- Извините меня, - говорю я каждому. - Природа зовет.

Но как бы я не извинялся, люди все равно пытаются вовлечь меня в беседу. К тому времени, как дохожу до дверей террасы, я готов сдаться. Боже, эта PR херня станет еще хуже, когда вступлю в NFL.

Хмурясь, я проскальзываю на улицу, где вдыхая прохладный ночной воздух наконец могу ясно мыслить. Но мой пульс не замедляется, когда достаю телефон. Я прислоняюсь к стене. Это сообщение не от Мак. Разочарование и облегчение попеременно сжимают мой живот, когда смотрю на незнакомый номер, собираясь удалить сообщение.


Неизвестный номер: Привет, сексуальная гора мужской плоти. Веселишься в своем костюмчике?


Сексуальная гора мужской плоти? Почему это нелепое прозвище кажется знакомым? Я тру лицо, и затем меня озаряет. Фиона называла меня так. Какого хрена Фиона шлет мне сообщения?


GrayG: Ага, все просто замечательно. Что случилось, Фи?


И пока жду ее ответ, я смотрю по сторонам, разглядывая в темноте ровно подстриженную лужайку. Все синее и зеленое, луна низко нависает над горизонтом, пока легкие облака проплывают по небу. В воздухе стоит запах снега. Моя рука вибрирует.


LittleFi: Я просто хотела сообщить тебе, что сегодня присмотрю за нашей девочкой. Не волнуйся, она веселится. Увидимся позже, сексуашка.


Этот образ возникает из ниоткуда и словно чертов кулак врезается мне прямо в горло. Мак на танцполе, ее длинные руки неуклюже размахивают в воздухе, кожа блестит от пота, а темные волосы падают на лицо, когда она улыбается - так охуенно широко - так счастливо. И какой-то хренов парнишка их студенческого братства трогает ее своими руками. Я сосредотачиваюсь на его большой ебаной ладони, прижатой к ее животу, его бедрах, трущихся о ее задницу, на том, как он обхватывает ее бедро, придерживая Мак напротив своего....

Мой крик раздается в тишине террасы, а затем следует резкий звук разбивающегося о камень стекла. Задыхаясь, я опускаю взгляд на свою пустую руку и затем на осколки, которые когда-то были моим телефоном, а сейчас лежат примерно в двадцати футах от меня. Я даже не знаю, как его бросил.

И меня это не заботит. Каждый дюйм моего тела болит. Тупая жгучая боль, словно меня перемалывают изнутри наружу. Мое горло распухает, сжимаясь и удушая. Я моргаю, глядя на свои блестящие туфли и пытаясь разобраться, как они оказались у меня на ногах. Но все, что могу видеть, так это тот образ, голос Айви раздается у меня в голове, говоря, что ей нужно пространство, что она не хочет меня.

Я издаю сдавленный смешок, который перерастает в громкий и чистый смех, и тут волна тепла касается стороны моего лица. Я разворачиваюсь. И вижу стоящую в дверном проеме девушку, ее тело худое и стройное, а улыбка доброжелательная.

- Эй, - говорит она, подходя ближе, каждый ее шаг приводит бедра в движение. - Что ты делаешь здесь в одиночестве?

Все во мне протестует против идеи разговора с ней. Я хочу поехать домой, забраться в кровать. Возможно, проспать неделю. Но я заталкиваю все это куда подальше, вспоминая Грея, которым привык быть. Того, кто веселился и никогда не думал о настоящем. Грея, который не чувствовал боли.

Я выдавливаю улыбку.

- Кажется, я больше здесь не один.

Вот и все, что ей нужно услышать.

Глава 19

Приготовление слоеных булочек с изюмом успокаивает. Пошаговое выполнение инструкций дарит ощущение комфорта. Запах дрожжевого теста и аромат теплого миндального крема. Я вывожу себя из депрессии, создавая дюжину супер тонких, желтых слоев. Раскатывая и сворачивая, раскатывая и сворачивая.