– Не уходи.

Ее слова останавливают у самой двери. Даже не столько они, сколько отчаяние, проскользнувшее в голосе. Оно пугает, но я не подаю вида.

– Эйден, пожалуйста.

Она даже не представляет насколько искушающе выглядит, сидя в одной футболке на постели и глядя на меня с мольбой. Не уверен в собственной выдержке. Не смогу сейчас с ней просто посидеть, слишком сложно. Невыносимо. Цена за достигнутые результаты. Попробовав настоящий поцелуй, до безумия хочется продвинуться дальше, но не могу себе позволить этой роскоши. Запретный плод сладок, сейчас понимаю это так отчетливо, словно рассматриваю фразу под микроскопом.

– Если не хочешь спать, можем посидеть во дворе, – предлагаю компромисс, в надежде, что свежий воздух остудит мой пыл, и уже сидя на качелях, понимаю насколько глупа была подобная надежда.

Легкий ветер шевелит ее волосы, щекотит ими по моему лицу. Ее запах обволакивает. Ти молчит, с удобством устроившись между моих ног и вытянув свои на всю длину качели. С задумчивым видом пальцами водит по груди, рисуя невидимые узоры. Одновременно наслаждение и пытка. Мне мало обнимать ее за плечи, в попытке оказаться чуть ближе, хочется много большего.

– Я нарисовала радость, Эйд, – тихий голос нарушает уютную тишину.

Молчу, ожидая продолжения, которое не заставляет себя ждать. Ее словно прорывает. Ти напоминает жаждущего, наконец набредшего на оазис и теперь с жадностью вкушающего его блага. Успеваю лишь вставлять редкие предложения, уточняя что-то. Ее радость от нашего общения заражает. Только сейчас осознаю, как скучал по этому. Искренность в каждой эмоции обескураживает. Час в обществе Ти наполняет умиротворением, недоступным мне никак иначе. Теа моя гавань, маятник, не позволяющий скатиться на дно. Та, ради кого всегда хочется вернуться домой. Стать лучше.

Поправляю выбившийся из пучка локон. Какую бы прическу Ти не делала, он всегда выбивается, и негодование сестры по этому поводу безумно забавляет.

– Я ревновала, Эйден, – вдруг нахмурилась Теа, отстранившись от моей груди и посмотрев пристальным взглядом. – Поганое чувство.

– Знаю, малышка.

– Не хочу больше его чувствовать.

Смотрит так выжидательно, что становится ясно, Теа искренне верит в мою абсолютную способность сделать то, о чем она просит, вот только я не могу. Не сейчас. Ревность – главный катализатор ее чувств, и я не готов так просто расстаться с этим козырем.

– Мы ведь не встречаемся, Ти, – провожу по ее скуле в легкой ласке. – Мне необходимо намного больше, чем поцелуи, а тебя я к этому принуждать не стану никаким образом. Только, если сама захочешь.

– Не захочу.

– Значит, не захочешь, – равнодушно пожимаю плечом, чуть отстраняясь. – Я обещал, что в обмен на уступки, все будет, как раньше, и я выполню обещание.

Нет ни капли сомнения, что уже спустя неделю она захочет большего. Для нее нет спасения, сама захлопнула ловушку, переступив через себя. Изменение необратимо. Но если ей так легче, пусть верит в обратное.

Последний раз провожу по макушке, перебирая волосы, и встаю, утягивая за собой девушку. Самообладание и так покрывает меня благим матом, выдержка грозится помахать ручкой. Не стоит переоценивать собственные границы возможного.

– Поздно, Ти, пошли спать.

Она слушается, ни на миг не отпуская руки, словно боится, что я исчезну. Вплоть до самой комнаты, где совсем неохотно отпускает.

С удовольствием растягиваюсь на собственной кровати. Наконец какая-то передышка от неконтролируемого искушения. Чрезмерное количество эмоций вредит делу. Нужно контролировать себя, пока не дойду до финиша. Осталось совсем немного.

Лишь бы завтра Теа вдруг не испугалась принятого решения.

Глава 10. Последний акт.

Столь долгожданное утро начинается совсем не по сценарию. Мелодия звонка, которую вскоре я начну люто ненавидеть, нарушает тишину. Телефон звонит не переставая, но даже мысль о том, чтоб открыть глаза, приводит в ужас. Пошли все к черту. Организм не проснулся, мысль заторможена. Если буду так необходим – перезвонят. Ищу рукой телефон с намерением заткнуть. Отправить на встречу с твердой поверхностью, но эта сволочь вне зоны досягаемости. Накрываю голову подушкой, и звук становится приглушенней, однако уснуть нет ни малейшего шанса. Вынужден сдаться упорству звонящего. Нехотя скатываюсь с кровати в поисках нарушителя спокойствия.

– Эйден Янг?

Голос кажется знакомым. Хватает всего секунды, чтоб вспомнить, где я его слышал. Злость как рукой снимает от открывающихся перспектив.

– Амели Брук, я так понимаю? Рад слышать.

– Думаю, нам стоит встретиться.

Жестким контролем не выдаю и малейшего удовлетворения от подобного предложения. Легкая заинтересованность, ни больше. Не стоит показывать ценность их потенциального согласия, уверен, они осознают ее ничуть не хуже меня. Быстро диктую адрес, куда нужно подъехать и отключаюсь.

Вопреки накатившему возбуждению в сон продолжает клонить с неимоверной силой, нет никакого желания вставать. Не стоило полночи придаваться безудержным фантазиям. Воспоминания о вчерашнем вечере вызывают улыбку. К собственному удивлению осознаю, что реагирую на все сквозь призму удовлетворения исходом вечера. Куда-то делась жажда активности, атакующая меня каждое утро. Легкая агрессия. Ничего. Единственное желание, владеющее каждой клеточкой тела – оказаться рядом с Ти. Забить на всех.

Всего мгновение взвешиваю последствия данного поступка. Не стоит и пытаться обманывать себя, не смогу наслаждаться ее обществом в ущерб делу. Аналитическая часть меня рушить зачатки романтизма, показывает единственно верное решение. Теа никуда не денется. Встречу ее в школе.

Уже одевшись, понимаю, что всякий раз, когда нас с Ти ждет серьезный разговор, что-то отвлекает, заставляет отложить это на потом. Нужно менять подобную традицию, но не сейчас. Слишком много поставлено на кон, чтобы идти на поводу у эмоций.

Прежде чем покинуть дом, делаю еще один звонок.

– Кай?

– Иди к черту, Эйд, ты время видел?

Раздраженный голос друга вызывает злорадную улыбку. Не смог отказать себе в удовольствии разбудить его тоже.

– Конечно. К тебе сейчас подъедут Амели и Логан Брук, так что будь обаяшкой, – слащаво-ехидные нотки прорываются сами собой. В ответ следует нецензурная лексика, достойная восхищения.

– Эйд, ты редкостная скотина, просто знай это.

– О, ты такой милый, когда злишься. Не забудь натянуть штаны, а то боюсь, наши неподготовленные друзья не оценят всей прелести твоей задницы.

– Зато ты, я смотрю, от нее в восторге, – не видя его, понимаю, говнюк улыбается.

– Можешь не сомневаться, – с сарказмом заверяю его и уже собираюсь отключиться, но Кай не готов прервать разговор.

– Аниса звать?

– Ты с ним виделся?

Имя акробата вызывает раздражение. Понимаю, что это несвоевременно, но мысль, что именно он привел Теа в это место, отказывается покидать голову. Не могу ссориться с ним сейчас. Связан по рукам из-за его необходимости, но после непременно заставлю заплатить по долгам. Только выясню у Ти, кто был инициатором.

– Вчера, после того как ты свалил. Что, Теа совсем от рук отбилась?

– Кай, не переходи границы.

Вся доброжелательность вмиг летит к чертям. Не стоит напоминать мне об их глупой выходке. Я и так ни на секунду об этом не забываю. Малышку ждет серьезный разговор.

– Не петушись. Считай, что мы в расчете.

Мстит за то, что разбудил? Злопамятная сволочь.

Без комментариев отключаюсь. Нет смысла в телефонном разговоре, раз я скоро окажусь у него. Бросаю взгляд на комнату, перебирая в уме все ли взял и, удовлетворившись результатом, покидаю ее, врезаясь в чье-то тело. Дорогу преграждает сонная Ти. Что заставило встать ее так рано?

Отметив мою полную собранность, девочка дарит мне такой обиженный взгляд, что невольно накатывает липкое чувство вины.

– Уезжаешь?

– Я ненадолго, Теа, встретимся в школе, хорошо?

Ее кивок все такой же обиженный, и это приносит ощутимый дискомфорт. Не хочется оставлять ее с подобными эмоциями, но сейчас нет времени. Задержусь еще хоть на немного, и опоздаю. Мысль бьется в голове, требует немедленно удалиться, и все же продолжаю стоять на месте, не спуская с нее глаз. Напряжение между нами кажется материальным, источает искры, режет по оголенным нервам.

Понимаю, что первого шага она не сделает. Когда хочет, Ти может быть упрямой. Не тот момент, чтобы проводить тонкие манипуляции, затевать с ней игру. Тупо не хватит на это времени. Сам преодолеваю разделяющий нас метр и целую. Ни ответа, ни сопротивления с ее стороны. Подобная безучастность одновременно бесит и заводит. Ничего, вечером получу свое в двойном размере.

– Теа, я приеду в школу.

На какое-то мгновение кажется, что Ти уже не ответит, но малышка вновь удивляет меня. Сканирует чересчур серьезным взглядом.

– Ты ведь больше не будешь меня игнорировать?

Неуверенность ее тона объясняет причину подобного поведения. Боится моей холодности? Что опять исчезну? Глупая.

– Не буду, Ти, не волнуйся.

Быстрый поцелуй в макушку, и удаляюсь, пока на это есть силы. Она словно наркотик привязывает. С каждым разом уйти становится все сложнее.

Свежий воздух протрезвляет. Остужает пыл. Звук двигателя и любимый рок помогают настроиться на столь необходимую мне сейчас волну. Впереди важный разговор, после которого наступит период тотальной занятости. Как все не вовремя.

Добираюсь до Кая к оговоренному времени, на ходу отмечаю машину Амели. Приехала раньше? Надеюсь, что она прихватила с собой брата. Я отнюдь не шовинист, но в подобных делах предпочитаю взаимодействовать с представителями мужского пола. Женщин портит их импульсивность и непредсказуемость, непозволительная в нашем деле.