— По-моему, это замечательное начинание, — пробормотала Клэр, ничуть не сомневаясь в том, что Том все свое внимание уже сосредоточил на Дайане.

— Так, значит, вы — поэтесса, мисс Сент-Совр?

— Стараюсь по мере своих скромных возможностей, — застенчиво опустила ресницы Дайана.

— Она не только поэтесса, мистер Партингтон, — поспешно вставила Клэр. — Свои великолепные стихотворения Дайана потом воплощает в танце.

— Неужели? — потерянно заметил Том.

— О да.

Клэр глубоко вздохнула. Похоже, наступил подходящий момент, чтобы кое о чем попросить нового хозяина усадьбы Партингтонов. Особенно пока он находится под воздействием чар Дайаны.

— Должна сказать, покойный мистер Партингтон всегда поддерживал искусство.

— Разве?

Клэр заметила, что Том не сводит с Дайаны глаз, пока та плывет к своему креслу и усаживается в него, приняв грациозную позу.

— Да, это правда. Он оказывал ощутимую помощь «Пайрайт-Армз».

— Прошу прощения? — Том вопросительно посмотрел на Клэр.

— «Пайрайт-Армз». Это отель, основанный покойным мистером Партингтоном специально для того, чтобы дать приют талантам. Им предоставляется жилье и стол по самой скромной цене, они получают возможность посвятить себя исключительно искусству, отрешившись от мирских забот, удушающих их способности.

Клэр и Дайана обменялись понимающими улыбками.

Дайана прошептала:

— Мистер Партингтон был настоящим меценатом!

Удивленно заморгав, Том пробормотал:

— Неужели? Что ж, это очень благородно с его стороны…

— Да, — продолжала Клэр. — А кроме того, ваш дядя имел обыкновение устраивать артистические вечера для тех, кто населяет «Пайрайт-Армз», мистер Партингтон.

Клэр опустила глаза, обеспокоенная тем, что может показаться Тому слишком настойчивой. Но если бы ей только удалось убедить молодого Партингтона поддержать дело, к которому так ревностно относился его дядя, она была бы счастлива! Клэр считала, что помогать людям искусства — ее святая обязанность. То, что ее собственные незначительные таланты приносят такие большие доходы, приводило ее в замешательство. Поэтому Клэр при любой возможности старалась увеличить материальную поддержку жителям «Пайрайт-Армз». Кроме того, она была уверена, что, если дело дяди продолжит новый хозяин усадьбы Партингтонов, благотворительность Гордона еще долго будут помнить.

А Том между тем смотрел на Диану и думал, что никогда прежде не встречал такой обворожительной женщины, как та, что сидит сейчас в кресле напротив его экономки. Видеть контраст между этими двумя молодыми особами было почти больно, и Том ощутил прилив сочувствия к Клэр. Она такая славная, и дело свое прекрасно знает… Однако казалось странным, что она подружилась с таким неземным созданием, как Дайана Сент-Совр, которая совершенно затмевала ее. И несмотря на это, ясно было, что дружба их крепка. Что приводило Тома в недоумение, так это то, что Клэр словно была несравненно умнее своей красавицы-подруги. Он не понимал, о чем могут разговаривать эти две столь непохожие друг на друга молодые дамы.

— Не окажете ли нам честь посетить нас снова, мисс Сент-Совр?

Бросив взгляд на Клэр, Том понял, что именно этих слов она от него ждала. Слава богу, ему удалось не ударить в грязь лицом. Вообще-то, Том не слишком хорошо разбирался в поэзии. Его знания в этой области ограничивались полупристойными виршами, которые распевались в убогих салунах — в дни своей нищей молодости он частенько их посещал. И все-таки Том почти помимо своей воли сказал:

— Я непременно переговорю с мисс Монтегю об этих ваших… э-э-э… поэтических вечерах.

— Артистических, — поправила Дайана и одарила его еще одной ослепительной улыбкой. — Это будет так мило с вашей стороны, мистер Партингтон!

Хотя Клэр прекрасно понимала, что Том сделал подобное заявление под влиянием неотразимой красоты Дайаны, а вовсе не из-за ее красноречия, она все равно была ему за это благодарна. Клэр не сомневалась: после того, как Том собственными глазами увидит замечательные произведения обитателей «Пайрайт-Армз», он наверняка проявит щедрость.

Дайана вскоре удалилась, а Тому потребовалось некоторое время, чтобы прийти в себя после ее ухода. Клэр с легким раздражением подумала, что так, очевидно, выглядят люди, пронзенные стрелой Амура.

Они еще в течение получаса выясняли некоторые деловые вопросы, а потом Том удалился, чтобы переговорить с мистером Сильвером. Что же касается Клэр, то, закончив со счетами и отдав распоряжения по дому, она отправилась в свой кабинет, вынула из ящика стола незаконченный роман и погрузилась в захватывающие приключения Таскалусца Тома Парди. Она сознавала, что стыдно получать такое удовольствие от занятия подобными пустяками, но ничего не могла с собой поделать.


Том не мог припомнить, когда ему в последний раз доводилось ужинать в полном одиночестве. А также — в подобной роскоши. Сидя во главе великолепного обеденного стола, за которым могли бы свободно разместиться человек тридцать, Том мрачно смотрел на широкую полированную поверхность, казавшуюся ему бесконечной.

Его дядюшка не позаботился о газовом освещении, и комната утопала в неясных тенях. Где-то в середине стола располагался букет из засушенных цветов и листьев, по обе стороны которого, как стражи, стояли два подсвечника. Но даже этот единственный островок света казался ему на расстоянии многих миль, и Том чувствовал себя до смешного потерянным.

«Черт побери, всю свою сознательную жизнь я был в окружении людей! И в большом количестве. Даже когда вел разведку для железной дороги в необъятных пустынных просторах, вокруг меня были люди».

На самом деле ребята, прокладывающие железную дорогу, стали для Тома большой неугомонной семьей. Он еще никогда не испытывал такого одиночества.

Время от времени появлялся Скраггс и приносил новое блюдо или наполнял ему стакан вином.

«Господи, я все бы отдал сейчас за кружку пива!» — подумал Том, но не сказал дворецкому ни слова. Скраггс тоже хранил молчание, на его лице не отражалось никаких эмоций, и Том не мог понять, то ли это вызвано враждебностью по отношению к новому хозяину, то ли Скраггс был таким угрюмым от рождения. Том решил, что, возможно, Клэр прояснит ему ситуацию. А еще его удивляло, как это Скраггс может находить дорогу в такой темноте.

Все-таки странных слуг подобрал себе дядюшка! Слава богу, хоть глупая кухарка перестала лить слезы! Сегодня утром Клэр представила ему миссис Филпотт, и Тому потребовалось добрых три четверти часа, чтобы убедить ее в том, что он не собирается выбросить ее на помойку, словно старый башмак.

Взирая с хмурым видом на сияющую поверхность стола, простирающуюся перед ним, Том внезапно подумал, что Дайана Сент-Совр могла бы скрасить своим присутствием его мрачную столовую. Он поднял стакан в безмолвном тосте. Такой поразительной красоты ему еще никогда не доводилось видеть. Возможно, он когда-нибудь даже пригласит эту очаровательную женщину отобедать с ним…

Тут Том нахмурился. Как только Дайана появится здесь, ему придется поддерживать с ней беседу. А он не представлял себе, о чем можно разговаривать с поэтессой. Кроме того, холостому мужчине, кажется, не пристало приглашать на ужин незамужних дам. Том не мог вспомнить, говорила ли с ним на эту тему его маменька. Если и говорила, то очень давно. С тех пор все правила хорошего тона успели вылететь у него из головы.

Зато это наверняка знает Клэр. Он спросит у нее. Клэр вообще очень… удобная женщина.

В конце концов Том почувствовал, что больше не может выдержать эту мертвую тишину. Рискуя нарушить какую-нибудь жизненно важную, веками лелеемую традицию усадьбы Партингтонов, он спросил у слуги:

— Мой дядюшка всегда вкушал пищу в одиночестве?

Казалось, прошла вечность, прежде чем до Скраггса дошли его слова, а еще одна вечность ушла на то, чтобы слуга поставил на столик у стены блюдо с картофелем, которое держал в руках, и обернулся. Когда Том уже было собрался повторить свой вопрос погромче на случай, если Скраггс глуховат, тот соизволил ответить:

— Нет, сэр.

— Он часто приглашал друзей?

— Нет, сэр.

Нахмурившись, Том поинтересовался:

— Так в чьей же компании он ужинал?

— Обычно ваш дядя ограничивался компанией мисс Монтегю, мистер Партингтон, — бесстрастно произнес Скраггс.

— Тогда почему она сегодня не ужинает со мной?

— Не могу вам сказать, сэр.

Том почувствовал себя слегка задетым. «Неужели Клэр так горюет о смерти моего дядюшки, что не может выносить на его месте меня? — подумал он. — По виду не скажешь, что ее сердце разбито. А впрочем, что я знаю о женщинах или о разбитых сердцах?»

— Она что, уже поужинала в одиночестве?

— Нет, сэр.

Том выжидающе посмотрел на Скраггса, но дворецкий, казалось, больше не намерен был добровольно расставаться ни с какой лишней информацией — ни по этому вопросу, ни по какому-нибудь другому. Том раздраженно спросил:

— Так, значит, она ужинала с вами и миссис Филпотт?

— Нет, сэр.

Закатив глаза, Том рявкнул:

— Тогда с кем, черт побери, она ужинала?!

Постная физиономия Скраггса вытянулась еще сильнее, а Том мысленно обругал себя за неучтивость.

— Она ужинала с мистером Аддисоном-Аддисоном, сэр.

— С кем?

— С мистером Аддисоном-Аддисоном, сэр. Я полагаю, — добавил Скраггс, в первый раз отвечая на незаданный ему вопрос, — этот джентльмен — писатель.

Том сделал глоток вина.

«Эта чертова бурда по вкусу напоминает уксус. Совсем в духе горячо любимого дядюшки!»

— Один из тех людей искусства, что живут в «Пайрайт-Армз»?

— Полагаю, что да, сэр.

Скраггс стоял у пристенного столика с видом оскорбленной невинности, и Том почувствовал себя виноватым за то, что так обошелся с ним. Все-таки поразительная у него судьба! Она принесла ему богатство и нелепую, абсолютно ненужную известность, а элементарной вежливости так и не научила.