Не передать, как был зол. Меня трясло от ярости, и ничего не мог с собой поделать. Когда расправился с этой мерзостью, облил его, дом с гаражем бензином, что нашел в захудалой подсобке. Выкурив сигарету, обдумывая, все ли следы убрал, сел в машину. Через десять минут баллоны должны были взорваться, поэтому нужно спешить. Главное – спас и уничтожил мразь. Успокаиваться буду позже… когда останусь с Лотовой наедине.

От этой мысли в джинсах стало тесно. Даже не удивлялся. А злиться уже надоело. Скоро я получу то, что хотел.

Проехал около километра, как позади раздался громкий звук. Взрыв. Услышав, как девушка всхлипнула, посмотрел на нее через зеркало и лениво сообщил:

– Баллоны с газом взорвались.

Она ничего не ответила. И я знал почему. Боялась. Пусть так.

– Мне нужно позвонить, – услышал нежный голос через время, моментально напрягаясь.

Надо же… И кому собралась звонить? Адвокату или Лисиной?

– Твой телефон я разбил, сим-карты нет, как и датчика в нем, – ответил, намекая, что ничего не получит.

Она лишь смотрела на меня своими огромными голубыми глазами. Злилась и хотела о чем-то сказать. Что же… я ждал ее просьбы.

Отмечая, как она перебирает руки, нервно поглядывая в окно, решил все же успокоить. Наверняка беспокоится о Лисиной. Отметив, как она опустила голову, спокойно выдал:

– Я сообщил Медведеву. Успокойся.

Отмечая в ее глазах радость, вновь перевел взгляд на дорогу, как тут же услышал:

– Спасибо.

Надо же… Спасибо?! Удивительно слышать от нежной девочки, которую уже в который раз вытаскиваю из ада. И на этот раз она все же соизволила поблагодарить. Хотя мне ее благодарность была не нужна. Но быть монстром в ее глазах задолбало.

На мгновение задержал на ней взгляд, а потом на большой скорости погнал дальше. По дороге наблюдал за ней, отмечая с какой нежностью она гладила ребенка и с какой опаской поглядывала на меня. Переживала.

Усмехнулся, понимая, что не беспочвенно, но меня это не интересовало. Пусть считает насилием, но наедине, когда касался ее, она горела от страсти. Она также хотела нашей близости, как и я.

Когда Мария уснула, успокоился, только сейчас вспомнив про звонок брата. Надо же… В душе стянуло от непонятного ощущения. Его слова, что Мария будет рада его помощи, сжимали все внутренности с такой силой, что казалось раздавит в лепешку.

Она будет рада.

Как бы не так…

Нужно отвлечь его… уж слишком он сильно подобрался. И еще смеет претендовать на женщину, которую я отчаянно желал. И не стоит забывать про Слона. Достоверно знал, что он наблюдает исподтишка. Нужно будет уже с ним встретиться и поговорить. Время пришло. Пора жить без мысли, что в каждую секунду следует ждать нападения. Хотя без этого не могу представить свою жизнь.

Оказавшись около дома Лисиной, отправил несколько сообщений Медведеву, чтобы мог действовать дальше, и повернулся назад. Женщина и девочка спали. Было нечто странное в том, что наблюдал и никуда не торопился. Чувствовал какое-то умиротворяющее спокойствие.

Старался не зацикливаться на этом…

Еще некоторое время сидел, а потом вышел из машины и подошел к двери салона, открывая резким движением.

– Приехали. Выходим.

Длинные черные ресницы дрогнули. Мария открыла глаза и медленно повернулась к дочери. Съежившись от ледяного воздуха, дрожа в тонкой майке, которую ей дал, потому что насквозь промокла, она быстро замотала ее в плед, оставляя лишь лицо. Заметив, что Лотова хочет взять ребенка на руки, громко рявкнул:

– В сторону.

– Я сама, – прошептала она, чем не удивила, лишний раз пытаясь доказать, что не нуждается в моей помощи. Наклонился и дернул ее за руку, разворачивая лицом к себе, с явной дикой потребностью вбивая в свою грудь, желая почувствовать ее рядом. Заметив, с какими огромными глазами рассматривает мое тело, моментально обожгло изнутри. Длинная футболка была не по размеру, поэтому рукав сполз, обнажая хрупкое плечико. Такая ничтожная мелочь, а я был на грани.

Надо же… и что нашел в ней, что меня так прет?

– Я понесу ее… – выдохнула она, резко поднимая подбородок, показывая, что не нуждается в моей помощи.

Не нуждается она…

Грубо ухватил за подбородок, не отказывая себе в маленьком удовольствии, и медленно провел по шее и сжал плечо. Она вздрогнула и сглотнула, с паникой всматриваясь мне в лицо. Чувствовала пожирающий огонь, как и я? Не сомневался. Был уверен, что она тоже «болеет» этой жаждой. Очень этого хотел. Отчаянно желал, чтобы девчонка ощутила всю прелесть этой дерьмовой одержимости.

Мария попыталась освободиться, а потом будто поняв ошибку, перевела взгляд на ребенка. Усмехнулся, поощряя тактику, и нагло протянул:

– Такая хрупкая и всегда сопротивляется. Дикий котенок.

Знал, что она взъерепенится, и ждал реакции. Поэтому когда она дернулась от меня, показывая свое недовольство, удержал и схватил за подбородок, не давая возможности сдвинуться, хрипло выдыхая:

– Будешь царапаться позже, а сейчас выходи.

Отмечая в ее глазах возмущение, нагло отодвинул в сторону и взял ее девочку на руки. Быстрыми шагами направился к подъезду, контролируя, чтобы Мария была рядом.

Преодолев лестницу, подошли к лифту. Кроха крепко спала, что удивляло. Бедный ребенок. Только кабина открылась и мы оказались внутри, как за нами вошел молодой пацан, появившийся в последнюю минуту. Вместо того, чтобы отвернуть свою морду, он завалился на стену и принялся откровенно пожирать глазами тело моей женщины, не скрывая своей похоти.

Еле сдержал желание в кабину его втемяшить так, чтобы без головы остался.

– Еще раз слюну пустишь, кастрирую при ней, – угрожающе процедил, желая немедленно приступить к обещанному.

Пацан изумленно открыл рот и посмотрел на меня. Громко сглотнул и отвернулся, чем удивил. Быстро все понял. Надо же… Парень быстро нажал кнопку третьего этажа и выскочил, как только кабина остановилась.

Молодец…

Старался не смотреть на Лотову. Она и так шарахается от меня, а сейчас так вообще в обморок свалится.

Стоило только выйти из лифта, как Мария быстро подбежала к нужной квартире, под половиком достала ключи и открыла дверь. Скинув обувь на пороге, она побежала в спальню, разобрала постель, откидывая одеяло в сторону, и отошла, чтобы я прошел и положил девочку на постель.

Наблюдая затем, как она заботливо ухаживает за дочкой, стоило мне отойти, вернулся в детство. Мать боялась к нам подходить, потому что отец избивал ее, утверждая, что она из мужиков делает сосунков. Даже когда она перестала это делать, он все равно находил поводы ее наказывать. Ему было необходимо качать права, чтобы семья знала, что в доме есть хозяин.

Заострил внимание на окне и задумчиво побрел на выход, прибавляя шаг. Уже в коридоре перевел взгляд на угол, где торчала камера, но ее не было. Мое предупреждение не осталось без внимания. Медведев убрал технику. Проверив коридор и тамбур, отправился на улицу, думая о том, что по-хорошему нужно оставить женщину в покое.

Нужно…

Хорошо сказать, а вот сделать.

В своей квартире оказался через пять минут. Проверив, что никто не заходил, стянул вещи и швырнул в стиральную машину. Через минуту стоял под ледяным душем. Хотел остыть. Нуждался в этом.

Нет, хотел другого.

Ее.

Хотел только ее.

Уперся рукой в кафель и просто стоял, не понимая, какого хрена не могу к ней пойти. Через пять минут я уже выходил из квартиры, закрывая ее. Шел, прекрасно зная, что иду к Лотовой. Но дверь наверняка закрыта. Поднялся на крышу и спустился на пятый этаж, открывая окно, забираясь через него в зал.

Сняв снаряжение, убрал в сторону, слыша шум воды. Моется. Заглянув в комнату девочки, некоторое время наблюдал. Странно… дети такие смешные, когда спят. Никогда бы не подумал. Или забыл…

Невинные и чистые.

Находился в кухне, когда Мария вышла из ванной комнаты и побежала в спальню. Удивился. Спешит проверить. Настоящая мать.

Через время услышал ее приближающиеся шаги. Она выключила свет в зале и коридоре, и направилась в кухню. Когда она вошла, я обернулся. От света полной луны меня очень хорошо было видно. Мария замерла, а в следующее мгновение сделала шаг назад. Предсказуемо. Решила убежать.

Выдал сухую улыбку и грубо предупредил:

– Не стоит…

Лотова оглянулась по сторонам, пытаясь понять, как я здесь оказался, сглотнула и прошептала:

– Как ты вошел?

Напугана, но не желает мириться с тем, что выбора ей не оставил. Дикая девочка. Ухмыльнулся и хищно направился к ней, отмечая ее возмущение, страх и возбуждение. Она ударилась спиной о стену, прилипнув к ней, и взволнованно выдохнула:

– Чего ты хочешь?

«Хочу? Тебя! Да так, чтобы насытиться и забыть».

Приблизился и, поедая взглядом ее хрупкое тело, без слов начал стаскивать с плеч халат. Удивлялся себе – я не сорвал его, не швырнул на пол, а именно снимал.

– Пожалуйста, не надо, – пискнула она хриплым голосом, отчего мой еле дышащий контроль пошатнулся и канул в пропасть без возможности восстановления. Ладони опустились на плечи, провели по груди, талии. Такая нежная и хрупкая, что хотелось сдавить и присвоить себе.

Встретился с ней взглядом и увидел там отчаяние и страсть. Она меня хотела. Но вдруг нечто злое появилось в бездонном омуте. Девушка всхлипнула и попыталась оттолкнуть меня, но я продолжал срывать с нее одежду, не замечая яростных попыток освободиться.

Да что там не замечал… они еще сильнее заводили. Каждое ее движение, вздохи, гнев, прикосновения буквально рвали меня на куски. Я сдерживал себя от желания грубо овладеть ею. Соскучился до безумия. Мне не терпелось погрузиться в ее тугое лоно, ворваться и двигаться, подчиняя, слыша в ответ протяжные стоны.