Елена Рейн - Ферзь. На грани

– Нет, я бы хотела здесь купить, но цены отличаются и нужно найти приемлемый вариант.

– Вот! Пока этот процесс будет идти, оставайся у меня. Я присмотрю за Аленой. Кстати, у меня есть еще мама – Ольга Петровна. Она обитает в заднем крыле, ведет очень замкнутый образ жизни. Уверена, ей понравится твоя малышка.

– Но зачем нам мешать вам? Как так можно?

– Очень просто. Не переживай и не думай. Завтра ты спокойно поедешь в Ярославль, а я сама свяжусь с Ириной и заберу малышку с вашими вещами. Только сегодня их приготовь. Вернешься сюда. Пора уже определяться.

– Постой, ты знаешь Лисину?

– Еще как, – лениво выдала она и тут же добавила: – И о тебе знала… просто не было повода подойти, и я наблюдала. Давно хотела поздороваться, но Ирина так оберегала тебя от меня. В общем, думаю, нужно нам сделать дружеский обед, и ты мне поможешь с ней подружиться, а то я немного была резка с ней.

– Конечно, – с улыбкой прошептала, совсем не понимая некоторых ее фраз, но четко осознавая, что она мне ужасно нравится.

– И да… Ферзю не вздумай сказать, где будешь, – с прищуром предупредила она, тут же добавляя: – А как отношения с Егором?

Смущенно отвела взгляд и прошептала:

– Никак. Стараюсь не сближаться.

– Хм… старается она, – девушка поднялась и проговорила: – Пошли ужинать, и я отвезу тебя домой. С завтрашнего дня у тебя новая жизнь. Главное – не забудь об этом своего телохранителя предупредить.

Смущенно повела головой, задумываясь о Вадиме. Завтра с ним увидимся после стольких дней молчания. За две недели он приходил лишь раз, но держался грубо, сразу же с порога предупредив, что ему нужен телефон и притом немедленно. Через пять минут ушел, даже не посмотрев на меня. Не понимала его. Совсем. Ведь после страстной ночи так себя не ведут, а он поражал своим безразличием.

– У нас уговор.

– Ага, поняла уже. Даже интересно будет посмотреть, как он выкручиваться будет, но это потом. А пока… если все решено, будем действовать согласно плану. Только так сможешь жить нормально, а то уже раздражает, что тебя вечно хотят увести из-под носа.

– Все равно я не могу просто так у тебя жить.

– Все ты можешь, – с ухмылкой заявила она, хватая меня за руку и тут же заявляя: – Поверь, когда первый раз встретились, я точно знала, что наши пути еще пересекутся. Так что как родные уже. Все, давай в столовую, а то после драки у меня просыпается зверский аппетит.

– Спасибо, что спасла…

Она засмеялась и кивнула, направляясь к двери, а я за ней. Закрыв кабинет, Марина махнула рукой вдоль коридора и довольно сообщила:

– Пойдем, покажу как у меня здесь здорово. Каждый месяц что-нибудь конструирую – напрягаю некоторых несговорчивых мужчин.

Улыбнулась и последовала за ней, слушая о том, что она сделала за год и какие планы в ближайшем будущем. Фантазия женщины вызывала восторг. Ее идеи буквально взрывали сознание. Не выдержав, стала предлагать свои варианты, искренне радуясь, когда она стала уточнять и разбирать детально мои идеи.

⁂

Оказавшись в квартире, принялась за дело. Пакетов было достаточно, а вещей мало, поэтому сложив абсолютно все, устало поплелась в ванную комнату. Долго стояла под струями воды, не двигаясь, думая о том, что уже завтра закончится моя связь с Ферзем. Понимала, что к этому шло, но не могла принять. Не хотела. Но если учитывать прошедшие две недели, то вариантов не было.

Все же приняла душ. Кожа покрылась мурашками – так и не поняла, зачем мылась в холодной воде. Двигалась по коридору в зал, вытирала полотенцем волосы. Но тут застыла на месте, стоило услышать рычащий тон:

– Ты четыре часа была вне зоны после схватки в магазине. Уехала на Тойоте за несколько минут до того, как я спустился на парковку. Машина записана на покойника. Где ты была?

Посмотрела в темноту, где находился мужчина, и сглотнула, понимая по голосу, что Ферзь в ярости. Подошла к стене и включила свет, замечая его у окна. Вадим обернулся и поднял бровь, ожидая немедленного ответа. Сейчас он был похож на опасного хищника, которого я первый раз увидела в забытой деревеньке.

– Не волнуйся. Все хорошо, – спокойно сказала, надеясь, что он не определит, как я переживаю. И почему я не столь сильная и мужественная как другие женщины? Было бы в сто раз легче.

Мужчина остался недоволен моим ответом. Он лениво повел плечами и ледяным тоном поинтересовался:

– И что «хорошо» для тебя – интересно бы узнать?

– Завтра последний день и мы… больше не увидимся. Тебе не придется меня охранять и…

Прищурился и смотрел с таким видом, будто я умалишенная, а он только что это понял. Окинул комнату пристальным взором, заостряя внимания на сумках, и прошел вперед, присаживаясь на диван, лениво интересуясь:

– Значит, завтра я сопровождаю тебя, а потом… ты сможешь обойтись без меня, так?

– Да, – тихо сказала, начиная паниковать, что не так все делаю. – Надеюсь, ты сдержишь обещание. Я хочу, чтобы все прекратилось – жить нормально. Преследования, угрозы, шантаж меня уничтожают и разрушают психику моего ребенка.

Мужчина продолжал испепелять взглядом. Если бы умел сжигать, то я бы давно превратилась в пепел. На его висках вздувались вены, ноздри чуть подрагивали, губы сжаты в тонкую линию. Но через секунду все изменилось – ничего, абсолютно ни одной эмоции на лице. Суровое безразличие. Мужчина презрительно усмехнулся и лениво протянул:

– Переживаешь, что у меня есть желание задержаться и спать с тобой дальше?

– Я… – не знала, как ответить, учитывая поведение и грубые слова. Получается, такого быть не может, а я переживаю? Посмотрела в его темные глаза, излучающие смертельную опасность, и продолжила: – Просто я хочу сказать, что после суда…

Замолчала, когда мужчина резко поднялся и сделал шаг ко мне. Он перехватил за локоть, с силой сжимая, а потом выдал:

– Что же… тогда прощай. Завтра уже не увидимся.

– Ты не будешь сопровождать и не поедешь в гостиницу?

– Почему?! Я всегда выполняю свои обещания. Удостоверюсь, что ты отправилась в Москву и займусь важными заказами.

Его слова разозлили. Я вспыхнула от обиды, вновь и вновь повторяя его слова, а потом буркнула:

– Не сомневаюсь…

Мысль о том, что он рад от меня избавиться, взбесила. А то, что он будет с другими женщинами, взволновала. Я гневно посмотрела на него, пытаясь сдержаться, но не смогла:

– Уверена, ты так же этому рад, как и я.

Почувствовала жгучую боль в руке. Мужчина с такой яростью сжал, что забыла, как дышать. Попыталась вырваться, но он освободил руку и перехватил за талию, а второй вцепился в волосы на затылке. Смотрел на меня изучающим взглядом, а потом грозно процедил:

– Рад?! – Вадим задумался и сухо выдал: – Конечно, это решение всех проблем. Что же… раз все решили, тогда пришло время сказать «прощай».

– Ты…

– Я… – с рычанием выдал Ферзь и как бешеный накинулся на мои губы, жадно сминая, отчего на мгновение меня парализовало, а потом будто прорвало изнутри, и стала отвечать, не в силах сопротивляться сладости его рта и дикой страсти.

Это как ком внутри… разрастается, а потом взрывается. Очнулась от его грубого рывка, когда совсем забыла обо всем на свете, теряя грани реальности, моментально отлетая на диван, чувствуя холод во всем теле. Дрожала, наблюдая неприкрытую ярость в его глазах. Вадим сделал шаг ко мне, но вдруг остановился, скривился и выдал:

– Прощай, котенок.

Сказав, он направился к выходу, а я продолжала сидеть, сжимая руками плечи. Да, предложение Марины было легко принять, но оказалось невыносимо тяжело сделать. Но разве есть смысл продолжать нашу связь?! Я не хотела этого, но другого пути не существовало.

Вышла из здания суда и посмотрела на небо. Чистое, голубое, приветливое. Улыбнулась, вытирая слезы рукой, закрывая глаза от счастья. До сих пор не верила, что все закончилось. Невероятно – мы выиграли! Теперь моя девочка и я будем жить вместе. Я официально ее мать. Отец дочери, Высоков Владимир Александрович, мог видеть ее через неделю в выходные, если заранее уведомил и обсудил со мной время и место встречи. Еще его обязали выплачивать алименты, чем мужчина был крайне недоволен. Была уверена, что через время он забудет о ней, ведь Алена была ему не нужна. Тем более закон постановил аннулировать выданное ранее свидетельство о рождении и оформить новое. Значит, тесть Высокова обо всем узнает и не будет питать надежд к чужому ребенку.

Сверкала от счастья. Руки дрожали, и не могла ничего говорить. Столько эмоций бурлило во мне, что хватило бы на всех людей в мире. Меня больше не будут преследовать, как похитительницу ребенка, не станут шантажировать. Свобода и настоящая жизнь.

Послышались шаги. Обернулась, встречая адвоката сверкающей улыбкой. Если бы не он, не знаю, как бы справилась. Не удержалась и обняла Егора, благодарно выдыхая:

– Спасибо! Огромное спасибо!

– Рад, что смог помочь такой чудесной женщине, – с загадочной улыбкой произнес Ретохин. Поправил свой бежевый пиджак и с энтузиазмом предложил: – Надеюсь, она не откажет своему адвокату и согласится поужинать с ним в одном чудесном месте. Столик уже заказан.

Хотела отказать, но, замечая в его глазах такую надежду и радость победы, улыбнулась и проговорила:

– Буду рада!

Мужчина взял меня за руку, нежно провел пальцами по коже и сказал:

– Счастлив, что у нас все получилось. Ты достойна этого. Осталось заняться продажей квартиры.

– Спасибо. Без тебя я бы не справилась, – выдохнула, чувствуя благодарность, но когда мужчина сжал мою руку, изменилась в лице, понимая, что он не так воспринял мои объятия.