Рот ее непроизвольно открылся.

Рейз с легкой улыбкой склонился над ней, рот его коснулся ее губ. Грейс задохнулась, волна новых ощущений затопила ее. Язык его нежно раздвинул оставленную для него щелку, легонько проникая внутрь, губы так сладостно, так чутко касались ее рта. Яростный ураган жаркого до боли желания обрушился на нее, соски отвердели, лоно пылало.

Он отстранился, не выпуская ее рук. Грейс не могла пошевелиться, не могла вздохнуть, не могла даже думать. Рейз смотрел ей в глаза, и ничто на свете не заставило бы ее отвести от него взгляд.

Неожиданно до Грейс стало доходить, что он все еще держит ее за руки, что он поцеловал ее, так нежно, при людях, и что вид у него теперь необыкновенно довольный. Вконец растерявшись, она отдернула руки.

— Кажется, я с удовольствием отдамся перевоспитанию, — ухмыльнулся Рейз.

Он и в самом деле невыносим. Грейс уже приготовилась осадить его, но тут увидела Шерифа, который прокладывал себе путь через толпу. Она попыталась хоть немного успокоиться и ухватилась за первое, что пришло ей в голову:

— Где мои очки? — И пошла туда, где собрались зеваки, внимательно глядя на дорогу, чопорно, деловито оправляя юбки.

Рейз первым обнаружил очки. К несчастью, они не разбились вдребезги, только оправа слегка погнулась. Секунду он боролся с искушением раздавить их сапогом, прежде чем Грейс заметит, что он нашел их. Но джентльмен взял в нем верх, и он, церемонно раскланявшись, протянул ей проклятые стекла.

Подошел шериф Форд, кряжистый, здоровенный мужчина лет пятидесяти, с острым, пронизывающим взглядом темных глаз; лоб его был изборожден морщинами.

— Рейз, какого черта, что тут происходит?

— Мисс О'Рурк пыталась защитить от этих матросов девушку, продавщицу печенья. Тогда они напали на нее.

Шериф огляделся вокруг, остановил свой взгляд на Грейс:

— Это правда, мисс О'Рурк?

— Да.

— А где продавщица?

— Не знаю, — пожала плечами Грейс.

— Она сбежала, — вмешалась рыжеволосая проститутка. — Схватила корзинку и дала деру.

— Она черная? — спросил Форд.

Грейс вздрогнула, но все же заставила себя ответить:

— Да, цветная.

Форд пристально взглянул на нее:

— Вы ведь не здешняя, верно, мисс О'Рурк? У Грейс перехватило дыхание, она промолчала.

— Вы думаете, эта потаскушка не балуется с белыми парнями, когда ей самой вздумается?

Грейс от негодования лишилась дара речи. Рейз в бешенстве встал между шерифом и Грейс:

— Форд, прекрати так разговаривать с мисс О'Рурк. Она леди.

Форд кивнул, глядя мимо Рейза в лицо Грейс, теперь уже пунцовое от возмущения.

— Мисс О'Рурк, прошу прощения. Но парни просто хотели немного поразвлечься, вы понимаете мою мысль?

— По-моему, да, — с усилием выдавила Грейс.

— Эти парни напали на мисс О'Рурк, — сказал Рейз тихо, встретившись глазами с Фордом. — И мне бы хотелось знать, что вы собираетесь предпринять, шериф. — Ты что, угрожаешь мне, парень?

— Ну что вы, разве бы я осмелился? — с издевкой протянул Рейз.

— Думаю, нет, если только ты себе не враг. Двое мужчин не сводили глаз друг с друга, замкнувшись в непримиримой враждебности.

Рейз наконец улыбнулся, но лишь одними губами:

— Я загляну к вам попозже, дам показания: я ведь видел, как все произошло.

Глаза Форда блеснули.

— Прежде чем кого-либо задерживать, я должен провести расследование.

— А как же! — кивнул Рейз. — Непременно проведите. — Рот его снова искривился в холодной усмешке. Он взял девушку под руку. — Пойдемте отсюда, Грейс!

Глава 10

— Куда мы идем?

Рейз крепко прижимал к себе ее руку, ведя по улице.

— Назад, в пансионат. Нам нужно привести себя в порядок. Потом я отведу вас пообедать. Грейс резко остановилась.

— Но послушайте! Как вам только могло прийти в голову?..

Он увлек ее за собой, и ей ничего другого не оставалось, как подчиниться.

— Могло, и очень просто. — Рейз улыбнулся, сияя своими ямочками. — Разве вы не проголодались, Грейс? Неужели вы не позволите мне угостить вас горячим, вкусным обедом? И это после всего, что я сегодня для вас сделал?

Она тут же снова остановилась как вкопанная.

— Что вы для меня сделали? По-моему, вам доставило немалое удовольствие превратить этих парней в отбивные! Лицо его застыло.

— Вы твердо решили бороться до последнего, не уступая мне ни дюйма, не так ли?

— Я вовсе не борюсь с вами, мистер Брэг, этот вид спорта меня совершенно не привлекает.

— Вы просто неблагодарная девчонка! — прорычал Рейз, с силой сжимая ее запястья. Грейс попыталась вырваться, но быстро оставила эти попытки. — Вы впутались в скандал с этой молоденькой негритянкой, и в результате вас чуть было не изнасиловали. Если б меня не оказалось рядом, вы сейчас валялись бы на земле с задранными до горла юбками — вы хоть это-то понимаете?

Грейс побледнела. Потом кровь волной прилила к ее щекам, она выкрикнула, задыхаясь от гнева:

— Это все не более чем ваши домыслы!

— Мои домыслы? — Он выпустил ее руки.

— Вот именно, ваши домыслы! — Она сжала кулачки и подбоченилась. — Что с вами, мистер Брэг? Может быть, вам нужен словарь? А как насчет той бедняжки, мистер Брэг? Как насчет нее?

— Что?

— Та девушка, продавщица! — крикнула Грейс. — Это важнейшая проблема, которую вы, кажется, намеренно стараетесь не замечать!

— Проблема, которую вы намеренно стараетесь не замечать, — здравый смысл, безопасность и правила приличия! — выкрикнул в ответ Рейз. Он повысил голос, но ему уже было все равно. — Приличные девушки не шляются где попало!

— Приличия! — Голос ее зазвенел. — Вы смеете говорить мне о приличиях, когда из-за вас я потеряла работу, из-за ваших бесстыдных ухаживаний!

Это мгновенно отрезвило Рейза.

— Проблема в том, — Грейс схватила его за руку, — проблема в том, что темнокожая женщина прямо на улице подверглась нападению двух белых мужчин и никому до этого не было никакого дела!

— Ч-черт! — Рейз вздрогнул.

Грейс тут же почувствовала в своей ладони что-то липкое — кровь! — и отбросила его руку, точно это был кусок раскаленного железа. — О Боже! Вы ранены! У вас на руке кровь!

Она невольно прижала руку к груди.

— Есть немного, — признался Рейз. Затем, искоса взглянув на нее и заметив, как застыло от ужаса ее лицо, скова вздрогнул, на этот раз тихо застонал. Снова взглянул на нее, проверяя впечатление.

Его усилия не пропали даром — Грейс тотчас встревожилась:

— Постойте, дайте я посмотрю.

— О-о! — Он со стоном отдернул руку.

— О Боже! — воскликнула Грейс, чувствуя внезапную слабость. Кожа на костяшках его пальцев была содрана до крови. — Мы должны как можно скорее вернуться в пансионат, и я промою вам рану. Нужно немедленно удалить грязь.

Рейз знал, как надо пользоваться моментом, а потому, ни словом не возражая, безропотно последовал за ней. Это, однако, не утихомирило Грейс. Напротив, даже, казалось, воодушевило ее.

— Рейз, надо что-то делать с шерифом.

Он не ответил, но она как будто и не заметила его молчания.

— Это позорно! Возмутительно! Стыдно! Аллен сказал мне, что Форд один из ночных мстителей. Как может подобный человек занимать пост, который люди доверили ему, чтобы он стоял на страже наших законов и конституции? Так не должно продолжаться. Не написать ли письмо губернатору штата?

— Его избрали на этот пост, Грейс.

— Избрали! Так что ж, значит, надо его переизбрать! Или же в крайнем случае на осенних выборах его надо заставить уйти! Да! Прекрасная мысль! Мы должны подговорить всех негров, чтоб они осенью голосовали против Форда!

Рейз взглянул на нее.

— Не вздумайте вмешиваться в здешнюю политику, Грейс, — предостерег он.

— Хм-м-м. — Грейс задумалась. Минуты две они шли в полном молчании, затем она снова заговорила:

— Вы, конечно, понимаете, что корень этой проблемы в образовании? Моральные ценности, Рейз, приобретаются человеком с детства — это дело воспитания. Белых детей нужно приучать думать самостоятельно, пытливо относиться ко всему, что они видят и слышат, а не мириться слепо с несправедливостями этого мира. Что касается цветных… м-да, тут надо начинать с азов. Они должны учиться читать и писать. Это главное. Я думаю, просто стыд, что Джеффри не ходит в школу. Должен быть принят закон, чтобы все дети, независимо от их возраста, пола и расы, посещали школу до тех пор, пока не приобретут определенных знаний… Ну вот и наш пансионат. А как ваша рука, очень болит?

Они остановились на террасе. Пока девушка говорила, Рейз не отрывал глаз от ее чудесного профиля; она же смотрела прямо перед собой. Теперь Грейс взглянула на него:

— Что это с вами?

— Не понимаю, что заставляет вас быть такой, Грейс. Он произнес эти слова мягко, очень тихо. Девушка возмутилась:

— Что заставляет меня быть такой, какая я есть? Что это за вопрос?

— Это вопрос, который, по-моему, вас очень раздражает, — пробормотал он, — и это вопрос, на который я собираюсь найти ответ.

Рейз был прав: это и в самом деле раздражало ее. Она хотела сама открыть дверь, но он не позволил ей этого и пропустил ее вперед.

В кухне Харриет Голд взглянула на выпачканные в крови куртку и рубашку Рейза и заохала, забыв про обед, который она готовила для своих постояльцев.

— Боже милостивый, Рейз, что случилось?

— Так, небольшая потасовка, — объяснил он, внутренне посмеиваясь над всей этой суматохой и наблюдая, как Грейс наливает воду в тазик и ставит его на стол.

— Харриет, у вас найдутся чистые лоскутки? — обратилась она к хозяйке.

Та перевела взгляд с Рейза на Грейс и широко улыбнулась:

— Ну конечно.

Из буфетной она вернулась с чистыми льняными лоскутами.

— Сейчас приду, — бросила Харриет и поспешно вышла, намеренно оставляя их вдвоем.