— Ты мне льстишь, — ухмыльнулся тот и повернул ее к себе. — Это только начало, детка…

— Не-не-не-не-не… — отбивалась она. — Тебе придется меня содержать, потому что я уже инвалид, и…

Но он не дал ей сказать, и вместо того, чтобы сидеть дома и хвастаться подружкам, что ее уделали до полусмерти, Алиса провела еще два часа в сексуальном угаре — она была уверена, что ей придется обратиться в травмопункт, но не могла от него отказаться — это было наваждение.

— И что нам остается? — вопросила она, когда стало понятно, что инвалиды теперь оба. — Опять напиться?

— А ты мне нравишься, — приободрился Олег.

— А ты мне — нет! — усмехнулась Алиса. — Ты в курсе, что последние четыре раза это было изнасилование?

— Черт! Что же ты мне сразу не сказала! — огорчился он. — Вот это круто!

— Слушай, у тебя тут уже вонь, как в кинотеатре для взрослых! — поморщилась Алиса. — Поехали ко мне, что ли?

И они перебрались к ней на проспект Мира.

Там Алиса затолкала Олега в ванную, откуда он кричал, что у него все щиплет, обнаружила, что домработница приготовила борщ и курицу с рисом, разогрела обед, отнесла его в спальню и поставила «28 дней спустя». Его любимый фильм. И, если честно, ее любимый фильм.

— О, класс! — обрадовался он и борщу, и курице, и триллеру. — Красивая у тебя квартира.

— Ага, — кивнула она. — Лучше, чем у тебя.

— Чем это тебе не нравятся мои роскошные апартаменты? — обиделся он.

— Нравятся. Но у меня лучше. Чего спорить — это же очевидно? — рассмеялась Алиса.

Кажется, пока она все делала правильно. Отличный секс, в перерывах — дружба без всяких там женских штучек и, главное, никакого заискивания — позвонит не позвонит. В этой ситуации будет лучше, если она позвонит первой — пригласит его в какое-нибудь замечательное место, чтобы он расслабился и не чувствовал необходимости никого завоевывать и обхаживать. Тут самое главное — не перейти грань: в жизни она может быть дружбаном, но в сексе, как и в танце, должен вести мужчина — если, конечно, тебе на этого мужчину нужно произвести определенное впечатление. Женская кошачья (а Алиса ненавидела кошек) покорность, разрешение тебя ласкать и готовность быть в благодарность женственной и слабой — и почему это так заводит мужчин? Словами не объяснить.

— Слушай! — она стукнула себя по лбу. — Это, конечно, не мое дело, но у тебя ведь позавчера была Лариса.

— И что? — насторожился Олег.

— Ничего, — Алиса пожала плечами. — Просто я не люблю осложнений. И я не Брут.

— О чем же ты раньше думала? — усмехнулся он.

— Ни о чем, — Алиса пожала плечами. — В этом и есть подвох.

Про Ларису Алиса решила спросить ради того, чтобы развить тему «мне не нужны постоянные отношения».

— Знаешь, я тебе кое-что сейчас объясню, — заявила она. — Я уже выросла из возраста двухчасовых свиданий днем в гостинице и привыкла к тому, что если у тебя сегодня свидание со мной, значит, ни у кого нет ограничений по времени, никого не ждет несчастная жена с кастрюлей холодного борща и никто не говорит по телефону, закрывшись в ванной.

— Лариса мне не жена.

— Без разницы. Суть в том, что либо у тебя ни перед кем нет обязательств, либо мы не встречаемся.

— А мы встречаемся?

— Пока нет. Но если я приглашу тебя куда-нибудь вечером, ты откажешься?

Олег задумался. И все-таки произнес:

— Я расстался с Ларисой. Но у меня тоже есть что сказать. Я не хочу отношений.

— А кто же их сейчас хочет? — усмехнулась Алиса. — Не те времена.

Несмотря на весь этот обмен любезностями, они заснули, обнявшись — так, как засыпают счастливые любовники.

А на следующий день Олег спал со Светой, но после этого в душ? остался осадок — это было похоже на эротическую сцену из какой-то женской мелодрамы. Все такое прилизанное, высокоэстетичное — казалось, Света наблюдает за собой со стороны: как изогнуться, как дышать, как стонать так, чтоб лицо не перекашивало… Мило. Но не восхитительно. Осталось легкое разочарование и голод.

А Алиса металась по гостиной, опрокидывая вещи — не нарочно, просто злость застилала глаза, и орала:

— Ну, какого черта он это делает?! Он что, сексуальный маньяк?!

О том, как развлекается Олег, ее предупредила Римма — по электронной почте. Она каждый день высылала новые бюллетени — куда тот пошел, изменения его планов, настроение…

— Успокойся… — лениво советовала Маша откуда-то из кухни.

— Да я эту Свету… в жабу превращу! Я могу?!

— Прекрати! — окрикнула ее Маша. — Не можешь!

— Это почему же? — подбоченилась Алиса. — Типа кишка тонка?

— Типа если ты начнешь мстить и причинять людям вред, тебе придется умолять Римму о том, от чего ты с таким вдохновением отказываешься!

— То есть вот так вот, да? — Алиса топнула ногой.

— Ты не понимаешь? Или прикидываешься? — Маша была близко-близко. — У нас все не как у людей. Ты не можешь быть одновременно и плохой, и хорошей. Либо ты с нами — либо против нас. Мы очень консервативны.

— Чушь!

— Чушь, — согласилась Маша. — Но ты ничего не можешь с этим поделать.

— То есть как человек я могу быть злобной стервой, а как ведьма — нет? Но это ведь бред! Что делать?

— Переходи в другой лагерь. Ты же сама выбрала, с кем ты.

— Действительно… — задумалась Алиса.

Почему, интересно, она сразу так испугалась предложения Риммы? Человеческие предрассудки? Может, еще есть смысл переиграть?

— Скажи, а то, что я сделала с Ларисой — это засчитывается как вред? — поинтересовалась она.

— Ну, так как ты сейчас официально на Темной стороне, можешь не беспокоиться. А вообще — да.

— Маразм…

— Хочешь, я тебя развеселю? — встряхнула ее Маша.

— Очень!

— Пошли!

— Бандану надень! — крикнула Алиса.

Маша схватила какую-то тряпку и намотала на шею. Вслед за тряпкой Алиса поднялась на второй этаж, вошла в чулан, на который и внимания не обращала — он был такой тесный, что места здесь хватило бы разве что для пылесоса. Но пылесоса тут не было. Вообще ничего не было. Маша порылась в углу, и в руках у нее оказался небольшой белый предмет.

— Что это? — насторожилась Алиса.

— Значит, так, — возбужденно прошептала домработница. — Этот артефакт купила твоя прапрабабушка — она отдала за него все, что у нее было. Даже твоя глупая Лиана ценила эту находку — таких в мире всего три осталось. Смотри!

Она присела на корточки и прямо от пола провела по стене вверх белую линию. Видимо, предмет был мелом. Еще одну линию — по стене же параллельно полу, и еще одну — параллельно первой. Получился такой прямоугольник размером с дверь. Маша три раза постучала, но дверь не открылась.

— Лучше ты, — смутилась она.

Алиса, с опаской поглядывая в сторону Маши, постучала, и кирпичи заскрипели. Кусок стены открылся, как дверь, и Алиса увидела зеркало. Зеркало во весь рост в простой скромной раме.

— Ну? — произнесла она.

— Напиши на нем имя человека, который тебя интересует, — распорядилась Маша.

Алиса написала «Олег Гранкин». И немедленно получила мощный пинок в спину — вскрикнула и упала на зеркало. Только вот стекло, вместо того чтобы пребольно шибануть ее по носу, оказалось мягким, как вата — Алиса провалилась в него, утонула и, наконец, грохнулась на пол — только с другой стороны. Боли она не почувствовала.

— Что такое?! — закричала она, но и крика не услышала. Слова звучали, как мысли.

Алиса огляделась. Она не узнает эту комнату! Точнее, узнает, но это невозможно!

Олег сидел перед телевизором и крутил косячок. По телику моргал «Хастлер ТВ».

«Не собирается же он…» — подумала Алиса, но Олег уже переключился на новости по Первому.

Алиса оглянулась. Зеркало, точнее, его изнанка, было на месте. Алиса сделала несколько шагов, стараясь не громыхать, как электричка, но, кажется, Олег ее не замечал. Она засмотрелась на него и врезалась в столик, на котором стояли кружка, тарелка и пепельница. У нее сердце чуть из груди не выпрыгнуло, но стол остался на месте. А одна нога у Алисы застряла в столешнице. Она пошевелила ногой и выбралась. Голова немного кружилась, и подташнивало — но это было лишь эхо привычных ощущений. И она решилась. Встала напротив Олега и задрала майку.

Он ее не замечал! Закурил косячок, откинулся на спинку дивана и переключился с новостей на МТВ. Чувства ее были смешанными — от восторга до паники, но Алиса решила, раз уж она здесь, не расслабляться, а прогуляться по квартире — вдруг обнаружит в спальне пару блондинок?

Но выйти из комнаты не получилось. Выход был, коридор был, а выйти — нельзя. Алиса несколько раз бросалась на невидимую стену, но та откидывала ее, как батут.

Девушка присела на диван и несколько минут наблюдала, как Олег раскуривается — но любопытство победило, и она вернулась к зеркалу. Что делать-то? Она выкинула ногу вперед, и нога прошла сквозь зеркало. Ощущения были смешные. Но тут кто-то схватил ее за щиколотку и потянул — Алиса пошатнулась и выпала из зеркала — уже с другой стороны, и при этом больно шмякнулась на пол.

— Что ты творишь? Осторожней! — накричала она на Машу, потирая ушибленную коленку.

— Ну, как?

— Что как? Что это было? — ворчала Алиса.

— Ты можешь узнать обо всем, что происходит с любым человеком на земле, — заявила Маша. — Тебя никто не видит, и находиться ты можешь лишь там, где и сам человек.

— Поэтому я не могла выйти в другую комнату! — догадалась Алиса.

— Конечно! А ты что, пыталась?

— Ух ты! — Алиса проигнорировала вопрос. — Вот это да! И я могу узнать, что делает Мадонна? Посмотреть, как выглядит в д?ше Бред Питт?

— У тебя совесть есть? — упрекнула ее Маша.