Линда Миллер - Флибустьер

Она пришла в себя чересчур быстро и обнаружила, что пришелец разговаривает с туземцами на их языке. Теперь он был окружен другими пиратами зубы у всех до единого были плохими, если не отсутствовали вовсе, и они явно причинили много огорчений своим матерям. Состоялся обмен деньгами Фиби ошеломленно подумала, во сколько оценивалась в те дни добрая богиня, и затем ее потащили сквозь джунгли.

Она подумала, не стоит ли сопротивляться, но решила, что такая попытка будет тщетной, если не откровенно глупой, и попыталась придумать план бегства. На ум ничего не приходило, но эти усилия удерживали ее от паники по крайней мере, до тех пор, пока ее не подняли на борт вонючего корабля и бросили, как балласт, в трюм.

К тому времени Фиби была уверена, что Дункан не спас ее, потому что уже мертв или его держат в плену где-то здесь же, на корабле.

Нет! Она постаралась привести в порядок свои отчаянные, разбегающиеся мысли. На самом деле она не знает, где находится Дункан, и что с ним случилось. Что-то наверняка случилось, и едва ли хорошее. Только одно было абсолютно ясно: если она хочет чем-то помочь ему, то должна сперва помочь себе.

Фиби сидела во тьме, чувствуя себя Ионой во чреве кита, но не имея радостной перспективы оказаться через три дня на каком-нибудь далеком берегу живой и невредимой. Она скорчилась почти как эмбрион, подтянув колени к подбородку и крепко обхватив руками колени, делала медленные, неглубокие вдохи, как существо, впавшее в спячку, и прислушивалась к размеренному стуку сердца, чтобы не думать, что случится, когда она неизбежно предстанет перед Морно.

Царапающий звук у двери прервал ее медитации, и она в немом ужасе подняла голову. Кожа мгновенно стала липкой от пота. Заскрипели петли, раздалось приглушенное проклятье. В дверной проем хлынул свет, на фоне которого появилась гигантская фигура.

- Ради Бога! - прошипел знакомый голос. - Не кричи!

- Дункан! - Фиби едва могла этому поверить, она решила, что у нее галлюцинации. Тем не менее она неуклюже поднялась на ноги и, шатаясь, направилась к нему, спотыкаясь о ящики и мотки каната, и из ее горла непроизвольно вырвался дрожащий стон.

Дункан обнял ее и крепко прижимал к себе несколько секунд, и тогда Фиби поняла, что он настоящий, и чуть не умерла от облегчения. Над головой громко шумели люди Морно.

- Как ты сюда попал? - прошептала Фиби, ухватившись за рубашку Дункана обеими руками и позволив себе стать слабой и беззащитной. Позже она всегда сможет отрицать это.

- Неважно, - ответил Дункан. - Нужно выбираться отсюда.

Фиби находилась в глубоком потрясении и до этого мгновения не замечала, что его одежда мокрая, а сам он пахнет водорослями и солью.

- Неужели ты приплыл сюда?!

- Приплыл, и тебе придется плыть, - ответил Дункан, выводя ее из трюма в узкий проход.

- Но как...

- На камбузе играют в кости, - сказал ей Дункан нетерпеливым шепотом, таща ее за собой. - Надо полагать, приз ты, и если ты не укоротишь язычок и не поспешишь, мы оба им достанемся.

Фиби сдержала свое любопытство и последовала за Дунканом по темной пустынной палубе. Месяц на небе дарил им чуть-чуть драгоценного света, и, когда ее спаситель перелез через борт, Фиби заколебалась, но только на мгновение. Пока что им везло, но казино могло закрыться в любой момент, и тогда им придется иметь дело с толпой разозленных неудачников, а также с нетерпеливым победителем, желающим отпраздновать победу.

Она вслед за Дунканом перелезла через борт и обнаружила, что он собирается спуститься по якорной цепи. У нее не было иного выбора, чем последовать его примеру. Спуск до воды предстоит долгий, и, даже если ей удастся не плюхнуться в воду, наверняка будет громкий всплеск.

Закрыв глаза и ухватившись за цепь обеими руками и ногами, как пожарный, спускающийся по шесту, Фиби сползала все ниже и ниже. Дункан, конечно, уже был внизу. Он обхватил ее рукой за талию, когда она начала тонуть, и прошептал ей на ухо:

- Ты должна снять платье. Оно слишком тяжелое.

У поскрипывающего борта судна плескались волны теплые, как в ванне, но населенные всеми видами ужасающих тварей. Фиби не собиралась спорить, все ее помыслы были направлены на спасение от пиратов и прочих морских чудовищ, и поспешно скинула потрепанное платье.

Дункан приложил к ее губам палец, когда она было заговорила.

- Молчи! - приказал он голосом, едва ли более громким, чем дыхание, и все же так настойчиво, что она не могла не повиноваться. - Они скоро хватятся тебя и объявят тревогу. Плыть нам долго. - Он поймал ее за руку и положил ее пальцы на свой пояс. - Звук далеко разносится по воде. Не пытайся спешить и, что бы ни случилось, не кричи и даже не говори. Только держись за меня и все.

Она кивнула, и Дункан поплыл прочь от корабля, пересекая его широкую, шевелящуюся тень, и Фиби, ухватившись за его пояс, старалась держаться на поверхности воды. Они уплыли недалеко, когда предсказание Дункана сбылось кто-то обнаружил, что пленница пропала.

На борту корабля раздались крики и шум, и вдоль борта вспыхнули фонари разозленные пираты столпились у борта, всматриваясь в тьму. Охваченная страхом Фиби прикусила губу и упорно плыла рядом с Дунканом. Соленая вода жгла огнем ободранные о цепь ладони.

Паруса на корабле были спущены, поскольку судно стояло на якоре, и Фиби с Дунканом уверенно приближались к мелководью, но были и другие способы догнать беглецов. Фиби услышала скрип воротов и плеск, с которым ялик ударился о поверхность воды.

Фиби охватила паника, но она, вцепившись в Дункана, продолжала плыть.

Наконец, над водой разлился свет фонаря, выхватив их из темноты, и ялик принялся нагонять пловцов. На борту шлюпки было трое человек изуродованный Морно, человек с фонарем и матрос на веслах.

Дункан застыл на месте, подтолкнув Фиби вперед.

- Плыви! - приказал он. Но она не послушалась.

Морно засмеялся, повернувшись к Дункану блестящей серьгой и единственной ноздрей. В слабом зыбком свете он выглядел особенно причудливо.

- Итак, - прокаркал он, - это вы, мой друг! Я мог бы догадаться! У кого, кроме Дункана Рурка, хватит наглости взобраться, как мартышка, по якорной цепи и похитить мою возлюбленную?

Фиби замерла в ожидании. Ее сорочка шевелилась вокруг нее, как щупальца какого-то морского существа, удары сердца отдавались в горле. Дункан протянул руку и оторвал ее онемевшие от страха пальцы от своего пояса.

- Плыви! - снова приказал он хриплым шепотом и тут же исчез под водой.

Морно и его друзья были слишком встревожены действиями Дункана, чтобы обращать внимание на Фиби; пиратский капитан ругался, всматриваясь через борт в воду, гребец чертыхался на старинном французском, а старик с фонарем встал, раскачивая лодку.

Фиби немного отплыла и стала ждать. Что бы ни случилось, она не собиралась покидать Дункана. Он будет в ярости, если они уцелеют, но это не имело значения. Кроме того, она была неважным пловцом в летних лагерях никогда не поднималась выше звания «черепахи», и ее шансы добраться до берега само-собой были практически нулевыми, с ялика раздался странный звук, за ним последовали яростные крики. Затем Дункан, гибкий, как дельфин, вынырнул рядом с Фиби, обхватил ее рукой и вместе с ней ушел под воду. Лодка начала тонуть, Морно стоял в ней, размахивая кулаком и выкрикивая все, что он думает о потомках Дункана. Гребец и человек с фонарем были не столь многословны, они просто время от времени начинали кричать.

- Я знаю, что ты сгораешь от любопытства, - сказал Дункан, таща ослабевшую Фиби за собой, - так что так и быть, сжалюсь над тобой. Кончик моего кинжала проткнул маленькую дырку в днище капитанского ялика разумеется, совершенно случайно.

«Разумеется», - безмолвно согласилась Фиби. Позади она услышала отчаянный всплеск и новые крики. Она закрыла глаза, побежденная усталостью, и соленая вода окатила ей лицо, наполнив ее рот и нос. Она кашляла и задыхалась, но Дункан продолжал плыть вперед.

- Повнимательнее - сказал он. - Мы в океане. Здесь бывают волны.

Фиби обозвала его словом, которое даже Морно не пришло в голову, и Дункан ответил смешком.

После этого она впала в состояние, очень похожее на то, в котором находилась, скорчившись в трюме пиратского корабля. Она двигалась, она шевелила ногами и свободной рукой, вдыхала и выдыхала воздух, терпела боль в пылающих ладонях и во всем теле, исчерпавшем последние силы. Казалось, что прошла вечность, прежде, чем они добрались до мелководья и Дункан вынес ее на сушу.

Фиби судорожно всхлипнула от облегчения и глубоко запустила пальцы в песок, вцепившись в него, как будто море могло догнать ее и вернуть назад в свои объятия. Дункан осторожно разжал ее руки и поднял на ноги.

- Нет! - сказала Фиби. Она была так измотана, что не могла вымолвить больше ничего, не могла сделать ни одного шага.

- Еще чуть-чуть, - настаивал Дункан. Он сам едва держался на ногах, но все же поднял ее на руки. Он долго нес ее, а может быть, так казалось Фиби, которая к тому времени впала в прострацию и была не в состоянии задержаться на одной мысли дольше нескольких мгновений.

Наконец Дункан положил ее на что-то, на ощупь это походило на матрас, набитый сеном, и она почувствовала, что с нее снимают рубашку и закутывают в сухое одеяло. Ее охватило блаженство не надо плыть, не надо идти или хотя бы просто двигаться, и Фиби погрузилась в глубокий, мертвый сон.

Она просыпалась один или два раза, чувствовала, что находится внутри какой-то хижины и что Дункан рядом, и этого ей было достаточно. Она снова погружалась в тихую тьму, как камень, идущий ко дну пруда, и потом не могла вспомнить, снилось ли ей что-то или нет.

Когда сознание, наконец, вернулось к ней, Фиби увидела рядом с собой Дункана с деревяннной миской и ложкой в руках. Она заморгала и ощутила, как болит все тело и зудят ee oбодранные ладони.