На восемнадцатилетие Неля сделала сама себе подарок: купила хорошую трехкомнатную в кирпичном доме на Белорусской. Дом сам по себе не был каким-то особенным. Так она решила сама. Зачем выпендриваться, мало ли что? Квартира должна быть такой, чтобы Неля в любом случае, как бы ни шли ее дела, могла за нее платить.

Сделала ремонт – мама была бы довольна.

Отцу она про квартиру, естественно, ничего не сказала. Не его это было дело. Совсем не его. По той комнате, в которой она столько страдала, в которой прощалась навеки с мамой, она не скучала ни капельки. Но и дарить маминому обидчику ту половину, что осталась ей при дележке, ей не хотелось.

– Маленький, но особо мощный русский трактор, – так называли Нельку в ее парижском агентстве.

Да, пахала она не хуже трактора. И зарабатывала отлично. И не транжирила на пустяки, как остальные девчонки. Она хорошо помнила, что такое «черный день» и где бы она была, если бы мама из своих скудных заработков (только сейчас стала Неля понимать, насколько они были скудными) – так вот, если бы мамочка не скопила тогда те деньги, на которые жила девочка, оставшись одна.

Наконец дожили они с Саной и до получения диплома о высшем образовании.

Все, что маме обещала, Неля исполнила. Она твердо стояла на ногах, ни от кого не зависела. Работала она по-прежнему в полную силу, но стала подумывать о том, что еще несколько лет – и надо будет взяться за что-то другое. Советовалась с Саной. Та утешала, что в любой момент возьмет ее к себе управляющей делами. С такой обязательностью, честностью, упертостью – да подобного специалиста с руками и ногами везде оторвут…

Эти заверения успокаивали Нельку, и она продолжала пока что трудиться на ниве зарубежной моды.

Однажды Неля летела в очередной раз из Москвы в Париж. Вполне могла лететь и бизнес-классом, но никогда себе не позволяла подобных трат. Вот если фирма платит – пожалуйста. Свои деньги пускать на ветер – ни за что и никогда.

Она проходила салон бизнес-класса, направляясь к своему месту, оказавшемуся чуть ли не в хвосте самолета, и случайно встретилась глазами с мужчиной. Отметила про себя его вкус, стиль, ухоженность… Неужели русский?

Русские мужчины, даже вполне пристойно одетые, отличались все же некой дикостью облика. Легкости не было в их манерах, зажатость присутствовала. Неля всегда безошибочно определяла своих соотечественников, еще не слыша русской речи. А уж когда речь слышалась… Тут уж и сказать нечего… Уж больно исконно-посконные речи произносились нынче родными мужчинами, без всякой оглядки на дамские нежные ушки… Или ушки тоже уже перестали быть нежными?

Однако, взглянув мельком на сидящего в просторном кресле бизнес-класса пассажира, Неля усомнилась. Неужели наш?

Хорош, подумала она вполне отстраненно и побрела себе дальше.

Когда самолет взлетел, этот самый красавец из бизнес-класса подошел к ее креслу и попросил разрешения сесть рядом.

– Я хотел вас к себе пригласить, но стюардессы говорят «нельзя». А здесь – можно.

– Садитесь, – пропустила Неля странного человека.

Она сама любила сидеть у прохода. В тот раз самолет летел полупустой, и кресла рядом оказались свободными.

– Меня Саша зовут, – представился новый сосед.

– Угу, – пробурчала Неля.

Все с Сашей было ясно. Не впервой. Увидел девушку, и понеслось.

Неля всем видом своим давала понять, что в подобных играх не участвует и участвовать не собирается.

Сашу это почему-то не просто смешило, а буквально нежно умиляло. Видно было, что холодность и отстраненность девушки только раззадоривают его.

В итоге, конечно, разговорились. Все-все друг другу рассказали. (Это Нелька была уверена, что все-все, ее как прорвало после стольких лет осторожной сдержанности.)

Саша, впрочем, тоже говорил много, умело шутил и вел себя удивительно красиво. Не жлобился и не купечествовал, не предлагал скупить весь самолетный магазин с его духами, косметикой и платками, не уговаривал выпить… Зато довез из аэропорта до самого дома (его встречала машина), позвал продолжить разговор за ужином, появился с прелестным букетом…

Ну, и что?

Может человеку впервые в жизни быть просто беззаботно хорошо?

Может какая-то награда в определенный момент неожиданно спуститься с небес, учитывая все старания этого человека (Нелька, конечно, имела в виду себя), видя, что человек трудится как заведенный, слово, данное матери, держит свято (полкомнаты, отданные отцу, не в счет – а как иначе могла она поступить), деньги не транжирит, живет по уму…

Разве не может после долгих честных трудов вот так вот взять и привалить ей личное счастье?

Вполне реальное, не сказочное!


Ей действительно было хорошо!

Саша – крупный бизнесмен, очень умный и деловой человек. По стремлению трудиться не покладая рук они друг другу подходили идеально. И по всему остальному тоже.

Он сам много раз удивлялся. Говорил, что не может быть, чтобы так совпало: встретились две половинки.

Абсолютное понимание во всем. Его бережное и уважительное отношение. Его стремление подставить плечо, помочь, позаботиться.

Не требовалось с ее стороны никаких ухищрений, никаких уловок, чтобы завоевать, охмурить. Все в их отношениях изначально покоряло своей честностью, открытостью и понятным обоюдным стремлением быть рядом.

Один-единственный минус. Их графики совпадали редко. Он в Москве – она в Париже. Он в Париже, она на съемках в Майами… И так далее. Ну – как-то исхитрялись. Каждый день болтали подолгу, благо скайп есть – ничего платить не надо. Смотришь в любимые глаза и стонешь: хочу к тебе, хочу с тобой…

Зато встречи какие были! Радость, смех, счастье нон-стоп.

Все казалось сказкой. Чудесной сказкой – с самого начала.

Нелька даже захотела за него замуж. Но, конечно, ни словом, ни намеком не дала это понять любимому. Она умела сама себе объяснить все-все.

Ну вот зачем ей замуж?

У него все есть, да. Но и у нее все есть. И ничего не изменится в их жизни, если они поженятся. Она так же должна выполнять условия своего контракта. Он запрограммирован на непрестанный труд. Ведь и после свадьбы будет абсолютно то же самое. Тогда – зачем?

Ну – хотелось. Хотелось настоящего родства. Чтобы появился настоящий, самый близкий родственник.

Но они и так – ближе некуда…

Мысли эти существование особо не омрачали.

Прошло больше года со дня их встречи в самолете. Чувства не утихали.

И вот однажды, все в том же Париже, за сказочным ужином в знаменитом ресторане состоялся между ними интересный разговор.

Они сделали заказ и принялись было болтать обо всем, что происходило с ними за время разлуки. Казалось несущественным, что все ежедневно обсуждалось по телефону, скайпу и т. п. Когда оказываешься рядом, все выглядит и воспринимается совершенно по-другому…


Саша вдруг вытащил из кармана бархатную коробочку.

Сердце Нельки подпрыгнуло.

Неужели?

Он накрыл коробочку своей большой прекрасной надежной рукой, которую она так любила гладить и целовать.

– У меня к тебе необычное предложение. А может, не необычное. Но… В общем слушай. Я долго думал и предлагаю тебе гражданский брак. Не перебивай. Я сейчас поясню, что я под этим понимаю. И вместе решим.

Дальше Саша принялся высказывать ну просто ее собственные мысли.

Что они оба обеспеченные люди.

Что им друг от друга ничего не надо, кроме них самих с их удивительной редкой любовью.

И зачем тогда глупый и унизительный штамп в паспорте?

Зачем вмешивать пошлое государство в дело их любви?

Сколько он замечал, наблюдая за личной жизнью друзей, штамп ни от чего не спасает.

Кроме того, у него, например, очень ревнивая, просто сумасшедшая мама. Она вполне способна разрушить семейную жизнь. Поэтому лучше ей вообще ничего не знать. Всем спокойнее.

– Теперь смотри – я тебе сегодня предлагаю считать друг друга мужем и женой. Мы заключаем между собой гражданский брак. Я – твой гражданский муж. Ты – моя гражданская жена. Мы обещаем друг другу верность, любовь, радость, помощь… Но афишировать-то зачем? Столько зависти вокруг… Шум поднимется…


Что удивительно – совсем недавно Неля спорила со своей знакомой девушкой о том, что под словами «гражданский брак» сейчас понимают обыкновенное сожительство. Потому что гражданский брак – это как раз и есть штамп в паспорте, законная то есть регистрация отношений. Она, Неля, уговаривала эту самую девушку подумать о будущем, о детях и на сожительство не соглашаться. И даже, кажется, убедила ту в собственной правоте.

Но в тот вечер она и не вспомнила о своих доводах. Саша говорил более чем убедительно. И главное – мысли-то его совпали с ее раздумьями абсолютно. Как это, впрочем, случалось между ними постоянно.

– Я хочу тебя. Я люблю тебя. Я хочу от тебя обещания верности – вот почему предлагаю тебе такой брак. Наш. Личный. И никого это касаться не должно. Согласна?

Саша выглядел невероятно красивым в эту минуту. Его глаза сияли. В них отражалась явная, несомненная любовь.

– Я согласна! Я обещаю тебе верность на всю оставшуюся жизнь. Я хочу быть твоей женой.

– Тайной? – уточнил Саша.

– Тайной, – подтвердила Неля.

Он снял руку с коробочки, открыл ее. Из красной бархатной глубины сияло огромным бриллиантом колечко.

Это был первый подарок такого рода от Саши. Нелька строго-настрого с первых дней их любви запретила делать ей подарки. Цветы – да. Счет в ресторане – пусть, хотя она вполне способна поучаствовать. Но никакого этого золотишка, шмоточек… Ей не надо. То, что легко приходит, легко и уходит. Так мама учила.

Саша послушался и ничего такого не дарил. Уважал ее принципы. Даже как-то сказал, что гордится ею.


– Возьмешь? – спросил он, нерешительно пододвигая в ее сторону коробочку с дивным кольцом.

– Да! – засмеялась Нелька. – Это же обручальное! Конечно, возьму.