Эта неделя для Гавра выдалась тяжелой. И все из-за дуры Ани. Он еще раз прокрутил в голове воспоминания. В тот момент, когда он хотел уже получить удовольствие от минета, она вдруг заявила, что беременна. Да не просто беременна, а то, что этот ребенок от него. Он, конечно, считал ее недалекой, но не настолько же. Как она вообще могла подумать, что он поверит в эту чушь? Какая-то потаскуха, дающая непонятно кому, вдруг начинает утверждать, что беременна от него?

Когда Гавр услышал это, у него даже опал член. Такой наглости от обычной девки-давалки он и не ожидал. Или она считает его идиотом? Что он поверит, что вот такая, которая с легкостью поддалась на его развод о любви и всем этом бреде, с такой же легкостью не ложилась под других? И теперь она хочет сделать из него крайнего и таким способом женить на себе. Ну, что она хочет его женить на себе, он давно знал. Но то, что она будет делать это таким примитивным способом, его шокировало.

Он смотрел на Аню — та стояла перед ним на коленях, с влюбленным взглядом и тупой улыбкой на лице. А потом, грубо оттолкнув ее, убрал опавший член в брюки и застегнул ширинку.

— Если это все, можешь валить отсюда.

Гавр раздраженно подошел к столу и налил себе виски в бокал понимая, что вечер испорчен и самое лучшее, что можно сейчас сделать — выставить эту дуру из квартиры и лечь спать.

— У нас будет ребенок… — дрожащим голосом произнесла Аня, так и стоя на коленях, — твой ребенок… наш.

— Я это уже слышал. Я устал, хочу лечь спать. Можно тебя попросить уйти? — Гавр выпил виски и смотрел на комедию, которую продолжала разыгрывать Аня.

— Я не понимаю тебя. У нас будет ребенок, наш ребенок. Гавр, ты говорил, что любишь меня, что женишься на мне…

— Хватит здесь комедию ломать. Достала уже.

Гавр еще раз налил в бокал виски, сожалея, что не заказа девок из эскорта. Сейчас бы и минет получил, и не было бы этой дешевой мелодрамы.

— Я не понимаю… ты говорил, что любишь, что мы поженимся… поедем на Мальту. Гавр, почему ты сейчас такой? — Аня наконец поднялась с колен, ее потряхивало. Она не понимала, что произошло. Сейчас перед ней в кресле сидел совершенно незнакомый человек. Это был не ее Гавр, не тот, кого она любит…

— Ты дура или притворяешься? Да когда мужик трахаться хочет, он и жениться пообещает, и еще кучу всего. Ну, ты точно дура, раз всему этому поверила.

— Ты мне врал? — Аня не верила тому, что сейчас слышала. — Врал? Все это время ты обманывал меня. Ты не любишь меня?

— Аня, я тебя трахал. Я не понимаю, в чем претензия. Ты получала то, что хотела, я тоже получал удовольствие. Если ты считаешь, что твои услуги стоят дороже, я заплачу. Не вопрос. Только давай, свали уже из моей квартиры, я спать хочу.

Гавр достал из кармана пиджака кошелек, вынул оттуда все купюры и подошел к Ане. Он засунул ей эти деньги за бретельку лифчика и, развернув ее, толкнул к выходу из комнаты. — Давай, детка, вали отсюда. Дверь захлопни за собой, хорошо?

Гавр стал снимать с себя рубашку, мечтая наконец принять душ и упасть в кровать — ему все происходящее порядком наскучило. Видя, что Аня пошла к выходу, он с облегчением вздохнул.

Этот вечер оставил у него неприятный осадок. Он ошибся и решил сэкономить и получить секс бесплатно, а в результате получил дешевую комедию под названием "получи мужа", где он был в главной роли. Такие варианты с ним не прокатывают. Из всего этого он сделал вывод, что девки из эскорта пусть и стоят денег, но зато не ебут ему мозги.

Вот с этими мыслями он и уснул, утомленный этим днем.

* * *

Аня вышла из квартиры Гавра и стала медленно спускаться по лестнице. В ее сознании еще не сформировалось то, что сейчас произошло. Она вообще не могла понять все происходящее… Но постепенно, ступенька за ступенькой, мозг давал ответы на ее вопросы и когда она открыла ручку подъезда она осознала весь ужас произошедшего.

Гавр ее не любит. Гавр ее никогда не любил. Все, что было между ними, это лишь ее фантазия, и не более. Гавр просто ее имел, как многих, и она даже не оставила след в его душе, став лишь одной из тех, кто побывал в его постели. Все остальное она придумала сама — их любовь, их отношения, их будущее, их женитьбу и их совместную жизнь…

Вот только одно во всем этом было реальностью — ее ребенок, их ребенок. Это было настолько реально, что она даже приложила руку к животу. Там, под ее рукой, за тонким слоем кожи, в ней зародилась новая жизнь, которая будет расти и развиваться вне зависимости от происходящего.

Аня опустилась на последнюю ступеньку лестницы и закрыла лицо руками. Теперь Аня понимала, какой дурой была все это время. Да, она сама не хотела видеть, кто есть Гавр, а он и не пытался скрыть свою сущность. Проблема в том, что она не хотела видеть его настоящего. Аня, как влюбленная дура, парила в облаках, и вот теперь, спустившись на землю, осознала всю правду.

Девушка долго сидела на ступеньке в подъезде. Вся ее короткая жизнь проходила перед мысленным взором. Как же глупо она жила. Ведь в ее жизни были родители, которые ее любили и хотели всего самого лучшего для своей дочери, и еще в ее жизни был Алеша, который действительно любил ее. Теперь она это понимала… но было уже слишком поздно.

Аня встала со ступенек. Нужно было идти. И она пошла. Улица, дома, лица прохожих… Она шла, видела и не видела все это. Теперь все, что окружало ее, было уже неважно.

Перед ней был вход в метро, она нащупала в кармане проездной. Турникет распахнулся перед ней, и она прошла сквозь него. Толпа людей подхватила ее в общем потоке и, как прилив, повлекла за собой, и это ее уже не волновало. Она шла с общей массой окруживших ее людей и не видела их. Она знала, что делать. Аня нашла правильное решение. Единственно правильное.

На платформе было много народу.

"Это хорошо", — подумала она, видя массу людей вокруг себя.

Аня лишь подошла ближе к краю платформы и стала ждать. Это было последнее, что она ждала в своей жизни. Из туннеля показался поезд, он приближался, и когда Аня увидела слепящий свет его фар, она сделала шаг вперед… в пустоту…

* * *

Гавр сидел в машине и ждал, когда Лекс наконец переоденется и выйдет из клуба. До ресторана они ехали молча. Лекс, как обычно, смотрел в окно, а Гавр предвкушал предстоящее удовольствие.

Сегодня они не пошли в клуб. Гавр передумал — в клубе слишком шумно и темно, а он хотел созерцать эмоции Лекса и слышать его слова. Вот поэтому он и выбрал один из лучших ресторанов в Москве.

Когда они подъехали к нему, Алешка, увидев вывеску, ощутил озноб. Здесь он был с Назаром — давно, как будто в другой жизни. Алеша отогнал от себя воспоминания и вышел из машины, стараясь не показать, что у него болит спина.

Хорошо, что они с Гавром хоть сели не за тот столик, за которым он сидел с Назаром.

— Я давно не видел тебя. Расскажи мне о своей жизни…

Гавр заговорил первым, когда им принесли закуски. Сначала он хотел узнать его мысли, чем жил этот Лекс в его отсутствие.

Алешка, может, и не хотел вот так все изливать Гавру, но, говоря о наболевшем, он увлекся рассказом и выложил все, что было у него в душе. Он рассказал о том, что его просто уже затравили этими сплетнями о его голубизне; о том, что он решил несмотря ни на что выступать на соревнованиях, а ему ослабили подпругу, и он упал с коня. И о том, что второго коня за то, что он выиграл, траванули, и он жил с конем три дня, а потом еще носился с ним до конца недели, чтобы убедиться, что конь выжил. И вот теперь он, потратив все на коня, бабушку и свои лекарства, не знает, что делать. Он говорил и говорил о том, что не понимает людей, которые так злы и, не имея возможности причинить ему вред, вымещают свою злобу на коне. Он говорил о том, что устал бороться со всем миром и не понимает, почему все это на него свалилось, но он будет бороться…

Гавр ел и слушал этот бред, вылавливая из потока слов только нужные ему вещи. Он был рад, что его план работает намного лучше, чем он предполагал. Лекса ненавидят в его конюшне, конь болеет, и это все помогает ему подложить под себя Лекса по его же доброй воле. Осталось лишь сказать Лексу напрямую, что он его спаситель от всех проблем, и тогда трах с Лексом ему обеспечен.

Гавр окинул взглядом парня. Хорошо, что тот выполняет его просьбу и когда ходит с ним, одевается в вещи, которые он ему купил. Сейчас Лекс выглядел восхитительно — этот костюм, рубашка, не застегнутая доверху; его длинные волосы, мерцающие золотом; губы, как будто обведенные по контуру. Даже темные тени под глазами украшали его, делая взгляд ярче, выразительнее. Гавр мысленно стал его раздевать и думать о позициях, в которых Лекс был бы наиболее желанен.

Наконец, словесный поток Лекса прекратился. Гавр отвлекся от мысленных картинок голого Лекса под ним и решил, что пора приступать ко второй части спектакля.

— Поешь, пожалуйста, — дружеским тоном произнес Гавр. — Я понимаю, на тебя столько свалилось… но ты поешь, а потом поговорим.

Алешка, слыша голос Гавра и понимая, насколько искренне этот человек переживает за него, решил поесть. Раз Гавр просит, нужно поесть, да и он не помнил, когда ел в последний раз.

— Кстати, а коня-то как зовут, которого отравили?

— Вальхензее. Представляешь, чтобы я его хозяину сказал, если бы не сберег его коня? Да и Валюшу я так люблю, что не могу представить, как жить без него.

Гавр понимающе кивнул. Вот, значит, как он любит Назара: три дня с конем в конюшне жил, все ради своей любви к этому человеку. Хорошо, значит, сейчас он насладится своей местью, маленькой частичкой этой мести.

Гавр, видя, что Лекс ест, стал перелистывать принесенную с собой газету, делая вид, что читает.

Наконец видя, что пора начинать спектакль, Гавр заговорил: