Линда Миллер - Гаремные страсти

Патрик стоял в нише одного из окон, повернувшись к Шарлотте спиной. Плечи его, как всегда, прямые, словно окаменели под изодранной, залитой кровью рубашкой.

Перед лицом видимых страданий Халифа и старательно скрываемых - Патрика, Шарлотта мгновенно забыла о собственных бедах. Взволнованная, она подошла сначала к Патрику, стараясь заглянуть ему в глаза. Выражение его лица было непроницаемым и мрачным.

- Ты ранен? - спросила она. Он вздрогнул, как от прикосновения. Оказалось, капитан до сих пор не заметил, что она вошла в комнату. Его лицо покрывали ссадины, а в волосах и на рубашке запеклась кровь.

- Я потерял двоих. Одному из них было всего девятнадцать лет.

Шарлотта прижалась лбом к его плечу и обняла его.

- Мне очень жаль, Патрик.- Она тихо постояла несколько минут, как бы стараясь перелить часть его отчаяния в себя - разделенное горе переносится легче. - А что Халиф? Он выживет? - наконец решилась она спросить.

Патрик обернулся и взглянул на друга.

- Да, думаю, выживет. Бог мой, Шарлотта, если бы ты знала, что этот выродок с ним сотворил...

Шарлотта уже могла сделать об этом свои выводы, увидев следы ожогов и лубки на пальцах Халифа, но она позволила Патрику выговориться до конца, ведь сжигавшая его ярость требовала выхода и могла даже довести до безумия, не поделись он с кем-нибудь сию же минуту. Она лишь беззвучно рыдала, слушая его ужасный рассказ.

- Тебе необходимо отдохнуть.- Она погладила его по щеке. - Ты совсем вымогался.

Взгляд его скользнул по беспомощной фигуре Халифа.

- Кто-то должен дежурить возле него. Кохран подежурит, - мягко возразила Шарлотта, тихонько беря его за руку и подводя к ближайшей кушетке. - И я тоже буду здесь. - Она начала расстегивать его рваную рубашку. - Если ты зачем-то понадобишься Халифу, я тебя сразу же разбужу.

Синие глаза Патрика потемнели от горя и накопившейся усталости. Искривившая его губы улыбка была столь мимолетной, столь жалкой, что у Шарлотты чуть не разорвалось сердце.

- Ну почему я не перестаю удивляться тому, что один человек может сделать с другим, которого он зовет своим братом? - с тихим отчаянием проговорил он.

Слезы подступили к глазам Шарлотты, но перед Патриком она сдержалась. Она лишь нежно обняла его и усадила на край кушетки.

- Ты забыл, что не все так уж плохо, - возразила она, становясь на колени и снимая с него сапоги.

- О чем ты? - хрипло спросил он.

- Принцы остались живы. - Она толком не следила за тем, что говорит, а лишь старалась не молчать. - И Халиф поправится и снова будет править королевством. А мы отправимся в Испанию и приведем в порядок «Чародейку». И поплывем на твой остров. А уж там, наверное, я смогу родить ребенка.

Патрик какое-то время сидел неподвижно, но потом встрепенулся, словно и не засыпал от усталости минуту назад. Шарлотта улыбнулась при виде его растерянного лица.

- Я сказала, что Халиф поправится, - терпеливо повторила она. - Я сказала...

Он, потрясенный новостью, больно схватил ее за плечи и встряхнул?

- Ты носишь моего ребенка?

Дело в том, что, пока Шарлотта находилась в дворцовом туалете, у нее было вдоволь свободного времени. Она успела разъяриться и выплакаться, помолиться и попроклинать, поспать и помечтать и даже немного поразмыслить. И произвести некоторые подсчеты.

- Я думаю, что это так, - подтвердила они. - Ложись же, Патрик.

Все еще не придя в себя, он подчинился, но так и не выпустил ее руки.

- А ты уверена?

- Полностью. Я... ну... - Она замялась, покосившись на Кохрана, сидевшего подле Халифу. - Видишь ли, у меня задержка.

Глаза Патрика закрылись, но на губах играла блаженная улыбка.

- Ребенок...- произнес он.

Больше он не мог бороться с усталостью и провалился в сон, но только через некоторое время его хватка ослабла настолько, что Шарлотта смогла освободить руку. Она подошла к султанской софе и встала напротив Кохрана.

- Я могу чем-нибудь помочь? - тихонько спросила она.

Старпом поднял на Шарлотту глаза и улыбнулся.

- Я думаю, что здесь управлюсь сам. Вы лучше посидите возле капитана, миссис Треваррен, это наверняка подбодрит его. Он чудесный малый, и его потрясло предательство Ахмеда.

Шарлотта посмотрела на своего измученного, крепко спящего мужа и подумала, что еще ни одна женщина не любила мужчину так, как она любит Патрика. Найдя низенький пуфик, она пододвинула его поближе к кушетке и уселась подле капитана, взяв его руку в свои.

Он пошевелился во сне, и Шарлотта, наклонившись, поцеловала его ладонь. Глядя с нежностью на Патрика, она размышляла о том, каким разным может быть человек. Он так силен, самонадеян и горд, а в любви неутомим и уверен в себе. А вот теперь он словно дитя, которого утешает лишь одно ее присутствие.

Патрик лениво развалился на низенькой тумбе во дворике напротив входа в апартаменты, которые они занимали со дня возвращения во дворец вот уже две недели. Его внимание было поглощено весьма легкомысленным занятием: он чистил маленьким десертным ножом апельсин, но говорил при этом о вещах вполне серьезных.

Хотя бы раз в жизни, Шарлотта, прислушайся к голосу разума. Ты в положении, и я был бы последним идиотом, если бы позволил тебе снова пересекать пустыню верхом. По правде говоря, чудо уже то, что ты не выкинула еще в первый раз.

Шарлотта вздохнула. Халиф еще слаб и не скоро поправится, но уже ясно, что это вопрос времени. Патрику нечем здесь заняться, и он рвется вернуться с командой в Испанию, чтобы закончить ремонт «Чародейки».

- Я полагаю, мое обещание быть осторожной вряд ли тебе убедит? - не унималась она.

Патрик отложил в сторону нож и отправил одну сочную дольку в рот.

- Вы абсолютно правы, миссис Треваррен,- отвечал он, старательно разжевав и проглотив апельсин, дабы его слова казались внушительнее. - Оно совершенно меня не убедит. Во-первых, у вас нет никакого представления о том, что значит «быть осторожной». Во-вторых, ваши обещания не стоят и ломаного гроша.

Щеки Шарлотты порозовели от негодования.

- Я могу быть хитрой, но никогда не была бесчестной, - возразила она.

Ее муж ухмыльнулся, наслаждаясь очередной долькой сочного, ароматного плода.

- О нет, моя дорогая, я никогда не сомневался в чистоте твоих помыслов. Но, увы, путь к их достижению часто бывает у тебя весьма извилист.

Шарлотта постаралась не поддаваться возмущению. Она хотела во что бы то ни стало отправиться с Патриком в Испанию, но не сомневалась, что давить на него бесполезно - ссорами она ничего не добьется. Он явно решил при необходимости даже запереть ее, а ей совсем не улыбалась перспектива вновь оказаться пленницей.

- Я буду находиться в гареме, как и в прошлый раз?- спросила она невинным голоском, но что-то в ее тоне насторожило Патрика, с прищуром посмотревшего на нее.

- Вряд ли. Думаешь, я забыл, как ты перелезла через стену и чуть не угробила себя в пустыне, пока Халиф не нашел тебя?

А она подумала об Ахмеде, вероломном брате султана, запертом теперь в тесном каземате в старой части дворца, и содрогнулась, взглянув на Патрика. Конечно, условия содержания будут совершенно различными, но суть-то остается одна. Она снова узница.

Патрик привлек ее к себе и положил ей в рот дольку апельсина. По ее языку растеклась ароматная прохлада.

- Где же ты собираешься меня держать? В коробке, как ручную мышь?

- Как ни глупо это звучит,- отвечал он, снова угощая ее, - я уверен, что смогу доверять тебе, если ты будешь чем-то занята во дворце.

Шарлотта наслаждалась чудесным фруктом, борясь с поднимавшейся в ней волной возбуждения от близости Патрика.

- Чем-то занята? - переспросила она.- Например?

Он снова усадил ее подле себя на тумбе.

- Кохран отправляется со мной, следовательно, он не сможет быть лекарем при Халифе. Мне станет гораздо спокойнее, если я буду знать, что за моим другом присмотришь ты.

Возможно, капитан говорил совершенно серьезно или просто Шарлотте очень хотелось в это поверить, но ей гораздо больше нравилось присматривать за кем-то другим, чем самой оставаться объектом для присмотра.

- Это правда? - спросила она.

- Это правда, - почему-то хрипло отвечал Патрик, касаясь ее лица пальцами, пахнущими апельсином,- А я успею вернуться и забрать тебя отсюда еще до того, как ты сможешь разлюбить меня.

«Невероятно»,- подумала Шарлотта. Ее сердце уже ныло от мысли о неизбежной разлуке с мужем.

- Я всегда была уверена, что место жены подле мужа, особенно если она в положении, но вижу, что у меня нет выбора. Я обещаю оставаться здесь.

- Спасибо. - Он придвинулся поближе и наградил ее легким поцелуем.

Это так поразило Шарлотту, что она чуть не упала с тумбы. Благодарность была последним, чего она могла бы от него ожидать, да к тому же сейчас, после выигранной стычки, когда капитан имел полное право быть довольным собою.

Он засмеялся, глядя в ее распахнутые от удивления глаза, и снова поцеловал ее, на этот раз более чувственно. Теперь они оба чуть не соскользнули с тумбы на пол... но тут из дверей комнаты раздался голос.

- Прошу прошения, сэр, - скачал Кохран смущенно, - но на рейде стоит корабль, и выглядит он подозрительно.

Патрик мгновенно оказался на ногах, Шарлотта ощутила, как напряглись его мускулистые руки, легко поднявшие ее с тумбы.

- Ты опознал его? - спросил капитан у старпома.

Полуобернувшись к Шарлотте, он остановил ее коротким строгим взглядом, красноречиво говорившим: лучше ей не болтаться сейчас под ногами и держать свое мнение при себе.

- Ничего определенного, капитан, просто мне не правится его вид. Нутром чую здесь что-то не так.