Березкина оказалась не его шансом. Но, видимо, иногда женщине надо нахамить, чтобы до нее это дошло.

– Вера, я не хочу тебя обидеть, – начал было он, однако бдительная гостья тут же перебила.

– Ха, знаем мы это «не хочу обидеть». Обычно после такого вступления следует какая-нибудь невероятная гадость. Даже не пытайся. Во-первых, я не обидчивая. А, во-вторых, ты мне не подходишь, уж извини.

– И что? Пиво – это своего рода отступной? – хмыкнул Сергей. – Чтобы подсластить отказ? Предлагаешь остаться друзьями?

– Не, ну если хочешь, можем и дружить, только зачем? – простодушно удивилась визитерша. – У меня к тебе дело. Ты ж все равно жениться не передумал?

– Я и не собирался пока, – бдительно открестился порозовевший хозяин. Одно дело что-то планировать в личной жизни, а другое – когда это начинают обсуждать посторонние барышни.

– Но в принципе ты ж собираешься? Когда-нибудь?

– Ну, – уклончиво отреагировал он. Мало ли, что последует за такой прелюдией. А ну как выдернет сейчас жестом фокусника фату из кармана? Женщины способны на весьма неадекватные действия.

– У меня есть кандидатура, – радостно объявила Березкина. – Только с оговоркой.

– Вера, видишь ли, я не до такой степени недееспособен…

– Ай, да все вы, мужики, недееспособные! – отмахнулась сваха. – Это вам только кажется, что вы сами все решаете. На самом деле за любым успешным мужчиной стоит жена. Именно она путем искусного выпиливания и долбежа по мозгам гнала его вперед. Хочешь стать успешным – женись! Ты же хочешь?

– Нет, – решительно начал теснить ее к выходу Сергей. – Вера, ты извини, у меня ремонт, мне не до женитьбы сейчас и не до тебя.

– Она красивая, – уперлась Березкина, шагнув в сторону кухни и сунув ему в руки свой телефон с фотографией Дарьи. – И тебе точно понравится! Зуб даю.

– Не нужен мне твой зуб.

– Правильно, зубы мне самой нужны. Короче, зовут ее Даша, она умная, красивая, добрая, работает инженером, играет в шахматы, характер золотой с некоторыми оговорками. И жениться на ней необязательно.

– Не понял?

– Ну, у нее, как и у тебя, тоже с мужиками не складывается…

– Что значит «тоже»? Мне мужики даром не нужны, – опешил Сергей.

– Ой, не цепляйся к словам, зануда! Короче, она готова, что и с тобой не получится ничего.

– Почему это?

– Слушай, вас так легко подбить на что угодно, опираясь исключительно на ваше чувство противоречия! – фыркнула Вера. – Не переживай, не из-за тебя. Ей кажется, что это с ней что-то не так.

Конечно, Вера слегка приврала, зато запланированный в женихи Сергей тут же приосанился и изъявил готовность попробовать. Для манипулирования мужчиной нужно всего лишь щекотать его самолюбие.

– На мой взгляд, вполне симпатичная девушка, – польстил он, возвращая гостье телефон.

– Это да, – подтвердила Вера. – Но тут есть одна закавыка. Даже если у вас с ней не срастется, от тебя все равно требуется подвиг.

– Нет, я сплю только…

– Да помолчи ты! Вот ведь у вас мозги-то у всех ниже пояса. И мне нравится, что именно свое «сплю» ты считаешь подвигом. Дашка бы тебе за такие слова как дала по башке. Она обидчивая, не то что я. Там все хуже.

– Еще хуже?

– Да, еще хуже, чем переспать с девушкой! Представляешь?

– Язва ты. Ладно, что там надо?

– Ей надо предъявить родне жениха. Одноразово. А потом можешь идти на все четыре стороны, если захочешь.

– Не-не-не, я на это не подписываюсь. Может, она меня в цыганский табор отвезет и там меня насильно женят! Как это родне? Не хочу я никакую родню!

Битый час под два литра пива и замечательных жирных лещей Березкина втолковывала непонятливому кавалеру, почему так важно угодить родне. Доводы ее Сергею были непонятны, впрочем, как и любые женские доводы, у них была своя вывернутая наизнанку логика. Но на подвиг он подписался. То ли под воздействием пива, то ли под чарами лукаво улыбавшейся с фотографии девицы. Фотографий Березкина закачала в свой мобильник много, одну даже с моря. Она тыкала ему телефон под нос и вопрошала:

– Ну а сюда смотри! Разве не красотка? И что вам, кобелям, надо? А вот тут? Пэрсик!

– Тебе надо китайские пылесосы впаривать, у тебя талант, – на прощание то ли похвалил, то ли обидел Березкину будущий жених.


На первое свидание с Дарьей он собирался со всей ответственностью. Долго присматривался к парадному костюму, ворошил немногочисленные галстуки, а потом вдруг испугался, что будет выглядеть глупо, и в последний момент оделся вполне демократично – в джинсы и пуловер.

Вера четко проинструктировала Сергея о предпочтениях подруги: настоящий мужик, немного приземленный, обычный, честный, открытый, незатейливый. Про затейливость она сама додумала, вспомнив страдания Даши по поводу Серафима. Зато Сергею запало в душу именно это требование к претенденту. От него он и решил отталкиваться. Почему-то очень хотелось понравиться этой большеглазой, серьезной девушке.


Даша настороженно разглядывала интересного блондина с пятью гвоздичками. Судя по описанию, это и был Сергей. Гвоздики напрягали, так как ей казалось, что это либо старушечий, либо кладбищенский цветок. Притопать с таким сомнительным букетом на свидание было весьма смелым поступком.

– Не знал, какие вы любите, – перехватил ее взгляд Сергей. – Попросил совета в цветочном магазине.

– Шутники они там, в этом цветочном, – прыснула Даша. – Или вы им чем-то досадили сильно.

– Значит, ошибся, – легко улыбнулся кавалер и, сунув букет в ближайшую урну, подхватил Дарью под руку. – Но не мог же я у вас спросить прямым текстом, с каким букетом приходить. Вот сейчас уже могу. Какие цветы вы больше любите?

– А угадать слабо? – решила повыпендриваться Даша.

– Легко. Кактусы?

– Маленькие, в горшочках и без иголок, чтобы листья жирненькие!

– Да вы что? У меня целая коллекция таких. Я их рассаживаю. Могу завалить вас такими цветами прямо в горшках. Кстати, с таким знаком внимания даже гулять удобнее. Не то что с букетом.

– Как вы удачно базу под свою экономию подвели, – подколола его Дарья.

– Да, я такой. Логик. Это плохо?

– Да хрен его знает, – честно глядя ему в глаза, нагло заявила она. – Главное, чтобы человек был хороший. Вам Верка про мою проблему рассказала?

– Я не очень понял, откровенно говоря, почему это проблема и почему непременно надо уесть родственников…

– Ничего вам понимать и не надо. Главное, как вы изволили выразиться, уесть. Еще им можно корректно хамить, если совсем распояшутся.

– А руки они распускать не будут? Я на драку не подписывался, – усмехнулся Сергей.

– Не будут. Распускают они исключительно язык.

– Хотите, я им навру, что я олигарх?

– Врать вообще нехорошо, меня так мама в детстве учила.

– Ну, меня тоже, я ж не под кустом, воспитанный волками, вырос. Но, если не ошибаюсь, родственников вы все же планируете обмануть, подсунув липовую кандидатуру, – съехидничал Сергей.

– То есть я вам не понравилась, и вы уже точно в женихи набиваться не планируете? А жаль.

– Да нет же, что вы сразу так пессимистично! Нам надо пообщаться, узнать друг о друге больше. Вы мне очень симпатичны.

– Верка рассказывала, что она вам тоже весь вечер была симпатична, а в конце вы фьюить – и смылись.

– Ну не мог же я смыться в начале. Это было бы совсем бестактно.

– Конечно, лучше обнадежить, а потом кинуть. А вдруг вы и со мной так поступите? Гарантий-то никаких. И юбилей уже вот-вот.

– Вам нужны рычаги воздействия на меня? – фыркнул Сергей. – Чтобы было чем шантажировать? Можете не беспокоиться. Слово я держу. Давайте все же просто пообщаемся, до вашего деда и родственников еще жить и жить.

– Ну, предложите мне что-нибудь, – намекнула Даша, с опаской ожидая чего-то замысловатого. После Серафима она хотела предсказуемых предложений.

Сергей, помнивший наставления Березкиной, не огорчил.

– Пойдемте в кино. Я оригинален?

– Не-а, – довольно улыбнулась Даша.

К ее удивлению, Сергей удовлетворенно кивнул, словно ему сказали комплимент, и потащил девушку к ближайшему кинотеатру.


Вечером позвонила мама.

– Представляешь, у деда невеста с каким-то неприличным именем, – загробным голосом сообщила Татьяна Антоновна.

– До какой степени?

– До крайней. Что-то навевающее мысли о массажном салоне и девушках с трассы.

– Муся, ты недооцениваешь своего свекра. Вряд ли его такое заинтересует. Так как будут звать мою бабушку?

– Понятия не имею. Мне Ленка звонила. Говорит, так обалдела, что имя у нее из головы сразу вылетело. Да и то дед случайно проговорился. Он ее все время называет «моя деточка». Как думаешь, деточка вообще совершеннолетняя? А то как бы твоя бабушка не оказалась моложе тебя.

– Зато Тырин там зажжет тогда. Хоть удовольствие получишь, – хихикнула Дарья.

Денис Константинович Тырин был мужем Елены и по совместительству зятем Марии Леонтьевны, в простонародье «бабы Маши». Мать Елены терпеть не могла, когда ее так называли, поэтому Даша с удовольствием сим фактом пользовалась, когда бабка совсем уж выходила из берегов. А мужа Елены все называли просто «Тырин». Это был плотный, кряжистый мужик, с плешью, тюнингованной под блестящую лысину, на которой к вечеру всегда проступала темная щетина, четко обрисовывавшая проблемные безволосые зоны. Он недавно перешагнул пятидесятилетний рубеж и норовил урвать от жизни все, что еще можно было урвать. Рвал Тырин с энтузиазмом умирающего, которому осталось весьма недолго. Собственно, и до пятидесятилетия Денис Константинович приличным семьянином не считался, хотя прямых улик не было. Но разве женской интуиции нужны улики?

Будучи хозяином весьма прибыльного бизнеса, он считал, что семейство, которое он имел счастье кормить, поить и содержать, должно сидеть тихо и голос не подавать. Баба Маша с этим была категорически не согласна, но так как ее давным-давно отселили, поорать на зятя ей удавалось крайне редко. Тем более что он бдительно поставил на все телефоны определитель номера и с тещей категорически не контактировал. Жену Тырин побаивался, так как его бизнес был исключительно заслугой всеобщего благодетеля, Федора Леонтьевича. Поскольку жене он приходился родным дядей, а самому Тырину никем, то можно сказать, что боялся Денис Константинович не столько супругу, сколько всемогущего родственника. Несмотря на почтенный возраст и то, что от дел он почти отошел, дед сохранил и влияние, и связи. Проще говоря, при желании он одним щелчком мог раздавить любого, кто не пришелся ко двору. Именно этим и объяснялись сложности взаимоотношений в семействе Тыриных.