— Консультанты посоветовали, из последней коллекции. — сладким голоском запел этот хитрый злодей.

Я дотронулась до черного лифа и с притворной досадой вздохнула:

— Неплохо. Только вот они ошиблись с размером.

- Ты уверенна? — его брови подпрыгнули наверх, а взгляд начал бессовестно оценивать грудь.

— Абсолютно. Я то с ними вижусь каждый день.

Дима озадаченно потер лоб, но нашел выход из неловкой ситуации.

— Вот видишь, — шепнул он. — Если бы ты познакомила меня со своими «подружками», такого казуса бы не произошло.

Я бросила осуждающий взгляд и резко задвинула шторку у него перед носом. Его тихий смех раздражал ухо.

Вот придурок. — мысленно недоумевала я пошлым шуточкам.

— Какой кошмар. — воскликнула я, когда решила рассмотреть ценник на платье. Это шестизначный шифр или цена?

— Что такое? — голова Димы заглянула в кабинку. — Молнию не можешь расстегнуть?

— Я рот не могу закрыть от шока. Это платье золотое, отчего такая цена?

Дима посмотрел на бирку и, конечно указанная сумма не вызвала никакого удивления.

— Но тебе оно понравилось, верно?

— Знаешь, будь я самым богатым человеком на земле, я бы не стала вот так бездумно спускать большие деньги на тряпки. Они не стоит того, все это понимают. Лучше потратить такую сумму на доброе дело, за которое тебе скажут искреннее человеческое «спасибо», а не дежурное и натянутое «спасибо за покупку».

— Ты та еще ворчунья. — заметил Дима. — Тебе точно восемнадцать, а?

— Просто иногда нужно включать разум.

— Да я с тобой полностью согласен, Жень. Но разве смог бы я отказать любимой жене в такой малости, как купить понравившееся платье.

— Сегодня смог бы, Горский. Ведь у тебя ни гроша в кармане. А я лишь хочу чтобы ты расстегнул мне это платье — в нем стало трудно дышать.

— Как прикажете, госпожа Горская.

Я развернулась спиной к Диме и убрала на бок волосы. Его пальцы аккуратно захватили замок и потянули вниз… медленно, не торопясь. Когда он случайно коснулся кожи, по телу прошла дрожь, а на спине вскочили мурашки.

— Зачем ты остановился?

— Да тут… Молния заела. — Дима прочистил горло. — Сейчас.

Он расстегнул молнию до поясницы и замер. Его тяжелое дыхание овевало кожу, и я не решалась обернуться. Взглянув в зеркало, я увидела его рассеянный мутный взгляд, который изучал спину, а потом устремился на мое отражении.

— Если все, то мне надо переодеться. — тихо сказала я.

— Конечно. — он встряхнул головой, и выдохнув, вышел из кабинки.

Дождь закончился, и мы закончили «переодевалки». Когда мы вернули назад кучу перемеренной одежды и сказали, что не собираемся ничего покупать, лица продавцов-консультантов были очень неприятно озадаченны. Это еще мягко сказано.


— К сожалению, нам ничего не подошло. — пожала я плечами и набрала в карман бесплатных конфеток.

— Заглянем нам в другой раз, когда выбор будет побольше. — поддержал мою игру Дима и тоже прихватил конфет.

Одну из девушек перекосило от вымученной улыбки, и ее голос сделался натянутым и писклявым:

— Спасибо за… — она осеклась. — Приходите к нам еще.

Мы выбежали из магазина и расхохотались на всю улицу.

Глава 47. Женя

Мы довольно похрустывали карамельками, то и дело, переглядываясь и широко улыбаясь друг другу. Нет большего счастья, чем остаться безнаказанным за какую-нибудь проказу.

— Конфетки вкусные, но хочется есть. — облизнула сладкие губы и посмотрела на ближайшую пиццерию. — Сегодня я пропустила обед.

— Как ни странно, но я тоже. Сейчас позвоню Максу, он мигом примчится. — Дима машинально достал из кармана телефон.

Я прервала его попытки набрать нужный номер и показала рукой на здание, находившееся через дорогу.

— Зайдем в пиццерию, и все. Ты любишь пиццу?

— Да, но у меня нет с собой денег, дорогая. — напомнил он.

— Зато они есть у меня. — я достала из сумки кошелек. — Думаю, перекусить чем-нибудь мы сможем.

— Ты серьезно?

— Ну да.

— Да брось, ты хитрюга! — начал возмущаться он. — Совсем хочешь опустить мою самооценку?

— Ооо, за тебя никогда не платила девушка?

— Дай подумать… Никогда.

— Боже, как приятно быть первой хоть в чем-то.

Я посмеялась, но вовремя осеклась, ведь Дима был недоволен. Опять делает из мелочи глобальную проблему, и когда это уже закончится?

— В этом нет ничего такого. Расслабься. — похлопала его по плечу и потянула к пиццерии.

Дима нехотя поплелся за мной, все еще бурча себе под нос, типа «Я тебе это припомню».

Мы заказали большую пиццу и фруктовый сок. Народу было немного, и мы смогли уединиться около окна. Я вдохнула сырномясной запах, который исходил от пиццы, и сглотнула образовавшуюся слюну.

— Объеденье… — сказала я, проглотив один кусочек.

— Не буду спорить, на голодный желудок неплохо заходит. — кивнул Дима и забил щеки выпечкой.

За полчаса мы управились с пиццей, и наши округлившиеся животы отбили желание двигаться с места. Я обработала трубочкой оставшийся сок и тяжело вздохнула:

— Кажется, последний кусок был лишним. — я положила руку на живот и посмеялась. — Весы покажут, кто прав, а кто виноват.

— Ничего плохого не будет в том, если ты поправишься. — сказал Дима и тем самым закинул камешек в мой огород. Может и не специально. Но факт остается фактом.

— Хочешь сказать, я худая? — с высокой интонацией спросила я.

Дима понял, что разговор пошел не в ту сторону и быстро забрал свои слова обратно.

- Нет, конечно, у тебя отличная фигура.

— Но округлить формы не помешало бы, да? — захотелось подразнить его.

— Нет.

— А я думала, лифчик третьего размера был намеком.

— Перестань, Женя…

— Знай, что ОНИ не растут. Их можно искусственно увеличить… Но надо быть отбитой, чтобы решиться на такое. — с обидой закатила глаза.

— Да не надо тебе ничего увеличивать, успокойся.

Из меня вырвался хохот. Дима и вправду подумал, что я переживаю из-за своих не пышных форм. Сейчас он смотрел на меня, как на сумасшедшую. И ничего не понимал.

— Я пошутила. — Все нормально.

— Знаешь, что? У тебя несмешные шутки. Я бы сказал дурацкие.

— Да-да. Как и твои намеки.

— Понял. Тему веса больше не поднимаем.

— А ты сообразительный.

Словесная перепалка не только забавляет, но и помогает понять человека намного лучше, чем вежливые разговоры, за которыми может скрываться совершенно незнакомая личность.

На выходе я поблагодарила официанта, молодого симпатичного мальчика:

— Спасибо, все было очень вкусно.

— Рады стараться, приходите к нам еще.

— Обязательно. — кивнула я и напоследок вежливо улыбнулась.

Рука Димы легла мне на талию и крепко и властно обхватила ее. Я даже ахнула от неожиданности. Это был жест, сулящий ничего хорошо. Когда мы вышли из кафе, он развернул меня к себе, и его горящий взгляд сверкнул недовольством.

— И что это было?

— Когда?

— Заигрываешь с парнями прямо на глазах у мужа, тебе не кажется это слишком? Или специально дразнишь меня?

— Какие глупости… — возмутилась я и попыталась вырваться из его хватки, но он не отступал.

— Чтобы больше я такого не видел.

— Ладно. — фырнула я и специально подкинула дров в огонь — Не увидишь. Не узнаешь.

Как же изогнулись его брови и вздулись ноздри! Бог мой, еще секунда, и он взорвется от гнева.

Желваки заиграли, а глаза в безумстве бегали по моему лицу, которое замерло в ожидании исхода.

Дима проглотил скопившийся гнев и отпустил меня. Не дожидаясь ответных действий и слов с моей стороны, он засунул руки в карманы и направился вперед без меня. Взбесился? Обиделся? Да что с ним такое!

Я пошла следом, пытаясь разговорить ранимого человека.

— Я пошутила, слышишь? — задела его плечо, но он резво его одернул… Значит, точно обиделся. А еще говорят, что это удел девочек.

— Ну, я не специально, извини… — еле поспевала за ним. — Ладно, вру, специально.

Я перегнала его и преградила путь. Мой палец вонзился в ткань его пиджака в районе груди.

— Но ты увидел повод для ревности, там где его не должно быть, это же смешно.

— Отчего же ты не смеешься? — съязвил Дима.

— Уже становится не смешно. Мне кажется, твоя ревность переходит всякие границы.

— А мне кажется, что всякие границы переходит то, что ты строила глазки этому смазливому официанту. Конечно, он молод, горяч, это не ревнивый старый муж!

Ах, вот в чем дело! Комплексы по поводу разницы в возрасте, кто бы мог подумать, что его это волнует. Не знаю почему, но меня даже веселит его отстраненное обиженное лицо, которое он хочет скрыть за маской безразличия. Просто у него это не получается сделать, либо я вижу его насквозь.

— Двадцать девять — это старость?

— Почти тридцать. — угрюмо уточнил он.

— Ты опытный, но уж точно не старый, не наговаривай на себя. Еще чуть-чуть нарвёшься на комплименты…

— Вот только не надо меня успокаивать. — он прервал меня и расставил руки по бокам. — Думаешь, я в чем уступаю этому мальчишке?


— Конечно, нет. — заверила я.

— Ты видела, какой он костлявый? Спорт это не про него.

— Не обратила внимания.

— Я тебе заверяю, под его футболкой скрывается дряблое тело, требующее разминки.

— Наверно, ты прав. — вздохнула я, сдерживая улыбку.

— А лицо? На нем же была написана глупая наивность… Почти уверен, что у него даже девушки не было.