– Пойдем завалимся куда-нибудь! – с азартом повторил свое предложение Ваня. – Будем есть и пить – словно завтра конец света...

– Пойдем!

– Только, знаешь, заглянем сначала в какой-нибудь магазинчик... – с вдохновенным лицом продолжал он. – Купим тебе что-нибудь эдакое, сумасшедшее...

– Из одежды?

– Да!

Они быстро собрались и поехали в центр. В одном из главных универмагов Валя с Ваней бродили по этажам, заглядывая во все отделы подряд.

– Ты никогда не думала о красном нижнем белье? – спросил Ваня.

– Это одно из твоих тайных желаний? Ванечка, а я думала, что ты эстет! – засмеялась Валя. – Красное белье... Сейчас, наверное, какие-нибудь другие модные тенденции. Давай спросим продавщиц!

– Продавщицы – дуры, я нигде не видел продавщиц, которые могли бы дать дельный совет. Либо им на все наплевать, либо они всеми силами стремятся продать какой-нибудь неходовой товар, – не согласился Ваня. – Я настаиваю на красном белье – думай обо мне что хочешь...

Они набрали кучу разных комплектов, в том числе и красного цвета.

– Тебе не кажется, что мы похожи на детей, которые наконец дорвались до взрослой жизни? – спросила Валя.

– Кажется. Впрочем, не будем себя ни в чем ограничивать. Ну-ка, заглянем в соседний отдел!

В соседнем отделе было куплено дымчатое атласное платье на тоненьких бретельках с газовой пелериной, которая накидывалась на плечи. Как уверяла продавщица, платье – писк вечерней моды. Впрочем, Валя с Ваней почти не слушали ее щебетание, они руководствовались только своими фантазиями. Платье было безумно дорогое – во всяком случае, Илья никогда бы не подарил такое Вале.

Она стояла перед зеркалом, вертясь в разные стороны. Волосы она распустила, и они волной прикрывали обнаженные плечи, газовая пелерина спускалась к локтям.

– Ты царица! – с восторгом произнес Ваня. – Честное слово, ты красавица, Валька!

Потом к платью были подобраны туфельки, сумочка и даже длинные, до локтей, перчатки – хотя Валя никогда не носила перчаток, кроме периода осенне-зимних холодов. Затем к списку покупок прибавились домашний халатик из шелка, такая же ночная рубашка, простенькие домашние тапочки стоимостью в целую зарплату библиотечного работника, жемчужное колье и жемчужные же сережки, несколько коробок парфюма, роскошная бижутерия для волос, несколько брючных костюмов для повседневной жизни... Покупками они забили весь багажник и салон машины.

Потом они вернулись домой и долго выбирали ресторан, в котором хотели бы поужинать. В конце концов забронировали столик в каком-то новомодном заведении недалеко от дома, в котором поселились.

– Эх, гульнем! – в очередной раз торжественно провозгласил Ваня. – На обратном пути за руль уже не сяду...

В десятом часу они оправились в ресторан. Валя чувствовала себя немного странно – в этом платье, с роскошной и бесполезной сумочкой, в которую, кроме тюбика губной помады, ничего не влезало, с заколками в волосах («Ты – как испанская принцесса!» – восхищался Ваня), благоухающая божественным ароматом дорогих духов... Но когда они вошли в зал ресторана, неловкость у нее прошла. Здесь, в интерьерах под антиквариат, Валя почувствовала себя вполне к месту.

Перелистывая меню, она старательно выбирала те блюда, которые, по ее предположениям, не могли навредить Ване.

– Валька, к черту парную телятину и запеченную форель! – засмеялся Ваня, выслушав ее предложения. – Нажремся устриц и свинины, закажем целый тазик черной икры... И коньяк. Настоящий дагестанский коньяк, а не французский одеколон! Пусть он хоть сто раз правильный, но я его терпеть не могу.

– Ванечка, да ты патриот! Только устрицы в этом случае лишние.

– Нет, от устриц я не откажусь, – упрямо покачал он головой. – А завтра пойдем в какое-нибудь китайское или японское заведение, будем пробовать змей и ядовитых рыб...

Заказ был сделан, Валя отправилась в дамскую комнату.

За мраморными колоннами, в отдельном закутке, вдруг мелькнуло чье-то знакомое лицо. Стас Сокольский...

– Ты? – с изумлением воскликнул он. – Господи, как тебя там...

Это «как тебя там» покоробило Валю. Столько лет она была лучшей подругой его жены, а он так и не удосужился запомнить ее имя.

– Валентина! А я тебя сразу и не узнал. Можно тебя на минутку?

Она подошла ближе. Стас сидел за столом, а перед ним стоял большой хрустальный графин, уже наполовину пустой, и миска с салатом. Стас, по всей видимости, тоже был патриотом – водка и салат «Оливье». Рядом с ним за столом приютился какой-то молодой человек, заросший трехдневной щетиной, с грустными испуганными глазами.

– Это мой секретарь, Вова... – указал на него пальцем Сокольский. – Вова, как твоя фамилия, я забыл...

– Киселев, – вздохнул тот.

– Точно! Вова Киселев!

То, что Стас был пьян, не вызывало никаких сомнений. Валя хотела тут же уйти, но тот проявил завидную настойчивость, и, чтобы не привлекать внимания, Валя скользнула к ним, за мраморные колонны, обвитые плющом.

– Валька, садись... Слушай, ты шикарно выглядишь! Нехилый прикид... Да ты стой... Ты в курсе, что Лидка меня бросила?

По обнаженной спине Вали побежали мурашки.

– Бросила? – рассеянно переспросила она. – Лида... Ах, ну да.

– Ты знала. Признайся, ты ведь все знала! – пьяно рассмеялся Сокольский. – Вован, слышь, это Лидкина подруга! Но мужья всегда узнают последними.

Вова пожал плечами и с тоской посмотрел на полный стакан, стоявший прямо перед его носом. Пить ему явно не хотелось, да и захмелевший хозяин не вызывал никаких положительных эмоций. Только по долгу службы он находился здесь.

«Вот оно как вышло... Лида ушла к Илье. Что ж, этого можно было ожидать, – мелькнула у нее мысль. – А Илья... Наверное, он смирился с тем, что я к нему не вернусь».

– Как ты тут оказалась? – продолжал Сокольский. – А говорят, что у библиотечных работников маленькая зарплата... Ты знаешь, она ведь бросила мне в морду... пардон, в лицо... обручальное колечко... с бриллиантом в три карата, между прочим... да-с.

Смутное воспоминание нахлынуло на Валю. Кажется, она где-то уже слышала эту историю – об обручальном кольце...

Сама не понимая, что ее здесь держит, она продолжала сидеть рядом со Стасом и зачарованно смотрела на его красный покрытый капельками пота нос.

– Сказала, что никогда меня не любила, что я постылый. Это я-то постылый?! Да я на нее столько денег потратил... Прикинь, Вова, я бы уж давно был миллионером, если б не Лидка. Та еще транжира! Лидочке то, Лидочке это... А теперь она заявила: ухожу к тому, кто мне дороже всех. Типа, он принц...

– Станислав Игоревич, – умоляюще воскликнул его секретарь, – уже поздно, нам пора домой!

– Цыц! Уволю... А я для нее, выходит, никто. Так, спонсор. Ты, Вова, слышал анекдот – кто является хорошим мужем? Гибрид чековой книжки с вибратором... – Сокольский захихикал. – Ты мне скажи, Валентина, правда она его так любит, прынца этого?

– Да... – тихо пробормотала Валя. – Прости ее, Стас.

– Нет уж! – ехидно усмехнулся Сокольский. – Я у нее все отсужу. Все! И сына тоже! Прикинь, она и сына у меня отняла...

«Разве он не знает? – мелькнула в голове у Вали. – Бедная Лидка, она так и не решилась рассказать мужу всю правду!»

– А ты знаешь, к кому она ушла? – спросила она.

– Вот-вот, у тебя и хочу узнать! Кто он, этот принц? Лидка не пожелала его инкогнито открывать.

– Мой муж Илья, – просто ответила Валя. Она не хотела сообщать этому человеку всей правды, но покрывать Лиду тоже не собиралась. «Пусть знает! – с отчаянием подумала она. – Да, пусть знает... Они с Ильей обманывали меня всю жизнь. Не хочу играть в благородство!»

– Кто? – Стас едва не поперхнулся салатом. – Да ты, мать, в своем ли уме? Шутки, что ли, шутишь?

Он не выглядел несчастным. Он был зол и полон ненависти. И он был противен Вале.

– Мой муж Илья, – твердо повторила она.

– А сын? – Стас, несмотря на то, что был пьян, вдруг посмотрел на Валю цепким, совершенно ясным взором.

– Что – сын?

– Может быть, и Димка от него?

– Насчет Димки ничего не могу сказать... – быстро произнесла Валя, досадуя, что разговор перешел на такую тему, которую она не желала обсуждать. Но Сокольский оказался неплохим психологом – он уловил что-то в ее голосе, в лице, что моментально дало ему почву для новых размышлений. И Валя заторопилась, встала. – Ты извини, Стас, я здесь не одна.

Она беспомощно оглянулась.

– О черти!.. – застонал Сокольский, схватившись за голову. – Я ведь чувствовал... А ты-то, ты как все это допустила? Тебе что, все равно было?

– Я сама недавно об этом узнала, – прошептала она. – Но насчет Димки...

– Перестань! Вот оно как... Ну надо же, у меня словно пелена с глаз свалилась! Лидка все лепетала о том, что всю жизнь этого человека любила, а я думал – кого это... Илья! Боже, каким дураком я был! Десять лет!

Он начал рыдать, что привело его секретаря в еще большую растерянность.

– Станислав Игоревич, – заскулил он.

– Цыц! Предатели, все предатели!

На них уже начали оглядываться. Воспользовавшись тем, что Стас принялся наливать себе очередной стакан, Валя поспешила в дамскую комнату. Зеркало отразило бледную, но невероятно красивую женщину – Валя себя не узнавала. «Я ли это? И что я делаю? Господи, как глупо все с Сокольским получилось... Ведь не хотела, а все ему разболтала. Что теперь будет с Лидкой?.. Но она-то, она никогда не задумывалась над тем, что она со мной делает!»

Минут десять Валя не решалась выйти из своего укрытия, а когда появилась наконец в зале – ни Сокольского, ни Киселева уже не было, а официант выметал из-под стола, за которым они сидели, осколки разбитой посуды. Она вздохнула облегченно и пошла в соседний зал – туда, где ее ждал Ваня.