Овсей Фрейдзон - Фрося. Часть 3

Надев своё выходное шёлковое платье, прилично прикрывающее колени, но кокетливо открывающее грудь, туфли на высоком каблуке, с распущенными влажными волосами по плечам, перехваченными её излюбленной ещё с юности голубой лентой, она в назначенное время выскочила из номера.

Марк, уже поджидал в коридоре, облокотившись о стену:

— Шикарно выглядишь, даже лучше, чем я ожидал, ещё бы парочку золотых побрякушек…

Фрося не знала, что на неё вдруг снизошло:

— А, подождёшь ещё пять минут?

— Нет вопросов, но, пожалуйста, не больше, скоро ресторан закроют.

Через пять минут Фрося вышла вновь в коридор с изящными серёжками в ушах, с колечком на пальчике и с брошью на груди, и на всех украшениях сверкали бриллианты.

Марк ничем не выказал удивления, только улыбнулся и подставил локоть под руку Фроси:

— Поспешим, я уже по телефону заказал нам столик.

Когда они вошли в зал ресторана, стрелки часов показывали одиннадцатый час вечера.

Публика в ресторане была разношёрстная, слышалась литовская, русская, польская и гортанная речь гостей из солнечного Кавказа.

Народ был уже в хорошем подпитии и на танцплощадке было достаточно тесно.

В ладонь администратора легла какая-то купюра и тот подобострастно провёл Марка и Фросю к уютному столику, накрытому на двоих.

Фрося, конечно, была сейчас не та деревенская необтёсанная баба, которая попала впервые в дорогой ресторан в Питере.

Восемь лет проживания в Москве кое-чему её научили, тем более, почти в каждый приезд Алеся, они посещали рестораны и достаточно высокого уровня.

Время поджимало, поэтому они не стали знакомиться с меню, а быстро заказали лёгкие закуски, воспользовавшись рекомендациями официанта.

Только Марк спохватившись, поинтересовался у Фроси:

— Прости, я же совершенно не знаю, какой напиток ты предпочитаешь…

В памяти опять всплыла её встреча с Виктором — завтрак в поезде, ужин в ресторане «Астория» и гостиничный номер…

— Я бы выпила армянского коньяка.

— А, что, и меня вполне устраивает, одновременно снимает усталость, тонизирует и расслабляет.

Очень быстро на их столе появились графинчик с коньяком и лёгкие закуски.

Фрося отметила, что все официанты были здесь парнями, когда как в Москве в основном обслуживали в ресторанах девушки.

Пока принесли выпивку с закусками, она быстрым взглядом оглядела зал — публика в основном была одета очень даже изысканно, все мужчины были в костюмах при галстуках или бабочках, многие женщины в вечерних длинных до пят платьях с обилием украшений.

Она исподволь осмотрела себя и Марка — ничего не скажешь, они выглядели на уровне: на Марке сидел, как влитый костюм бежевого цвета, в тон ему был галстук с застёжкой в которой сверкал маленький бриллиант, на нейлоновой рубашке нежно-голубого цвета в серую полоску из-под пиджака выглядывали в тон застёжке на галстуке, запонки, с такими же камнями.

К своему удовольствию отметила, что тоже не выглядит серой курицей, хорошо, что послушала своего кавалера и нацепила золотые украшения.

Тем временем, официант уже разливал по рюмочкам коньяк.

Марк поднял свою рюмку:

— Фрося, это наш первый с тобой совместный ужин, надеюсь, далеко не последний, но я хочу сейчас предложить выпить, не за наши будущие гешефты или здоровье, это банально.

Я хочу выпить за украшение нашего стола, то есть, за тебя…

И он лихо опрокинул рюмку, не дожидаясь Фросиных ответных слов.

Она и не собиралась ничего говорить, но подумала: Марк, Марк, послан ты мне судьбой на радость или на беду?!..

Фрося вслед за Марком выпила свою рюмку и у неё в голове почти тут же зашумело.

Безусловно, сказывался напряжённый, растянутый до невероятности день, переживания, обстановка ресторана и присутствие рядом малознакомого, но влекущего к себе мужчины.

Она не успела ещё толком закусить, а Марк уже по новой наполнил, не пользуясь услугами официанта рюмки:

— Ну, а теперь твой ответный тост, на длинный не рассчитываю.

— Длинного и не будет, в свою очередь я выпью за тебя, за человека, который собирается в корне изменить мою жизнь.

И, она отважно выпила вторую рюмку обжигающей горло жидкости.

После этого они дружно налегли на закуски.

Только теперь Фрося поняла, как она сильно проголодалась.

Беря с тарелки очередной бутерброд, смущённо поглядела на Марка, но тот кивнул поощряюще головой, в свою очередь, поднося к своему рту бутерброд со шпротами и свежим огурчиком.

Не прошло и пяти минут, а в рюмках уже переливалась коричневым пламенем на свету новая порция коньяка.

Фрося замахала руками:

— Нет, нет, я так часто не могу, а то, под стол завалюсь.

— Ну, тогда я один, за твоё здоровье и пойдём танцевать, пока музыканты не разбежались.

Марк одним движением опрокинул очередную рюмочку, закусил долькой лимона, поднялся и галантно склонился к Фросе, подавая ей руку.

Той ничего не оставалось делать, как подняться и в сопровождении мужчины проследовать в танцевальный круг.

В это время возле сцены четверо грузин лихо отплясывали лезгинку.

Марк подошёл к музыкантам и протянул откровенно десятирублёвую банкноту, сопровождая свой взнос, заказом определённой песни.

Музыканты, не смотря на недовольство кавказских гостей, быстро завершили зажигательный танец и под сводами ресторана зазвучала очень популярная в это время песня, исполняемая Валерием Ободзинским: Эти глаза напротив…

Тело Фроси послушно пошло в танцевальные объятия мужчины.

Марк двигался очень легко, его руки умело вели партнёршу и та чувствовала себя непринуждённо, не смотря на шум в голове от выпитого коньяка.

Никогда и ни с кем ей так легко ещё не танцевалось, спала обычная напряжённость, и она отдалась на волю красивой мелодии и рукам партнёра.

Фрося на каблучках была всего чуть-чуть ниже Марка, но она не смотрела ему в глаза, а склонилась к его шее, вдыхая аромат вкусного одеколона.

К недовольству джигитов, эта песня звучала трижды подряд, и трижды Фрося тонула в объятьях мужчины, забыв в этот момент про всё на свете, отдаваясь медленному ритму, чувственным словам песни, аромату одеколона и крепким рукам партнёра.

Окончился танец, вновь зазвучала лезгинка и Фрося с неохотой оторвалась от Марка, она явно теряла голову.

Под пристальными взглядами многих присутствующих в ресторане, они вернулись к своему столику, завершать ужин.

Фрося больше не пила, ей вполне хватило двух рюмок, за то Марк с лёгкостью добил пол литровый графинчик, ничем не выказывая симптомов опьянения.

Ресторан уже покинуло большинство посетителей, музыканты складывали инструменты, но Марка с Фросей никто не подгонял, щедрые чаевые сделали своё дело.

Когда они уже пили, Марк кофе, Фрося чай, вдруг возник разговор, которого женщина ждала с начала ужина:

— Фрося, я понял, что у твоей дочери что-то случилось неприятное, но об этом можешь мне не рассказывать, и я понимаю, что тебе необходимо завтра с утра повидаться с ней.

И, хотя мне хотелось сразу же ввести тебя в курс дела, но на этот раз повременю, отправляйся к дочери.

— Спасибо за понимание, арестовали Мишу и мне надо как-то помочь дочери, если не делом, то словом…

— Я не очень представляю, чем ты можешь помочь на данном этапе, кроме участия и доброго совета…

— Ну, это само собой разумеется, ещё бы я хотела получить от тебя обратно свои деньги, которые вложила в товар для Ицека. Прости, но они мне нужны утром, думаю, что Аня в них очень сейчас нуждается.

— Фрося, я рассчитывал их тоже вложить в тот дефицитный товар, который нам удастся здесь закупить.

Фрося подняла умоляющие глаза на Марка:

— Ну, хотя бы пятьсот рублей…

— Нет, если есть в том надобность, ты получишь все, включая комиссионные, вырученные сегодня.

Со своими деньгами ты вольна поступать, как тебе заблагорассудится.

А в этом обороте ты не участвуешь, вины твоей никакой, это не последняя сделка.

— Марк, ты же меня не предупредил, я бы прихватила из дому ещё деньги.

— А это был тест на твою сообразительность.

И, Марк улыбнулся:

— Пойдём спать, уже поздно.

Ни один человек, тем более мужчина не подавлял её так, как это делал Марк.

Но, если бы он, позвал её сейчас в свой номер или напросился к ней, она, по всей видимости, не отвергла бы его.

Марк возле дверей её номера поцеловал руку на прощание и пожелал, спокойной ночи.

Фрося зашла в свой номер, закрылась на ключ и подпёрла спиной дверь, будто защищаясь сама от себя: боже мой, что со мной происходит, совсем сдурела баба, чуть сама не повисла на мужике, ведь не до такой степени ей нравился Марк, чтобы можно было кинуться в пучину сладострастия, как это она сделала в своё время с Алесем, Семёном или Виктором.

Восемь лет прожила в Москве и ни разу даже мыслишки не возникло, завести какую-то интрижку, хотя мама Клара недвусмысленно намекала много раз, что не годится молодой женщине так блюсти себя наперекор природе.

Да, не мучила её эта чёртова природа, а может быть просто, не возникал на её горизонте, тот мужчина, который мог бы распалить потухший в её душе и теле костёр.

Всё, с завтрашнего дня только деловые и родственные отношения с Марком.

Дурища, совсем мозгами поехала, мало что женатый, так ещё и на Сонечке, с которой, хочешь, не хочешь, а встречаться придётся.

Она подошла к комоду с большим зеркалом, стоящем в её номере и стала разглядывать в нём себя сверху до низу.