Чем дальше от берега они отплывали, тем сильнее становилась качка. Шарлотту мучило от взлетов и падений на волнах, и она боялась, что ее стошнит. Однако по прошествии некоторого времени все вошло в норму.

Когда они добрались до Рида, была уже кромешная ночь. Шарлотта подумала, что это и к лучшему. Нужно купить шаль, чтобы закрыть руки, голову и лицо, если она не хочет, чтобы ее арестовали за неприличную здесь одежду.

Воспользовавшись приливом, Мабри сумел причалить к пристани. Шарлотта спряталась за бочками и корзинами, в то время как ее нелюбезный покровитель отправился на поиски одежды, необходимой женщине, чтобы свободно передвигаться на исламской земле.

Рынок был недалеко и, как и пристань, освещался факелами. Пока Шарлотта ждала Мабри, она чуть не свернула себе шею, высматривая быстрый клипер и Патрика. Корабля она не увидела, зато услышала знакомый голос и, повернувшись в сторону базара, увидела самого Треваррена, громко торговавшегося с торговцем лошадьми.

Шарлотте очень хотелось окликнуть его, но она не сделала этого. Она никак не могла решить для себя, что сейчас опаснее - бродить по Рицу без соответствующей одежды или встретиться липом к лицу с Патриком.

Она все еще была в нерешительности, когда вернулся Мабри и принес две рваные, изъеденные молью шали какого-то грязного цвета. Шарлотта быстро накинула их на себя, отдала, как договорились, вторую золотую монету и деньги за эти тряпки и поспешила к палатке торговца лошадьми.

Позади палатки находился загон. Очевидно, сделка состоялась, так как Патрик расплачивался с купцом, а его люди уже седлали коней.

Шарлотта подошла и остановилась так, чтобы оказаться недоступной для правой руки Патрика. Она внимательно наблюдала за каждой деталью происходящего, хотя глаза ее прикрывала шаль. Все же она знала: нужно быть начеку даже в этом наряде.

- Капитан Треваррен...- она надеялась, что вежливый тон будет очком в ее пользу.

Патрик застыл - на секунду даже шумный базар показался ему молчаливой пустыней, - затем медленно повернулся и посмотрел на нее. Его синие глаза казались чернее ночи, и не только из-за темноты.

- Шарлотта? - выдавил он из себя после долгой ужасной паузы.

- Боюсь, что да,- прозвучал ее тихий, чистый голос.

Он пробормотал несколько весьма выразительных слов, схватил ее за руку и втащил в тень, отбрасываемую палаткой.

- Как ты посмела ослушаться меня таким образом? - произнес он страшным шепотом.- Ты что, совсем бесстрашная или просто безмозглая?

Шарлотта с трудом глотнула воздух.

- Зачем ты грубишь? - Она собрала все свое достоинство.- Я не из тех, кто сидит и ждет, Патрик. Я из тех, кто идет и действует.

- Теперь я это вижу,- отрезал он и снова в сердцах выругался.

- Больше того, если ты попытаешься отослать меня назад или оставить одну, я снова найду способ следовать за тобой.

- Мне нужно хорошенько выпороть тебя! - проворчал Патрик.

Она улыбалась, поняв, что победила.

- Но ты не сделаешь этого,- резонно заметила она,- потому что, если бы ты был из тех, кто может ударить женщину, даже... пониже спины, ты бы сделал это давно.

Его нос почти касался се носа, и в глазах его плясали бешеные огоньки.

- Не будьте так уверены, миссис Треваррен; если бы я не спешил, я бы снял ваши кружевные панталончики и так бы всыпал, что вы никогда бы этого не забыли!

Очевидно, на этом пыл Патрика иссяк, по крайней мере на данный момент. Он потащил ее назад к загону, туда, где стоял оседланный арабский жеребец. Бесцеремонно закинув Шарлотту на лошадь, он вскочил позади нее.

- Только попробуйте мне доставить беспокойство, миссис Треваррен, и я выполню свою угрозу. Заявляю это здесь и сейчас, перед лицом Боги и всех!

Шарлотта поверила ему. Кроме того, она истратила весь запал бравады на сегодняшний день, наняв Мабри и добравшись на его протекающей вонючей посудине до Рица. Она сидела тихо, не открывая рта, и, хотя неизвестно было, какие опасности подстерегали их впереди, ее душа пела от радости.

Что бы ни случилось, она будет участвовать во всем, а это лучше, чем сидеть в спокойном, скучном месте, получая новости из вторых рук. Шарлотта откинулась назад, прижавшись к груди Патрика, почувствовала силу рук, обнявших ее, и заснула.

Она проснулась на рассвете, когда они уже были далеко в пустыне. Арабы, нанятые Патриком, натягивали шатры на белом песке, в то время как другие всадники, отхлебывая из фляжек, обсуждали трудности захвата дворца у Ахмеда.

Патрик снял ее с лошади, и, хотя он не был груб с ней, в его манерах не было никакой нежности. Ничего не говоря, он подтолкнул ее к одному из шатров. На полу были расстелены мягкие, гладкие шкуры, и Шарлотта, совершенно измотанная, устроилась на них и снова уснула. Сквозь сон она все же слышала, что где-то снаружи идет военный совет.

По мере того, как наступал рассвет, воздух становился горячей. Шарлотта сбросила с себя часть одежды.

- Вот, - раздался голос Патрика, в котором сквозила ворчливая нежность, - выпей немного воды.

Она еле осознавала происходящее, но жажда была так же реальна, как и усталость, в она медленно тянула воду из фляги, которую он поднес ей ко рту. Жара была сильная, даже в палатках, и Шарлотта увидела, что Патрик тоже разделся.

Он убрал влажные пряди с ее лба, и она снова откинулась на шкуры.

- Что мне делать с тобой,- сказал он громким шепотом, ты совершенно неисправима.

Шарлотта зевнула и потянулась, чтобы устроиться поуютней. Влажный от пота лифчик словно приклеился к груди.

- Меня нельзя оставлять, - сказала она сонно,- и пусть это будет тебе уроком.

Патрик усмехнулся, и что-то в его голосе заставило Шарлотту проснуться. Он лежал на боку, подперев голову рукой.

- В этой семье я отдаю приказы,- ответил он, неторопливо расстегивая ее лифчик,- и если кто получит урок, так это вы, миссис Треваррен.

Все тело Шарлотты болело от верховой езды, и она не могла припомнить, когда была более усталой. Однако, когда Патрик наклонился, чтобы прикоснуться языком к се соску, она была уже готова. И ты называешь меня неисправимой,- задохнувшись, сказала она.

Патрику потребовалось время для ответа. Он вдоволь насладился игрой с ее соском, затем мягко раздвинул ее ноги и устроился между ними.

Шарлотта застонала, страстно прижимаясь к нему, желая его немедленно. Предварительные любовные игры они могут оставить для другого дня.

Довольный, он чмокнул ее и переключился на другую грудь, упрямо не замечая се неистовые призывы. Мало-помалу он добрался до ее рта и поцеловал так, что она закричала от страсти, и в тот же момент он погрузился в нее.

Шарлотте показалось, что в нее вошел весь жар пустыни. Каждое движение Патрика доводило се почти до исступления, и она с неистовством вторила ему. Они слились, и их поцелуй прервался только тогда, когда раздался последний стон удовольствия. Кем да все было кончено, Шарлотта вдруг радостно вскрикнула, потому что это было прекрасно, потому что она любила Патрика так сильно. Он целовал ее в закрытые веки, пока она не успокоилась, и затем они оба уснули.

На закате Патрик разбудил Шарлотту. Они поели немного орехов и фиников, выпили воды и снова любили друг друга.

Шарлотта чувствовала себя слабой и немного оглушенной, когда одевалась для следующей скачки в течение ночи, а энергия Патрика била через край. Он насвистывал, помогая свернуть их лагерь, а Кохран и другие члены команды тихо поддразнивали его.

Шарлотта краснела, догадываясь, о чем они говорят. Патрик только довольно смеялся над их шутками.

Вскоре они уже продолжали путешествие. Ноги у Шарлотты болели, протестуя против галопа жеребца, который неутомимо несся по песку. Однако она скорее умерла бы, чем пожаловалась. Патрик наверняка позлорадствует, дескать, он был прав, когда хотел оставить ее,- если только она заикнется.

Шарлотте казалось, что время тянется бесконечно. Когда они доехали до оазиса и остановились, ей хотелось зарыдать от радостного облегчения. Вместо этого она взяла маленькое ведро, наполнила его водой из родника, который был прикрыт пальмовыми листьями и блестящей травой. Держась прямо, насколько, могла, она подождала, пока натянут шатры, и вошла в тот, в котором они провели с Патриком прошлый день. Она стояла обнаженная после купания, когда, откинув полог, вошел Патрик.

- Ты очень красивая! - прошептал он изумленно.

Шарлотта стояла перед ним не скрываясь, чувствуя себя такой же чистой, как Ева перед тем, как впала в немилость. В этот момент она готова была поверить, что они единственные люди на земле, а оазис - это райский сад.

Она подошла к нему, расстегнула его рубашку и поцеловала крепкое соленое тело Патрика. Он резко вздохнул, схватив ее за плечи, как бы отталкивая, но вместо этого крепко прижал к себе.

- Я не забыл, что ты нарушила мои приказы, - предупредил он, тогда как она продолжала целовать его.- Если мы не погибнем, я, может быть, сам убью тебя.

Шарлотта прикоснулась языком к его соску и улыбнулась, услышав его невольный сладкий стон.

- Я буду помнить об этом, - прошептала она в ответ, пытаясь изобразить смирение.

Глава 11

На третью ночь, когда шатры были уже натянуты, один из арабов поскакал в разведку. Он вернулся быстрее чем через час и возбужденно доложил, что дворец Халифа совсем близко.

Экипаж «Чародейки» был вооружен до зубов. Шарлотта понимала, что матросы рвутся в бой. Патрик обратился к ней с хладнокровной решительностью:

- Я знаю, что вряд ли ты согласишься оставаться в тылу.- Его чеканный профиль смотрелся в холодном сиянии луны и звезд удивительно четко.- Поэтому ты поедешь со мной. Но только имейте в виду, миссис Треваррен, если в бою вы посмеете ослушаться меня перед этими людьми и тем подорвать мой авторитет, вы будете строго наказаны. Это, моя дорогая, не пустая угроза.