Людей на свадьбе было мало, так хотел Алексашка по фамилии Меньшиков. После свадьбы он перевез молодую жену к себе домой, так как его мать, уехала на все лето, и они остались одни.

Дом Меньшиковых находился на другой стороне города. Он вовсе не работал шлифовщиком, а учился в техническом институте, и они как раз изучали шлифовальные станки, вот он и сказал в шутку родителям Юльки, что он шлифовщик.

Летом Алексашка уже действительно работал за станком, но это была обыкновенная практика в техническом институте.

Юлька мгновенно почувствовала разницу между жизнью дома и жизнью с Василием, и готова была кусать локти, что вышла за него замуж. Из домашней принцессы она превратилась в золушку.

Теперь она вспомнила про Ирину и позвонила:

– Ирина, знаешь, дома у нас было тепло, уютно, красиво, и домашними делами занималась моя мама, а в доме мужа все надо делать самой. Слезы без причины текут из моих глаз. Достатка я не ощущаю, а он все о бриллиантах мне говорит, это противоречие вызывает у меня раздражение, и мой молчаливый гнев.

Время шло, она стала привыкать к новой жизни, молодость побеждает слезы, квартиру она привела в порядок на свой вкус, повесила новые шторы, стало немного веселее, а когда Ирина к ней приехала, они поговорили.

Юлька рассказала Ирине о своей первой, настоящей любви:

– Ночная любовь скрепляет нашу молодую семейную пару. Острые ощущения от прикосновения к любимому человеку стоят того, чтобы перенести временные трудности первых дней совместной жизни. Я с упоением приникаю к широкой груди моего мужа, лишенной всякой растительности, на груди у него растет всего три волоска, и испытываю полное блаженство, когда моя голова касается его мускулистой груди. Я с трепетом исследую красивое тело молодого мужчины, оно мне все нравится, Василию нравятся мои нежные, играющие и легкие прикосновения.

Когда прикосновения от рук теряют свою остроту, в любовь включаются губы, можно целовать, вызывая трепет его тела, а я сама при этом испытываю прилив желаний.

Алексашка целует меня так, словно вытягивает соки, которые в меня еще не поступали. Поцелуи губ сводятся к полной вибрации двух влюбленных людей, желания нарастают стремительно, чувство реальности утрачивается, контроль над событиями исчезает, мы становимся, готовы к большому проникновению. Чувство осторожности, а кто о нем помнит в такую минуту? Об осторожности надо помнить до прикосновения к мужчине. Он любит меня, я изгибаюсь в ответ, движения становятся парными, он двигается, я двигаюсь в такт ему. Единственное правило любви, о котором предупредил меня Алексашка, он не признает любовь, лежащий без движения женщины, вот я всегда и двигаюсь, всегда вторю своему мужу, мое тело становится гибким и подвижным. Постепенно я научилась улавливать признаки, предшествующие завершению нашей любви, и в такой момент особенно сильно и в такт двигаюсь, старания мои окупаются взаимной радостью состоявшейся любви. И однажды Алексашка сказал мне, что вот теперь меня можно ревновать к любому фонарному столбу и есть за что.

Ирина слушала подругу, и ей очень хотелось побывать на месте Юльки.


Глава 13


Хобби Алексашки У Алексашки оказалось одно хобби, он любил ходить по лесам. В выходные дни он вставал рано, и уходил из дома в лес с рюкзаком. Дачи и огорода он никогда не держал, он не мог быть землекопом по своей натуре. Не мог он копать грядки и сажать кустарники и картошку с луком. Не было в нем крестьянской жилки. Родители Юлька были люди практичные: у них был сад, и огород, и в доме все добротно и красиво, или ей так казалось…

Юлька вздыхала и ждала мужа из леса. Он приходил домой, слегка пропахший костром и сквозь верхний мусор в корзине доставал плоды леса. Он приносил малину, с дурманным запахом, приносил грибы, бруснику. В средней полосе страны есть ягоды для производства благородных напитков. Благородство вин, как и благородство людей от многих факторов зависит.

Человек среднего благородства, любитель лесных походов, в местах, где растет клюква, не мог там найти благородный виноград. Из клюквы можно сделать настойку, но вино… Клюква и без сахара не портится. Он находил в лесу бруснику. Ее водой зальешь, и зиму простоит. И однажды набрел Алексашка на поляну голубики. Принес домой рюкзак и корзину ягод. Шел за грибами, нашел голубику, с кем не бывает.

Варенье из голубики, Юлька варить отказалась, сказала, что сахара на такое количество ягод у нее нет.

Алексашка напряг память и вспомнил, что на одном складе видел бутыли, в них на дне еще что-то было, но в целом их можно приватизировать. Пошел он на склад, выпросил у кладовщика две бутыли из-под химикатов, принес их домой, долго мыл, стерилизовал. Жена только дивилась старательности мужа. Ягоды Алексашка не мыл, он сказал Юльке, что если их мыть, то смоются полезные микробы. Муж забросил ягоды в бутыли, положил сахар, помял, и в полученную смесь, налил немного воды.

Время теплое, долго ли нет, он ждал бродильной реакции, но в бутылях забродила некая жидкость темного цвета. Алексашка конфисковал у Юльки две резиновые перчатки, надел их на горлышко бутылей, чтобы вино дышало и не убегало. Сделал из дерева две длинные плоские палки, обстрогал он их очень аккуратно, и стал иногда темную жидкость помешивать.

Ждут Меньшиковы, когда вино получится. Все знакомые ждут вино. А оказалось, что Алексашка первый раз вино делал. Он по жизни вино пил хорошее и редко, лишь по праздникам, да и это вино ему не удавалось выпить, но сам процесс виноделия его сильно увлек. Он покупал обычно вермут, в больших бутылях, любил налить его в хрустальный бокал и добавить на половину газированную воду.

Еще у него была теория, если в воду из водоема добавить вино, то вода становиться пригодной для употребления; микробы, таким образом, он уничтожил. Он вообще любил с микробами бороться, а тут сам развел в бутылях микробы и с удовольствием наблюдал за бродильным процессом.

Юлька решила, что пора съездить к родителям. Перед отъездом муж попросил подождать его, он еще раз в бутылях помешает. В одной бутылке он помешал ягоды, со второй бутылью жена стала его усиленно торопить. Он сгоряча, как ударил палкой по дну бутыли, бутыль разбилась, вино потекло по полу, стало затекать под стенку, под диван, палас намок.

Она невольно раскричалась, а он говорит:

– Юлька, а запах – то уже винный, я лизнул, нормальное вино получилось.

– Ты бы лучше вино вытер с пола, – чуть не со слезами сказала она.

– Нет, я стекла соберу, а ты вытри пол, и мы успеем, к твоим родителям.

Оба занялись быстрой уборкой. Сумки стояли у двери. Убрали последствия винного завода и поехали в гости, дней на десять, помогать на даче, съедать ягоды и овощи с грядок. Когда они вернулись домой, то увидели, что над единственной бутылью перчатка раздулась, как капюшон кобры.

Алексашка помешал осторожно вино, да это уже было нечто, похожее на вино. Бутыль была литров на десять- пятнадцать. Стал он собирать бутылки, которые закручиваются крышками. Ой, даже нашел квадратную бутыль. Люди на работе собрались что-то отметить, он принес на пробу свое вино, под пьяную лавочку вино выпили, остальные бутылки, он поставил в темный шкаф.

Через несколько лет, Юлька, разбирая темный шкаф, обнаружила бутылки с темной жидкостью, в которой плавали лохмотья темного цвета. Пить вино она не рискнула, взяла бутылки и отнесла вместе с вином, на мусор. Поставила бутылки аккуратно у мусорного бака, и только отошла, как к бутылкам подошел мужик. Он собрал вино в свою сумку и ушел. Юлька волновалась за его здоровье. Однажды этого мужика она увидела, значит, живым остался.

Алексашка съездил к своему дяде, державшему кроликов в клетке и привез одно домой. Кролик, упитанный и ленивый рос на балконе, на соседний балкон дорога для него была открыта, балконы в то время стеклить не разрешали. Кролик заскакивал по молодости на балкон соседей и грохотал там трех литровыми, пустыми банками.

Соседи выскакивали на балкон и кричали хозяину кролика, чтобы он немедленно забирал свое домашнее животное. Кролика водворяли на место. Когда пришла осень, его размеры были уже достаточно велики. Алексашка наточил топор, и приготовился из него сделать кроличье рагу. Юльку он отпустил погулять, и сказал, чтобы она ушла как можно дальше от дома.

Предварительно были куплены керамические горшочки для тушения кролика. Убил Алексашка кролика топором, разрубил на две половины и одну отдал соседям за вредность животного при жизни. Из половины кролика было сделано рагу в горшочках с овощами. Вкус пищи был отменный, но при воспоминании, что кролик только, что бегал, и вот его едят, аппетит у Юльки несколько портился. Алексашка прочитал, как надо обрабатывать мех, приготовил состав, натер мех с внутренней стороны и стал ждать, когда их меха можно будет сделать шапку. Мех кролика положил на балкон, и запах идущий от меха, то усиливался, то уменьшался, все зависело от направления ветра. Мех кролика, засыпанный солевым составом для обработки меха, портился на глазах. В конечном счете, мех кролика благополучно выкинули, как и вино среднего благородства.

У дяди Алексашки, этих кроликов было клеток двадцать в два этажа. Гулять кроликов не выпускали, в клетки засовывали траву и воду. Красноглазые животные росли и обрастали приятным мехом, но однажды местные власти объявили, что кролики разносят заразу и заставили уничтожить и кроликов, и клетки, что сильно ударило по карману пенсионеров – кролиководов и их рациону. Мясо у кроликов для пожилых людей в самый раз, легкое, к тому же оно само росло в клетках.

Алексашка перевелся в своем институте, с дневной формы обучения, на вечернюю форму обучения, за это его взяли в действующую армию. Пол года учебы, и он солдат пограничник. Женат он был, но еще молодой и бездетный. А перевелся он с дневного обучения на вечернее отделение, чтобы обеспечивать семью, да не рассчитал, и оказался в армии. Если бы Алексашка и Юлька сразу двойняшек родили, его бы в армию не взяли, а так не долго они пожили вместе.