Сьюзен Джонсон - Французский поцелуй

– Конечно, почему бы и нет, – услышала Ники свой голос; похоже, логика и рассудительность ее окончательно покинули. – Я с удовольствием выпью бокал шампанского.

– Отлично. Я сейчас вернусь. Джорди, расскажи Ники про песню, которую ты для меня написала. Не хочу показаться предвзятым, но у моей дочери определенно есть талант, – заявил Джонни с ухмылкой.

– И он об этом знает, – широко улыбаясь, заявила Джорди.

Джонни подмигнул Ники:

– Когда Джорди сама будет заниматься аранжировкой, я тоже смогу начать подсчитывать денежки.

«Как будто у тебя нет бухгалтеров, которые это уже делают», – подумала Ники, мысленно перечисляя его имущество, о котором обожали писать газеты: яхта, множество домов по всему миру, скоростные машины. И вежливо произнесла вслух:

– Ну давай, Джорди. Расскажи мне про свою песню.

Удаляясь от них, Джонни вынужден был признаться себе, что совершенно не планировал приглашать ее выпить. Честно говоря, по тысяче убедительных причин он очень настороженно относился к тому, чтобы заводить новые знакомства с женщинами. Так зачем же тогда?.. Отличный вопрос. Может быть, Лайзе удалось сегодня вывести его из колеи. Может быть, ему просто потребовалось провести какое-то время в обществе нормальной женщины, чтобы вспомнить – не всякая женщина так же эгоистична и требовательна, как его бывшая жена.

Сегодня Лайза разглагольствовала о ценах на чай в Китае. В буквальном смысле слова. Без дураков. Ей в очередной раз чего-то не хватило, и она решила, что именно он должен отыскать для нее какой-то редкий сорт чая с какой-то Богом забытой особенной горы в Китае. Как будто ему есть до этого дело! И не важно, сколько раз Джонни твердил ей, что он не мальчик на побегушках, она по-прежнему считала, что он должен заботиться о всякой дряни для нее. К счастью, у него имелись люди, которые разгребали это дерьмо. Но Господи, когда же кончатся эти бесконечные приставания?

Вот, стоило хорошенько подумать, и стало ясно – ему просто захотелось немного выпить после разговора с Лайзой. А поскольку пить в одиночестве он не любит, нашлась компания в лице Ники. Все очень просто.

До возвращения Джонни Джорди не только успела спеть свою песню, но еще и рассказать, как она сначала сочинила музыку, а потом, всего за час, стихи. Конечно, ничего сложного в этой песне не было, но тем не менее она впечатляла. А ведь девочке всего девять лет. Это Ники уже знала, потому что спросила Джорди, когда та допела.

Вот вам и гены.

Ники ненадолго задержалась с шампанским. Она не допила и половины бокала, как Джонни вытащил из кармана телефон. Должно быть, он включил виброзвонок, потому что звонка Ники не слышала. Глянув на экран, он сказал:

– Извините. Мой телефон – это из офиса. Я должен ответить. – Он поднялся и улыбнулся Ники. – Завтра в семь.

– Я буду здесь.

– Я тоже! – воскликнула Джорди. – На всякий случай поставлю будильник.

Джонни отошел в сторону, однако Ники успела услышать:

– На следующей неделе твой альбом станет платиновым.

И ее вдруг поразило такое простое поведение человека, который создавал музыкантам одну успешную карьеру за другой. Вот и говори после этого про золотое прикосновение! И при этом казалось, что он совершенно невосприимчив к синдрому обожествления, от которого страдало так много знаменитых людей. Он занимался домиком на дереве для своей дочери как самый рядовой папаша. У него не было кучи помощников и слуг, кроме Марии. И дочь свою он воспитывал такой же скромной, каким был сам.

– Можно мне это взять? – спросила Джорди, постучав по чертежам. – Я хочу позвонить Бетси и позвать ее к себе. Может, она останется ночевать, и тогда мы с ней завтра вместе посмотрим, как вы начнете.

– Они твои. Забирай. – Ники встала и улыбнулась. – А завтра рано утром увидимся.

– Я уж прослежу, чтобы папа встал.

Ники, конечно, могла сказать, что ей на строительстве вовсе не нужен Джонни Патрик, но, возможно, его дочери он был необходим.

– Вот и отлично.

– Я провожу вас до машины. – Джорди залпом допила остатки «Ширли Темпл» и помчалась к Ники. – А если Бетси завтра будет здесь, мы вам споем дуэтом. – Она поравнялась с Ники. – Бетси поет даже лучше, чем я. Но это понятно – ее мама раньше пела в музыкальной группе. Там они с ее папой и встретились, а теперь они поженились, и Бетси говорит, что он не хочет видеть никаких ее старых друзей. Он называет их отморозками, а она говорит, что это неправда, а потом…

– Бетси тоже пишет песни? – прервала ее Ники, подумав, что родителям Бетси вряд ли понравится, что их семейные проблемы обсуждают по всему свету.

– Не-а. Зато она хорошо играет на пианино – почти так же хорошо, как я. Но никто не играет на пианино так здорово, как мой папа. Он может сыграть все, что угодно. Он и сделать может все, что угодно.

И прежде чем они дошли до машины Ники, Джорди перечислила весь внушительный список достижений своего отца, включая его умение стоять на голове «просто целую вечность».

Йога, подумала Ники. Калифорнийский образ жизни. Теперь понятно, откуда у него такое худощавое, подтянутое тело и осанка. К сожалению, стоило ей подумать о йоге и Джонни Патрике, как перед глазами мгновенно возникли по-настоящему сексуальные позы тантрической йоги. «Об этом думать ни в коем случае нельзя, – одернула себя Ники. – С профессиональной точки зрения. Особенно если учесть, что завтра начнется строительство».

Стремясь обуздать распутное воображение, Ники сосредоточилась на монологе Джорди, который каким-то образом перешел на то, как Мария учит ее плавать:

– Она, знаете, с Гавай, и плавает как ненормальная. Она говорит, что у меня получается все лучше и лучше. На будущий год у нас в школе начнутся уроки плавания. Эй, да у вас машина с гибридным приводом! – воскликнула девочка, когда они вышли на замощенную камнем автомобильную стоянку. – Я говорила папе, чтоб он купил такую же, а он говорит, что любит ездить очень быстро. Машины с гибридным приводом не очень-то быстрые, да?

Ники посмотрела на блестящую черную спортивную машину, стоявшую рядом с ее автомобилем.

– Не знаю. Может, они и правда ездят не так быстро, как машины твоего папы.

«А их стоимость вряд ли равна валовому национальному продукту какой-нибудь страны третьего мира», – подумала Ники, быстро оглядывая гоночную машину с низкими сиденьями.

– Зато они защищают окружающую среду, это точно.

– Надеюсь, моя машина вносит свой вклад. – Ники открыла дверцу.

Джорди шагнула назад и помахала рукой:

– Увидимся завтра!

– Моя бригада и я будем здесь рано утром.

– Я прямо дождаться не могу!

Ники улыбнулась девочке и села в машину.

– Я тоже, – сказала она и поняла, что говорит чистую правду, хотя решила не копаться в причинах этого.

Помахав в ответ, она захлопнула дверку и тронула с места свою зеленовато-желтую машинку.

Джорди все еще махала ей вслед, когда она свернула на серпантин, ведущий вниз. Если бы все клиенты были такими привлекательными, думала Ники, и готовыми платить с надбавкой – как Джонни Патрик, лишь бы устроить своей дочери день рождения, о котором та мечтала…

Похоже, что над этим проектом будет синее небо и яркое солнце, докуда хватит взгляда.

И она скрестила пальцы.

На следующее утро Ники приехала, и они определились с планами на дальнейшую работу. Джонни Патрик вышел поздороваться с ней (Джорди и Бетси тоже) и после короткого разговора касательно графика работы и нескольких дружеских слов рабочим отправился в свою студию.

Джорди не была такой отшельницей. По правде сказать, она оказалась полной противоположностью своему отцу. Девочка ходила за Ники по пятам, постоянно задавала какие-то вопросы, а ее любопытство по поводу мельчайших деталей конструкции было скорее взрослым, чем детским. В случаях, когда устанавливались особенно сложные детали домика или возникали вопросы, на которые могла ответить только Ники, она задерживалась на строительной площадке дольше обычного.

Рабочие бережно относились к участку и старались раскапывать его как можно меньше, сохраняя целостность холмов и старых деревьев. Сам проект представлял собой органичную концепцию свободнонесущих уровней с минимумом больших бревен и стальных растяжек. Вся изящная структура производила впечатление готовой взлететь птицы. Техническое решение было сложным, но в том и заключалась красота проекта – эксперимент и прагматизм, слившиеся в единой цели.

Иногда, если позволяло расписание, Ники оставалась на ленч с Джоди. Дополнительным стимулом к этому, несомненно, служило кулинарное искусство Марии.

Еще реже к ним за ленчем присоединялся Джонни.

Ники думала, что это как-то связано с самодельной тортильей и приправленной лаймом рыбой, которые Мария готовила по вторникам. Может, родилась она и на Гавайях, но где-то сумела выучиться прекрасной мексиканской кухне, и, похоже, не одна Ники высоко ценила ее искусство.

Даже сангрия, которую Мария подавала к столу, была словно откуда-то из другого мира и, по мнению Ники, имела мало общего с обычной сангрией.

В тех редких случаях, когда Джонни к ним присоединялся, за столом болтала в основном одна Джорди. Джонни отвечал, если к нему обращались, но в общем вел себя крайне сдержанно. Но не устрашающе, решила про себя Ники, хотя, возможно, только потому, что привыкла к отцу и брату, которые в основном молчали, предоставляя разговаривать другим. В любом случае рядом с Джорди не стоило беспокоиться о том, что беседа заглохнет. Джорди была очень общительным и дружелюбным ребенком.

Сооружение росло, а Ники с Джорди на удивление легко сдружились. Они поладили между собой и время от времени устраивали чаепития, чтобы немного отдохнуть во второй половине дня. Ники тоже любила расслабиться, поэтому и речи не было о том, что она потакает ребенку, – Ники получала столько же удовольствия, сколько и Джорди.