Глава 16

– Только что принесли для вас, мадам. – Пирсон протянул Амелии письмо на подносе.

Она открыла конверт и прочла послание.

– Это от вдовствующей герцогини, – сказала девушка, глядя на леди Эверли, которая до появления дворецкого учила Амелию и Джульетту, как правильно держать веер. – Она приглашает меня сегодня на чай.

– Вы должны поехать, – тут же отозвалась леди Эверли.

– Но… – Амелия еще раз перечитала письмо, пытаясь понять, не стоит ли за этим приглашением герцог Ковентри. – Вы не находите странным, что она приглашает только меня?

Леди Эверли пожала плечами:

– Нет. Вы старшая из сестер, та, кому мы пытаемся подыскать пару. Я уверена, что герцогиня просто хочет дать вам пару советов с глазу на глаз.

Слова графини еще больше озадачили Амелию. Девушка сложила письмо и продолжила урок. Она заверила себя, что не будет переживать из-за этого визита, но ее сердце все равно колотилось при мысли об очередной встрече с герцогом. Ведь это его дом и их встреча вполне вероятна, а Амелия пока еще не была к ней готова. Особенно после их вчерашней ссоры. Именно поэтому, прибыв в Ковентри-хаус ровно в три часа пополудни, девушка сразу же поинтересовалась у дворецкого, дома ли его светлость.

Тот покачал головой, и Амелия облегченно вздохнула.

– Нет, мадам. Но ее светлость ожидает вас в гостиной. Позвольте вас проводить.

Оказавшись в просторной гостиной, Амелия склонилась перед герцогиней в реверансе, который, к счастью, выглядел вполне пристойно. Хозяйка дома улыбнулась.

– Благодарю, что откликнулись на мое приглашение, леди Амелия. Я не была уверена, что ваша занятость позволит вам найти время заглянуть на чай.

– Я признательна вам за приглашение, хотя и не скрою, что оно несколько меня удивило.

Герцогиня засмеялась и жестом пригласила Амелию устраиваться на одном из диванов.

– Мой сын упоминал о вашей дерзости.

Амелия прикусила губу.

– Простите. Похоже, иногда я говорю не подумав.

– О, не стоит извиняться, милая! Я нахожу это оригинальным и восхитительным. И я вижу, что Ковентри нравится ваше общество.

Ее слова и последовавшая за ними улыбка заставили Амелию задуматься. Внезапно она стала гадать, что же именно Томас поведал своей матушке? И насколько подробно?

Пытаясь взять себя в руки, Амелия наблюдала за тем, как вдовствующая герцогиня разливает чай. Любопытство не давало ей покоя, и девушка поинтересовалась:

– А почему вы не пригласили мою сестру?

Взяв чашку, вдовствующая герцогиня ответила:

– Потому что, какой бы очаровательной я ни находила леди Джульетту, сейчас не она занимает мои мысли, а вы. – Заметив изумление гостьи, вдовствующая герцогиня улыбнулась еще шире. – Вы видите, я тоже могу быть дерзкой.

Не зная, что ей ответить, Амелия взяла чашку и сделала глоток.

Вдовствующая герцогиня оценивающе разглядывала девушку.

– Дело в том, что я очень заинтригована.

– Мной?

Разумеется, нет!

Вдовствующая герцогиня медленно кивнула.

– Вы привлекли к себе внимание Ковентри, и я как его мать решила, что должна сама во всем разобраться.

Испуганная Амелия не знала, плакать ей или смеяться в ответ на это утверждение. Изо всех сил стараясь не давать воли эмоциям, она негромко заговорила, пытаясь казаться спокойнее, чем была на самом деле.

– Если вы предположили, что ваш сын собирается за мной ухаживать, вы ошиблись. Мы с ним просто друзья, ваша светлость. Ничего более.

Вдовствующая герцогиня сделала глоток чая, продолжая внимательно смотреть на Амелию поверх чашки. Поставив изящное фарфоровое изделие на стол, хозяйка дома ответила просто:

– Поживем – увидим.

Амелию возмутили и сам ответ, и то, что бедная женщина надеется на развитие событий, поэтому с облегчением позволила герцогине перейти на другие темы. Когда хозяйка дома начала расспрашивать ее о прошлом, Амелия честно, без утайки рассказала ей о трудностях, с которыми им приходилось сталкиваться в Сент-Джайлсе. И о том, что жизнь в Мейфэр тоже оказалась несладкой, хотя и по совершенно иным причинам.

– Особенно тяжело мне дается менуэт, – призналась Амелия, когда они начали обсуждать бальный этикет. – Когда я его танцую, мне всегда кажется, что мои ноги движутся в обратном направлении.

– Я несколько раз наблюдала за тем, как вы танцуете. На мой взгляд, вы справляетесь не слишком успешно.

Амелия засмеялась:

– Не очень-то похоже на похвалу.

– Если будете продолжать ежедневные занятия, в конце концов вы освоите и этот танец.

Чувствуя благодарность за уверенность, с которой говорила герцогиня, Амелия потянулась за печеньем. Она уже собиралась откусить кусочек, но тут ее привлекло какое-то движение. Девушка пригляделась… и застыла, увидев детскую мордашку, выглядывающую из-за двери. У малыша были красивые глаза – темно-карего цвета; от любопытства они стали еще больше.

Тут же позабыв, что она находится в гостях, в гостиной у вдовствующей герцогини, Амелия отложила печенье и закрыла глаза ладонями. Затем осторожно развела их в стороны, ровно настолько, чтобы встретиться взглядом с мальчиком, и вновь закрыла глаза руками. Она повторила это несколько раз, заметив, что малыш все больше выглядывает из-за двери – стали видны не только его глазенки, но и пухлый ротик, который, однако, не улыбался даже тогда, когда малыш присоединился к игре.

Еще несколько минут Амелия открывала и закрывала глаза – до тех пор, пока мальчик не шагнул в комнату. Когда он прошел дальше в гостиную, гостья опустила руки на колени и улыбнулась. Ребенок отвел взгляд, переминаясь с ноги на ногу и подрагивая всем телом, как будто собирался убежать. Чтобы не испугать мальчика, Амелия перевела взгляд на клочок бумаги, который торчал из его кармана.

– А что это у тебя здесь? – спросила она, указывая на свернутый в трубочку листок.

Мальчик отвел взгляд, и тут Амелия вспомнила о присутствии герцогини. С момента появления ребенка та не произнесла ни слова, и Амелия решила пока что тоже не обращать на нее внимания, надеясь, что малыш заговорит. Но он молча достал листок, на который она указывала, и шагнул ближе. Так же молча мальчик протянул листок гостье. Амелия развернула его и обнаружила ошеломляющее буйство красок. Нельзя было с уверенностью сказать, что именно здесь изображено, но рисунок показался ей прекрасным.

– Да ты настоящий художник! – пробормотала девушка, разглядывая брызги желтого и оранжевого, смешавшиеся с голубым и зеленым. – Передать эмоции – задача не из простых, но это… Твой рисунок заставляет меня вспоминать тепло и счастье, представлять восходящее солнце… Он прекрасен, и ты можешь гордиться своей работой.

Мальчик – сама серьезность – молча взглянул на вдовствующую герцогиню, и Амелия на сей раз тоже посмотрела на хозяйку. Она глядела на женщину, которая так беззаботно улыбалась всего несколько минут назад. Сейчас ей на глаза навернулись слезы, а губы задрожали.

– Это мой внук, – выдавила она хриплым шепотом. – Его зовут Джереми.

– Очень приятно познакомиться, Джереми, – сказала Амелия, вновь поворачиваясь к малышу.

Глаза у него были темнее, чем у отца, но волосы… Внутри у Амелии все сжималось, когда она смотрела на черты, которые Джереми, должно быть, унаследовал от матери.

Отмахнувшись от мерзкой ревности, которая грозила поглотить ее, девушка похлопала по дивану рядом с собой:

– Присядешь возле меня?

Джереми, казалось, задумался. В конце концов он подошел ближе и сел рядом с Амелией. Но так и не улыбнулся – его лицо абсолютно ничего не выражало. Мальчик скрестил руки на груди и стал болтать ногами. Амелия пристальнее вгляделась в малыша; она заметила в его поведении что-то такое, что напомнило ей о Бетани.

Девушка взяла поднос с печеньем и спросила ребенка:

– Хочешь печенья?

Он покачал головой, и она поставила поднос на место. Амелия посмотрела на герцогиню, которая почему-то выглядела смущенной.

– Вам нездоровится? – негромко поинтересовалась девушка у хозяйки.

Вдовствующая герцогиня покачала головой. Она поспешно встала, посмотрела на Амелию и Джереми, потом отвернулась и пробормотала:

– Прошу меня извинить, я удалюсь на минутку…

Амелия удивленно глядела вслед герцогине. Все происходящее казалось гостье странным. Решив, что пока рано делать какие-то выводы, она вознамерилась довериться внутреннему голосу и вновь обратилась к Джереми:

– Ты любишь животных?

Сидящий рядом с ней малыш замер. Прошла минута, и мальчик кивнул.

– Собак?

Он опять кивнул.

– А у тебя случайно нет собаки?

Он покачал головой – она получила ответ.

Внимание Амелии вновь привлек лист бумаги. Вероятно, Джереми – молчаливый и замкнутый ребенок, но его рисунок свидетельствовал о развитом воображении. Девушка на секунду задумалась, перебирая все «за» и «против». Она в гостях у герцога, в конце концов… она всего лишь гостья, которую пригласили на чай. И тем не менее… надо попробовать растормошить Джереми. Ей так хотелось, чтобы он улыбнулся. Амелия вспомнила, что Рафу иногда удавалось рассмешить Бетани, поэтому она прямо спросила мальчика:

– Хочешь поиграть?

Очень долго он молчал, но потом все же произнес первое слово в ее присутствии:

– Да.


Когда Томас вернулся домой из парламента, он сразу понял: что-то тут не так. Во-первых, у двери не оказалось дворецкого. Раньше подобного не случалось, особенно среди бела дня. Томас снял шляпу и перчатки и положил их на столик в прихожей. И тут он услышал смех… детский смех. Герцог покачал головой. Быть этого не может.

Направляясь по коридору к гостиной, он увидел матушку и дворецкого – оба стояли за дверью и заглядывали в комнату, словно парочка шпионов.

– Что за…

– Тсс! – Герцогиня повернулась к сыну, прижимая палец к губам.