Внешний вид здания ни в коей мере не отражал барочную изысканность ей позолотой и красным плюмажем повсюду внутри дома. Сэр Перси со своей стороны сделал все возможное. У нее не было нужды в ожерелье. Туалет ее так же был восхитительным. Как и они сама. Маленькая блондинка, очень изящная, очень хорошенькая и вовсе не глупая, хотя производила впечатление решимой простодушности, что без осечки срабатывало в общении с мужчинами. С таким же простодушием она расширила от удивления глаза, когда Дивэйн вынул содержимое своего бумажника, но оценив при этом ситуацию, что в углу стоял посыльный, держащий в руках какой-то документ.

– Я на понимаю таких длинных слов, которые Вы употребляете, лорд Дивэйн. Незаконно присвоено? Что это значит? Разве Вы не знаете, что лорд Кэмден дал мне это маленькое ожерелье в знак своего уважения ко мне?

Разговор она вела, кокетливо подрагивая ресницами.

– Он несомненно одолжил его Вам. Но дело в том, что ожерелье не принадлежало ему. И лорд Кэмден не мог дарить, поскольку оно – фамильная драгоценность и закреплена за наследником.

– И что из этого следует?

– А то, что сейчас ожерелье принадлежит лорду Мондли, пока его младший сын не достигнет совершеннолетия. Лорд Мондли – не самый подходящий для Вас джентльмен, с которым Вы вступили бы в конфликт.

Леди Салливан притворно надула губки:

– В таком случае… кто мне заплатит за бриллианты?

– А никто. Вы храните краденое, что является преступлением.

– Но это не так! Я даже не имела представления, что ожерелье закреплено за наследником! – горячо отпарировала она. Но быстро вернув ускользающую от нее невиновность, добавила. – Дэвид ничего не говорил такого.

– Безусловно, поступок неосмотрительный с его стороны. Но две оплошности не ведут к исчезновению их и решению проблемы. Не Дэвида станут судить, а Вас. И суд может рассмотреть дело под таким углом, что Вы знали – ожерелье крадено. Иначе, почему Вы не надевали его? Вы ж без колебаний носите подарки сэра Перси!

На ее прелестной шее поблескивали сапфиры. Нервно подрагивающие пальчики мисс Салливан, машинально поигрывающие веером, показывали, что она лихорадочно ищет выхода, как правильно вести себя в ситуации?

– А… сэр Перси просто доходит до бешенства в своей ревности: требует, чтобы я носила только его подарки.

– Уверен, его еще больше взбесит, если он узнает, что его любовница вовлечена в скандал, в котором замешен другой мужчина. мисс Салливан поняла, что иного выхода нет, как прибегнуть к слезам. Прикрыла рукой глаза. С ее губок стали срываться всхлипывания: "Но что же мне делать, лорд Дивэйн? по правде говоря, до меня доходили слухи – но всего лишь слухи! – что ожерелье принадлежит леди Кэмден. Я давно хочу вернуть его, но… едва ли могу осмелиться зайти в леди Кэмден".

– Следовало привлечь на помощь посредника. Того же сэра Перси.

– Он же ничего не знает об этом проклятом деле! Дивэйн заговорщически подмигнул:

– А нам и не стоит посвящать его.

Леди Салливан беспомощно, но чуть приободренно улыбнулась".

– Так будет лучше? Никакого скандала Никакого скандала?

– Если Вы напишите лорду Мондли короткую записку, где объясните недоразумение, уверяю – никакого скандала не случится. Ведь не захочет же Мондли, чтоб свет узнал, что его сын был негодяем? Негодяем… с отличным вкусом, если Вы не возражаете, что я так говорю, – добавил Дивэйн, галантно поклонившись.

Она мягко улыбнулась: "Не хотите ли стакан вина?… Пока моя служанка сходит за ожерельем".

Она дернула за шнурок и дала указание вышедшей служанке принести бриллиантовое ожерелье, которое лежит в голубой бархатной коробке. Когда ожерелье оказалось в руках Дивэйна, Маргарита сказала: "Может, теперь этот человек с Боу Стрит, что поодаль от нас, уйдет?"

– Согласен, но сперва напишите объяснительное письмо. Мисс Салливан села за письменный стол в углу гостиной и написала все, прибавив глубокое извинение. Дивэйн бегло прочитал и положил записку в карман. "Подождите меня на улице", – сказал он офицеру, выпил вина, преподнесенного мисс Салливан.

– Я очень рада, что нам удалось решить этот вопрос так полюбовно, – сказала она. – Но от чьего имени вы действуете, лорд Дивэйн?

– От имени леди Кэмден.

– А-а… И есть возможность заключения союза между вами?

– Все возможно. Я буду Вам признателен, если о нашем разговоре никому не расскажете.

– Так вы не собираетесь покровительствовать миссис Ритчи? – пытаясь спрятать все свое ликование под личиной безразличия. Мисс Салливан слышала о поездке в парк с миссис Ритчи. И у нее зародились подозрения, где Дивэйн получил интересующие его сведения.

– Мне сейчас не до этого.

– Я уверена, что мы все пожалеем о такой потере, – сказала она, пристально глядя ему в глаза. Увы, мисс Салливан было нечем поживиться, но, по крайней мере – думала она – миссис Ритчи, эта проклятая хищница, не получит своего…

Дивэйн поспешно допил вино и поднялся. "Судя по Вашему туалету, вы собираетесь куда-то. Не смею задерживать. Очень приятно было познакомиться", при этом он засунул триста гиней в карман в некоторой нерешительности: следует ли ему дать Маргарите сколько-нибудь за помощь? Но, взглянув на блеск ее сапфиров, на роскошь обстановки, которую обеспечил сэр Перси, Дивэйн решил, что лучше потратить деньги с большей пользой в другом месте.

Он отправился к лорду Мондли. Но его не оказалось дома – был на вечернем заседании в палате лордов. Дивэйну хотелось поскорей загладить свое скандальное поведение перед леди Кэмден, представив ей объяснение, что произошло, к тому ж, вдобавок, извинительное письмо лорда Мондли. Дивэйн надеялся, что это вернет ему благосклонность Франчески. Или позволит встречаться, что положит конец ссоре.

Но Мондли пока нет. Надо ждать до утра. Он провел довольно приятное время в своем клубе. Мистера Ирвина там не оказалось, потому Дивэйн побыл в клубе около часа. Дальше идти куда-то не хотелось. Бессмысленное кружение настолько наскучило, что он потерял к вечерам всякий интерес. А встреча с мисс Саллиман вызвала вообще отвращение к женщинам легкого поведения. Появилось даже желание надежно и стойко обосноваться в жизни. И чем больше думал о будущей спутнице, тем больше убеждался: только она, леди Кэмден.

Он мог понять ее поспешные попытки найти развлечение. Он даже это одобрял. Ему даже нравился в дамах огненный порыв. Она не кисейная барышня, которая снесет грубость мужчины.

А тем временем леди Кэмден завершала подготовку к переезду в Суррей. С Дивэйном встретиться и не думала. Даже не хотела, чтоб это произошло. Но как только звякнет дверной звонок, сердце Франчески начинало неистово колотиться. Но приходил либо мистер Ирвин, чтоб попрощаться, либо Селби – сообщить, что получен ответ Мери. И договориться, когда лучше отправляться.

– Чем раньше, тем лучше, – настаивала Френ. И она действительно думала так.

До Эллиса – имения Мери и Рональда – можно легко добраться к полудню, если выбраться пораньше. Оставалось несколько мелких дел: оплатить необходимые счета, отменить встречи, вернуть книги в библиотеку. Мистер Кейн помогал. Вызвался даже сделать покупки для Гарри. В свои восемнадцать месяцев отроду, малыш уже проявлял живой интерес к лошадям, и мистер Кейн купил ему замечательную, вырезанную из дерева лошадку.

Кейн пообедал с Франческой и миссис Денвер, послал домой слугу, чтоб тот приготовил все к отъезду на несколько дней. Чувствуя, что и одного пессимиста на обеде предостаточно, старался изо всех сил развеселить маленькую компанию, не раз повторял: "Мистер Дункан считает, что дело не дойдет до суда. А если найдут ожерелье, никакого обвинения не будет тебе предъявлено, Френ".

Франческа заметила:

– Если только люди не скажут, что лорд Мондли вынудил меня вернуть бриллианты, чтоб избежать судебного преследования. Но я безумно хочу, чтоб ожерелье нашлось!

Мистер Кейн покачал головой, подумав: "Из проституток не вытянешь слова. Я никогда не общался с этими тварями. Не знаю, с чего и начать, коль случится разговор".

Леди Кэмден о своем: "Ты сделал для меня больше, чем мог. Я столько принесла тебе неприятностей. Зачем ты упорно нянчился со мной?" Солби покраснел и решил перевести разговор на другую тему:

– Я спросил адвоката Дункана, какие юридические меры мы можем предпринять, чтоб вернуть ожерелье? Ведь должны же существовать какие-то законы! Думаю, что вся эта компания распутников зашевелится, когда познакомится с соответствующими судебными предписаниями.

Миссис Денвер заметила:

– Уверена, что это случится скоро. А пока мы уезжаем из всей этой неразберихи.

Но, оставшись одна, Франческа вновь смутно и тайно почувствовала нежелание уезжать. Попыталась отвлечь себя надеждой, что ожерелье будет найдено, а ее доброе имя восстановлено. Тогда возможно и возвращение в Лондон. И даже встретиться с лордом Дивэйном. И обязательно посмотрит на него так, будто смотрит через грязное оконное стекло.

Однако, все эти утешения не казались достаточно убедительными, чтобы успокоить. Ей надо было и дальше придумывать месть Дивэйну: оскорбить его, унизить – как это в свое время сделал он с ней.

Назавтра все встали в половине восьмого. Несмотря на спешку, дом был приведен в полный порядок. Экипажи выехали из Лондона. Экипаж мистера Кейна – впереди. К десяти они уже достигли лесистой местности вдали от городского шума. Мимо проплывали вереницы восхитительных деревушек, где дети играли на лужайках в крикет, а шпили старинных церквушек, вонзенные в голубые небеса, создавали ощущение величественности – Франческа ощутила, как умиротворение и покой завладевают ее истерзанной душой. Ей бы вообще не оставаться после смерти Дэвида в Лондоне!

Путешественники остановились пообедать в Кройдоне, а к полудню проехали Рейгейт. Элмс, который находился на краю Нос Даунса, оставался в четырех милях отсюда. Мистер Кейн показал, откуда начинались владения Рональда Трэверса. Аккуратные постройки ферм, взятые в аренду, лепились друг к другу вдоль всего берега реки, скот укрылся под тенистыми деревьями, ища защиты от знойного дня. Элмс виднелся на пригорке.