Его больше не напрягали косые взгляды, сдавленные смешки и перешептывания за спиной. Он их не слышал. Безболезненно для самолюбия слушал и подпевал песни, которые изощренные сотрудники меняли несколько раз в день. Леня мог бы выиграть "Угадай мелодию", назвав любую песню с трех нот, которая содержит слово "голубой". Обескураженные и обиженные подчиненные забросили свои шуточки на пятый день. Пожимали плечами и косились на довольного как сто китайцев начальника.

К удовольствию осознавать что он не безразличен Еве, прибавились штампик в паспорте и свидетельство о расторжении брака, которое он сразу же убрал в дальний угол сейфа, закрыв тем самым не самую светлую главу своей жизни.

Держа в руках заветную бумажку, не мог поверить в то, что прошло так просто. Относительно просто. Ева так и не призналась о чем разговаривала с его бывшей женой. Но сказала, что было единожды и больше она не появлялась. Статус "бывшая" прибавился сразу в его голове. Киселеву же, она сама или через посредников напоминала о себе практически постоянно, в течение последних двух недель примирительного срока. Звонили общие знакомые, которые не удосужились поздравить его с днем рождения, но узнать как у них с Каролиной дела, они не забывали. Или приглашали посидеть после работы и как бы невзначай, в назначенном месте встречали Каро. Она была во всеоружии. Шикарная укладка, красивый макияж, дорогие наряды, подчеркивающие и без того отличную фигуру и невинный растерянный взгляд. Первые два раза "случайные" встречи бесили, а на третью стало смешно. Потуги показать Киселеву кого тот теряет, вызывали снисходительную улыбку. Была и встреча с самим Федоровым. Он доходчиво, буквально на пальцах как на палочках для счета, обрисовал перспективы его будущего. Когда аргументы закончились, амбалы Федорова пару раз тряхнули для закрепления эффекта и успокоились.

Ничего нового Киселев не услышал. От перспективы жить "серой массой" поджилки не тряслись и холодной испариной лоб не покрывался. Ему было не в новинку толкаться в метро, жить в небольшой квартире, питаться пельменями, либо любой другой снедью, которая могла быть приготовлена за пятнадцать минут. Хотя он мог позволить себе заказывать еду на дом или посетить ресторан, но делал это крайне редко. Просто не видел смысла, когда можно было заточить пол пачки обжаренных и залитых яйцами сосисок. Все эти манипуляции возвращали его в воспоминания о студенчестве и первых годах переезда в столицу.

А сейчас, он посвятил начало рабочего дня выясняя, что за птица этот Виктор. Полистав личное дело у кадровиков не обнаружил ничего примечательного. Скворцов Виктор, двадцать пять лет, высшее техническое, родители, две сестры.

Побеседовал с начальником технического, где работал соперник. Николай Азаров не был Киселеву близких другом, так, хорошим знакомым. Но помочь не отказался, обещая сослать Скворцова на все самые удаленные вызовы. Осталось придумать как сделать так, чтобы Боголюбова была ближе, еще ближе.

— Ева, зайди ко мне, — Вера Викторовна бросила на ходу, проплывая в свой кабинет. Девушка следовала за шлейфом дорогих и слишком терпких духов.

— Доброе утро, Вера Викторовна.

— Доброе, — на лице не отражалось ни капли доброты. — На следующие три дня ты переходишь в полное подчинение начальника финансового отдела. У них там аврал, нужна помощь. А мы компания сплоченная. Так что, давай…вперед…помогай, — скривив губы, небрежно пальчиками указала в сторону, где предположительно кабинет финансового отдела.

— Любаш, я в финансовый, — сказала, выключая компьютер и складывая телефон в сумочку.

— Что такое? — не отвлекаясь от бумаг, спросила коллега.

— Сослали на три дня, кажется, я до чертиков надоела Вере.

Ева зашла в соседний кабинет:

— Доброе утро, — вежливо поздоровалась и окинула доброжелательным взглядом присутствующих, отвечая улыбкой на ответные приветствия.

— Ева? — Алена вскочила со своего места. — Мне сказали что кого-то в помощь пришлют, как я рада что это ты. Идем, стола не выделили, только стул. Будем как в школе, вдвоем за партой. Сумочку можешь сюда поставить. А ты кружку взяла? Мы по утрам кофе пьем или чай.

— Нет, сейчас схожу, — девушка быстрым шагом направилась к двери.

— И куда это ты стартанула? — Киселев вошел, загородив проход. — Доброе утро всем, — поздоровался, не отрывая вопросительного взгляда от Евы.

— Я кружку забыла, — сказала, а потом подумала, как глупо звучит. Хороший работник, ничего не сказать…

— Ааа, — как ни в чем не бывало отозвался мужчина, — жду, сейчас кофе попьем и за дела! — подошел к Алене, взял за спинку второй стул и покатил в свой кабинет. — Аленушка, тебе пока рано помощника иметь, а мне сгодится.

Девушки проводили Киселева растерянным взглядом.

Сходив за кружкой, девушка потопталась на пороге. Постучала о косяк привлекая внимание и нерешительно прошла. Гадая, что же она будет здесь делать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Посадив Еву с правого торца, Леня достал кипу бумаг и попросил рассортировать по датам. Сам же уткнулся в монитор и работал. Периодически отвлекаясь на телефонные звонки или Алену, которая каждый раз забегала как будто ничего важнее до этого не случалось.

Справившись с заданием за час, изнывала от безделья. Рассматривала маникюр на своих ногтях, обвела кабинет в котором была: не маленьких размеров, светлый, как и весь интерьер компании, светлая мебель и большое окно. Перевела взгляд на мужчину: на лице появились первые морщинки вокруг глаз, в темных волосах проклюнулась седина, совсем чуть-чуть, на висках. Голубые глаза, темные брови, прямой нос и губы, которые шептали цифры за хозяином. На губах она задержала взгляд. С лица спустилась к кистям рук и окинула картину целиком.

— Чертовски хорош, не находишь?! — от неожиданности, что губы произнесли что-то кроме цифр, Ева вздрогнула.

— Ничего так, но время начало брать свое — смогла дотянуться до волос и провела пальчиками по виску.

— Ну так не мальчик, — пожал плечами не отрываясь от дел. — Нравлюсь? — ему хотелось ее подначивать, получать эмоции. Сделал губы уточкой демонстрируя щетину и повертел головой, позволяя рассмотреть со всех сторон.

Ева хмыкнула:

— Лёнь, ну что я тут делаю?

— Помогаешь. Скоро обедать пойдем, куда хочешь?

— К себе, на меня же косятся.

— Это на меня косятся после твоих басен. А тобой интересуются. Все, еще пять минут и идем обедать.

— А тебе не надо за начальственный стол или, может, у вас свой зал…

— Все, идем- идем… — выпустил мышку из рук.

К концу дня утвердилась в том, что основная ее помощь заключалась в том, чтобы развлекать Киселева, поддерживая ничего не значащий треп. Вот вроде бы и общество приятное и чай вкусный, который она пила литрами от нечего делать. Но так хотелось напакостить. Злость прорвалась над здравым смыслом, который вопрошал: "Сиди, тебе разве тут плохо?!". А "симпатичная задница" требовала мести! Хотя бы маленькой пакости, а лучше, большой, но не такой резонансной как предыдущая ее выходка. Девушка решила гадить по мелкому, но часто, раз добровольно ее возвращать не собирались.

Все следующее утро она театрально вздыхала и громко серпала чаем, стараясь хоть как-то мешать. Не скрываясь играла в телефон и громко ругалась, если фигура тетриса не попадала в намеченное место. Киселев широко улыбался и никак не комментировал происходящее.

— Можно я хоть за кофе схожу? — хныкала с дивана, куда перебралась, устав сидеть за столом.

— Сходи, — смилостивился над девушкой, — через дорогу кофейня. Я карамельный маккиато буду, — протянул купюру. — Большой.

Ева не торопилась возвращаться, прогулялась немного, заглянув в соседнюю хлебопекарню, а только после купила кофе. На ее стаканчике красовалась надпись "Ева", а на стакане Киселева "Сопля". Она была горда собой, что вовремя вспомнила прозвище.

Не застав Лёню на рабочем месте, пририсовала зеленым текстовыделителем потеки на стакане и ушла обедать, оставив напиток на столе.

Виктора второй день не было в столовой, на обед не приходил. Обиделся или был занят, Ева не выясняла. Она спешила после обеда ворчать и бездельничать. А с Виктором позже объяснится.

В кабинете Киселева стоял хохот, с обеда не все сотрудники вернулись и девушка шла бесшумно ступая:

— Ну все, — доносился голос из кабинета. — Перезабил тебя в телефоне, — голос насмехался. — А девочка все больше и больше мне нравится. Как говорится, совет да любовь вам, Сопля! — сказал на прощание, Ева хихикала около двери.

— Ты сам- то понял, что сказал, Яр? Какой совет, какая любовь? Только расквитался…

В этот момент улыбка с лица девушки сползла, и стало так обидно… И зачем вот к себе притащил…Смотрит на нее второй день, сладостями кормит, глупости болтает…

Громко шаркнув туфельками зашла в кабинет, поздоровалась с генеральным и села на диван, демонстративно запустила игрушку на телефоне, ведь еще перерыв, можно делать что хочется. Смирнов поднял брови, безмолвно указал глазами на обиженную Еву и приложил пальцы изображающие пистолет к виску.

— Я скоро буду, — бодро сказал Киселев и мужчины ушли.

Ева бросила телефон, который спружинил на диване и шмыгнув носом, вытерла слезинку. Оглядев кабинет, остановила взгляд на пиджаке повешенным на спинке кресла. Быстро подошла и начал мять ладошками ткань, стараясь максимально испортить внешний вид. Решив что этого мало, сбросила его на кресло и без раздумий хлопнулась на него попой, прыгая и елозя из стороны в сторону. Выпустив пар, повесила обратно и присела на прежнее место. До окончания рабочего дня изображала глухонемую и старалась не встречаться взглядом с Леней. Виктор не отвечал на сообщения и настроение испортилось еще сильнее.