— В саду, — ответила служанка.

Антуанетта вздохнула.

— А Анри? — Франсуаза пожала плечами. — Что ж, ступай разыщи его и передай, что наши гости уже приехали.

— Да, мадам, — отозвалась Франсуаза, скользнув к двери.

— Пойдемте посидим на террасе. Там на солнце тепло, а Франсуаза принесет нам вина. — Антуанетта широко распахнула окна и вышла на террасу. Собаки бросились следом и, деловито обнюхав балюстраду, задрали возле нее лапы. Внизу простирался сад, тянулся до древней стены, покрытой ковром из плетистых роз и бугенвиллей, где высились старые деревья, а дальше на фоне неба рисовался увенчанный куполом изящный силуэт голубятни. Ава сразу поняла, почему Жан-Полю так дорог этот замок и почему он согласился выполнить любое пожелание отца, лишь бы не потерять Ле-Люсиоль.

— О, друзья мои, вы уже здесь! — воскликнул Анри, огибая дом и подходя к террасе. — Тебе следовало послать за мной Франсуазу, — добавил он, обращаясь к жене.

— Я так и сделала, — холодно заметила Антуанетта.

Анри по-дружески тепло обнял Филиппа и поцеловал руку Аве с той же галантностью, что и его сын. Он широко улыбнулся, оценивающе разглядывая Аву. Жан-Поль говорил, что у отца в Париже есть любовница, вспомнилось Аве. Это ее нисколько не удивило. Анри был дьявольски красив, как и его сын.

— Где же вино? Франсуаза! — проревел он.

Франсуаза появилась почти мгновенно, сгибаясь под тяжестью огромного подноса, где теснились бутылки, бокалы и кувшин с ледяной водой. Анри не сделал ни малейшего движения, чтобы ей помочь.

— Прекрасно! Мы едва не умерли от жажды, — проворчал он по-английски, зная, что служанка не поймет. Усевшись в кресло, он достал сигару. — Ну, друг мой Филипп, как продвигается книга?

Антуанетта повернулась к Аве:

— Хотите взглянуть на голубятню? Жан-Поль говорил, что у вас в саду есть своя.

— С удовольствием. Это ее крыша виднеется там за деревьями?

— Да.

— Она выглядит намного внушительнее нашей.

— Жан-Поль рассказывал, что у вас прекрасное поместье.

— Жаль, он не видит его сейчас. Все кругом цветет и благоухает. Воздух напоен ароматами.

— Пойдемте, мне нужно с вами поговорить.

Ава спустилась по широкой лестнице в сад вслед за Антуанеттой, оставив мужчин беседовать за бокалом вина на террасе. Ноги у нее подгибались, кровь бешено стучала в висках. Неужели Жан-Поль рассказал матери о своей влюбленности, и теперь Антуанетта собирается сделать ей внушение? Сейчас она попросит Аву держаться подальше от ее сына, скажет, что Жан-Полю следует жениться на молодой женщине из своей страны, унаследовать замок и продолжить род, чтобы передать своему отпрыску семейное достояние. Ава нервно провела рукой по лбу, борясь с подступающей тошнотой. Солнце припекало все сильнее. В ветвях деревьев щебетали птицы, но от волнения Ава почти не слышала их.

Женщины пересекли газон, направляясь к чугунным воротам в стене.

— Могу я говорить с вами откровенно? — спросила Антуанетта.

— Конечно, — отозвалась Ава.

— Это насчет Жан-Поля. — Антуанетта искоса взглянула на гостью. — Он мой единственный ребенок, вы сами знаете, и я очень его люблю.

— Да, Жан-Поль много рассказывал о вас.

— Не сомневаюсь. Беда в том, что у него ужасные отношения с отцом. Анри совершенно равнодушен к чувствам сына. Жан-Поль — талантливый художник, а Анри не желает, чтобы он занимался живописью. Мальчик пишет прекрасные стихи, но поэзия не трогает Анри. У моего мужа был дядя, который истратил жизнь впустую, рисуя посредственные картины. Анри не хочет, чтобы Жан-Поля постигла та же судьба. Дело не только в живописи. Жан-Поль месяцами бездельничал в Париже, проводя время с непотребными девицами. Впрочем, это даже неплохо (Анри одно время боялся, что наш сын гомосексуалист), но, с другой стороны, подобная жизнь не годится для молодого человека, которому предстоит унаследовать такое имение, как Ле-Люсиоль. Анри пытался привлечь сына к управлению виноградниками, но Жан-Поль никогда не интересовался ими. До недавнего времени.

— Вот как? — осторожно заметила Ава, не совсем понимая, к чему клонит разговор Антуанетта.

— Жан-Поль решил остаться дома и заняться виноградниками, но ему нужно вернуться с вами в Англию, Ава. — Та промолчала. От волнения она не в силах была произнести ни слова. — Я думаю, мальчик хочет остаться из-за меня. Большую часть времени я здесь одна. Анри живет в Париже. Уверена, Жан-Поль вам рассказывал. Он так тепло говорит о вас, Ава. И я счастлива, что в вашем доме он нашел понимание. Я знаю, он нарисовал для вас сад.

— Получилась чудесная картина, Антуанетта. Мы посадили растения в точности, как изображено на рисунке. У вашего сына богатое воображение и настоящий талант.

— Я знаю. — Антуанетта улыбнулась. — Конечно, я его понимаю. — Антуанетта открыла чугунные ворота. Вслед за матерью Жан-Поля Ава ступила на лужайку, где среди полевых цветов стояла круглая каменная голубятня. — Он еще не готов вернуться домой, Ава. Мне кажется, мальчик несчастен. Если он сейчас останется в Ле-Люсиоле, то не сумеет освободиться от отцовского диктата. Анри жестко контролирует его, ни на минуту не оставляя в покое. А с вами Жан-Поль может наслаждаться свободой и быть самим собой. Я не вынесу, если он пожертвует этим счастьем ради меня. Такой случай выпадает раз в жизни, и я хочу, чтобы мой сын воспользовался им. Осенью я все еще буду здесь. Уговорите его вернуться в Англию, пожалуйста, ради меня. Я знаю, вы найдете нужные слова. Анри думает, что мальчик приехал домой лишь на время. Он ни за что не простит сына, если решит, что тот бросил вас и сбежал, отплатив неблагодарностью за вашу доброту. Жан-Поль должен вернуться вместе с вами. Это единственный выход. Уговорите его, пожалуйста, умоляю вас.

— Я постараюсь, — хрипло отозвалась Ава.

Внезапно из-за голубятни показался Жан-Поль. Он остановился, держа руки в карманах, настороженно глядя на женщин.

— Жан-Поль, покажи Аве голубятню. Мне нужно распорядиться насчет обеда. — Антуанетта посмотрела на часы: — Боже, вот-вот пора будет садиться за стол. Не задерживайтесь. — Она повернулась и выскользнула за ворота, оставив сына и гостью вдвоем.

— Зачем ты приехала? — сухим, враждебным тоном проговорил Жан-Поль. Он смерил Аву бесстрастным взглядом, ожидая ответа. Ава не нашлась что ответить и смущенно провела рукой по волосам. Какая ужасная ошибка. Жан-Поль опустил глаза, лицо его сразу сделалось беззащитным, как у ребенка, и бесконечно печальным. У Авы мучительно сжалось сердце.

— Прости, — прошептала она, медленно шагнув навстречу Жан-Полю. — Я тоже очень несчастна.

Лицо его смягчилось.

— Выглядишь ослепительно. — Уголки его губ дрогнули.

— Это легко объяснить: я знала, что увижу тебя.

— Так ты тоже скучала по мне?

— Да.

Жан-Поль обхватил ладонью затылок Авы, запустив пальцы в густые шелковистые волосы, потом привлек ее к себе и поцеловал. Ава не оттолкнула его. В это мгновение она не думала ни о детях, ни о Филиппе. Она парила в облаках верхом на радуге, наслаждаясь кратким мигом счастья и остро ощущая его быстротечность. Ее губы раскрылись навстречу губам Жан-Поля, Ава прижалась к нему. Его дыхание стало прерывистым, он весь дрожал. Жан-Поль потянул Аву за собой к стене голубятни, где их не могли заметить со стороны ворот. Забыв обо всем на свете, Ава последовала за ним. Здесь, так далеко от дома, она ощущала себя другой женщиной, дерзкой, незнакомой, свободной. Опьяненная близостью Жан-Поля, Ава забыла, что на террасе сидит ее муж вместе с Анри, а в обеденном зале замка уже накрывают на стол. Она перенеслась в причудливый мир фантазий, принадлежащий лишь ей и Жан-Полю. В сказочную страну, где возможно любое чудо.

Взяв Аву за руку, Жан-Поль повел ее к двери голубятни. Внутри было тепло, в воздухе витал сладкий аромат сена. Притворив дверь, Жан-Поль бросился на солому, увлекая Аву за собой. Раздвинув коленями ее ноги, он всем телом прижался к ней, и на мгновение у нее перехватило дыхание. Он уткнулся лицом ей в шею, вдыхая знакомый, такой желанный запретный запах. Его язык коснулся ее горла, и Ава почувствовала, как по телу разливается волна блаженства. Не прерывая поцелуя, Жан-Поль принялся торопливо расстегивать пуговицы у нее на платье. Его рука скользнула за вырез, обхватила грудь. Горячие губы сжали сосок, Ава запрокинула голову и замерла, отдавшись греховному наслаждению, о котором так долго мечтала.

У нее вырвался хриплый стон, когда Жан-Поль задрал подол ее платья и помог ей стянуть трусики. Жаркое, лихорадочное нетерпение охватило ее, словно подростка, и Ава невольно усмехнулась собственному бесстыдству. Открыв глаза, она увидела, что Жан-Поль восхищенно любуется ею, как будто перед ним самая красивая женщина на земле. Он благодарно улыбнулся ей, и Ава развела бедра, впуская его в себя. Когда их тела слились, Жан-Поль нежно взял ее за руку, сплетя пальцы. Ава ничуть не жалела о своей измене и не испытывала раскаяния. Если бы она вспомнила о Дейзи Хоуптон, то поняла бы, что в конечном счете разница между ними не столь уж велика.

— Ты вернешься в Хартингтон? — спросила Ава, раскинувшись рядом с Жан-Полем на соломе и нежась в золотистых лучах солнца, льющихся сквозь маленькое оконце под самой крышей.

— Да, — кивнул Жан-Поль. — Ты же знаешь, ради тебя я готов свернуть горы.

— Это вовсе не обязательно, дорогой, — улыбнулась Ава, ласково погладив его по щеке. — Я ведь здесь, с тобой.

Они поспешно привели себя в порядок. Ава застегнула платье и стряхнула с себя солому. Жан-Поль шагнул было к двери, но обернулся, чтобы поцеловать Аву. Она рассмеялась, возвращая ему поцелуй.

— Ты такая красивая, — прошептал он, вглядываясь в ее лицо. — По-моему, я никогда еще не видел тебя в этом платье.