Женщина не кручинилась, ходила в брюках и куртке списанных служителями аэродрома на помойку, поэтому сильно от них не отличалась, то есть сохраняла свою невидимость. Волосы ее никто не видел, на голове у нее всегда была кепка, которая менялась непонятным образом. Как-то на аэродром приехал картеж машин, один военный и один местный летчик сели в самолет. У военного на погонах была одна звездочка, Юлька разбиралась в их количестве, но не в качестве. Военный с одной звездочкой улыбался задорной улыбкой, Юлька так и обомлела, он ей понравился.

Она уже жалела, что горючее взяли из ангара, которое она сама лично разбавила.

Каким образом? Все вам расскажи, что она зря жила под его забором, можно сказать в землянке. Рядом с аэродромом шла траншея времен второй мировой войны, в одном месте этой траншеи была землянка, ее Юлька и облюбовала себе в качестве летней дачи. За подобное жилье она естественно не платила, но кушать ей всегда хотелось.

Она нашла мужичка без особых примет и внешности, он у нее покупал авиационный бензин. Так и жила Юлька на своей летней даче. Как-то сидя на насесте ей пришло в голову, что люди могут обнаружить отсутствие горючего, его утечку. В минуты трезвости Юлька решила, что не позволит такого обстоятельства, нет, она не вредитель, она Юлька. Все, и стала Юлька носить воду. У нее было две фляжки, в одну бензин вливала, из другой добавляла воду. Все путем, как в аптеке. Дебет и кредит.

Самолет набрал высоту и заурчал, словно в его желудке было много пива, а не бензина. Юлька прищурилась, глядя в голубое небо. Она чувствовала, что военного с одной звездочкой на погонах ей больше не увидеть. Телевизора в землянке у нее не было, газеты она читала крайне редко, но сердцем чувствовала, что сделала большую глупость.

Правильно чувствовала. Самолет пошел в пике, и нырнул в землю. Юлька прямо ахнула. Она этого не хотела, у нее самой журчало в желудке, и она покинула аэродром в поисках пресловутой пищи. Ей перепал пакет молока, булка, и больше у нее денег не было. Юлька пошла к своему насесту с пакетом молока, и булкой.

Впервые ее задержали с этим пакетом молока, но молоко спасло, и ее отпустили.

Народу понаехало, мужиков видимо, не видимо. Все вокруг упавшего самолета суетились, ели пробралась она к своему насесту.

Видит она сквозь листву, что останки люди собирают, два ведра набрали. Ужас прямо охватил ее. Решила она, что не будет больше бензин разбавлять, а то такие мужики в землю врезаются, жуть, какие красивые. Через сутки народу стало поменьше, и она пошла на место падения самолета. Бульдозеры уже почти все сравняли. В луже лежала рука, в другом месте она обнаружила ухо, под ухом была родинка или грязь. Все, что насобирала, положила на бугорок и исчезла. Нашла погон с одной звездочкой и взяла его в качестве сувенира от красивого военного.

От молока шумело в голове, не ее это напиток, ей бы бутылку, и голова не болела.

Молоко промыло одну извилину в ее мозгу, и Юлька вспомнила, что у нее был муж, летчик, что он летал на Яке, поэтому она и живет рядом с запасным аэродромом.

Она еще что-то пыталась вспомнить и не хотела вспоминать, а чего она не хотела вспоминать, она не помнила. Юльку осенила простая мысль, что надо помянуть погибших, а нечем. Тут она заметила, что на аэродром идет женщина в сопровождении двух военных, в форме такой же, как у погибшего майора. На аэродром их не пустили, появилась охрана, а только что никого не было. Они постояли и ушли, оставив… Женщина сорвалась с места, и правильно сделала, у ворот стояла бутылка и лежала закуска, и граненый стаканчик. Юлька потянулась за бутылкой, охранник схватил ее за руку:

– Куда, Юлька!? Не для тебя стоит.

– А ты откуда меня знаешь?

– Ты меня не помнишь?

Юлька напрягла всю свою память, но не могла вспомнить ровным счетом ничего.

– Не помню! – вскрикнула Юлька.

– Я друг твоего покойного мужа.

– У меня нет покойного мужа. Я одна! – гордо заявила женщина.

– Совсем ты плохая стала, а какая красавица была, – заговорил охранник.

– Ты меня не тревожь, – сказала Юлька, описывая рукой в воздухе движения.

– Ты, что за воздух держишься?

К ним подошла женщина в форме:

– О, опять Юлька здесь бродит, ушла бы она, куда подальше пока идет выяснение падения самолета.

– И эта меня знает, – пробурчала Юлька.

– А кто тебя не знает! – в сердцах сказала женщина в форме, – раньше от тебя всегда пахло цветочными духами, а теперь! – и она с горечью махнула рукой.

– Ирина, ты чего волнуешься за нее, побродит тут лето и уйдет.

– Юлька, ты пол можешь мыть? – с надеждой на понимание спросила Ирина.

– У меня земля вместо пола ее мыть не надо.

– Уборщицей будешь работать, тут в административном здании?

Взгляд Юльки покрылся мглой, и она побрела к насесту.

– Ирина, она не в себе, что ты от нее хочешь?

– Вернуть к жизни.

– Напрасны твои усилия, ты лучше скажи, почему Як разбился?

– Черный ящик нашли, такие люди разбились! – воскликнула Ирина и всхлипнула.

– Молчи, имена не называй!

Юлька побрела вдоль рва, зарастающего травой и кустарником к своей землянке.

Рядом с землянкой стояли люди, она спряталась за большой куст и стала слушать.

– Здесь нашли погон, погибшего майора.

– Что если он жив?

– Это невозможно, его останки обнаружены на месте аварии.

– Да, но кто-то в кучку сложил останки именно майора, их узнали его друзья.

– Странно, есть вероятность, что в старой землянке живет человек, надо ее сравнять с землей, и поставить плиту.

– Будет выполнено, товарищ…

Юльки дальнейшее было не интересно, ее летнюю дачу собрались засыпать, заасфальтировать. Она пошла в сторону от людей, от траншеи, куда глаза глядят.

Споткнулась, упала, очнулась в палате.

– Миша, Юлька в себя пришла, – сказала Ирина.

– Юлька, ты меня узнаешь? – задал свой обычный вопрос Миша, он ей задавал его уже не первый раз.

– Миша, это ты? – прошептала Юлька.

– Я! Узнала, она меня узнала! – закричал радостно Миша, – все-таки она жена Алексашки.

– Юлька у меня для тебя есть духи, цветочные, – сказала Ирина.

– Спасибо, проведи ими рядом с носом, я так соскучилась по этим приторным запахам прошлого! – громче произнесла Юлька.

– Юлька, твоя сестра приехала. Позвать ее? – спросил Миша.

– Кто она? Я ей не нужна.

– Ты мне нужна.

– Миша, зачем я тебе такая нужна?

– Ты красивая, ты сама не знаешь, какая ты красивая! Ты вылечишься, и все будет хорошо!

– А я болею? Чем?

– Тебе было плохо, очень плохо. Твой муж погиб.

– Не помню мужа, тебя помню, Ирину помню, сестру не помню.

– Ты нас видела последнее время, а ее давно не видела.

– Юлька, ты хочешь работать? – спросила Ирина.

– Хочу, но я не помню, что значит работать.

В палату вошел врач, интересный блондин, красивого мужского возраста.

– Она пришла в себя? Ей надо отдохнуть.

– Доктор, она тут помнит, тут не помнит, – сказала Ирина.

– Она вспомнит, через неделю приходите, раньше не надо.

Через неделю в палату пришел Миша Мухин, принес цветы, фрукты и платье.

– Юлька, здравствуй!

– Привет, Миша!

– Я к тебе с подарками.

– Вот спасибо, платье в цветочек! Здорово, как! По сезону. Размер мой.

– Одевай. Пойдем гулять в парке, тебе разрешили прогулки.

– Сейчас одену.

Миша вышел. Юлька взяла платье, уткнулась в него носом и разрыдалась, она впервые заплакала, после гибели мужа. Со слезами утекало ее состояние 'помню – не помню', она все вспомнила. Посмотрела Юлька на платье, в нем появилась мокрое пятно. Она его встряхнула, одела, умыла лицо водой из-под крана. Покрутилась Юлька перед зеркалом. Женщины в палате затаили дыхание, Юлька из жалкого создания, на их глазах превратилась в цветущую женщину в платье с цветочками.

Юлька вскочила, посмотрела на ноги, на тапочки неизвестного размера, и села на кровать.

Одна из женщин сообразила и дала ей свои босоножки. Юлька взлетела от радости, надела их, они ей были как раз, и выскочила из палаты. Миша смотрел на дело своих рук и засветился от счастья, что Юлька, прекрасная Юлька, вернулась к жизни. Она гордо сошла с крыльца и пошла с ним в парк, спрятанный от посторонних глаз забором. По парку ходили люди, встречались известные актеры, Юлька их узнавала, улыбалась и шла с Мишей дальше.

Глаза без всякой хитрости, можно сказать покорно, взирали на говорящего хозяина дома. Хозяину лесть в глазах слуги, пусть временного, очень нравилась.

Посторонний наблюдатель мог бы сказать, что между ними протекает беседа, полностью устраивающая обе стороны переговоров. Хозяин, Харитон давал указания бригадиру ремонтной бригады Огарку. Огарок составлял контракт, оговаривал цену, время, материалы. Бригада, в составе трех человек, сидела на крыльце и курила, перед очередной работой. Харитон купил по бросовой цене особняк своего друга у его жены, а теперь по минимальной цене хотел сделать в нем капитальный ремонт.

Огарок обладал одной способностью, когда он видел, что хозяин скупой и будет прижимать его бригаду, он начинал смотреть так преданно в глаза хозяину, что о нем трудно было бы даже подумать, что бригадир чем-то не доволен. И внешне все было тип – топ.

Миша Мухин прибыл на место преступления. В хорошо отремонтированной квартире лежал труп хозяйки без всяких следов насильственной смерти. Три его помощника осматривали квартиру, следов грабежа не было. Все в квартире было аккуратно расставлено, пыли и той нигде не было. Полированные поверхности мебели сияли первозданной чистотой. Хрустальная ваза стояла монументом чистоты, на связанной крючком салфетке по середине обеденного стола. Стулья, как солдаты на параде, ровно стояли по обе стороны стола. Редко бригаде Миши приходилось видеть такую чистоту на месте преступления. Все предметы стояли на своих местах, и даже мертвая хозяйка лежала на своем месте, на раскрытой постели, в которую она легла в опрятной ночной рубашке с кружевами, спать, и уснула красиво вечным сном. У входа в квартиру стояли два человека, вызванных из соседних квартир в качестве понятых при осмотре места преступления.