— Да что ты пристал? Говорю же нет у меня парня.

— Вот эт диво, грудь выросла, а парня нет, — и расхохотался, как конь на весь пансионат.

— Идиот, — обиженно бросила и почти бегом вылетела через ворота.

— Евка, стой. Евстигней, — раскатисто закричал. — Стоять, кому говорю.

В ответ я показала средний палец и быстро перебежала дорогу.

Нагнал меня уже перед домом:

— Ну ты шустрая, меня чуть не раскатали, — прижав рукой калитку, улыбаясь смотрел на меня. Схватив левой рукой за подбородок, притянул к себе и припечатал быстрым поцелуем в губы. — Теперь я первый, — щелкнул меня по носу и зашагал обратно. — Пока, — крикнул не оборачиваясь.

— Пока, — смотрела вслед удаляющемуся парню. Тут пришло осознание случившегося и я запрыгала на месте. Первый поцелуй, пе-е-ервый поцелуй!!! Ох, будет что Ленке завтра рассказать.

Мечтательно посмотрела на небо, томно вздохнула и вошла в дом:

— Ба, я дома! — крикнула в сторону кухни.

— А что ты так рано? — бабушка стояла около плиты, в левой руке держала книгу- читала, а правой помешивала, судя по запаху, солянку. Никогда не понимала, как она успевает сразу делать по два-три дела. — Ишь ты, " трепещущие чресла"…

— Что бабуль?

— Говорю, это кто ж тебя провожал, бабы Любы Сопля, что ли?

Во-о-от, за чтением и готовкой, успела и в окно подсматривать.

— Ага, Лёнька.

— Хороший мальчик, только говорят, уже весь поселок попортил…бабник, кобелюка… — назидательно заявила, перевернув страницу. — Хи- хи-хи "пылающее жаром местечко".

— Бабуль, ты что там такое читаешь?!

— Роман " Мой страстный дикарь". Да Олеська питерская оставила, в чемодан не влез.

В подробностях представила содержимое книжки и раскраснелась. Очень часто постояльцы оставляли какие-то мелочи после отдыха. И у бабули накопилась приличная библиотека пляжного чтива. Она была в свободном доступе, поэтому я иногда почитывала, тайком, конечно.

— Ты что варишь? — с интересом заглянула в кастрюлю.

— На завтра обед. Представляешь, харчо за один день сожрали, — бабушка никогда не стеснялась в выражениях. — Но я тебе там отлила, в холодильнике посмотри.

— Спасибо, бабуль.

— А с кобелюкой я завтра поговорю. Чтоб целоваться, поганец, не лез, он же тебя старше на восемь лет, коняга здоровенная.

— Ба-а-а…пожалуйста…

— Че, ба??? А потом принесешь в подоле, а ему- то че, отряхнулся и пошел.

— Ба-а-а, — громче прежнего закричала.

— Не бабай мне тут, ешь. Сегодня ночью с синей фазенды съезжают, надо прибраться по утру, а то в обед Крыловы приедут. Будут опять виноград мой с дачи воровать… — ворчала бабушка перелистывая странички. Я спокойно выдохнула, про меня забыла. — А с такими как соседкин внук, лет через десять дело иметь надо, когда выгуляет свою фитюльку.

Я уже не слушала ворчание, ела харчо и фантазировала о том как Лёня завтра за мной зайдет и мы снова пойдем купаться, и какое платье у меня будет на свадьбе, и нашим детям имена придумала. А самое главное! Как Ленка обзавидуется!

С утра быстро перекусила и убрала небольшой домик, там было две комнаты и крохотная веранда. Все было готова к заселению новых туристов.

Мне так не терпелось поделиться с подругой, схватила заранее подготовленную корзину со сладкими трубочками, семечками и прочей ерундой, которую покупают на пляже, спешила встретиться с Ленкой. Она меня ждала как обычно, около входа в пансионат, и мы медленно спускались по ступенькам к морю.

— Лен, ты чего такая молчаливая? — Ленка перекинула из одной руки в другую ведро с вареной кукурузой и хлюпнула носом.

— Меня отец наказал, до конца лета не пустит гулять…

— Ого!!! А что случилось- то?!

Подруга убрала волосы с шеи и я увидела два смачных засоса.

— Ле-е-енка, ты того??? — постеснялась сказать вслух про секс.

— Ничего я не того…ну, разве отцу объяснишь. Мы же только побаловались, ну, целовались, да руками и больше ничего не было.

Я ахнула, ничего себе "только". Да мой невинный чмок в губы потерял всякий вес перед такой новостью.

— Ле-е-ен, а с кем??? С теми парнями? — она махнула головой. — Что, со всеми???

— Евка, ты что, дура??? Нет, конечно. Только с Женей…

— А, ну раз с Женей, тогда и разговора нет, — о чем только Ленка вчера думала. — И сама ты дура, раз позволила малознакомому человеку с собой это делать! — вырвалось с обидой.

— Ой, давай не будем! Ты мне не мама…

— Я тебе подруга! — мы как раз дошли к пляжу, я развернулась спиной к Ленке и медленно пошла, крича зазывалку. — Трубочки со сгущёнкой, семечки, пирожки, холодный лимонад.

— Кукуруза, вареная кукуруза, — услышала голос за спиной.

— Эй, девчонки, а пива у вас нет? — нас окликнул пузатый мужчина.

— Нет, дяденька, — огрызнулась Ленка.

Мы прошлись еще метров пятьдесят вдоль берега, крича годами заученные фразы.

— Малая, эй, рыжая, — я резко развернулась на голос. — Дай две трубочки.

Перед нами сидела компания парней в обнимку с девушками. Я не сразу сообразила, что это знакомые Киселева, а Ленка защебетала:

— Ой, вот это встреча. Привет, мальчики. Приветик, Женечка, — расплылась в улыбке. — У вас планы изменились, да? Говорили, что ночью уезжаете…

Ой, дурында…мне так стало неудобно на свою недогадливую подругу.

— Ага, изменились. Привет, Лера.

— Я Лена, — взвизгнула подруга и, понеслась прочь, раскачивая ведром с кукурузой.

— Сто рублей, — протягивала пакетик со сладостями.

— Жень, купи и нам две, — услышала знакомый голос. Киселев выходил из моря, на нем висела хорошенькая брюнеточка, и активно старалась залезть ему в рот по самый пояс.

— Двести, — вырвала деньги из рук и хотела быстрее сбежать.

— Привет, Евка, — кинул фразу и начал пошленько кормить свою подругу трубочкой.

— И тебе не хворать.

Подхватила корзинку и зашагала прочь. На автомате кричала "зазывалку", а сама хлюпала носом и вытирала рукавом рубашки одинокую слезу. Обида скреблась в душе. И правильно сказала бабуля- кобеляка он! Больше не заговорю и даже не взгляну на него! Разве можно так поступать?!

Не заметила, как поравнялась с Ленкой:

— Вот урод, — причитала подруга, — я ему такое позволяла, а он?! — разъяренно шептала. — Кукуруза, вареная кукуруза.

— Ага… — протянула на автомате, не слушая подругу.

— Что ты ага-каешь?! А вот если бы тебе залезли в трусики, а потом и имя забыли?! — уже в голос рявкнула. Отдыхающие обратили на нас внимание и лениво наблюдали за разборкой.

— Лен, вчера надо было об этом думать.

У нее была завидная черта, все свои проблемы перекладывать на чужую голову и выкрутить так, что тебе становилось стыдно, хотя, ты к этому и отношения никакого не имеешь.

— Вот, значит, как заговорила. А я тебя подругой считала, — начала давить на жалость.

— Я и есть твоя подруга. Но если хочешь на ком-то выместить злость, то иди к Женечке, он, хотя бы, это заслужил.

— Молодец, девочка, — похвалила меня женщина лежащая в метре от нас под зонтиком, и с явным интересом наблюдавшая за спором.

И вот, опять, я чувствую свою вину, что весь пляж слышал нашу ссору, а Ленке хоть бы что, она развернулась и пошла в обратном направлении, не забывая кричать про кукурузу.

Солнце было в зените, отдыхающие разбредались разморенные солнцем и водой на обед и я старалась быстрее добраться до прохлады, очень хотелось пить и поспать пару часиков.

Почти около дома услышала крики и хлесткие удары, как кнутом:

— Баб Ась, ну ты что? Я ж и пальцем ее не тронул, ай, — послышался удар.

Прибавила ходу, на моих глазах из соседнего двора вылетел Леня в одних шортах и за ним гналась моя бабуля, размахивая мокрым полотенцем:

— Видела я все, кобеляка! Пальцем не тронул, а вареники к ней свои тянул, — закричала бабуля и еще раз щелкнула полотенцем, как заправский ковбой или дрессировщик, задев Киселеву спину. — Чтоб рядом не видела, понял?!

— Да, понял-понял, — кричал, закрываясь руками от следующего удара. Он резво перескочил через молодой куст лаврушки и скрылся в соседнем дворе.

А я так и стояла с корзиной в руке, обалдевшая от зрелища.

В этот момент появилась баба Люба:

— Аська, ты совсем из ума выжила? Да мой Лёнечка, на твою пигалицу ни в жизнь, ни глянет. У нее ж ни кожи, ни рожи. Без роду и племени. Мой кот и то больше весит!

Моя бабушка развернулась к бабе Любе и размахивая полотенцем продолжила свою отповедь:

— Я предупредила, Любка. Еще раз рядом увижу, останешься без правнуков. А моя "пигалица" через пару лет всем нос утрет. Сами за нее просить придете, а она твоему внуку только дулю покажет, — припечатала соседку.

Бабуля подошла ко мне, забрала почти пустую корзину:

— Пойдем, Евочка, отдохнешь и обед уже стынет.

Меня разобрало чувство благодарности, сейчас, бабуля единственный человек, который за меня вступается.

Сидя за столом, я торопливо ела солянку, пока бабушка накладывала второе:

— Мама сегодня звонила.

— Угум, — поддержала разговор.

— Тебе на следующей неделе документы подавать, я не могу с тобой поехать. Мы договорились, что ты до них на автобусе доберешься, а там они со Славкой тебя в Ростов на машине отвезут и проследят, чтоб все хорошо было.

Я невольно сморщилась при имени маминого мужа.

— Хорошо, — запивая компотом, закидывала очередной кусок котлеты.

— Не кривись, деваться некуда, я не могу оставить отдыхающих.

— Я понимаю.

Дядя Слава был мамин муж. Когда я была маленькая, мама уехала на заработки в Краснодар, там его и встретила, сейчас они держали поля и выращивали какие-то овощи. Я никогда не интересовалась, а меня не торопились просвещать, что там за бизнес. Мама звонила мне пару раз в неделю, узнавала как дела и рассказывала про моих сводных сестер, им сейчас было по десять лет. Дядя Слава меня не особо любил, говорил: "Мне и три рта нечем кормить, а еще ЭТУ я обеспечивать не собираюсь, пусть ее отец и кормит". Он знал прекрасно, что отца я своего никогда не видела, да он и не знает о моем существовании. Мама в семнадцать лет влюбилась в приезжего, вот так я и получилась. В свидетельстве о рождении меня записали на дедушкину фамилию и отчество. Ева Алексеевна Боголюбова. Поэтому все переживания бабули, я прекрасно понимаю. Она боялась повторения маминой судьбы для меня. На маму я зла не держу, если она счастлива, только рада. А мне и с бабулей хорошо.