Робин Александер - ГЛОРИЯ

— Хайден научилась быть очень хорошим плотником, — сказала Адриан. — Помимо работы с нашими клиентами, ей по-прежнему удается время от времени запачкать руки.

— Я думаю, что строительство домов на деревьях, которые мы строили, когда были детьми, наконец-то окупилось. Будем надеяться, что ты научилась лучше обращаться с молотком, — усмехнулся Джеф.

Я собиралась ответить Джефу длинной речью, но передумала. Он ждал этого, но я не собиралась заглатывать приманку в его игре. Это было забавно, когда мы росли, но не сейчас. Когда мы были маленькими, он был моим героем. Я всегда и везде бродила за ним, мне нравилась болтаться с его друзьями, но потом мы выросли, вступили во взрослую жизнь, и все изменилось. Своего рода конкуренция встала между нами. Вместо того, чтобы просто поговорить о чем-то, мы вступали в обмен словесными ударами, иногда очень болезненными, и все это быстро перерастало в непрекращающийся спор.

Зазвонил телефон и сменил тему нашего разговора. Мама отдала трубку Джефу, сказав: — Это Ванда.

Папа пробормотал что-то про душ и исчез в ванной. Мама погрузилась в процесс приготовления ужина, отмахнувшись от нашего предложения помочь ей. Мы с Адриан взяли свой кофе и отступили в сторону заднего крыльца.

— За исключением Ванды, ты встретила всю мою семью… и все еще живая, — сказала я, садясь на качели и немедленно закуривая.

— Да, я сделала это, не так ли? — сказала Адриан, садясь рядом со мной. Мы посидели тихо всего лишь мгновение, и я легонько ткнула ее локтем под ребра.

— Ну, давай, выкладывай.

— Твоей маме неудобно из-за наших отношений, но она пытается смириться с этим. Ей действительно трудно, — начала Адриан. — Она очень скучала по тебе.

— А папа?

Адриан нахмурилась:

— Неодобрение. Неодобрение тебя и нас.

Я ощетинилась. Я давно привыкла к его осуждению моего образа жизни. Но было что-то совсем другое, когда дело касалось Адриан. Он не имеет права не одобрять кого-то, кого совсем не знает.

— Все хорошо, любимая, — сказала Адриан, похлопывая меня по руке. — Мы обе знали, когда ехали сюда, что он не будет счастлив видеть нас вместе.

— Он на самом деле не знает тебя, но это его потеря. Ты — что-то особенное.

Вкус домашнего Гамбо и домашнего хлеба согрели мои кости. Я уже привыкла к теплу острова и даже, несмотря на то что Новый Орлеан не посещали холодные жестокие зимы, на этот раз я никак не могла согреться. Адриан тоже страдала от этого и носила на своем теле несколько слоев одежды. Мы обе не привезли с собой теплых вещей, потому что у нас на острове их не было. Завтра мы просто обязаны были отправиться за покупками.

Ванда присоединилась к нам за ужином. Она сидела напротив меня рядом с Джефом. Моя невестка никогда не была слишком разговорчивой, но ее огромные голубые глаза следили за всем происходящим вокруг нее. Стройная блондинка, она была полной противоположностью моего брата. Джеф выглядел как молодая копия папы. Темные, почти черные волосы, но без седины на висках, как у старшего Тейт. Он был стройным, как папа, но ему не хватало его роста и ширины плеч. Впрочем, его лицо было точной копией папы, вплоть до темных глаз и оливковой кожи.

Я же все забрала у мамы — ее светлую кожу, вьющиеся каштановые волосы и глаза, которые не знают, какого они цвета, то ли голубые, то ли зеленые. Мой рост, однако, достался мне от отца, но это было единственным, с чем я готова была согласиться, что это пришло ко мне от него. Мы с Джефом были разные как день и ночь.

— Это очень вкусно, миссис Тейт, — сказала Адриан после того, как съела несколько ложек Гамбо.

— Пожалуйста, называй меня Маргарет, и спасибо.

Только на мгновение я подумала, что возможно нам удастся нарушить традицию и поесть мирно, как один только взгляд на едко-дерьмовую усмешку на лице Джефа сказал мне, что такому не бывать.

— Итак Адриан, каково это — жить и работать с моей сестрой изо дня в день?

— Приключение, — сказала она с улыбкой. — Она заставляет меня смеяться большую часть времени.

Джеф усмехнулся:

— Да, ее характер — легендарный. Я уверен, что тебе с ней интересно.

Мама подарила ему строгий взгляд, но он проигнорировал его и, не испугавшись ее, пошел дальше.

— Она убила много оборудования, пока работала в ландшафтном бизнесе, — он обратил свое внимание на меня. — Помнишь тот триммер, который ты никак не могла завести, чтобы начать косить траву? Как я помню, ты тогда бросила его и разбила им окно клиента.

Я могу сказать, что очень удивила Джефа, когда громко рассмеялась.

— Да, он заслуживал смерти! Я тогда просто не рассчитала, что он может подпрыгнуть и разбить двойные рамы. Это стоило мне всей выручки за неделю!

— Сколько неодушевленных предметов ты убила на своей новой работе? — спросил Джеф.

— Шестнадцать стаканов, восемь тарелок и деревянную ложку, — парировала я. — Деревянная ложка умерла, когда я сунула ее в блендер, пытаясь приготовить дайкири.

Все, за исключением папы и Джефа, рассмеялись. У папы вообще никогда не было чувства юмора, а Джеф понимал, что его обычная тактика не работает, поэтому он переключил передачу.

— Я предполагаю, что это было лучшее для вас Адриан, когда Глория умерла, и вы были благословлены моей сестрой.

Папа прочистил горло, давая знать, что Джеф пытается попасть на опасную территорию. Имя Глории не произносилось в семье Тейт. Для меня было очевидно, что хотя его сестра и умерла, он все еще злился на нее. И это заставило меня разозлиться на него.

— Глория была мне очень дорога, — сказала Адриан. — Она взяла меня к себе, научила делу, дала мне дом и работу. — Но самое главное — она любила меня, как будто я была ее собственным ребенком. Я была опустошена, когда она умерла, — Адриан посмотрела на меня и улыбнулась. — А потом появилась Хайден. И это действительно было благословением свыше.

— Ваша гостиница — прибыльное дело? — спросил папа, меняя тему разговора, прежде чем Джеф смог придумать, чем же еще укусить меня.

— Бизнес стоит на своих собственных ногах, — сказала я. — Мы оплачиваем наши счета и нам хватает денег, чтобы остаться на плаву.

— И вы удовлетворены тем, что просто остаетесь на плаву? — спросил он. — Если бизнес со временем не зарабатывает для вас деньги, то вы должны рассмотреть другие варианты.

Я знала, откуда растут ноги у таких речей, и хотела играть в открытую, потому что этот вопрос должен быть обсужден и закончен раз и навсегда.

— И какими могут быть у нас варианты?

Папа посмотрел мне в глаза:

— Продать его. Полученные от продажи деньги инвестировать во что-то более прибыльное.

Я кивнула.

— Владеть бизнесом до тех пор, пока он дает максимальную прибыль.

Папа кивнул и улыбнулся. Я кинула на Адриан быстрый взгляд, и почти незаметная улыбка окрасила ее губы.

— Я знаю, что по-вашему определению, я не бизнес-леди, — сказала я и сделала паузу, чтобы намазать масло на ломтик хлеба. — Гостиница поддерживает мой образ жизни, да и откровенно говоря, ряда жителей острова Кэт. И у меня нет никакого желания менять что-то.

— В конце концов ты вылетишь в трубу со своей гостиницей, а когда это произойдет и тебе понадобятся деньги, ты…

— И ты думаешь, что я сразу прибегу к тебе за деньгами?

Папа ничего не сказал, но его холодные глаза встретились с моими.

— Этого не произойдет, папа, — спокойно сказала я. — Кроме того, мы оба знаем, что Джеф со своими предприятиями уже постучался несколько раз в твой кошелек. Глория хорошо стояла на ногах, и мы тоже выстоим.

— Кто-нибудь заинтересован в десерте, — нервно спросила мама. — Я сделала хлебный пудинг.

Никто не ответил. Мы с папой сидели, уставившись в глаза друг друга и не желая уступать.

— Я сварю свежий кофе, — заговорила Ванда впервые с тех пор, как мы сели за стол. — Кофе всегда хорош с хлебным пудингом.

— Что должно означать твое замечание о моих предприятиях? — спросил Джеф, заставляя меня выйти из конкурса переглядок с моим отцом.

— Давай посмотрим, — я подняла один палец. — Ты начал бизнес по импорту, и папа расстегнул кошелек. Driving range — папа снова вмешался. Торговый бизнес, — выскочил мой третий палец. — Это только то, что знаю я. Но я уверена, что их было гораздо больше.

— Что ты можешь знать о бизнесе, — возмутился Джеф. — Все, что тебе удалось в жизни — это косить газоны, ты полжизни провела, копаясь в грязи.

— Да, это правда, — сказала я. — Вместе со своими сотрудниками мне приходилось косить траву, рыться в земле и вытаскивать сорняки. Я делала это, чтобы удержать на плаву свой бизнес. И ты не смог бы неторопливо прогуливаться по полю для гольфа, если бы я не скосила на нем траву. Вот в чем разница между тобой и мной, Джеф. У меня было желание работать, и я продала это предприятие, получив при этом прибыль.

Мама снова вошла в комнату с десертом и Вандой, которая несла кофе. Джеф был разъярен. Это было видно по его раскрасневшемуся лицу и шее. У меня был еще один момент, который я хотела обсудить с ними, и не хотела откладывать это обсуждение на потом.

— С тех пор, как я покинула Новый Орлеан, вы оба сидели на моей шее, заставляя продать мою долю гостиницы. И это ничего не имело общего с прибылью или ее отсутствием, — я посмотрела на папу с мамой. — Очень бы хотелось надеяться на то, что вы хотели добиться этим, чтобы я была рядом с вами. Но какова бы не была причина, я должна сказать вам сразу — гостиница не продается. Я очень счастлива там, и Адриан тоже. Никто из нас не готов расстаться с ней. Так что я надеюсь, в наших общих интересах сейчас поладить друг с другом и насладиться временем, которое у нас есть. А этот разговор я считаю законченным.