– И что я должна тебе ответить?

– Догадайся! – Голос его звучал грубо, даже жестко. – И лучше тебе не ошибаться!

– Я хочу только тебя.

Улыбка Джонни сделалась нежной.

– Умная девочка. – Это совершенно необъяснимо – ее ответ действительно много значил для него. Что еще более непостижимо, мысль о том, что она может заниматься сексом с другими мужчинами, была просто убийственной. – Обхвати меня ногами, – грубовато приказал Джонни, прижав Ники к себе. – И дай мне почувствовать, как твоя киска двигается по моему члену. Ну же, детка, шевелись. Я хочу, чтобы ты двигалась.

Не следовало выполнять это требование. Никого другого Ники и не послушалась бы. Но пенис Джонни предлагал ей невероятное удовольствие, и она не могла противиться вожделению.

Она повиновалась.

И Джонни подарил ей ответное наслаждение – не грубое, а искусное и тонкое.

Его жаркое прерывистое дыхание обжигало ей шею. Ники чувствовала, как напряжены его руки, направляющие ее бедра, поддерживающие ее, ослабляющие хватку, чтобы она могла двигаться… А потом в диком нетерпении он резко скинул ее ноги со своей талии и горячечно прошептал:

– Шире. Раздвинь их шире.

И вонзился еще глубже с безрассудством, которое Ники с жадностью встретила.

Оба они были словно охвачены безумием, которое могло бы их встревожить, будь они в состоянии мыслить здраво.

Они этого не могли. Они были беспомощны перед бурей, которая сотрясала обоих, и лишь рычали и кричали и были полны жадного сладострастия, а ярость страсти лихорадочно стремилась к пределу.

И тогда их безумие достигло пика, а после оба они без сил рухнули на постель.

Шторм отбушевал, и наступило странное спокойствие.

Лежа на спине, прикрывая глаза рукой, Джонни набрал в легкие побольше воздуха и на выдохе произнес:

– Извини. Я еще никогда… вот так…

Ники блуждающим взглядом смотрела в потолок, прерывисто дыша.

– Я… тоже…

– Это… просто игра.

– Я… з-знаю…

– Прошу прощения… за то, что приказывал. – Он уже почти хотел, чтобы этого не было.

– Наверное, я тоже… сказала лишнего… Давай просто забудем об этом.

«Как будто это возможно», – подумала Ники, все еще продолжая хотеть его вопреки здравому смыслу и рассудку.

Убрав руку от лица, Джонни повернулся к Ники и, чувствуя, что постепенно приходит в себя, улыбнулся:

– Все забыто. Так?

– Точно, – ответила она, глядя ему в глаза и надеясь, что в темной комнате будет незаметно, что она недостаточно убедительна.

Джонни резко перекатился на Ники и устроился у нее между ног, словно снял с себя некое бремя и теперь вновь был вправе потакать своим желаниям.

– Скоро нам потребуется принять ванну или хотя бы душ. Ты вся липкая.

Даже в темноте Ники разглядела его улыбку.

– Не моя вина, что мы оба липкие.

– Кажется, это означает, что мыть тебя и себя придется мне.

Голос Джонни не показался Ники несчастным. Да он и не был несчастным.

– Решай сам.

Это ему понравилось.

Но больше всего ему нравилось то, что спальня Ники находилась рядом с его комнатой. А значит, она доступна ему все двадцать четыре часа в сутки. Семь дней в неделю.

– Ты готова? – пробормотал Джонни.

– Об этом нужно спрашивать?

– Я просто проявлял вежливость.

– Неужели? – скептически осведомилась Ники.

– Я уже сказал, что прошу прощения.

– Да знаю я. – Ники ухмыльнулась. – Я просто хотела, чтобы ты немного подергался.

– Лучше ты подергайся вот на этом, детка.

Господи, так ей повезло или нет?

– Мм-м… мм-м…

Определенно повезло.

Глава 35

На следующее утро сразу после завтрака Джонни ушел.

– У меня встреча в городе, – объяснил он, вставая из-за стола. – Через несколько часов вернусь. – Он посмотрел на Джорди и Верни: – Вы, девочки, собирались по магазинам, так? – Джонни обернулся к Ники: – А вы идете на работу?

– Поскольку у меня есть собственный бизнес, – Ники многозначительно посмотрела ему в глаза, – то да, иду.

– Может быть, я забегу к вам в офис после моей встречи?

– Зачем? – Ники не знала, как относиться к такому пристальному надзору за собой.

Джонни усмехнулся:

– Не знаю. Например, выпить кофе?

– Я позвоню вам, если смогу уйти. Совсем ни к чему приходить ко мне, – сказала она слегка недовольным голосом.

– Отличная мысль! – жизнерадостно отозвался Джонни, игнорируя раздраженный взгляд Ники. – Пока, девочки! – помахал он всем и ушел.

Без ведома Ники за ней в этот день ходил телохранитель, хотя Барри получил строжайшие указания оставаться незамеченным. После их разговора, а точнее, спора Джонни не хотел, чтобы она злилась из-за телохранителей и вмешательства в ее личную жизнь, но правила решил устанавливать сам. Он хотел быть уверенным в безопасности Ники. Юрий и Раф – не самые приятные люди на свете.

В одном из самых фешенебельных домов на Рашен-Хилл Джонни назвал швейцару свое имя, и его провели через шикарный холл к частному лифту, который поднимался в пентхаус. На двадцатом этаже лифт остановился, двери с шелестом открылись, и Джонни вышел в большой холл, обшитый панелями из позолоченного тикового дерева. На полу замысловатым узором лежал паркет, помещение освещалось старинными напольными светильниками, а в самом центре холла, под стеклянным куполом потолка, возвышались ярко-красные лакированные доспехи времен сегуната Токугава. Эти старинные доспехи всегда восхищали Джонни исключительным мастерством исполнения и внушительным великолепием, глядя на которое, он невольно забывал об их непосредственном назначении.

– Сюда, сэр.

Слуга, одетый в белое, возник буквально из ниоткуда. Он жестом позвал Джонни за собой, а через несколько мгновений открыл высокие двери.

– Мистер Патрик, – негромко объявил слуга.

– Джонни, входи, входи! – воскликнул знакомый голос. Переступив порог, Джонни вошел в залитую солнцем комнату с умопомрачительным видом на залив.

– А я тебя жду, – улыбнулся Фукуда Кадзуо. – Кофе, чай или что-нибудь поинтереснее?

Человек, которому Джонни вчера звонил в Токио, удобно расположился на пшеничного цвета диване, раскинув руки по его спинке. Он был одет в шелковый черно-зеленый халат с вышитыми по нему журавлями, длинные черные волосы достигали плеч, а худое, похожее на волчье лицо искривилось в улыбке. Они с Джонни много лет назад познакомились в одном из клубов Лос-Анджелеса – двое молодых красивых мужчин, беспечно пренебрегающих моральными условностями.

– Пусть будет кофе, – сказал Джонни, усаживаясь в кожаное кресло. – С «более интересным» покончено давным-давно.

Из-за ширмы в углу материализовался слуга.

– Я просто спросил, – бросил Кадзуо, пока слуга наливал Джонни кофе. – Тем более мне известно, как высоко ты ценишь семью.

Джонни усмехнулся:

– Я решил, что Джорди заслуживает отца, который знает, какой день недели на дворе.

– Моя жена утверждает, что подобное отречение и мне пойдет на пользу. – Кадзуо жестом отослал слугу.

– Очень рекомендую.

– Я всерьез подумываю об этом. Скоро у меня родится сын.

– Поздравляю.

Кадзуо улыбнулся:

– Спасибо. Отец просто в восторге. – Его взгляд смягчился. – И поскольку теперь у меня другие интересы, вероятно, я тоже с радостью перейду к более сдержанному образу жизни. Сейчас я финансирую институт, занимающийся проблемами глобального потепления. – Он едва заметно улыбнулся. – Моя жена – морской биолог, поэтому у меня есть стимул.

– Каковы бы ни были причины, здорово, что ты вносишь вклад в будущее. Если потребуются деньги, имей в виду и меня.

Диплом финансиста, полученный в Сорбонне, давал Кадзуо право на должность главного финансового администратора. Именно ее он и занимал в организации своего отца.

– Возможно, хотя пока это частное предприятие. – Кадзуо вскинул брови. – Отец считает, что я должен играть скромную роль.

– Понял.

Отец Кадзуо управлял якудзой – организованным криминальным синдикатом в Японии. А поскольку и правительство, и силовые структуры давно придерживались с ними отношений «живи и давай жить другим», Джонни понимал, что такая сдержанность необходима.

– Ну, рассказывай подробности, mon ami. Куда мы едем и что делаем?

– Мне нужно как следует припугнуть сына Дутова. Он терроризирует знакомую мне женщину.

– Знакомую?

– Я о ней забочусь.

Кадзуо снова вскинул брови:

– В каком смысле?

Джонни пожал плечами:

– В каком, в каком. К ней вломились в дом и напугали до смерти. Я хочу, чтобы он за это заплатил.

– И сколько?

– Достаточно. Я достаточно разумен и прекрасно знаю, у Дутова немалая власть. Поэтому мне и требуется твоя помощь.

– Потому что мой отец выше рангом, чем Дутов?

– Да.

Кадзуо ухмыльнулся:

– И идти против моего отца им невыгодно. Полагаю, речь идет о Юрии? Известный мерзавец.

Джонни поморщился.

– И мне так кажется. Судя по всему, он полная дрянь. Моя бывшая с ним спуталась, втянула меня, а заодно и эту женщину. Я бы тебя не беспокоил, но без твоей помощи не обойтись.

– Не нужно извинений. Для чего же еще друзья? И не думай, что я забыл, как ты спас меня от того агента по наркотикам.

Много лет назад в Лос-Анджелесе Кадзуо заключил сделку по доставке экстази, а Джонни намекнул ему, что этот контакт засветился в Управлении по борьбе с наркотиками. Джимми Гордон, их приятель-серфингист, сказал, что провел отличный месяц в борделях Бангкока, а на самом деле вступил в сговор с управлением и все это время находился в их резиденции в Ливенворте.

– Мне кажется, с Юрием нужно хорошенько поговорить, – продолжал Джонни, – чтобы он понял свою ошибку.

– Все понял. – Кадзуо пожал плечами. – Он просто пустое место, а его старик никогда не пойдет против моего. Ты знаешь, где искать Юрия?