— Теперь это МОЁ сердце, — глухо сказал он.

Гарри лежал на столе ни жив ни мертв, пытаясь сдержать сердцебиение и жалея, что принял мало седативных.

— В любом случае, это последний Поттер, — раздался с другой стороны стола бесстрастный голос Люциуса Малфоя. — Мальчик — гей. Навряд ли у него когда-нибудь будет семья.

— У него ЕСТЬ семья! И эту счастливую семью я вижу через забор каждый день! — с холодной яростью сказал Риддл. — Мистер Снейп носит на руках маленького ублюдка! Не будь Поттеров, я сейчас бы носил на руках мою Беллу! Но кому нужен калека, жалкий презренный импотент! Поттеры лишили меня того простого счастья, которое имеет на земле человек! Я знаю, мистер Малфой, вы считаете меня безумцем, но не обезумели бы и вы, ежедневно глядя на незаслуженное счастье сынка вашего врага? Что мне жалкая людская мораль? Я справедлив, как Бог Авраама и Исаака, наказывающий детей за вину отцов! Кхе!

Он закашлялся, утомленный собственной гневной тирадой.

— Присядьте, мистер Риддл, — спокойным тоном предложил господин трансплантолог. — Поверьте, я вас прекрасно понимаю. Но сейчас вам необходимо сохранять хладнокровие и не поддаваться эмоциям, ради вашего же блага. Завтра вам предстоит трудный день.

— Кхе! Завтра — день моего триумфа. И вы, мистер Малфой, когда-нибудь поймете, с моей помощью, что значит упиваться властью. Нет никакого другого духа, способного напоить человека так полно и сладостно. Ни вино, ни секс, ни все деньги мира не подарят того наслаждения, что дарит владычество над глупыми душами. Счастлив лишь тот смертный, кто может почувствовать себя Господом Богом, положить в ладонь земной шар, повернуть, как вздумается, и с холодным сердцем наблюдать, как суетятся нелепые людишки! Вы, мистер Малфой, один из достойных. Вы примете скипетр властелина и будете пасти стадо жезлом железным!

— Мистер Риддл, — кислым голосом сказал Малфой. — Вы прекрасно владеете словом, этого у вас не отнять. Премного благодарен. Но… давайте оставим красивые театральные жесты для любителей. Будем говорить откровенно. Я осознаю, на что иду. Прекрасно понимаю, что вам ни к чему излишние… м-м… душевные волнения. После операции вам, естественно, захочется обезопасить себя. Но я хотел бы предупредить вас, что также предпринял некие шаги в отношении собственной безопасности. Если со мной что-либо произойдет, информация, хранящаяся до поры до времени в нужном месте, мгновенно поступит куда следует, и незатейливая ловушка захлопнется прежде, чем вы вознамеритесь праздновать победу. В наших взаимных интересах остаться в тех же рамках взаимовыручки и относительного доверия. Я достаточно понятно выразился, мистер Риддл?

—О-о, более чем, — жизнерадостно ответил пастор.

К счастью для Гарри, он, наконец, отошел от массажного стола и, похоже, уселся на диван, где злополучный пленник недавно приходил в себя после наркоза.

— Мистер Малфой, — тихо начал мистер Риддл. — Я не лишен дара предвидения. Я все предусмотрел.

— Рад за вас, — сухо сказал трансплантолог.

— Наши взаимные обязательства будут выполнены. Полагаю, мы расстанемся друзьями, мистер Малфой. Но есть некоторые нюансы… Меня они смущают, откровенно говоря, — опасным негромким голосом прибавил Риддл. — Например, ваша самодеятельность. Кто дал вам право действовать за моей спиной?.. Вы были обязаны во всем положиться на мистера Петтигрю. Вместо этого вы действовали самовольно и нагло, мистер Малфой. Такого уговора между нами не было.

— Я, прежде всего, врач, — ровным голосом ответил Люциус. — И исхожу из интересов пациента, в данном случае, из ваших, сэр. Ваш помощник сработал топорно и грубо в ситуации с Сириусом Блэком. Я не собираюсь терять свое драгоценное время на объяснения невежественному глупцу Петтигрю, что такое интоксикация адреналином. Ваш помощник не понимает, какой вред травма, болевой шок и даже обыкновенный страх наносит донорским органам. Возможно, мистер Петтигрю — профессионал в своей сфере, но отнюдь не в моей. Поэтому я счел нужным позаботиться о вашем доноре так, как считаю нужным, ради вашего же блага, сэр. Мальчик останется здесь до воскресенья, я считаю, это самый разумный вариант.

В зале воцарилось молчание, очевидно, Риддл что-то обдумывал.

— Хорошо, — наконец, сказал он. — Пусть будет по-вашему, господин вице-председатель.

— Я еще не дожил до этой должности, сэр, — бесстрастно произнес Малфой.

— Не за горами, — тихо ответил мистер Риддл.

* * *

— Расслабьтесь, мистер Поттер. Считайте, что вы просто у нас в гостях, — Люциус Малфой пригубил глоток темного вина и отставил в сторону бокал.

Гарри вздохнул. Даже вино в стакане гостеприимного трансплантолога напоминало ему кровь.

— С каких пор наши гости спят в спортзале? — Драко ловко подцепил вилкой морской гребешок и отправил в рот.

Гарри опасливо покосился на морские деликатесы: кроме кусочка стейка из семги, он не рискнул пробовать неведомую экзотику. Только сейчас, глядя на изыски малфоевской кухни, он понял, что они с Северусом питаются, как последние спартанцы.

— Я предоставлю нашему гостю отдельную комнату, — невозмутимо сообщил отец семейства.

— Пусть Гарри спит в моей, — сказал Драко, ловко орудуя столовыми приборами. — Или мы вместе переночуем на полу в спортзале. Будет круто, Поттер, — блестя глазами, сказал он.

— Мистер Поттер — МОЙ гость, Драко. И будет спать там, где Я посчитаю нужным, — холодно сказал Люциус.

— Мне скучно, — капризным голосом заявил юный Малфой. — Поттер, хочешь со мной спать?

Гарри покраснел так, что мог поспорить цветом лица с крупным лобстером, который красовался на тарелке Драко. Сам Гарри отказался есть членистоногое чудище, по той простой причине, что понятия не имел, с какой стороны к нему подступиться.

— Я не совсем гость, — он опустил взгляд, пытаясь скрыть охватившую его неловкость. — И не могу выбирать, где мне спать. Я бы предпочел ночевать у себя дома, — тише прибавил он.

— Поближе к мистеру Риддлу, — вставил трансплантолог, нехорошо улыбаясь.

— Отец, пусть он спит в моей комнате, — Драко ловко открутил чудовищу клешню и раскроил специальными щипцами. Гарри вознес хвалу всевышнему, что отказался от проклятого лобстера. Дорогой крестник Северуса сноровисто разделывался с гигантским раком, орудуя серебряной вилкой с крючком, назначение которой только сейчас перестало быть загадкой для Гарри.

— Гостей надо развлекать, — не унимался Малфой-младший. Неожиданно он оторвал лобстеру ногу и сунул Гарри. — Хочешь высосать?

— Нет, спасибо, — отшатнулся юноша.

— Напрасно, — не расстроился Драко и принялся за дело сам. Гарри подивился, как в крестнике Северуса сочетается непринужденность манер взрослого и забавная детская непосредственность. — Так что, можно мы развлечемся, papa?

— Посмотрим, — буркнул Люциус.

— Он у тебя сбежит, — внезапно сказал до этого молчавший Вебер.

Анестезиолог сидел по левую руку хозяина дома и тихо цедил вино. Ни он, ни Люциус почти ничего не ели. Место справа от господина трансплантолога пустовало — Нарцисса Малфой к ужину не вышла. Гарри видел ее в коридоре — она прошла мимо тихой бледной тенью, кивнула мужу и гостю-пленнику и скрылась, как мимолетное прекрасное видение. Впрочем, для ужина было довольно поздно.

— Papa, у тебя же есть наручники, — радостно вспомнил Драко. — Мы с Поттером проведем незабываемую ночь! — он подмигнул Гарри и с неприличным свистом высосал мясо из ноги гнусного омара.

— Драко, — угрожающим тоном предупредил отец семейства. — Умерь пыл.

— Дай мне наручники, для игры, — не унимался избалованный крестник. — Или мне придется привязывать Поттера скотчем.

Драко незаметно пнул под столом ногу Гарри.

— Прекрати его пугать, — вышел из себя Малфой-старший. — Мистер Поттер и так ничего не ест.

— Поттер, не стесняйся, — невзирая на протест, Драко навалил ему на тарелку морские гребешки. Увы, за жестом радушного хозяина скрывалась пакость: в то же мгновение он проворно подбросил Веберу в бокал кусок хитинового панциря и уселся на место, как ни в чем не бывало.

— Не слушай его, Люц, — не заметив подвоха, прекрасный Парис подлил Малфою немного вина. — Их нельзя оставлять вместе.

— Я сам разберусь, — отрывисто сказал Люциус, хмурясь. Вебер отчего-то помрачнел.

— Что ты, papa, слушайся Юргена, — издевательским тоном сказал Драко. — Ему всегда лучше знать!

Вебер бросил на Драко злой испепеляющий взгляд. Молодой человек улыбнулся в ответ, но в глубине серых глаз светилась откровенная ненависть. Гарри показалось, что между сыном господина трансплантолога и его любовником воздух буквально искрит от напряжения.

— Отличный лобстер, — Драко ополоснул пальцы в воде с лимоном. — Хорошо, что ты уволил эту дурочку Молли. Она утром плакала над ним, — Малфой-младший постучал вилкой по рачьему панцирю, — говорила, что жалко убивать красавца. Еще бы жилетку ему связала перед смертью, — прибавил он.

Гарри улыбнулся, вспомнив страсть миссис Уизли к шерстяным поделкам.

— Она связала Нарси шаль, — фыркнул Люциус.

— Жуть? — спросил сын.

— Жуть, — вздохнул отец.

Он вдруг развернулся к угрюмо-задумчивому Веберу.

— Так кто тут кого должен слушаться, Юрген?

Лицо прекрасного Париса взволнованно вспыхнуло. Он глянул на Люциуса взглядом виноватой собаки, и, пытаясь скрыть обуревавшие его эмоции, отпил из своего бокала порядочный глоток. Через секунду Вебер плевался и кашлял, подавившись хитиновым сюрпризом. Драко хлопнул его по спине так, будто хотел вышибить из парня дух.

— Так что, papa, отдашь мне Поттера? Я его к себе наручниками прикую, чтоб знал, как мы гостей любим.

— Я подумаю, — буркнул Малфой.

* * *

Гарри оглядывал комнату Малфоя-младшего, неприлично разинув рот от изумления. Казалось, он попал по меньшей мере на межпланетный космический корабль, если черно-красно-хромовую гамму можно было считать подходящими цветами интерьера для пришельцев.