Неожиданно рука Ричарда замерла, потом резким движением он прижал девушку к себе. Он весь обратился в слух, напрягся. Ничего не понимающая Элен тоже прислушалась. До нее донеслось невнятное хрюканье.

Ричард выпрямился, стоя на коленях, и жестом приказал Элен оставаться на месте. По лугу двигался громадный вепрь. Он только что выбрался на открытое пространство из густого подлеска, вывернув на пути с корнями сухое дерево и пропахав в ярости клыками борозду в мягкой земле.

Вдруг зверь остановился. Его четырехдюймовые клыки угрожающе задрались вверх, чувствительные ноздри зашевелились, принюхиваясь к ветру.

Элен затаила дыхание. Кабаны были самыми злобными и непредсказуемыми по характеру обитателями лесов. Но со зрением у них, как известно, было плоховато. Она нервно сглотнула.

— М-может, он нас не увидит… — прошептала она. Ричард уже обнажил меч и тихо приказал ей:

— Встань и медленно иди к лошадям. Постарайся сесть в седло. Только не делай резких движений.

Он взял в руки одеяло.

— Я отвлеку его.

— Нет! — Элен задержала Ричарда. — Стой на месте. Может, он вернется обратно в лес, не заметив нас.

Ричард не отрывал взгляда от зверя.

— Он уже знает, что мы здесь, Элен! Он нас учуял. Ветер дует в его сторону. Иди!

Элен ничего не оставалось, как повиноваться. Она осторожно двинулась к лошадям. Щетинистое чудовище следило за ней. Кабан поводил остроконечным рылом, как бы решая, в каком направлении атаковать.

Никогда еще путь не казался ей таким бесконечным. Она не считала себя трусихой, но сейчас страх буквально парализовал ее. Она оглянулась через плечо. Ричард медленно шел прямо на зверя. Он подбодрил Элен взглядом, затем развернул одеяло и покрутил его над головой.

При виде развевающегося цветного полотнища вепрь тотчас сорвался с места и устремился на Ричарда. Комья земли вылетали из-под его острых копыт, тяжелая голова угрожающе склонилась вниз.

Элен стремительно преодолела оставшееся расстояние до лошади. Ричард встретил зверя палашом — жалким оружием в подобной схватке. Даже длинные крепкие копья, употребляемые в охоте на кабана, не всегда служили надежной защитой, даже укрепленное сталью древко часто ломалось под напором взбешенной и набравшей инерцию огромной массы. Элен приходилось видеть тела неудачливых охотников, растерзанных кабанами. Это было жуткое зрелище.

Вскочив в седло, Элен развернула кобылу на месте и направила удивленную и испуганную Сейри на вепря. Раньше она участвовала в охоте на кабана, но только как зрительница. О том, чтобы самой сразиться с вепрем, нечего было и думать.

Она знала, что не сможет убить зверя, даже если бы у нее было соответствующее оружие. Единственное, что она могла сделать, — это отвлечь вепря. Известно, что у вепрей вызывает ярость все, что движется, — вот Элен и решила воспользоваться этим.

Выхватив из-под седла плащ, Элен отчаянно замахала им. Она выкрикнула боевой клич Луэллинов, рассчитывая, что шум еще больше озадачит животное.

И замысел ее оказался удачным. Вепрь резко остановился, поскреб копытами по земле, взметая вверх клочья дерна, и повернул навстречу всаднице.

Элен изо всей мочи натянула поводья, заставляя лошадь встать на дыбы и развернуться, чтобы успеть уклониться от смертельно опасных клыков.

Сейри поскользнулась и засеменила ногами, пытаясь устоять. У Элен перехватило дыхание, но кобыла, быстро восстановив равновесие, помчалась прочь от зверя.

Элен вновь натянула поводья и направила Сейри в следующий заход.

Она слышала, как Ричард что-то кричит ей с дальнего конца поляны, но до нее не доходил смысл его указаний. Все ее внимание было сосредоточено на разъяренном звере, с которым она затеяла рискованную игру.

Проделывая очередной трюк и разворачивая лошадь в последнюю секунду, она, рискуя вылететь из седла, низко наклонилась над щетинистой спиной кабана. До нее донеслось хриплое, тяжелое дыхание зверя.

Изо всех сил Элен метнула свой плащ и накрыла им голову кабана. Чудовище закрутилось на месте, пытаясь сбросить тяжелую ткань, кромсая клыками непонятного нового врага. Воспользовавшись этой короткой передышкой, Элен пустила Сейри в галоп, подлетела к Ричарду и резко осадила лошадь.

Он ухватился за луку седла, подтянулся и вскочил на Сейри позади Элен. Они помчались к лесу, ища спасения под сенью деревьев.

В густом, сладостно пахнущем хвоей ельнике они отдышались.

— Никогда так не поступай! Не смей! — обрушился Ричард на Элен. Он схватил ее за плечи, повернул к себе. — Я однажды видел, как вепрь опрокинул лошадь на скаку, вспорол ей брюхо, а всадника обратил в кровавое месиво.

Элен тоже взорвалась:

— А по-твоему, я должна была наблюдать, как тебя рвут на клочья? Что ж, в следующий раз я так и сделаю.

Ричард с такой силой обнял ее, что почти лишил возможности дышать.

— Боже! Как я испугался за тебя!

Элен прильнула к нему. Когда опасность миновала, то, как ни странно, дрожь охватила ее. Ведь Ричард мог погибнуть. Если бы она запоздала… если бы Сейри заупрямилась, испугавшись… Если бы…

— По крайней мере, мы уладили одно недоразумение, которое мешало нам жить, — произнес Ричард со значением. — Теперь я уже не буду проводить дни и ночи, размышляя, как защитить себя от твоего коварства.

Только после этих слов открылся перед Элен смысл совершенного ею деяния. Она спрятала лицо у Ричарда на груди, закрываясь от мира, в котором все поменяло окраску и нарушился прежний порядок вещей.

— Не говори больше ничего, — шепотом попросила она. — И, пожалуйста, вернемся обратно… домой…

Элен говорила едва слышно, и он не совсем был уверен, что она произнесла «домой».

19

Прошла неделя после того дня, когда на них напал свирепый вепрь… и когда Элен спасла Ричарду жизнь. Происшествие это внесло некоторые перемены в их запутанные взаимоотношения. Теперь их связывали общие воспоминания о пережитой опасности и то, что каждый был обязан жизнью другому. Да еще память о мгновениях нежности, прерванной появлением проклятого кабана.

Неизбежно возникал вопрос, что могло произойти, если бы не вторжение дикого зверя.

Когда Элен услышала, что Ричард покидает Гуинлнн, она и загрустила, но и вздохнула с облегчением — Но потаи она узнала, что Ричард отправляется в погоню за уэльскими налетчиками, разграбившими английский обоз близ Бофорта. Это послужило ей предлогом, чтобы вновь распалить в себе злобу, которая раньше защищала ее от его обаяния.

Он притягивал ее к себе, как магнит иголку, и память об их близости не давала ей покоя. В отчаянии она убеждал себя, что ею овладела злая сила, о которой постоянно толкуют священники. Имя этой силы — животная похоть. Ей следует попросить у Жиля разрешения встретиться с отдам Дилвейном. Возможно, после исповеди она обретет умиротворение.

Однажды в полдень, через пару дней после отъезда Ричарда, Элен появилась в замковом храме Гуннлина. Солнце проникало сквозь узкие цветные окна и расписывало узорами изразцовый пол. Она преклонила колени перед, высоким алтарем и начала старательно излагать священнику заранее приготовленную исповедь.

Отец Дилвейн смотрел на нее благожелательно, однако чуть заметная смешинка то и дело вспыхивала в его глазах.

— Да, это внушительный список прегрешений, во надо учитывать, через какие испытания ты прошла за последвшй год. Конечно, грешно отнимать жизнь у английского солдата, но ты говоришь, что он угрожал твоей жизни?

Элен кивнула.

— Раз так, то этот грех не губителен для души. Конечно, убийство — страшное преступление, но пусть совесть твоя успокоится. Постарайся утихомирить свою ненависть, и этим ты угодишь Господу. Вот если ты совершила зло тому, кто не сделал тебе ничего плохого, то тогда Господь отнесется к тебе построже.

Элен поежилась в смущении, ведь она была не до конца откровенна с отцом Дилвейном.

— Я совершила и такой поступок. Я пыталась лишить жизни человека хитростью и обманом. И умертвила бы его, если 6 смогла, но он одолел меня. И такое происходило дважды.

— А он покушался на тебя?

— Нет он даже был добр ко мне.

Священник некоторое время хранил молчание.

— Но все-таки он дважды спасся. И в этом есть проявление милости Господней. Вероятно, и за это злодеяние Бог простит тебя. А ты уверена, — продолжил он, — что это все, что у тебя на душе, дитя мое? Ты выглядишь очень встревоженной.

Элен нервно прикусила губу.

— Да-да святой отец. Я грешна! — сокрушенно воскликнула Элен. — Я вожделела мужчину.

Отец Дилвейн присел рядом с ней на ступеньку под алтарем. Его исхудавшее, обветренное лицо почти вплотную приблизилось к лицу девушки.

— Наша плоть грешна, Элен. Ты красивая женщина, а красота может быть причиной многих несчастий, особенно в маши смутные времена. И все же будь уверена, что Господь создал тебя с определенной целью — любить и быть любимой, рожать и растить детей. Он благословляет тебя на это, но, вероятно, в гордости своей ты считаешь, что у тебя есть призвание более высокое, чем любовь.

Любовь? Ее глаза вспыхнули. Признать, что она полюбила англичанина, означало признать, что она предала все, что ей дорого.

— Но и не люблю этого мужчину, — прервала она речь отца Дилвейна.

Священник испытующе вглядывался в нее.

— А ты в этом уверена, дитя мое?

— Уверена. В моих чувствах нет ничего, кроме похоти. Тут она вскочила, ощутив, что грешит, произнося ложь в храме на исповеди у священника. Теперь ее охватило желание сбежать, скрыться от Ричарда как можно дальше. Его возвращение пугало ее, она не смела оставаться, потому что за себя не ручалась.

— Святой отец! Я должна бежать отсюда… Можете ли вы мне помочь? Мне не к кому больше обратиться.

— А какой совет дал тебе Господь?

— Я молилась день и ночь, но совета от Господа не услышала.

— Ты уверена, Элен, что Господь не дал ответа тебе или тебе просто-напросто не понравился Его ответ? Ведь часто Его планы не совпадают с нашими.