— Но все было очень мило, — сказал главный врач. Было ясно, что он не лукавит.

— Вас подвезти? — спросил Майкла санитарный инспектор.

Майкл отрицательно покачал головой:

— Я пройдусь отсюда пешком. Не хочу больше отрывать вас от дел.

Они уехали, тогда Майкл повернулся к Синтии. Они стояли и молча смотрели друг на друга.

Слышался громкий стук молотков. Во дворе рабочие сгребали мусор и закидывали его в грузовик. Синтия первой решилась нарушить молчание.

— Простите, Майкл, — неожиданно сказала она.

Ее извинения так удивили Майкла, который готовился услышать что-то совсем другое, что он почувствовал, что почва уходит у него из-под ног.

— Нет никакой необходимости извиняться, мисс Стендиш, — сказал он суховато. — Это мне нужно благодарить вас.

— Я предлагала вам помощь, если помните.

— Да, помню.

— И вы отказались.

— Я помню.

— Как и вы, я не могу сидеть без дела, — вздохнула Синтия.

— Надеюсь, вы не пожалеете об этом, — по-прежнему сдержанно сказал Майкл.

— Почему я должна жалеть?

Майкл на мгновение смутился, затем откровенно сказал:

— Потому что вы сделали это не из жалости к этим несчастным, а только потому, что хотели досадить мне.

— Да, сначала я действительно хотела досадить вам, но потом я встретила мисс Туги и почувствовала, что вы не можете быть таким плохим, как мне показалось…

— Спасибо. — Майкл иронически поклонился ей.

— А теперь я не так в этом уверена, — продолжала Синтия.

Майкл неприязненно взглянул на нее.

— Некоторое время назад я понял, — сказал он, — что плохо знаю женщин, а теперь я искренне благодарен Богу за это.

Синтия удивленно подняла брови.

— Вот как? — спросила она. — И все же вы не можете без нас обходиться, даже такой самодовольный и упрямый тип, как вы, Майкл Филдинг.

На мгновение ей показалось, что он сейчас ее ударит.

Но вместо этого Майкл механически поднял шляпу и отвернулся от нее:

— Прощайте, мисс Стендиш.

Он развернулся и зашагал по двору. Она смотрела ему вслед с улыбкой. Только когда он исчез из вида, ее улыбка увяла, а выражение лица стало совсем другим.

Майкл же был вне себя от ярости. Было бесполезно притворяться перед самим собой, что ему безразлично то, что выкинула сегодня Синтия. Он не мог понять, почему эта наглая девица не желает оставить его в покое. В какой-то момент он едва удержался от того, чтобы дать ей пощечину. Тогда он не видел в ней хрупкую женщину. Это был хитрый и изощренный враг.

Когда Майкл уже почти подошел к своему дому, он вдруг вспомнил, что его ждет Мэри.

Она нравилась ему, и он жалел ее, но не более того. Она была первой женщиной, которая обратилась к нему за помощью.

Он помогал мужчинам и знал, как обращаться с ними, если они напуганы. С мужчинами все было просто и ясно, но вот с женщинами…

Сначала ему даже нравилось, что Мэри так зависит от него. Было приятно возвращаться после трудного рабочего дня и видеть, как Мэри вместе с Туги ждет его рассказов, ловит, затаив дыхание, каждое его слово.

Он был достаточно скромен, чтобы подозревать, что Мэри отчаянно влюблена в него, до того самого мгновения, когда почувствовал, как она обнимает его за шею, и заглянул в ее полные обожания глаза.

Тогда он даже испугался.

— Ты только зря расстраиваешься, — попытался он успокоить Мэри.

Но она вцепилась в его руки и прижалась к нему.

— Но я правда люблю вас, Майкл, — настойчиво повторяла она. — Почему я должна это скрывать от вас? Вы должны понимать, что я люблю вас…

Майкл непроизвольно взглянул на открытую дверь. Он подумал, не слышит ли их Билл в спальне наверху. Но Мэри не было дела ни до чего, кроме собственных чувств.

Совершенно неожиданно она закрыла лицо руками.

— Почему вы не дали мне умереть? — яростно закричала она. — Вы спасли меня, чтобы терзать и мучить еще больше. Я люблю вас… и если вы оттолкнете меня… я… я убью себя, потому что… мне больше ничего не остается!

— Пожалуйста, Мэри, будь умницей, — увещевал ее Майкл, чувствуя себя идиотом.

Больше всего на свете ему хотелось поскорее удрать из комнаты, бросив Мэри одну, и забыть обо всем случившемся.

Мэри продолжала горько рыдать.

— Сядь, — пытался уговорить ее Майкл. — Позволь принести тебе что-нибудь… Перестань же, Мэри!

Он усадил ее в кресло. Мэри наконец отняла руки от лица. Она казалась совершенно измученной, слезы текли по мокрым щекам. Она снова протянула к нему руки:

— Майкл, я не могу больше! Правда не могу. Постарайтесь понять меня…

— Но что же я могу сделать? — беспомощно спросил он.

Она пыталась заглянуть ему в лицо.

— Я люблю вас, — упрямо повторяла она. — Люблю!

— Но ты не должна, — бормотал Майкл. — Это же глупо, правда, Мэри. Я думаю, ты все выдумала. Я сумел тебя спасти, и ты решила, что обязана полюбить меня.

— Нет, это правда! Я люблю вас!

Ее голос дрожал от страсти. Он понял, что пытаться сейчас взывать к ее разуму — все равно что заливать пожар из детской лейки.

— Я люблю вас всей душой! Я думаю о вас каждую минуту и мечтаю о вас каждую ночь! О, Майкл!

Она все еще держала его за руки. Майкл попытался вывернуться, но она крепко вцепилась в него и отпустила, только когда снова зарыдала.

Положив руки на стол и уронив на них голову, она всхлипывала в полном отчаянии. Майкл беспомощно смотрел на нее, не зная, что делать.

И тут он с облегчением увидел, что по дороге к дому идет Туги.

— А вот и Туги, — радостно сказал он. — Давай поговорим с ней, Мэри: уверен, она сможет помочь.

К его удивлению, Мэри вскочила будто ужаленная.

— Не говорите ни слова мисс Туги, — быстро сказала она. — Обещайте, хорошо? Ни слова!

— Почему? — недоумевающе спросил Майкл.

— Потому что это мое дело, только мое, — ответила она.

В этот момент Туги повернула ключ в замке входной двери. Мэри пулей проскочила через холл и побежала наверх в свою комнату. Дверь хлопнула, когда Туги входила в гостиную.

— Привет, Майкл, дорогой. — Она улыбнулась ему, а затем, словно почувствовав неладное, спросила: — Что-то случилось?

— Нет… ничего, — буркнул Майкл.

Туги взглянула на письменный стол:

— А где Мэри? Она вышла?

— Нет… Я думаю, что она поднялась в свою комнату за чем-то. У нас Билл Эванс, Туги. Он наверху, в моей комнате. Я просто хотел рассказать ему о своих планах. И предложил пообедать у нас.

— Рада, что ты сказал мне об этом. По-моему, все, что нужно Биллу, — хорошо питаться и чем-то занять свой ум.

Майкл прошел через комнату и обнял Туги за плечи.

— Ты всегда знаешь, что для нас лучше, правда?

— Это зависит от того, кого ты имеешь в виду под словом «мы», — тихо сказала Туги и посмотрела на него.

— Возможно, я имел в виду только себя, — ответил он, — я всегда ревновал тебя к людям, которым ты помогала. Ты же знаешь, что я никогда никого не любил так, как тебя.

— Дорогой Майкл! — вздохнула Туги. — Как бы мне хотелось увидеть твою свадьбу прежде… — Она замолчала.

— Прежде чего? — спросил Майкл.

— Не важно.

— Ты же не думаешь… То есть, я хотел сказать, не чувствуешь себя больной или что-то в этом роде?

— Нет, но мы должны смотреть правде в глаза. Я старею, Майкл.

— Давай не будем об этом думать. Если я останусь сейчас без тебя, то просто не смогу жить. Ты для меня — все!

Туги отодвинулась от него:

— Послушай. Майкл, ты не должен говорить такие вещи. Только слабые люди так зависят от других.

Туги говорила очень серьезно. Майкл вдруг взял ее руку и поднес к губам.

— Ты права, дорогая, как всегда.

— Я знала, что ты согласишься со мной, — сказала Туги. — Майкл, помни о том, что только сильные люди могут достойно прожить свою жизнь. Слабым это не удается.

Он знал, что Туги хочет предупредить его о Мэри, и не мог поднять на нее глаза.

Сейчас бы ему как раз попросить о помощи, объяснить все Туги, но почему-то слова не шли с языка.

— Черт бы побрал всех этих баб! — пробормотал он едва слышно.

Вот он, взрослый мужчина, никогда не чувствовавший страха на поле боя, бежит от одной женщины и дрожит при встрече с другой.

И он представил себя на поле битвы. По одну сторону стояла Синтия в своем красном платье, с улыбкой на губах, по другую простирала к нему руки Мэри с полными слез глазами. А он — между ними…


Майкл заставил себя войти в дом и с облегчением увидел, что в гостиной его ждет Туги.

— Ну, как все прошло? — спросила она.

Увидев лицо Майкла, она все поняла без слов.

Мэри вскочила со стула и вбежала в комнату.

— Майкл, я думала о вас. Молилась, чтобы все прошло хорошо. Они обещали поговорить с сэром Норманом о том, чтобы он привел там все в порядок? Они мне показались такими милыми. Я уверена, что пообещали.

Майкл открыл пачку сигарет, зажег одну и только после этого ей ответил:

— На самом деле наш визит оказался напрасным. Мисс Стендиш уже купила здание и занялась его ремонтом.

Туги продолжала вязать, не поднимая головы. А вот Мэри даже вскрикнула от удивления:

— Мисс Стендиш! Вы имеете в виду дочь лорда Мельтона? Та, что была здесь вчера? Помните, мисс Туги, вы говорили мне о ней, когда она подвезла вас. Почему она купила этот дом? Почему?

— Не знаю, — сухо ответил Майкл.

— А почему она не сказала вам об этом? И вам она ничего не говорила, мисс Туги?

Слушать Мэри было выше сил Майкла.

— Нельзя ли задавать поменьше вопросов, — раздраженно бросил он и тут же вышел.