– Давай-ка ложись обратно, тебе не следует долго находиться в сидячем положении, – я попыталась уложить его на подушку. Врач сказал, у него ещё какое-то время может кружиться голова.

– Со мной всё нормально, – нахмурившись, произнёс он, наблюдая, как я разминала спину. – А ты как себя чувствуешь? Хочешь немного поспать?

– Я поспала в самолёте.

– Это не правда, ты никогда не спишь в самолётах, – поправил он.

Пойманная, я печально улыбнулась.

– Я в порядке, честно. Лучше расскажи мне, как ты, раны беспокоят?

– Да, немного.

– А ребро?

– Ребро?

– У тебя сломано ребро, и ещё целая куча синяков.

– Правда?

Мои глаза распахнулись в удивлении.

– Ты помнишь, что с тобой произошло?

– Я всё помню, по крайней мере, я так думаю, – его глаза метались по комнате, пока он пытался вспомнить произошедшее. – А, да, точно, припоминаю, я сломал ребро.

– Ты расскажешь мне о том, что с тобой произошло прямо сейчас, – я нашла его руки и крепко сжала их. – И только попробуй от меня что-нибудь скрыть.

Он рассказал мне о невероятной пещере, и что ему выпала огромная честь фотографировать такое чудо природы. О шатающейся бамбуковой конструкции, на которую он вскарабкался, чтобы сделать свои грёбаные снимки. О том, как он торопился, чтобы поймать в объектив последние лучи заходящего солнца, до того, как они перекочуют на следующее место съёмок. О том, что он не был до конца уверен в безопасности ремней, которыми он был закреплён. О том, как он рисковал своей задницей, спасая камеру, как упал с 15-ти метровой высоты, при этом ещё потянул за собой большую часть строительных лесов. Он помнил само падение, помнил, как ударился о дно пещеры, помнил, как уберёг камеру от серьёзных повреждений. Невероятно. Он также помнил о том, что всё-таки сделал тот снимок. Вдвойне невероятно.

Слёзы снова полились из моих глаз во время его рассказа. Теперь я же сидела на кровати рядом с ним и крепко сжимала его руку, и смотрела прямо на него, впитывая черты его лица, кисти рук, руки и ноги, пальцы ног, подрагивающие под больничным одеялом. Я дотронулась до каждой доступной части его тела, покрытой и непокрытой синяками и порезами. Мне не особенно было, где развернуться, но я буду крепко держать его при любых обстоятельствах. Я легонько отодвинула его волосы со лба и поцеловала в местечко, избежавшее царапин. Я сказала ему, как сильно его люблю, я не могла держать это при себе. Я крепко обняла его, и он обнял меня в ответ. Он шептал мне “Со мной всё в прядке”, и “Всё будет хорошо”, и “Не плачь”.

Непролитые слёзы прорвали плотину, потому что прямо сейчас, держа его в своих объятиях, меня, наконец, накрыли те чувства, которые я пыталась подавить в Сан-Франциско: страх, беспомощность, ужас от осознания того, что в жизни может случиться так, что его, моего Саймона, отпускающего шуточки и обнимающего меня, может не быть рядом.

– Знаешь, я могу грохнуть тебя, – я внезапно вырвалась из его объятий и снова посмотрела ему в глаза. – Серьёзно, я люблю тебя, люблю то, чем ты занимаешься, и я никогда не попрошу тебя всё это бросить. Но ты не какой-то там мультяшный супергерой с беспечной улыбкой на лице, борющийся с тиграми, только лишь для того, чтобы сделать удачный снимок. Если ещё раз такое повторится, ты пострадаешь из-за грёбаного снимка, я убью тебя своими собственными руками. Без наркоза.

– Обещаю, я буду более осторожным. – Он сказал мне то, что я хотела услышать. Его взгляд говорил о том, что он вразумил серьёзность моих намерений.

– Я так сильно тебя люблю, – сказала я, переплетая наши пальцы, всё ещё нуждаясь в этом контакте.

– Я тоже тебя люблю, – его голос стал хриплым от свежепоступившей дозы обезболивающих. – Я так рад, что ты здесь.

– Мне всё равно хотелось как-нибудь сюда вернуться. Мы можем отправиться на экскурсию в пещеры.

Он рассмеялся, его смех отдался болью в рёбрах, но он всё равно продолжал улыбаться. Видя его улыбку, я тоже улыбнулась.


٭٭٭

К концу этого очень длинного дня, который для меня начался на другом краю света, Саймон чувствовал себя намного лучше. К концу недели Саймона выписали из больницы. Этот парень родился в рубашке. Ему было предписано исключить нагрузки и побольше отдыхать. Но его состояние было удовлетворительным для выписки. Врачи порекомендовали нам остаться во Вьетнаме ещё хотя бы на пару дней, и лишь потом предпринимать попытки возвращения домой. Перелёт после сотрясения, особенно такого сильного, которое перенёс Саймон, в лучшем случае может обернуться лёгким дискомфортом, в худшем – судорогами и тошнотой. Поэтому мы решили остаться на столько, насколько необходимо, чтобы Саймон точно смог перенести такой долгий перелёт.

Переночевав в городе, наутро я наняла водителя, и мы уехали из города развеяться и восстановить силы. В прошлый наш визит в бухту Халонг мы исследовали один из островов. Я была заворожена предлагаемым там размещением: крошечный отель, уединённый и изолированный, больше похожий на россыпь бунгало, чем на привычный в нашем понимании отель. Он предлагал тишину и покой, в которых мы так нуждались. Бунгало были расположены прямо на пляже, постояльцы могли наслаждаться изумительным видом на море. Внутри – роскошные кровати, оборудованные москитными сетками, ванные в европейском стиле. Круглосуточное обслуживание номеров. Поездка туда заняла всего пару часов, к самому отелю мы добрались на катере.

Оказавшись на берегу, я удостоверилась, чтобы багаж доставили прямо в наше бунгало. Затем мы отправились на регистрацию.

– Детка, всё это конечно невероятно, но в этом не было необходимости. Мы могли бы остаться в городе.

– Саймон, я согласна, но раз уж мы оба оказались здесь, и, учитывая приключившийся с тобой инцидент и его последствия, думаю, нам просто необходимо несколько дней отдыха и релаксации.

– Предмедовомесячное развлечение? – он протаранил меня бёдрами, его руки проворно расположились на моей талии.

– Что-то вроде того, – я улыбалась, но покачала головой. – Но никаких развлечений, ты же слышал, что сказал врач. – Саймон недовольно хмыкнул. Доктор деликатно намекнул, что с некоторыми вещами следует повременить до полного восстановления состояния Саймона. Ведь у него было сломано ребро и пострадала голова. Я была с этим полностью согласна. А вот Саймон – нет.

– Посмотрим, посмотрим. Сегодня вечером, под лёгкий бриз и плеск волн о песок, ты изменишь своё решение, – пробормотал он, отодвинув мои волосы в сторону и целуя сзади мою шею. Кроме того, ты же знаешь, в лунном свете я неотразим, и ты сделаешь всё, чтобы пробраться ко мне в штаны.

– Эм, да. Вот ваши ключи, Мисс Рейнольдс, – я почувствовала, как Саймон напрягся за моей спиной, я же вовсю улыбалась администратору гостиницы.

– Да, спасибо вам большое, – я уже едва сдерживала смех.

– Ваш бунгало номер 7, просто идите по тропинке. Ваш багаж должен быть уже там.

– Спасибо, – прогремел Саймон из-за моей спины, сейчас мне было уже не смешно. Прихватив ключи и сумочку, я взяла Саймона за руку и снова вывела его на пляж. Время близилось к вечеру, всё вокруг прониклось тем волшебным сиянием, присущим сумеркам. Все острые углы сгладились, цвета размылись. И, казалось, даже воздух поменялся. Тёплый морской бриз оставлял солёный привкус на губах. По витиеватой тропинке мы минули шесть бунгало и, наконец, завернув за угол, увидели наше, подсвечиваемое свечами, спрятанными от ветра в стеклянные вазы, и с льняными занавесками на окнах, развевающимися на ветру. Всё это было похоже на рай… На рай с опцией кондиционера, он, знаете ли, в тропиках иногда просто необходим.

– Эй, посмотри-ка, у нас нет соседей, – произнёс Саймон, окидывая взглядом тот кусочек пляжа, который был закреплён за нашим бунгало. Правда, поблизости не было ни души. Из-за деревьев появлялись огоньки то тут, то там, намекая на других постояльцев, но здесь были только я, он, и волны.

– Давай-ка, заглянем внутрь. – Держась за руки, мы взошли на крыльцо. Глубокие, на первый взгляд удобные, кресла с подушками расположились у входной двери с витиеватым рисунком. – Вот ключ, откроешь? А я пока проверю, на самом ли деле эти кресла такие удобные, какими выглядят.

– Конечно, – сказал он и взял у меня ключ. Едва он поднёс ключ к замку, дверь открылась изнутри. – Что за…

На пороге с улыбками на лице появились Бенджамин и Джиллиан.

– Минуточку, а как это вы…? Что здесь происходит? – из Саймона так и сыпались вопросы, взгляд метался то ко мне, то к ним. Я лишь ухмылялась.

– Приятно видеть, что ты цел и невредим, – сказал Бенджамин, притягивая всё ещё очень удивлённого Саймона в неистовые объятия. – И чтобы больше таких фокусов не выкидывал, ты меня понял?

– Подвинься, подвинься, – Джиллиан отодвинула своего мужа в сторону, и тоже крепко обняла Саймона. – Я очень, очень рада, что с тобой всё хорошо, обещай, больше никаких пещер!

– Эй, осторожно, рёбра, – запротестовал Саймон, всё ещё очень удивлённый, но очень счастливый, что они оказались здесь. – А теперь, серьёзно, что вы здесь делаете?

– Мы приехали, чтобы убедиться, что у Кэролайн есть всё необходимое. Узнав, что ты решил исследовать пещеру своей физиономией, она сорвалась сюда со скоростью света. А она у тебя командирша, знаешь ли. – Бенджамин потрепал Саймона по плечу. Они спустились с крыльца на песок. – Пойдём-ка, я покажу тебе наше бунгало, оно находится чуть дальше, и я тебе обо всём расскажу. Давай дадим нашим дамам возможность обустроиться.

– Да, да, конечно. Кэролайн, ты не против? – спросил Саймон, всё ещё не веря своим глазам.

– Конечно, иди. Джиллиан привезла мне кое-какие вещи, одежду и всё такое. Мы с ней немного поболтаем, а потом все вместе отправимся в главное здание на ужин. Как тебе такой план? – я перегнулась через перила крыльца и наклонилась поцеловать его разок, может даже два.