— Хватит ерундой заниматься, — неодобрительно прошептал Гарри.

— Когда вы уже начнете? — нетерпеливо спросил Драко.

— После первой молитвы, — прошипел юный ашер, нервно озираясь по сторонам. — Уже скоро.

Драко возвел к потолку взгляд христианского мученика.

— Все мое — Твое, — негромко тянул хор, намекая прихожанам по-христиански щедро вывернуть карманы.

— Коммунизм, — отметил Драко, извевшийся в ожидании подрывной деятельности.

Наконец, корзиночный бум улегся. Ашеры, стоящие у крайних рядов, торжественно унесли за кулисы принадлежащую Господу часть. Гарри показалось, что среди служителей мелькнули рыжие головы близнецов Уизли, и лжеашер вновь спрятался за чью-то спину, все больше опасаясь разоблачения.

— Прежде, чем я поделюсь с вами Чудом Откровения, — сказал пастор Риддл, красивым жестом призвав прихожан к тишине, — я попрошу вас склонить головы в молитве. Как часто мы взываем к Отцу, эгоистично думая лишь о себе, о своих проблемах. Мы молимся за наших близких, забывая, что мы все — дети одной семьи, жители одной страны, которую Господь щедро одарил своею любовью. Да не будем себялюбивы и зациклены лишь на себе. Отец жаждет расширить границы нашего мышления, наполнить добротой и состраданием сердца. Как ревностно молились евреи об Израиле, так и нам должно молиться о Британии, потому что в наших руках сделать отечество благословенным в очах Господа, наполнить землю благодатью, подарить стране процветание. Все в наших руках, о возлюбленные, и только от нас зависит, будет ли здесь течь молоко и мед, как в Земле Обетованной. Мы должны думать о Британии прежде, чем нести Богу свои эгоистичные нужды, — тихо прибавил пастор.

По толпе прихожан пронесся сокрушенный вздох: о Британии в суете совершенно забыли.

Драко скучающе зевнул.

— Мы должны неустанно молиться, всё это так, — продолжал пастор, — но... Но.

Лидер «Упивающихся Духом» сделал многозначительную паузу, подняв вверх указательный палец.

— Знаете, почему мои последователи здоровы, богаты и успешны?

Зал замер, затаив дыхание.

— Они знают, что Господь не возьмет за них газонокосилку и не пойдет стричь траву вместо ленивцев, сколько бы те ни молились! Они знают, что Отец небесный не благословит вас выиграть в лотерею, если вам лень пойти купить билет! Я прав?

Рев толпы подтвердил безусловную правоту пастора.

— Итак, без дел мертва не только вера, без дел погибает все живущее, — пастор энергично расхаживал по сцене, убедительно жестикулируя. Гарри заметил, что за все время Риддл ни разу не кашлянул, и некстати задумался, какие блокирующие кашель препараты тот принимает.

— Если мы хотим божьего благословения для Британии, то должны исполнить свой гражданский долг и явиться на выборы, — бескомпромиссным тоном сказал пастор. — Молитва без действий — пустое сотрясение воздуха, возлюбленные мои, и не говорите мне, что это ересь!

Собственно, о таком страшно было и помыслить, не то что сказать.

— Таким образом, сейчас, вознося Отцу прошение о благе Британии, я призываю молиться о том, чтобы Господь указал вам верного кандидата — того, кто истинно помазан Духом Святым на служение народу.

Пастор замолчал, внимательно глядя в темную глубину зала. Казалось, его взгляд фантастическим образом устремлен на всех вместе и каждого в отдельности. Гарри нервно змеился за чужой спиной.

— Господь открыл мне имя своего помазанника, — после умело выдержанной паузы сказал пастор.

Все взгляды прихожан впились в лидера «Упивающихся Духом». Пастор Риддл невозмутимо погладил кончиками пальцев лацканы своего белоснежного пиджака.

— Перст Господень указал мне на своего скромного слугу, кандидата от консервативной партии Великобритании, господина... Люциуса Малфоя!

В зале водворилась гробовая тишина. Было слышно, как кто-то от удивления уронил на пол Библию.

— Разве? — разочарованно пискнула какая-то старушка. К ней молнией метнулась черная фигура ашера.

— Алилуйя, — неуверенно донеслось с галерки.

— ЛОЖЬ! — раскатился по залу устрашающий громогласный голос с небес.

Зал ахнул.

— ЛОЖЬ! — повторил низкий страшный голос откуда-то сверху.

— Вот гад, Блэк! — прошипел Драко, выхватывая прикрытую брошюрой видеокамеру. Гарри сделал круглые глаза и пожал плечами: он понятия не имел, что именно Сириус намеревался наговорить в микрофон.

— О-о, не голос ли Сатаны мы сейчас услыхали? — мгновенно нашелся пастор Риддл и воздел к потолку «Электры» яростно сжатый кулак. — Именем Иисуса Христа, изыди, нечистый! Повторяйте за мной, о братья и сестры возлюбленные! Прочь, дьявол, убери руки от детей божьих!

Народ затрепетал, охваченный ужасом. Дрожащие голоса запели нестройные гимны и забормотали молитвы. Петтигрю, повинуясь взгляду пастора, испарился со сцены. Гарри нервно проследил, как тот скрылся за кулисами. Где прячется доктор Блэк с купленным в магазине «Звездные войны» модулятором голоса, Гарри не знал, но был уверен: охота за хирургом-детективом началась.

— Я — БОГ ОТЦА ТВОЕГО, РИДДЛ, — донеслось откуда-то с потолка: видимо, пройдоха-доктор заблаговременно пристроил туда динамик. — БОГ АВРААМА, ИСААКА И ИАКОВА.

Из-под перекрытия авансцены внезапно повалил дымок, вслед за которым полыхнул короткий столб пламени, исторгнув из груди прихожан единогласный крик ужаса.

— ЛЖЕЦ, — пророкотал страшный голос.

Голос Бога, взывающий к Моисею из горящего тернового куста, наверняка был менее пугающ. Впрочем, Богу не пришлось утруждать Себя затейливыми химическими фокусами с кусочками натрия, ловко брошенными в стакан воды.

Где-то взвыла противопожарная сигнализация, и на первые ряды «Электры» хлынул несанкционированный благословляющий дождь.

— Изыди! — выкрикнул пастор, все еще не теряя присутствия духа. Ашеры черными струйками брызнули в разные стороны, очевидно, пытаясь изловить Бога если не Авраама, то хотя бы Исаака или Иакова.

— Восславим Бога всем сердцем! — выкрикнул пастор побелевшими губами, машинально поправляя пульт управления сердечной помпой на брючном ремне, прикрытый полой пиджака.

— И всей помпой, — ввернул комментарий Драко, увлеченный видеосъемкой.

Хор прославления грянул во все легкие:

— Велик наш Бо-ог!

Пой со мной: Велик наш Бо-ог!

С нами пой:

Велик, как велик наш Бо-о-ог!

Пастор, полный решимости, вознесся на белую кафедру, с которой твердо вознамерился нести Откровение об Армагеддоне. К несчастью, овладеть вниманием аудитории стало затруднительно: в схватке с сатаной пострадало ядро верующих, заполняющих первые ряды кинозала. Толпа стоящих сзади прихожан не давала дрогнувшей духом пастве из передних рядов покинуть собрание.

Прославление мощно гремело над головами прихожан, приковывая их к месту.

— Величие Царя

Увидит вся земля

И будет ликовать.

Велик наш Бо-ог!

Пой со мной:

Велик наш Бо-ог!

Даже если бы обещанный в Откровении ангел вострубил, его жалкий звук потонул бы в усиленных аппаратурой голосах хористов. Судя по всему, Бог понял, что пререкаться с Моисеем в такой обстановке себе дороже, и смолк.

— Как велик наш Бо-о-ог, — мелодично подпел пастор, смиренно склонив голову к мини-микрофону на лацкане пиджака.

— Я пошел, — прошептал Гарри, тронув Драко за плечо.

— Сказать тебе, «с Богом», Поттер? — пробормотал Драко.

— Просто пожелай удачи, — прошептал лжеашер.

Вместо ответа Драко сжал свободной от камеры рукой его локоть.

Уверенной походкой служителя Гарри принялся протискиваться сквозь взволнованную толпу. К его досаде, продвижение отнимало куда больше времени, чем он рассчитал: в зале было вавилонское столпотворение. Увлеченные хвалебными гимнами, прихожане танцевали в проходах, мешая протолкнуться. То, что раньше казалось Гарри упоением духом Святым, сейчас напоминало ему пляску святого Витта: казалось, народ божий обезумел. Исполненный подозрения, что Глас Божий и снисхождение натриевого огня сыграли только на руку мистеру Риддлу, Гарри остервенело ввинчивался в толпу, пытаясь быстрее пробраться к заветной цели — нижней части сцены, где располагалась прикрытая подъемно-опускной площадкой оркестровая яма.

Для этого ашеру Поттеру пришлось выйти в боковую дверь и, пугливо стреляя глазами по сторонам, пройти на негнущихся от страха ногах по коридору, огибающему сценическую коробку. Мимо промчались какие-то служители, очевидно, в поисках Бога Авраама, Исаака и Иакова, и, скользнув равнодушными взглядами по ашерской униформе, скрылись в боковой двери. Гарри отер со лба выступившие капли холодного пота и быстро побежал вниз по лестнице, ведущей к нижней части сцены.

Когда-то давно он мысленно проклинал Филча, заставившего его убирать в «трюме» — так называлась часть сцены, где скрывались поворотные круги, площадки для трансформации сцены и всевозможные подъемные механизмы, покрытые древней пылью и затянутые паутиной. Трюм и оркестровая яма сообщались проходом, и, если в яме спрятаться было негде, то оставался шанс ускользнуть через трюм, сообщающийся с подвальными помещениями.

Теперь голос пастора Риддла звучал в отдалении, хотя сам проповедник сейчас был совсем близко, отделенный от Гарри лишь дощатым полом сцены. Сквозь щели между барьером и перекрытием оркестровой ямы просачивались лучики софитов, и Гарри, быстро привыкнув к полумраку, пробрался к двум мощным дымогенераторам, закрепленным на панелях барьера оркестровой ямы. Старые дымомашины, свинченные со своих насиженных мест, скромно стояли в уголке.

Осознавший свою промашку пастор Риддл отставил «откровения» о политических лидерах и теперь вещал исключительно об Армагеддоне. Гарри затаился, прислушиваясь к каждому шороху и ожидая просветленного момента проповеди, чтобы включить адские машинки. Пока все шло по плану, и юному саботажнику оставалось лишь выжидать, терзаясь мыслью, не пойман ли доктор Блэк.