Но вот пришло время уезжать и им. В последний день графиня уединилась с внучкой для серьёзной беседы.

— Я знаю, девочка моя, что ты не смогла выйти замуж по той причине, что не имеешь приданого. Твой непутёвый отец не удосужился позаботиться об этом. Но к счастью у тебя есть я, да и твой дед граф полюбил тебя всей душой. Я позабочусь о тебе, детка, не беспокойся. — Графиня посмотрела на внучку, и глаза её стали строгими. — Только ты должна дать мне обещание, что в течение года не дашь согласия ни на одно брачное предложение, которое получишь. Когда пройдёт этот срок, ты будешь совершенно свободна в своём выборе.

Дороти весело рассмеялась:

— Что такое вы говорите, бабушка? Какие брачные предложения? Да меня никто и в упор не видит в наших краях.

— Жизнь переменчивая штука, малышка моя, и всё может случиться. Но я хочу всё же получить твоё обещание, — улыбнулась графиня, и глаза её сверкнули при этом молодым лукавым блеском.

— Конечно, я обещаю вам это от всей души, и не забуду о своём слове никогда.

— Вот и хорошо, — удовлетворённо проговорила графиня.

Прощаясь, она крепко обняла новоявленную внучку и слегка прослезилась — ей не хотелось отпускать девушку от себя, но так было нужно. Старый граф тоже был огорчён её отъездом.

— Никогда не забывай, детка, что у тебя теперь есть любящие дедушка и бабушка, — тихонько проговорил он, обнимая её.

Когда карета двинулась в путь, Дороти смахнула с ресниц набежавшие слёзы. Здесь, рядом с людьми, которые так сердечно отнеслись к ней, девушке было как никогда хорошо и спокойно на душе. Но и домой тянуло, там было всё, что она любила с детства. Хотелось поскорее обнять матушку и старую Мейду и рассказать им о чуде, которое произошло в далёком Лондоне. Они будут рады за неё. Дороти бросила быстрый взгляд на Кристи, которая по настоянию старой графини отправлялась вместе с новой хозяйкой в качестве приставленной к ней горничной. Но девушка смотрела в окно и, казалось, не заметила слёз госпожи. Она была хорошо вымуштрована в графском доме.

Лорд Джулиан, как ни странно, тоже выглядел удовлетворённым. Он ничего не получил от отца, неожиданно ожившего и вставшего на ноги, и в отношениях их ничто не изменилась. Но ведь и другим братьям не досталось того, к чему они стремились. Это, безусловно, радовало его, особенно развеянные в дым мечты старшего из братьев. Он вспомнил злые глаза Генри, и тихонько рассмеялся про себя. Тот готовился уже отпеть отца и водрузить графскую корону на собственную голову, а тут такая незадача. Как-то он станет объясняться со своей женушкой, уже примерившей к себе титул графини? А вот его дочь, похоже, понравилась деду и бабке, и это давало надежду на то, что и ему, возможно, перепадёт кое-что от их щедрот к внучке. Может быть, они даже озаботятся приданым для неё, как знать. В общем, поездка удалась.

3

Лорд Майкл Сесил, третий сын виконта Кранборна, сидел в своём богато обставленном и очень удобном кабинете в поместье, полным хозяином которого стал два года назад. Из большого окна открывался совершенно потрясающий вид на виднеющиеся вдали горы. Но сегодня это сказочное зрелище оставило его равнодушным. Всё внимание лорда было сосредоточено на письме, которое он держал в руках. Письмо сулило большие перемены в его жизни, и это было важнее всего. Откровенно говоря, ему очень хотелось вернуться домой, в Англию. Но раньше там ничто не обещало ему обеспеченной жизни, к которой он привык с детства. Однако теперь … Теперь всё могло бы стать совсем иначе, особенно если он согласится на то, что предлагает в письме отец.

По давно сложившейся традиции младшие сыновья дворянских семей всегда искали себе счастье вне родного дома, поскольку всё наследовал старший брат. Из-за этого случалось много трагедий, и нередко возникала вражда. Но лорд Майкл своего старшего брата искренне любил и от души желал ему крепкого здоровья и долгих лет жизни. Да и Джеймс относился к нему всегда с теплотой и любовью. Их среднему брату, Клайду, повезло, и он нашёл себе невесту с хорошим приданым. Однако Майкл его выбора никогда не одобрял. Поместье в Дорсете, хозяином которого стал Клайд, было большим и процветающим, однако прожить всю жизнь с такой женщиной, как его Сесилия — брр! Такого не пожелаешь и врагу. Правда, Клайд с этим как-то справлялся и особенно не переживал. Он прекрасно развлекался на стороне, меняя любовниц, как перчатки. Однако Майкл такого для себя не принимал. В его понимании семейная жизнь представляла собой большую ценность, и он хотел выбрать себе жену по любви, чтобы прожить жизнь так, как его родители. Отцу повезло найти себе невесту по сердцу, они прожили с матерью много лет душа в душу и были неразлучны. Их разлучила смерть. Но отец никогда больше и не помышлял о втором браке, хотя мог бы найти невесту с прекрасным приданым. Ещё бы! Виконт и при этом очень интересный мужчина. Дамы осаждали его назойливым вниманием, но он остался верен своей первой и последней в жизни любви.

Тогда, несколько лет назад, Майкл отказался идти по стопам брата, хотя возможности были. Но он принял предложение дяди Густава, младшего брата отца, и уехал к нему в Индию.

История дядюшки Густава была трагичной. Он, как и его старший брат, был однолюбом. Найдя свою единственную, он добился согласия семьи, и Агнесс стала его невестой. Но перед самой свадьбой девушка погибла, упав с лошади на охоте. Густав был в отчаянии настолько, что решил уехать из страны. Американские колонии, куда зачастую уплывали те, кто хотел изменить свою жизнь, были уже утрачены, он согласился на предложение Ост-Индской компании и уехал в Индию, в княжество Майсур. Здесь дела его пошли неожиданно хорошо, и дядюшка довольно быстро разбогател. И когда он позвал к себе племянника, Майкл не отказался, да и отец одобрил такое решение. Но два года назад дядя Густав умер, оставив ему всё своё состояние. Однако жизнь в Индии не казалась теперь Майклу такой привлекательной. Ост-Индская компания выжала из страны всё, что могла, население резко обеднело, и жить здесь стало совсем невесело. Особенно после поражения махараджи Типу Султана в битве при Серингопатаме. И Майкл стал всё чаще подумывать о возвращении в Англию. А тут это письмо.

«На днях леди Дороти, графиня Линкольн, которую ты хорошо знаешь, сделала мне неожиданное предложение, — писал отец. — Её внучка Дороти, названная в её честь, дочь их младшего, непутёвого сына лорда Джулиана, достигнув двадцатилетнего возраста, оказалась незамужней. Отец просто не озаботился приданым для неё, прожигая все деньги, какие имел, на собственные удовольствия. Узнав об этом, графиня решила вмешаться в судьбу внучки и исправить положение. Она выделила Дороти отличное приданое и предложила мне её руку для тебя. Девушка хороша собой и умна, утверждает графиня, и к тому же добра, и она не желает отдавать её в руки случайного мужчины. Тебя же она знает с детства и считает подходящей партией для своей недавно обретённой, но уже любимой внучки. Так что тебе решать, сын, примешь ли ты это предложение. Но я бы советовал тебе приехать и со всем определиться на месте».

Лорд Майкл размышлял не слишком долго. Несколькими днями позднее он отбыл на родину, оставив свои владения в Индии в руках надёжного управляющего. Правда, уезжал он отсюда богатым человеком, и это давало ему возможность не спешить с брачным предложением. Всё-таки выбор жены, считал он, слишком серьёзный вопрос, чтобы решать его с наскока.

Дорога домой оказалась намного длиннее, чем ожидал лорд Майкл. Осенние штормы начались раньше обычного, и несколько раз корабль, на котором плыл молодой мужчина, был на грани катастрофы. Но небо сжалилось над ними, и они добрались, наконец, до цели, хоть и с большим опозданием. Когда Майкл попал в родной дом, на землю упал уже первый снег, и люди его круга, бывшие приятели и добрые знакомые, собрались в Лондоне на очередной сезон. Однако виконт Кранборн оставался в своём поместье. Он был не совсем здоров, как объяснял соседям и знакомым, но не это было главным. Виконт с нетерпением ожидал сына, которого не видел уже несколько лет. И очень переживал, когда до него доходили слухи об особенно тяжёлых условиях плавания в этом году. Сердце пожилого мужчины было не на месте.

Но однажды вечером, когда холодная тьма уже накрыла окрестности, во дворе поместья послышался шум — кто-то явно прибыл к ним. Взволнованный до крайности, виконт как был, в домашнем шлафроке, выскочил на крыльцо и сразу попал в объятия высокого сильного мужчины, с первого взгляда как будто незнакомого.

— Отец, — проговорил новоприбывший низким чуть хрипловатым голосом, — как хорошо, что ты дома.

Уже в гостиной, в ярком свете больших восковых свечей, виконт смог разглядеть своего младшего сына. Мальчик, который семь лет назад покинул его дом в поисках удачи, вернулся мужчиной. Высокий, стройный, с возмужавшим загорелым лицом и яркими синими глазами, он был очень хорош.

— Майкл, сынок, ты так изменился, так возмужал, — непослушным от пережитого волнения голосом проговорил виконт. — Как же я рад, что ты уже дома.

— Я спешил, как мог, отец, когда ты позвал меня, — откликнулся сын, — но море не желало помочь мне, и мы проболтались в волнах куда дольше, чем положено.

Когда схлынуло первое волнение от столь желанной для обоих встречи, отец и сын устроились у горящего камина и, попивая подогретое вино, заговорили о насущном. Майкл рассказал виконту о жизни в Индии, о скоропостижной смерти его младшего брата Густава, подхватившего невесть где тяжёлую лихорадку, о своём новом финансовом положении и желании покинуть страну, так и не ставшую для него домом. Отец слушал, качал головой. Потом рассказал сыну о состоянии дел, заставившем его написать то письмо с приглашением.