Уже на следующий день Аглая успешно справилась с поставленными задачами. Через два дня Фрося поедет в Сосновск с новым заготовителем, на бывшем ЗИСе Семёна, с водителем она уже договорилась. Также она позвонила кое-кому в Сосновск и ей пообещали, что окажут Фросе всяческое содействие, естественно за определённую мзду, так, что той надо будет, как следует вооружиться, понятно, спиртным и денежками.

— А дальше подруга, будем смотреть, когда и как рванёшь за Семёном.

Андрейка останется у меня, можешь не волноваться, он будет под хорошим присмотром.

Совсем скоро наступят летние каникулы, вот и будет с моими девчонками на речку бегать, купаться, рыбку ловить, а когда и Коля его на настоящую рыбалку возьмёт с собой, раз нам бог сына не сподобил, пусть мужики получают удовольствие от общения друг с другом, по весне такой знатный улов, что тебе и присниться не может…

Фрося понимала, что отзывчивая подруга старается успокоить ей душу и она была ей за это очень благодарна, но надо было и дальше воспользоваться её добротой:

— Ах, да, Аглашенька, тут намедни ко мне заходил Алесь, я потом тебе расскажу о нашем разговоре, но пока у меня к тебе ещё одна очень большая просьба.

Пусть он, во время моего отсутствия, поживёт в твоей времянке.

Алесь многое осознал, но это уже меня мало касается, но пока я буду в отъезде, пусть они поживут вместе с сыном, ведь ты знаешь, как Андрей за ним гоняется.

Пусть насладится общением с отцом, ему это только на пользу…

— Вот, это да! Интересная новость. О чём может быть разговор, конечно, конечно, можешь не волноваться, я за мужиками пригляжу…

Фрося в приливе благодарности обняла свою подругу и облила слезами:

— Аглашенька, чтоб я без тебя только делала?!..

Я уже говорила Григорию Матвеевичу, что я очень счастливый человек, на моём жизненном пути встречаются только хорошие люди.

— Дурочка, ты дурочка, это ты очень хорошая, я же понимаю, что скоро уедешь из наших мест навсегда и что я буду без тебя делать. Я так к тебе привыкла.

И Аглая залилась вместе с подругой слезами.

Фрося без приключений добралась до Сосновска с не в меру говорливым парнем, работавшим вместо Семёна на его ЗИСоньке.

По приезду в город, они договорились о месте и времени встречи, и разбежались по своим делам.

Достаточно быстро Фрося нашла районную больницу и в регистратуре обратилась к женщине, которую ей рекомендовали для содействия. Та вышла наружу, отошла от окошка регистратуры, расспрашивая Фросю шёпотом, какую информацию она хочет получить. В карман медработника незаметно для всех легла купюра в размере ста рублей и эта бумажка очень оживила их разговор. Не прошло и пол часа, а Фросе уже было известно, что у Семёна Вайсвасера зашевелился осколок в области сердца, полученный чуть ли не пятнадцать лет назад во время войны, что это смертельно опасно, он нуждается в очень сложной операции, которую, конечно же, здесь сделать не смогут, да, и смогут ли где-то в другом месте, тоже неизвестно, поэтому ему дали направление в Москву на обследование, и срочное решение чрезвычайно важного для него вердикта специалистов с мировым именем. Кроме этой информации работник регистратуры, подогретая не малой купюрой для того времени, смогла только добавить, что Семён Васвасер направлен в центр кардиологии в Москве, что его жизнь находится в зоне риска, но надо надеяться на опыт знаменитых докторов. С этой информацией Фрося поспешила на вокзал, где выяснила, каким образом доберётся до Москвы.

Она не задумываясь, забронировала билет и расстроенная, но полная энтузиазма отправилась в Таёжный готовиться к срочному отбытию в столицу, отлично сознавая какие трудности ей предстоит преодолеть в ближайшем будущем. На сей раз, она отправлялась в длинную и сложную дорогу уже не осенью, а в разгар весны, когда с каждым днём становилось всё теплей и теплей, и спрятать на себе крупную сумму денег было уже достаточно сложно. Но и тут подруги нашли выход, который их двоих насмешил до слёз. Фрося внезапно стала беременной с порядочным животиком, месяцев на пять-шесть, подушечка с деньгами великолепно это инсценировала. Андрей воспринял отъезд мамы очень даже спокойно. Он был весь в предвосхищении скорого прихода в их дом отца, с которым им предстоит жить опять под одной крышей, а это сулило возобновление занятий по языкам, истории, географии и по другим гуманитарным предметам. Его душа тянулась к отцу и с этим фактом Фрося смирилась, хотя в будущем это не сулило ничего хорошего. Начался рыбный сезон и Андрейка горел азартом от будущих выездов со взрослыми, полюбившимися ему по зимней охоте дядей Колей, дядей Васей, и с другом Петькой, а может быть ещё, и папа сподобится, а это было бы выше предела его мечтаний…

Всё было готово к отъезду и вначале мая Фрося без страха за себя отправилась опять в неизвестность. Аглая только качала головой — это же надо, деревенская девка, для которой десятитысячные города Поставы и Сосновск до сих пор были самыми крупными городами, в которых Фрося бывала, а тут многомиллионная Москва и ещё с невообразимым количеством приезжих. Тогда Фрося рассказала со смехом подруге как она ездила в Вильнюс, где у неё тоже не было ни одной знакомой души и не пропала. Аглая с Николаем проводили Фросю до Сосновска, посадили на поезд и снова колёса вагонов отстукивают километры под её тревожные мысли…

Глава 90

Длинной. изнуряющей дороге, казалось, не будет конца.

Трудно сказать почему, но сибирская железнодорожная эпопея далась Фросе гораздо легче.

Скорей всего потому, что туда она ехала полная надежд и душевного подъёма, а здесь голова разрывалась от грустных мыслей и неопределённости.

В дорогу ей Андрей дал две книжки, заверив мать, что ей они понравятся, но до Фроси трудно доходил смысл прочитанного, часто долго не переворачиваемую страницу заливали слёзы.

Больше недели в пути и вот, наконец, Фрося выходит на Казанском вокзале столицы.

Вокруг шум, толчея, от снующего туда, сюда пёстрого люда у неё даже закружилась голова. Расторопная Аглая подсказала, что по прибытии в Москву, сразу же надо брать такси и ехать гостиницу, которая обязательно должна быть вблизи того Кардиологического центра, где, по всей видимости, находится Семён. Фрося заглянула в туалет вокзала, где с удовольствием избавилась от своей инсценируемой беременности.

Деньги успешно перекочевали в сумку и отправилась ловить такси. Конечно же, эта поездка обошлась Фросе в копеечку, но зато ушлый таксист привёз куда надо и сам договорился о свободном номере в гостинице.

Скоро всё окупилось сполна, Фрося погрузила тело в горячую ванну, ведь она впервые в жизни мылась в таких комфортных условиях, а тем более нуждалась и очень в этом после недельной дороги.

Разве Фросе привыкать к таким зигзагам судьбы, конечно, это нельзя было сравнить с поездкой в Вильнюс и даже с путешествием в далёкую Сибирь, но когда есть цель, для неё, кажется, нет ничего невозможного. После того, как она привела себя в порядок — надела одно из подаренных Семёном шикарных платьев, босоножки на маленьком каблучке, распустила по плечам свои пышные волосы и вышла, надо было перекусить.

В ресторан при гостинице она не пошла испугавшись огромного количества вилок и ножей, которые увидела на столах.

Поэтому покинула гостиницу и зашла в какую-то простенькую столовую, обнаруженную не вдалеке, и покушала наконец-то, пусть не вкусной, но горячей пищи. Лёжа на широкой кровати, а номер она взяла на одну из страха за большие деньги, что были при ней, Фрося засыпала с приятной мыслью, что уже завтра встретится с Семёном. Утром Фрося легко вскочила с кровати полная энтузиазма, в душе жила радостная мысль, что уже сегодня она увидит своего любимого и неважно, будет он после или до операции, главное, что она окажется рядом. В туалете к ней неожиданно подступила тошнота. Что это такое, неужто вчера отравилась в той столовке, но вряд ли, засыпала то спокойно, если б что не так почувствовала бы симптомы раньше. Тошнота, как появилась, так и исчезла, она отмахнулась от всяких сейчас ненужных мыслей, быстренько оделась и побежала в гостиничное кафе перекусить, когда она ещё нормально покушает сегодня. Но, вдохнув в себя запахи еды, снова почувствовала подступающую к горлу тошноту, стремительно выскочила наружу и побежала в туалет, находящийся по счастливой случайности рядом. И опять закрутились тревожные мысли, что это такое?! Отбросив идею перекусить, она отправилась искать центр кардиологии, но то, что скоро предстало её взгляду, превзошло самое смелое воображение — за массивными чугунными воротами в глубине парка прятались многочисленные громоздкие корпуса медицинского учреждения. Теперь в её душу вкралось сомнение, вряд ли она легко здесь отыщет следы Семёна. На воротах обратилась к вахтёру, не подскажет ли он, как она сможет разыскать лежащего здесь в больнице человека. И тот рукой указал на ближайшее здание, пояснив, что здесь находится регистратура, пусть барышня там поинтересуется. В регистратуре, где она выстояла огромную очередь, даже слушать не стали, а отправили в приёмный покой. Фрося, не возмущаясь, пошла по указанному направлению. И там, равнодушные к её проблеме люди, отфутболивали один к другому, пока, наконец-то, у одного из окошек, глядя на расстроенное лицо Фроси, женщина не поинтересовалась:

— Успокойся родимая, скажи лучше, когда тот, кого ты ищешь, лёг на стационар…

На этот вопрос Фрося даже приблизительно не могла ответить, растерянно, глядя на доброе лицо женщины.

Та сжалилась над провинциалкой и выдала ей большую регистрационную книгу за последний месяц поступлений в больницу. Фрося устроила ее на краешке свободного подоконника и стала водить пальцем, а следом глазами по строчкам, тщетно стараясь отыскать фамилию своего любимого человека. Трижды она прошлась по строчкам, но там его не было. Женщина, принимая книгу обратно, догадалась по печальному взгляду Фроси, что та потерпела неудачу: