— Баба Фрося, как я рад снова тебя видеть, я вырвался от них, вырвался.

— Я тоже рада, но прости меня, опять встречаю тебя на своих жигулях, Мерседесом пока не обзавелась.

— Ну, ладно тебе баба, вспоминать мои глупости, если бы ты знала, как мне в прошлый раз обрисовывали тебя, казалось, что встречу какого-то монстра в юбке.

— Поехали уже домой, для твоей мамы я с первого знакомства с ней стала базарной бабой и исчадием ада.

Фрося ухватилась за чемодан.

— Ого, потяжелел, магнитофон внутрь засунул, наверное.

— Нет, просто захватил несколько любимых музыкальных и с фотографиями альбомов, а магнитофон мой мама разбила о пол, когда мы вернулись в Питер, и я заявил, что не буду поступать ни в какой другой вуз кроме музыкального училища.

Устроив в багажник вещи внука и сев за руль, Фрося, как бы, между прочим, заметила:

— Пользуйся пока Сёмкиным проигрывателем, дай бог, разбогатеем, справим тебе что-нибудь новенькое, получше прежнего.

Алесь молчал. Прошла неделя, Фросин абитуриент успешно сдал два экзамена по не профилирующим предметам и готовился к самому главному, предстояло пройти экзамен по специализации. Фрося занималась обедом и прислушивалась к доносившемуся пению внука под нежный гитарный перебор. Сердце сладко замирало, ей казалось, что лучше певца и гитариста на свете нет, ведь Алесь был первым из детей и внуков, проявивших незаурядные способности к музыке и пению. Фрося вздрогнула от неожиданного звонка во входную дверь, прервавшего её одухотворённое состояние. На пороге стояла Таня с детьми. Сёмка с криком кинулся сразу в объятия к бабушке:

— Бабуленька, мы так по тебе соскучились, а ты не приезжаешь и не приезжаешь. Я маме сказал, что давай поедем к ней, а то она там без нас скучает…

— Тише Сёмочка, там в комнате твой двоюродный братик занимается, у него послезавтра экзамен.

— А, чем он занимается, я хочу на него посмотреть.

Фрося с младшим внуком на руках подошла к комнате, за которой притих Алесь и постучала в дверь.

— Алесик, можно к тебе зайти?

Дверь распахнулась.

— Прости, что побеспокоили тебя, выйди познакомься с Таней и девочками, а это мой младшенький внук Сёмка.

— Привет малыш!

И уже в сторону по-прежнему стоящих в прихожей Тане с дочерями:

— Здравствуйте!

Те в ответ тихо поздоровались, а Сёмка спрыгнув с рук бабушки, кинулся в комнату и резко провёл по струнам, лежащей на тахте, гитаре, та жалобно застонала, а следом за ней Алесь:

— Ну, что ты, делаешь, расстроишь инструмент!

И он вырвал из рук мальчика гитару.

— Бабулечка, бабулечка… — заныл Сёмка — я ведь только хотел немножко на ней поиграть.

— Сёмочка, нельзя, ведь у Алесика скоро важный экзамен и ему надо готовиться.

Таня решительно подошла к сыну, взяла его за руку.

— Пойдём сынок, тут явно не до нас, до свиданья.

И она, не оглядываясь, раскрыла входную дверь и в сопровождении дочерей, с ноющим Сёмкой, вышла наружу.

Глава 16

Расстроенная Фросяс недоумением смотрела на захлопнувшуюся за Таней с детьми дверь. Явно обиженная невестка показала свой вздорный характер, нисколько не стараясь проявить чуткость и понимание в возникшей ситуации от их неожиданного прихода. Всё выглядело нелепо, начиная от её растерянности до демарша Тани, а главное, Алесь проявил строптивость и холодность по отношению к близким ему родственникам и дорогим ей людям. Как выйти из создавшегося положения она пока не знала.

— Баба Фрося, что ты застыла, как изваяние, не расстраивайся, вернутся, куда они без тебя денутся, а малых детей надо воспитывать и приучать к порядку, а то лезет, куда его не зовут и цапает без спроса гитару.

Фрося развернулась и посмотрела осуждающим взглядом на взрослого внука. Под прицелом её взгляда с лица Алеся быстро сбежала спесь и надменность.

— Баба Фрося, я что-то не то сказал и сделал?

— Алесь, ты всё сказал и сделал неправильно, и более того, ты сейчас обидел самых дорогих людей для меня на земле.

— А, что, мне надо было дать этой козявке крушить мою гитару и, разве я вежливо с ними не поздоровался?

— Ай, всё равно тебе этого не понять, иди ты продолжай заниматься, воспитанного эгоистом в один день не перевоспитаешь, если вообще возможно это когда-нибудь сделать.

Алесь передёрнул плечами и недовольный бабушкиными словами удалился в свою спальню, откуда вскоре раздались звуки гитары, а позже голос, распевающегося внука. Фрося вернулась на кухню и продолжила готовить обед, с грустью размышляя: пусть остынет Таня, а Алесь успешно сдаст последний экзамен, а потом она постарается достучаться до двух схлестнувшихся сердец, и их необходимо как-то примирить друг с другом, а иначе новых потерь ей не вынести. Десятого августа Фрося отвезла Алеся на вступительный экзамен, а сама поехала к Тане. Невестка при встрече сухо с ней поздоровалась, сославшись на срочную работу, удалилась в свой кабинет и застрочила швейной машинкой. Бабушка подхватила на руки, выбежавшего к ней малыша и покрыла быстрыми поцелуями его лицо.

— Бабулька, бабулька, отпусти ты меня, там новый мультик начинается.

— А, где девочки?

— Ушли в кино, а меня мама с ними не отпустила, говорит, что мне днём обязательно надо спать, а я не хочу, ладно, пойду смотреть мультик.

Фрося отпустив внука, зашла в комнату к Тане и обняла её сзади за худенькие плечи.

— Танюшка, не злись ты, попробуй и меня понять. Так получилось, что я своим внукам совсем не уделяла внимания и они выросли вдалеке от меня, не получив от бабушки и малую толику внимания, тепла и любви. У тебя тоже подрастают детки и скоро ты поймёшь, как больно, когда они отстраняются от матери, находя собственные интересы, а затем и пары. У моих старших детей был ксёндз Вальдемар, у Сёмки — баба Клара, у твоих дочерей прежде твоя мама, а затем я, как и у малого Сёмки, а у детей Стаса, Ани и Алеся очень малое представление обо мне, как о бабушке. Я для них, и они для меня оказались чужими. Не могу, пойми меня девочка, не могу я отринуть от себя Алеся, хотя отлично осознаю, что он эгоист, чужой и холодный по отношению к своим двоюродным братьям и сёстрам, но он ведь их совершенно не знает. Давай, моя милая, дадим времени расставить всё по своим местам, я всё сделаю от себя зависящее, чтобы парень другими глазами посмотрел на твоих деток, и ты прояви лояльность по отношению к нему, смири гордыню и попробуй подойти к нему с другого боку.

Таня откинула голову на грудь к Фросе и посмотрела снизу грустными глазами на стоящую позади неё и не привычно, словно умоляющую её своими увещеваниями свекровь.

— Мама Фрося, я все эти дни не находила себе места, но обида так жгла, так жгла, что думала умру и не жалко будет, только дети сдерживали меня от этого решительного шага. Нет мне жизни без Сёмы, а надежда тает с каждым днём, а с парнем я постараюсь найти общий язык, а нет, то смогу его выдержать в своём обществе, только бы ты не удалилась от меня.

Фрося подняла Таню на ноги и прижала её лоб к своим губам.

— Девочка, как ты на меня не похожа, я ведь несколько раз в жизни теряла своих любимых, но как-то находила в себе силы жить, воспитывать детей и даже снова влюбляться.

— А я никогда и ни в кого больше не влюблюсь и даже помыслить не могу, что рядом со мной может появиться другой мужчина, хотя ты знаешь, что Сёма у меня не первый, но прошлый мой брак не в счёт. У меня есть одна любимая песня, её поёт Валентина Толкунова, там есть такие слова «где ты раньше был, когда я с другим, с нелюбимым над пропастью шла…» — это мама Фрося песня про меня.

— Ах, доченька моя, когда-то я тоже так думала, только песни этой не знала. Это был Алесь, отец моего Андрея, поэтому моя душа так сразу прикипела к его сыну.

— Мама Фрося, ты назвала меня доченькой, и я чуть не потеряла сознание от услышанного, ты доверяешь мне все свои прежние сердечные тайны, а я свинушка показываю свой сумасшедший характер и обиды строю на тебя, вот глупая, так глупая, прости меня мамочка.

Обе женщины залились счастливыми слезами, мир между ними был полностью восстановлен. Таня пошла укладывать спать, раскапризничавшегося Сёмку, а Фрося помчалась к музыкальному училищу, забирать оттуда Алеся, по всем расчётам экзамен уже должен был закончиться. Так оно и оказалось, а поджидающего её внука она не обнаружила и поехала домой. Зайдя в квартиру, сразу же направилась в спальню, где, по её мнению, должен был находиться Алесь и решительно толкнула дверь. Внук лежал на тахте, прикрыв глаза, руки за голову, а нога покоилась на ноге, и он медленно ими покачивал. Посреди комнаты Фрося заметила собранные чемодан и дорожную сумку.

— Что провалил?

У Фроси предательски заныло в груди.

— А ты бы этого хотела?

— Ну-ка быстренько встань, когда бабушка с тобой разговаривает, ты что из себя возомнил великого артиста, так мне плевать на титулы и звания моих детей и внуков, не прошу шаркать передо мной, а элементарного уважения потребую.

От резкого голоса Фроси, Алесь подскочил на ноги и сверху виновато глянул на бабушку.

— Ну, бабуля, чего ты серчаешь, лучше поздравь меня с поступлением, получил пятёрку по специализации. Сейчас поеду домой в Питер, а к первому сентябрю вернусь. На всякий случай записался на место в общежитии, пойду жить туда, если мы с тобой не уживёмся.

Фрося наклонила голову высокого парня и поцеловала его в лоб.

— Алесик, Алесик, как я за тебя рада, поздравляю от всей души, я ведь верила в тебя, и ты оправдал мои надежды. Не дури голову мне с общежитием, всё остаётся в силе, и твоё проживание у меня, и твоё поведение по отношению ко мне, только ты должен твёрдо для себя уяснить, в обиду жену моего Сёмочки и её деток я не дам, придётся тебе смириться с этим, а иначе, как не будет больно мне, но нам придётся расстаться.