Кэролайн приподнялась на локте и обнаружила, что чем-то накрыта. Это Роберт позаботился, чтобы она не замерзла.

— Что ты там делаешь? Иди ко мне, — сонно позвала молодая женщина, протягивая руку.

— Ты принимаешь противозачаточные таблетки? — неожиданно резко спросил Роберт.

В его голосе не было ни тени нежности. И Кэролайн инстинктивно натянула на плечи покрывало, словно надеясь, что оно защитит ее.

— Нет, — честно ответила она, пытаясь понять, что в этом плохого. Кэролайн совсем не ожидала такого разговора после страсти, которую они испытали вместе.

— Дьявол! — выругался Роберт, вставая.

Он быстрым шагом прошелся по комнате, нервно проводя рукой по волосам. Похоже, его душил гнев.

Кэролайн прижала руку к сердцу, по-настоящему испугавшись его поведения.

— Роберт, что случилось? — мягко спросила она, надеясь получить разумное объяснение вместо эмоционального, но мало что ей говорящего восклицания.

Он резко развернулся к ней. И даже в сумрачном свете было видно, насколько хмур его взгляд.

— Я не предохранялся этой ночью. И тогда тоже. Я слишком хотел тебя, чтобы думать о чем-то еще, — проговорил Роберт жестко, и Кэролайн начала понимать, к чему он клонит.

Сама она, ослепленная любовью, тоже забыла обо всем на свете. Но сейчас вряд ли стоит говорить ему об этом.

— Понятно. Но не волнуйся. Я сомневаюсь, что могут быть… нежеланные последствия, — ответила она, с трудом сохраняя спокойствие.

Ее задела холодность, с которой Роберт говорил об их отношениях. В то время как она сходила с ума от страсти, его беспокоили возможные осложнения, способные нарушить привычное течение жизни.

Роберт засунул руки в карманы и снова принялся ходить по спальне.

— Но могут же. Что, если ты беременна уже сейчас? — нервно спросил он.

— Все, конечно, возможно, но вряд ли. Сейчас у меня только начало цикла, — объяснила она.

— Ну а если бы да? Что бы ты тогда сделала?

Застигнутая врасплох вопросом, Кэролайн беспомощно пожала плечами.

— То же, что и любая другая женщина, — ответила она и с удивлением заметила, что лицо его помрачнело еще больше.

— То есть избавилась, — произнес он ледяным тоном.

Кэролайн задохнулась от возмущения: она имела в виду как раз обратное!

— Нет! — воскликнула молодая женщина. — Боже, конечно же нет! Как ты мог предположить такое? Я бы никогда не стала убивать моего ребенка!

Роберт был поражен столь бурным протестом, однако жестко произнес:

— Ты была бы далеко не первой.

И Кэролайн мгновенно вспомнила свой разговор с Мартой. Злость угасла так же быстро, как родилась. Молодая женщина тяжело вздохнула.

— Я не такая, как ты думаешь. Если бы забеременела, я бы оставила ребенка. Полагаю, так поступит каждая женщина, если у нее есть выбор.

Он пристально посмотрел на нее, потом отошел к окну и, отодвинув занавески, выглянул на улицу. Кэролайн догадывалась, что в его душе происходит мучительная борьба, и беззвучно умоляла: доверься мне, скажи правду. Пожалуйста!

Услышал ли Роберт ее мысленную мольбу или нет, тем не менее он обернулся к ней. На лице его была написана такая боль, что у Кэролайн на глазах выступили слезы.

— Ты, наверное, считаешь, что я поднимаю скандал из-за ерунды. Но поверь, у меня есть на то причины. — Замолчав, он глубоко вдохнул, и она поняла, как тяжело ему говорить об этом, как тяжело раскрываться другому человеку. — Когда-то я был помолвлен с женщиной, которую любил, и думал, что она тоже меня любит. Но ей нужны были только мои деньги. А когда она узнала, что ждет от меня ребенка, то сделала аборт, — ровным тоном произнес он, но Кэролайн почти физически ощутила испытываемое им страдание.

— Мне очень жаль, — только и сказала она, зная, что ничем не может помочь.

— Я не могу допустить, чтобы история повторилась.

— Это понятно.

Вздохнув, он присел на край кровати и посмотрел на Кэролайн.

— Я всегда предохраняюсь, но, когда ты рядом, все другие мысли куда-то улетучиваются. И если ты все-таки забеременела, пообещай мне, что не избавишься от ребенка.

Она погладила его по щеке и заглянула в глаза, надеясь, что ее слезы не видны.

— Я уже сказала, что никогда бы не сделала этого. Но если тебе будет легче, я даю честное слово.

Роберт на секунду прикрыл веки, словно внутри него происходила страшная борьба.

— Ты ведь скажешь мне, если будешь ждать ребенка? Сейчас, конечно, двадцатый век, но я считаю, что дети должны знать обоих родителей.

— Конечно. Я тоже так думаю, — согласилась Кэролайн и, не в силах больше сидеть спокойно, обняла его за шею и крепко прижала к себе. — Обещаю, что скажу тебе. Я никогда не отниму у тебя твоего ребенка.

Она никогда не сделала бы этого. Особенно теперь, зная о его прошлом, любя его. Роберт, казалось, наконец оттаял.

— Спасибо, — тихо прошептал он, обняв дрожащую женщину. — Прости, если сделал тебе больно, но я видел лишь повторение прошлого. Теперь я знаю, что ты не как она. Ты хорошая, Кэролайн Дунгам.

Сейчас она бы отдала все, чтобы только сказать ему о своей любви. Но это было невозможно. Нужно радоваться, что Роберт хотя бы доверился ей, рассказав о бывшей невесте. Марта говорила, что он никогда не упоминает о ней. Быть может, дело только в особенных обстоятельствах, но Кэролайн хотелось надеяться на лучшее.

А что, если она все-таки забеременеет? Сможет ли она тогда удержать его? Как ни гнала их прочь, а навязчивые мысли так и кружились в голове Кэролайн. Роберт не говорил о женитьбе, но, если сделает предложение, что ответить, зная, что он не позволит себе полюбить ее? Будет ли этот брак только ради ребенка? Пока ей этого не дано было знать.

— Теперь ты вернешься в постель? — спросила Кэролайн, желая отвлечь и себя и его от тяжелых размышлений.

— Ты уверена, что хочешь этого? — сдержанно спросил Роберт, но она поняла, что опасность миновала.

— Завтра мне не надо рано вставать, так что я смогу выспаться и потом, — шепнула молодая женщина, и он хищно улыбнулся.

— Значит, мы не собираемся спать?

Кэролайн потянула его за пояс халата и откинулась на подушки.

— У меня сна ни в одном глазу…

— Ну, тогда держись, — пробормотал он и, наклонившись, поцеловал ее.

8

Для Кэролайн следующие несколько недель пронеслись как в калейдоскопе. Она была счастлива, и ей казалось, что глаза ее должны сиять подобно огням святого Эльма. Они встречались каждый день, иногда ужинали в каком-нибудь ресторанчике, но зачастую сидели дома, наслаждаясь обществом друг друга. Все чаще и чаще она оставалась у него на ночь, и постепенно вещи ее, одна за другой, перекочевали в его дом. Фактически Кэролайн жила у Роберта и только работала по-прежнему у себя, где все было приспособлено для реставрационных работ.

Жизнь была почти прекрасна, и Кэролайн не мечтала о большем, боясь спугнуть то, что имеет. Лишь однажды по радужным небесам безмятежного счастья пробежало маленькое облачко: когда она сказала, что ребенка не будет. Тогда во взгляде Роберта что-то промелькнуло, но она не успела понять, что именно. Разочарование? Облегчение?

Как бы то ни было, страсть их с каждым днем возрастала. Чем больше они занимались любовью, тем сильнее нуждались друг в друге, хотя теперь Роберт никогда не забывал предохраняться. Разумом Кэролайн понимала, что предосторожность необходима, но в душе мечтала о другом. И всякий раз, когда он засыпал, не забывала сказать, что любит его.

Нужно принимать каждый день таким, какой он есть, и не загадывать на будущее, убеждала она себя. Но молодую женщину не покидало ощущение незащищенности их отношений. Рано или поздно семейство Дунгам узнает о ее новом возлюбленном, и тогда Кэролайн в полной мере почувствует всю их заботливость. Потому что они любят ее и знают, что с Робертом Кендаллом у нее нет никакого будущего: его репутация говорит сама за себя. Ей казалось, что над ней висит дамоклов меч.


Кэролайн работала у себя дома, когда зазвонил телефон. Заказ был срочный и сложный, и молодая женщина вновь прокляла себя за то, что не отключила телефон. Попробуй сосредоточься, если приходится отвлекаться! — зло подумала она, беря трубку.

— Кэролайн Дунгам, реставратор. Чем могу быть полезна?

— Чем ты можешь быть мне полезной, милая? Я бы сказал, да боюсь, что тогда нас арестуют за нарушение общественного порядка. — Это конечно же был Роберт.

Откинувшись на спинку кресла, Кэролайн радостно рассмеялась. От ее раздраженности не осталось и следа.

— Хмм… заманчивая перспектива. Что же ты задумал?

— Если скажу, то ни я, ни ты не сможем сегодня поработать, так что приберегу сюрприз до вечера, — ответил он голосом заправского соблазнителя.

— Буду ждать с нетерпением. Тогда зачем ты звонишь?

— А что, обязательно должна быть причина? Может быть, мне просто нравится слушать твой голос, — мягко ответил он, и сердце Кэролайн затопила нежность.

— Неужели? Нравится слушать мой голос? Я тоже всегда рада тебя слышать.

— Я хочу тебе что-то сказать, Кэрри, — таинственно начал Роберт. — Твой голос… ну, короче, он порой просто сводит меня с ума.

— Хорошо. Мне нравится, когда ты сходишь с ума, — усмехаясь ответила она.

— Я знал, что ты это скажешь.

— Стараемся, стараемся, — поддразнила его Кэролайн.

— Вряд ли после этого разговора я смогу вернуться к работе. Просто не смогу сконцентрироваться, — пробормотал Роберт, и было ясно, что он улыбается.

— Могу предложить старинный народный метод. Холодный душ. Впрочем, учитывая опыт вчерашнего утра… — Она не договорила, зная, что Роберт наверняка уже вспомнил, как они вместе принимали душ. Вместо того чтобы охладить пыл, они… В общем, в результате Роберт опоздал на работу.