— Вы разбудили Петю! — заявила она без предисловий, тоном судьи выносящего обвинительный приговор.

Ангелина сразу же почувствовала себя виноватой и смущённо пробормотала:

— Извините, пожалуйста, мы не хотели.

Тут в глубине квартиры раздался дублирующий детский рёв.

— И Васю тоже! — закатив глаза, обречённо вздохнула «мадонна».

— Простите, ради бога! Нужно было заранее договориться о встрече, — повинился Май, — но ваш городской телефон не отвечал…

— Его Петя вчера разбил, — будничным тоном сообщила женщина, словно речь шла о чём-то привычном и естественном. — А вы кто, молодые люди, пресса, милиция? Вроде ни на тех, ни на других не похожи?

— Мы скорее где-то посередине, — Май предъявил удостоверение частного детектива, — просто ответьте на несколько вопросов, если вас это не затруднит.

— Вы не совсем вовремя, ну проходите, — Варвара Леонидовна нехотя открыла дверь и бегом метнулась к Васе.

Младенец лежал в кроватке, побагровев от праведного гнева, который выражал громким рёвом и изо всех сил дрыгал ножками, перепачканными подозрительной коричневой субстанцией.

— О, господи, его снова пронесло! — с тяжёлым вздохом заключила женщина. — Подержите! — она решительно сунула повизгивающего от обиды Петю растерявшейся Ангелине, и умчалась с перепачканным Васей в ванную.

Девушка, не имеющая даже малейшего опыта общения с грудными детьми, держала его в вытянутых руках и понятия не имела, что делать дальше, а малыш продолжал реветь всё громче, чем ещё больше пугал свою невольную няньку. Зато Арбенина эта картина явно забавляла.

— Скворцова, расслабься, он же не кусается — зубов ещё нет!

— А что с ним делать? — испуганно прошептала девушка.

Она попыталась прижать ребёнка к себе, но он стал кричать ещё громче. Ангелина попробовала его покачать, эффект был положительным, но не долгим.

— Да, дорогая, ты не Мери Поппинс! — с усмешкой констатировал Май. — Ты, скорее, Фрекен Бок!

Он лениво подобрал с пола разноцветную погремушку и помахал у Пети перед носом, тот сразу перестал реветь, переключившись на возникшую в поле зрения игрушку. Тут прибежала Варвара Леонидовна с чистым, но продолжающим капризничать Васей, она быстро переодела малыша и сообщила:

— Они голодные, вот и нервничают, поэтому общаться нам сейчас не дадут. Пойду, разогрею смесь, а вы посидите с ними ещё немножко.

Она, словно куклу, сунула Васю мгновенно побледневшему Маю и скрылась на кухне.

— Вот, блин! — негромко выругался мужчина, мрачно разглядывая снова залившегося рёвом мальчика. — Только не вздумай повторить то, что ты уже сделал в кроватке! — сурово предупредил он и, отыскав взглядом соску, решительно сунул её в пухлые губки малыша. Тот мгновенно затих, только продолжал изредка трепыхаться.

— Похоже, вы нашли своё настоящее призвание, Мери Поппинс и Фрекен Бок отдыхают, лопаясь от зависти! — насмешливо протянула Ангелина.

Она кружила с Петей по комнате в темпе вальса, и малышу это очень нравилось, он даже начал улыбаться своей очаровательной беззубой улыбкой.

Май одарил девушку тяжёлым взглядом, но промолчал. Вернувшаяся с бутылочками пожилая «мадонна», забрала у вздохнувшего с облегчением Арбенина Васю и принялась его кормить. Кормление старшего внука она доверила Ангелине.

— Но я не умею, — смущённо пробормотала девушка.

— Надо же когда-то учиться. В жизни это может понадобиться, особенно когда свои детки появятся, — наставительно причитала женщина, вгоняя Ангелину в краску. — Здесь нет ничего сложного, просто держи бутылочку правильно, чтобы малыш не заглатывал воздух. Вот так, а вы, молодой человек можете пока задавать вопросы. У вас есть десять минут, прежде чем они наедятся и снова потребуют внимания.

— Хорошо, постараюсь уложиться. Меня интересует период, когда вы работали в коллективе Ирмы.

— И что же там такого интересного? — пожала плечами Варвара Леонидовна. — Работа как работа, да и длился этот период меньше года.

— А что так? Отношения с коллективом не сложились?

— Коллектив тут не при чём. Просто сын у меня сильно заболел — ухаживать нужно было, вот я и ушла. Никогда не понимала людей, которые ради карьеры и денег способны рисковать здоровьем своих детей. Вот Раиса, например, сколько раз я ей говорила….

— Раиса — это кто? — не слишком вежливо перебил Май, опасаясь, что разговор, уходит в сторону от интересующей его темы.

— Раиса Миткалёва — постоянный гримёр-стилист Ирмы. Я сама слышала, как она отпрашивалась у той навестить заболевшего ребёнка, но Ирма не отпустила — предстояли важные гастроли. Я бы на месте Раисы уволилась, а она осталась и работала, как ни в чём не бывало. О дочке больше не вспоминала, словно её и не было. Даже на школьном выпускном не была — улетела с Ирмой куда-то за границу.

— А с кем жила девочка? — невольно спросила расчувствовавшаяся Ангелина.

— Не знаю, кажется, с бабушкой где-то в Подмосковье — что-то такое слышала. Рая не любила об этом говорить, наверное, чувствовала себя виноватой.

— Какие отношения были у них с Ирмой? — спросил Май.

— Я бы не сказала, что слишком тёплые — нормальные ровные отношения, но женщины вроде как зависели друг от друга и это понятно: столько лет проработали вместе.

— А что вы можете сказать о других членах коллектива, как у них складывались отношения между собой?

Варвара Леонидовна задумалась, глядя в окно, словно в своё недавнее прошлое:

— Помню, я долго привыкала. Чувствовала себя чужеродным винтиком в едином отлаженном механизме, где все прочно взаимосвязано. И дело было не только в многолетней сработанности, их объединяло что-то ещё, что-то чему я так и не нашла ни названия ни объяснения.

— Вы работали с ними, когда Ирма стала получать анонимные письма и эсэмэски с угрозами?

Женщина снова пожала плечами:

— Было такое. Помню, Ирма очень нервничала, всех вокруг подозревала. Даже нас, свой коллектив, заставила однажды предъявить телефоны и очень дотошно проверила.

— У неё были основания подозревать кто-то из коллектива? — как бы между прочим поинтересовался помощник детектива.

— Если и были, мне о них неизвестно, — совершенно искренне призналась женщина. — По-моему, ни у кого из музыкантов не было повода желать Ирме зла. Она даже с бывшим мужем прекрасно ладила, помню, помогала ему выбрать духи для любовницы.

— А как же Раиса, — напомнил Май, — по вашим словам, Ирма не отпускала её даже к ребёнку.

— Я как-то слышала её разговор с Зарецким, — помедлив, призналась Варвара Леонидова, — из которого узнала некоторые подробности биографии нашей гримёрши. Оказывается, раньше она была обычной парикмахершей, каких миллионы, едва концы с концами сводила. Муж бросил за пару месяцев до родов и никогда ничем не помогал. Так что Ирма её, можно сказать, из грязи вытащила и дала возможность достойно обеспечить девочку. Вряд ли это повод для неблагодарности.

— Достойно обеспечить, — Май с сомнением огляделся по сторонам, — она зарабатывала больше вас?

Костюмерша удивлённо огляделась по сторонам и весело засмеялась:

— А, вы имеете в виду мою не слишком шикарную обстановку? Да много ли мне одной нужно? Зато детям я помогла в люди выйти, сыну — квартиру купить, хоть и в кредит, но всё же! Дочку замуж по всем правилам выдала, приданным обеспечила. Теперь вот с внуками сижу, хотя на работу до сих пор зовут, я ведь была хорошим специалистом. Раиса, конечно, лучше меня зарабатывала, только деньги ей счастья не добавили — умерла совсем молодой.

— Ну, рак это такое дело — ему все возрасты покорны, — философски заметил Май.

— Она просто испугалась, — осуждающе возразила женщина. — С таким диагнозом можно было прожить ещё несколько лет, но она не захотела мучиться — по-своему сделала! Не побоялась грех на душу взять.

Май и Ангелина переглянулись.

— Что вы имеете в виду, Варвара Леонидовна, разве она не сама умерла? — осторожно спросил Арбенин.

— Нет, конечно! Я слышала — она что-то с собой сделала. Так, Петенька уже покушал, да и Васенька заканчивает. А теперь, деточка, подержи его вот так, столбиком, чтобы не срыгнул.

Ангелина послушно поставила сыто и сонно зевающего малыша в нужную позу, получилось неплохо.

— Варвара Михайловна, а что именно она с собой сделала, вы случайно не слышали? — с напускным безразличием поинтересовался Май, женщина бросила в его сторону удивлённый взгляд:

— Точно не знаю, кажется, отравилась чем-то…


Антону пришлось долго упрашивать леди Тэнн назначить ему аудиенцию. Женщина уверяла, что она устала и нуждается в отдыхе, а незваные гости, задающие неприятные вопросы этому отнюдь не способствуют. Лишь когда к переговорам подключился Зарецкий, Кристина позволила себя уговорить, но ясно дала понять, что делает продюсеру огромное одолжение, которое в скором времени потребует компенсировать с процентами.

Антону эта капризная прима не понравилась уже заочно, а когда пришлось потерять целый час, пробираясь сквозь пробки к её шикарному загородному дому, антипатия стала ещё острее. Хозяйка особняка его, разумеется, не встретила, зато дверь открыл настоящий дворецкий в ливрее и с бакенбардами. Он, молча, отвесил детективу поклон, чем здорово его позабавил. Впрочем, Антону, бывавшему во многих богатых домах, приходилось видеть и не такое.

Один знакомый его родителей в своём жилище, отделанном в стиле старинного королевского замка, ходил только в одежде вельмож восемнадцатого века. Даже жену и тёщу нарядил в соответствующие платья с корсетами, кринолином, воланами и дамы, стиснув зубы, вынуждены были ему потакать, поскольку другого источника дохода, позволяющего вести красивую жизнь не имели.