Она медленно подползла ко мне, грудь покачивалась при каждом ее движении. Господи, она настолько прекрасна, словно более совершенная версия каждой женщины, с которой у меня когда-либо был секс. Может потому, что я более близко с ней знаком? Или может потому, что мне нравится она настолько открытая, непохожая на других женщина?

— Ты властный, — сказала она, прижав ладони к моему животу, пока залезала на меня.

— Тебе нравится? — спросил я.

Ее дрожь по всему телу, стала мне подтверждением, в котором я нуждался. Ей нравилось, когда кто-то говорил ей, что делать. Возможно не за пределами спальни, даже не за пределами нас двоих. Но ей нравилось, когда я говорил ей, что делать в постели.

И мне это тоже нравилось.

Я схватил ее за бедра и потянул к себе, пока она не скользнула свой киской по моему члену, накрывая его своими влажными половыми губами. Она подалась вперед и, качнув назад бедрами, ее клитор дотронулся до моего основания.

Она опустила вперед голову, ее длинные волосы накрыли тело. Она застонала и опять качнула бедрами. Прижимаясь клитором к моему члену. В течение нескольких минут я позволял ей тереться о себя, видно она решила, что была главной здесь, потом я все взял в свои руки.

— Я хочу быть внутри тебя, — прошептал я.

Она остановилась и кивнула. Хотела ли она того же? Я потянулся к бумажнику на прикроватной тумбочке и достал презерватив. Она наблюдала за мной, как я надел его, а мой член дернулся от ее жаждущего взгляда.

— Будь помягче, — прошептала она. — Я хочу, чтобы это было долго.

— И ты получишь, — ответил я, обрадовавшись, что она тоже имела идентичное желание в нашем сексе.

Мне хотелось сунуть свой напряженный член в ее влажный жаркий вход и трахать ее без пощады. Я не хотел причинять ей боль, но определенно хотел, чтобы она наслаждалась нашим сексом. Но больше всего я хотел, чтобы она кончила. Сильно.

Я схватил ее за бедра, она обхватила мой член своими маленькими пальчиками, как будто хотела постоянно его так сжимать. Она направила мою головку к своему входу и вздохнула. Словно она уже давно ждала этого момента, а теперь смогла его осуществить, расслабившись. Мне понравилась мысль, что она хотела и жаждала мой член.

Она сжала мою головку своими внутренними мышцами, и мне потребовались все мои силы, чтобы не рвануть с кровати и тут же не войти в нее целиком. Она тяжело выдохнула, слегка опустившись, зажмурившись.

— Такой большой, — пробормотала она.

Она выдохнула наполовину, двигаясь небольшими, резкими толчками, опускаясь вниз.

И вид ее приоткрытых губ, подпрыгивающей груди, двигающихся бедер был для меня настоящим раем.

Она опустилась ниже, сжав внутренние мышцы вокруг меня, это было настолько прекрасно. Я почти отключился, испытывая перегрузку от удовольствия. Если бы от наркотиков я смог бы получать подобные ощущения, я стал бы наркоманом.

— Райдер, — задыхаясь произнесла она.

Я весь потерялся от ощущений ее, наблюдая за каждой частью ее тела, кроме глаз. Она выглядела испуганной. Почему?

— Он слишком огромный. — Она положила свои руки на мои на ее бедрах, и мне потребовалось секунду или две, чтобы сфокусироваться на ее словах и на ее глазах. Она хотела, чтобы я взял все в свои руки, ей не хотелось все делать самой.

Я сжал пальцы на ее плоти и полностью вошел в нее. Она ойкнула.

— Да, — прошептала она. — Больше.

Господи, мне понадобилось столько усилий, чтобы сразу же не взорваться.

Я сел и перевернул ее на спину.

— Я дам тебе больше, — произнес я. В этот момент мне совершенно было все равно, будет ли она кричать на весь дом. Я собирался наполнить ее ощущениями и чувствами, входя в нее. И я хотел, чтобы она чувствовала тоже, что и я. — Я дам тебе все, что ты хочешь.

Я толкнулся вверх, и она взвизгнула и согнула ноги, чем заставила меня войти в нее еще глубже, пока я не мог продвигаться в ней дальше. Я вышел и снова зашел длинными, медленными ударами, опустив голову ей на плечо и оставив засос у нее на шеи, которая пахла мандарином.

Мои ягодичные мышцы свело судорогой, я толкнулся в нее, заставляя ее шире раздвинуть ноги. Она стала двигаться вперед по кровати, при каждом моем толчке, поэтому я схватил ее за плечи, чтобы удержать ее на месте.

— Так? Нравится, когда я так хорошо и жестко трахаю тебя? — Слова получились резкими, когда она застонала в ответ. Но ей явно нравилось.

У меня создалось такое чувство, что раньше ничего подобного у нее не было, словно именно сейчас для нее было в новинку, более увлекательным то, что я вытворял с ее телом и как оно отвечало мне.

Она схватила меня за шею, ее пальцы обхватили мой затылок.

— Мне нравится, что тебе так нравится, — задыхаясь произнесла она. — Как тебе нравится меня трахать.

Она точно подытожила то, что делало наш секс таким хорошим. Мы были двумя противоположными сторонами одной медали, наслаждаясь, как заставляли друг друга чувствовать, каждый получал удовольствие от наслаждения другого, от чего каждое наше движение усиливалось в сто раз.

— Я счастлив заниматься сексом с тобой и особенно заставлять тебя кончить.

Она застыла, ахнула, быстро схватила подушку, закрыла ею свою лицо и закричала, достигнув кульминации.

Сейчас меня меньше всего волновали наши крики. Мой дедушка находился в противоположной стороне дома, моя сестра слышала вещи и похуже, на персонал мне было насрать. Я занимался сексом со своей невестой. Поэтому что? Я отодвинул подушку с ее лица и ускорил ритм. Ее пульсирующие мышцы, преследовали меня.

Мой оргазм состоялся через несколько секундах после ее. Я кончал резко, с отчаянными толчками, громко стонал.

Я рухнул на нее, словно из меня выкачали всю энергию до последней капли.

Рассеянно, она стала чертить круги у меня на затылке своим указательным пальцем. Казалось такая мелочь, но настолько интимная вещь, что я почти не мог ее вынести.

Я прижался губами к ее уху, чтобы она перестала водить пальцем. Я не мог двигаться, даже если бы захотел.

— Думаю, мы вели себя слишком громко, — сказала она, как только мое дыхание стало восстанавливаться. Я скатился с нее на спину, положив на нее ногу, все же желая дотрагиваться до нее, но совершенно не имея практики в после оргазменных объятиях.

— Мне насрать, — ответил я, поворачивая в ее сторону голову, она прижала ладони к щекам.

— Надеюсь, никто не слышал. Я старалась, Райдер. Правда старалась.

Я схватил ее за запястье, положив ее руку к себе на живот.

— Эй, не беспокойся об этом. Я тоже не сдерживался.

— Но твой дедушка, — сказала она. — Это неуважительно по отношению к нему.

— Не переживай из-за этого. — Я соединил наши пальцы. — Он на другой стороне дома. Он определенно ничего не слышал.

— Ты думаешь?

— Абсолютно. — Я взглянул на ее стоячие соски, плоский живот и блестящие волосы, которые разметались по моей кровати. — Хочешь проверить мою теорию и повторить?

Если я уж решил заключить не настоящий брак, то ничего лучше придумать было нельзя, потому что Скарлетт Кинг была умной, красивой и чертовски фантастической в постели.

15.

Райдер

Даже приятные октябрьские дни могут начаться с унылого, холодного утра. Но страданий добавило и то, что меня вытащили из постели от Скарлетт, чтобы пойти на охоту с Фредериком.

Хотя, я знал, что в какой-то момент мне придется поговорить с Фредериком с глазу на глаз. Я просто надеялся, что это не случится, когда у нас в руках будет оружие.

Мерриман, егерь, вылез из машины и положил руку на багажник Land Rover.

— Пойдем отсюда, — сказал он.

Я открыл дверь и направился к багажнику, Брэкнелл, золотистый ретривер Мерримана последовал за мной.

Я ненавидел охоту. Некоторые люди наслаждаются охотой на свежем воздухе со своими собаками. Для Фредерика это было возможностью показать свою силу, кого-то убивая. Мне же становилось от этого еще больше нехорошо. Для Мерримана это было обычной работой, по управлению угодий. Только так я мог его оправдать в своих глазах. Я знал, что Фредерик ходил на охоту, подстреливая фазана, специально выведенного для стрельбы. Это было просто ужасно, я не мог до конца себе представить, как можно выводить и растить кого-то, чтобы потом убить.

— Сомневаюсь, что ты частенько стреляешь в Нью-Йорке, — произнес Фредерик. — Тебя не беспокоит, что ты уже забыл, как это делается? — спросил он, вручая мне дробовик.

Я всегда был лучшим стрелком, хотя Фредерик и часто участвовал в охоте. И я не волновался, нет.

— Без сомнения, Мерриман обойдет нас обоих, как обычно.

Мерриман притворился, что не слышит нашей перепалки, как было всегда. Все в Вултоне привыкли к нашим колкостям. Даже будучи детьми, мы так и не стали друзьями, несмотря на то, что разница у нас была всего лишь в год. Фредерик всегда был всем недоволен. Причем все время кого-то или что-то критиковал. Долго находится в его общстве было довольно утомительным занятием, даже в детстве.

Мерриман вышел на тропу, Брэкнелл бежал рядом, к счастью, Фредерик и я последовали за ним по неровной, покрытой росой землей.

— Тебе следовало одеть более удобную обувь, — сказал я, когда Фредерик споткнулся. Зачем он надел сапоги? И какого хрена на нем был твид? Мы с Мерриманом облачились в куртки из парафинированной ткани и джинсы. В конце концов, сегодня был не официальный день съемки охоты со всей помпой и церемонией. Я шел с двоюродным братом и егерем.

— Чушь. То, что ты живешь в Америке, не значит, что я должен поменять свои правила и принципы.

Я вздохнул, ничего не ответив. В этом не было никакого смысла. Он всегда так себя вел, словно в любую минуту его могли сфотографировать, и он должен был соответствовать, а не то, что он отправился на охоту просто, чтобы расслабиться.