Овсей Фрейдзон - Фрося. Часть 2

— Фрось, не шибутись ты тут на кухне, переодевайся и ступай на свидание, а я чуть позже принесу вам туда завтрак.

Фрося не стала спорить с подругой, а нарядилась в купленные в Москве шёлковое платье и босоножки на каблучке, заплела голубую ленту в свои по-прежнему шикарные пшеничные волосы и отправилась в палисадник.

Аглая, глядя ей вслед, покачала головой и сказала вошедшей в дом Кларе Израилевне:

— Хороша бесовка, только что была деревенская баба с подойником, а глянь, вырядилась и словно королева на бал.

В ответ пожилая женщина заметила:

— Она и есть корролева, всё к чему и к кому прикасается, ррасцветает возле неё, только нет у неё подходящего корроля.

Долго ждать Фросе не пришлось, буквально через минутку, в палисадник пожаловал Алесь:

— Фросенька, доброе утро, я так рад, что ты не забыла о своём обещании.

— Алесик, а когда я тебя обманывала, даже если ты мне вспомнишь Семёна, то и тогда, я не покривила душой, а всё расставила по своим местам.

— Фрося, я тебя умоляю, не надо вспоминать сейчас то время, а иначе у нас не получится с тобой доверительного разговора.

Углубившись в воспоминания о том, что между нами произошло в Таёжном, мы только можем снизойти до взаимных упрёков, а мне этого очень бы не хотелось.

В палисаднике с шумом растворилась калитка, дребезжа чайником и кружками, вошла Аглая:

— Вот молодые люди вам завтрак, кушайте, а то остынет яичница, пейте чаёк с пирожеными, а я пошла от вас, сейчас будем с девчонками салаты резать на стол, да и другой работы полно, через парочку часов гости начнут собираться.

— Аглашенька, мы тут недолго, я скоро приду и включусь в работу.

— Не спеши, не спеши, уже и Нина подключилась, и Оля пришла, только мешаться будешь под ногами.

Аглая убежала, а Фрося разлила чай по кружкам и прихватила вилкой кусочек яичницы:

— Кушай Алесик и поведай о чём так настойчиво желал мне сообщить.

— Для того, чтобы приступить к самому главному, мне придётся вернуться в своём рассказе на шесть лет назад…

Фросенька, я тебе изложу вкратце о последних годах моей жизни и, надеюсь, ты другими глазами посмотришь на меня.

После того, как ты уехала за Семёном из Таёжного, я вскоре уволился, как и собирался из поселковой школы, через Александру продал ту монету, что ты вручила мне перед нашим расставанием. Матвей Григорьевич, врач, мой партнёр по преферансу и добрый приятель, с которым по его словам, ты познакомилась, дал мне рекомендательное письмо к своему другу являющемуся ректором в Новосибирском университете.

Я, не долго думая, прямиком из Таёжного отправился туда.

В городе устроился в гостиницу, приоделся и явился в университет.

Ректор получив от меня рекомендательное письмо, принял меня очень даже хорошо.

Как раз было лето, время студенческих каникул и он уделил мне достаточно много внимания.

Первым делом выделил ведомственную двухкомнатную квартиру и устроил с начала учебного года на преподавательскую работу.

У них, как раз была вакансия на место преподавателя иностранных языков, а это тот предмет, который я по-настоящему хорошо знаю.

Моя жизнь вошла в спокойное русло, интересная работа, уважение коллектива и даже преферанс по субботам…

Все эти годы моего пребывания в Новосибирске, я постоянно вспоминал тебя, но не решался потревожить, думая, что ты живёшь с Семёном, откуда мне было знать про ту трагедию, которая случилась с ним, а можно сказать и с тобой.

Трудно передать мою радость, когда ко мне явился наш Андрейка, ты можешь сейчас скептически улыбнуться, но мальчишка запал в моё сердце с первых дней вашего появления в Таёжном.

От него я узнал многое о твоих последних шести годах жизни и даже о том, что ты за всё это время не связала себя ни с одним мужчиной, и, что в последнее время к тебе, как он выразился, клеится морской капитан.

Андрей сообщил мне о предстоящей свадьбе Стасика и я решил воспользоваться ситуацией, явиться пред твои ясные очи, и побороться за своё, а может быть, даже, за наше счастье.

Фрося не сводила глаз с Алеся, за всё время рассказа, похожего на исповедь, она ни разу его не перебила.

— Фросенька, мы ещё достаточно молодые, дети уже взрослые и ты могла бы свободно приехать ко мне в Новосибирск, как я тебе уже сообщил, мне выделили там двухкомнатную ведомственную квартиру, я на хорошем счету, неплохо зарабатываю, и даже грозятся перевести в Москву, преподавать в МГУ…

— Алесик, я так поняла, что ты мне делаешь предложение и уже третий раз?

Фрося развеселилась, глаза её блестели, губы расцвели в улыбке.

От шутливого тона и шаловливого голоса женщины, Алесь смутился:

— Ну, в общем-то, да, но почему в третий раз…

— Как почему третий?!

Первый раз, когда ты пожаловал в начале войны в этот, между прочим, дом и был таким великолепным, что я за тобой пошла бы на край земли.

А надо сказать честно, это ты пошёл за мной и со мной на страшный риск, и на «огромнейший паровоз», и этого я никогда не забуду, как и наших любовных отношений в моей деревенской избушке-развалюшке…

Фрося увидела, как при последних её словах зарумянилось лицо Алеся, как загорелись его глаза, но она неумолимо продолжила:

— Второй раз, ты попытался склеить наш союз после того, как у меня начался роман с Семёном.

Ну, тогда ты был не на высоте… всё, всё, это забыто, я же, только вскользь, не обижайся, я не хотела, ни в коем случае тебя огорчить этими не радостными для нас обоих воспоминаниями.

А, вот сейчас третий раз, ты уже не тот униженный и опущенный до крайности человек, а более того, такой важный и солидный — одним словом, профессор.

Я и тогда, в Таёжном, вызывала у тебя стеснение перед людьми твоего круга, а теперь вовсе тебе не чета…

Алесь, несколько раз пытался прервать Фросины изобличительные слова, наконец-то, ему это удалось:

— Фросенька, Фросенька, причём тут моя важность или звание, я же все годы люблю тебя, такой, как ты женщины я больше не встречал в жизни и точно знаю, что не встречу. Я хочу быть с тобой до конца наших дней и я всё сделаю для того, что бы ты опять меня любила, а прошлое негативное пусть останется в прошлом, а мы будем с тобой строить наше будущее…

— Алесик, уймись на чуть-чуть… в твоём будущем я не нашла место для своего Сёмки, а без него моего будущего ни с кем быть не может.

Фрося почувствовала, что сейчас расплачется, этот мужчина, можно сказать, украл у неё последние почти двадцать лет жизни, а теперь пытается окунуть её в болото жутких воспоминаний и собрать осколки давно разбитого совместного прошлого.

Она хотела подняться и уйти, но Алесь задержал её за руку:

— Фросенька, я пока вёл разговор только о наших чувствах, а точнее, об их возрождении.

Я не хотел бы, тебе напоминать, с моей стороны это крайне не благородно и даже низко, но я вынужден, чтобы ты выслушала меня дальше.

Вспомни, пожалуйста, о том, что во время войны я пошёл за тобой, когда на твоих руках были двое деток и совсем маленьких.

О моём к ним отношении я не буду вовсе тебе говорить, это не нуждается в комментариях и не подлежит обсуждению…

Милая Фрося, безусловно, твой сын не может стать помехой для нашего совместного будущего, если оно будет совместным, на что я очень даже надеюсь.

Я тебе могу поклясться, что всё сделаю для того, чтобы заменить ему отца, но пока у меня даже не было возможности приблизиться к нему, хотя мне очень хотелось это сделать.

Рядом с ним почти всё время находится та пожилая женщина, по всей видимости, мать Семёна, больно уж они похожи.

Я не знаю почему, но под её пристальным взглядом я робею, чувствую себя обвиняемым на скамье подсудимых…

Фрося, я не знаю, чем могу тебя привлечь к себе и, как могу доказать, что мои чувства не облачены только в слова, а идут от сердца, ты, не спеши принимать решение, я понимаю, что это для тебя сложно и возможно даже неожиданно, но знай, моё сердце и дом для тебя открыты, только дай весточку, и я примчусь за тобой, и никогда больше из своих рук не отпущу…

Фрося поднялась на ноги и сверху посмотрела на когда-то любимого мужчину:

— Алесик, я и правда, не буду принимать поспешное решение.

Мне многое надо сейчас расставить по своим местам и в первую очередь это связанно с моими детьми.

У меня сейчас нет времени посвящать тебя во все подробности, да и тебе пока это не нужно.

Наш Андрейка, теперь будет между нами связующим звеном и мы от него будем знать, как обстоят дела у его родителей разделённых тысячами вёрст.

Я уверена, тот факт, что ты опять появился на нашем жизненном горизонте, благотворно на него повлияет, а то мозги у него часто бывают набекрень.

Алесь следом за Фросей поднялся на ноги и неожиданно обнял женщину и поймал губы, прильнув к ним жадным поцелуем.

Она не отстранилась, но и не ответила пылкостью на его мало похожий на дружеский поцелуй.

Через мгновение она мягко отстранила мужчину и улыбнулась:

— А знаешь Алесик, наверное, ты ещё можешь пробудить во мне ответные чувства взаимного желания, по крайней мере, того отвращения, что ты вызывал во мне в Таёжном больше нет.

Езжай с миром в свой Новосибирск и не будем делать поспешных выводов.

Дай моему сердцу разобраться во всём происходящем вокруг меня, ведь мы только вчера встретились и я тебе должна честно сказать, что пока не поставлена последняя точка в моих отношениях с Виктором.

Как-то роль распутной бабы мне не очень нравится…

— Фрося, у меня не повернётся язык тебя осуждать или порицать, ты и так в своей уже долгой взрослой жизни, имела так мало мужского внимания и ласки, но умоляю тебя, дай нам ещё один шанс…