Нина выбросила сигарету в окно и проследила за ней потерянным взглядом, в душе снова образовалась холодная пустота, которая, словно чёрная дыра, расширяясь, поглощала все остальные чувства.

— Как же так? Она ведь его любила! Зачем он это сделал? — ужаснулась впечатлительная Ангелина.

— Машка хотела, чтобы он с женой развёлся, а на ней женился — дурочка наивная! Вот он и решил от неё избавиться таким своеобразным способом — наркоманы ведь не о чувствах думают, а о том, где бы очередную дозу раздобыть. Маша сначала все свои деньги растратила, а потом стала воровать у меня, тогда я и забила тревогу, но было уже поздно.

— Как же он мог?! У них ведь были близкие отношения?! — снова не поверила Ангелина, такая ситуация просто не укладывалась у неё в голове.

«А ты вспомни рассказ Шинского!» — услужливо напомнила память. Похоже, Арбенин прав и в реальном мире всё совсем не так как в её собственном внутреннем мирке.

— Какая же ты наивная! — презрительно фыркнула Нина, словно прочитав её мысли. — Девчонка совсем, а ещё в шоу-бизнес собралась!

Ангелина поморщилась, снова вспомнив Арбенина — он говорил фактически тоже самое.

— Он её с самого начала использовал, а уж когда не нужна стала… В его клубах многих на наркоту подсаживают и бизнес процветает, я это не просто так говорю — справки наводила.

— А в милицию не обращались?

— Обращалась — бессмысленно. Они говорят — доказательств нет, за руку ведь никто не поймал. Не удивлюсь если та же милиция его и крышует! Ну, ничего, недолго ему радоваться осталось!

Металл, прозвучавший в голосе Нины, заставил Скворцову вздрогнуть.

— Откуда вы знаете? — тихо спросила она.

Нина, заметив её испуганный взгляд, сочла нужным выдавить улыбку:

— Я не знаю, я — верю. Недаром говорят: бог всё видит, этот тип ещё своё получит. А кое-что уже получил, я тут навела справочки и выяснила, что он на днях в больницу с прободной язвой попал. Хоть и слабенькое, но всё же утешение!

Ангелина успокоилась и, покосившись на дверь, заметила мелькнувшего, словно тень Арбенина — он спешил к выходу. Значит, беседу можно завершать.

— Ужасная история! Так вы не будете против, если я навещу Машу?

— Не знаю, стоит ли. Но если тебе так хочется, поедем вместе на следующей неделе.

Через несколько минут в дверь позвонили. Нина пошла открывать, Ангелина отправилась за ней, собираясь прощаться. Костенко посмотрела в глазок и испуганно вздрогнула.

— Кто там?

— Не знаю, ошиблись квартирой, наверное, — Нина тяжело вздохнула и, поколебавшись, открыла дверь.

Теперь вздрогнула Ангелина — на пороге стоял Май в недавно отглаженной ею милицейской форме.


Ангелина брела по Гоголевскому бульвару, безучастно разглядывала расставленные всюду картины и не знала, что делать дальше. Арбенин выставил её за дверь, шёпотом велев возвращаться в агентство, а сам остался у Костенко. О чём они говорили — неизвестно, а через полчаса вообще уехали куда-то вместе. Причём вид у Нины был самый несчастный, и Ангелина чувствовала себя виноватой — как ни крути, она была соучастницей всего, что делал Арбенин. К тому же у неё не было уверенности в том, что он всё делал правильно.

Скворцова так задумалась, что не сразу услышала, как кто-то зовёт её по имени. Она обернулась и увидела незнакомую девушку в тёмных очках с оранжево-зелёной причёской панка.

— Геля! Скворцова, привет!

— Привет, а мы знакомы? Что-то не припоминаю. — Она ещё раз внимательно осмотрела незнакомку, которую явно забавляло её недоумение, но память упорно хранила молчание.

Девушка-панк сняла очки и лукаво улыбнулась:

— А так?

— Кира?! Кира Тимохина!!!

Ангелина захлопала в ладоши, узнав подругу, с которой делила все горести и радости полуторамесячного отборочного тура и бросилась её обнимать.

— Кира! Вот здорово, ты откуда?! Я же за тобой, за вами за всеми только по телевизору наблюдаю!

— У нас сегодня «Юрьев день» — забыла? — Кира тоже была рада встрече и тутже потянула Скворцову к ближайшей скамейке.

— Точно забыла, знаешь, столько всего случилось… Ну это не важно, значит вы все сейчас свободны!

Кира слегка поморщилась:

— Сама знаешь, чего стоит такая свобода. По-моему, здесь за нами следят ещё тщательнее, чем в «Зазеркалье». Даже телефон выдают одноразовый — можно позвонить только на скорую или в милицию. Кстати, мне очень нужно поздравить подругу, не одолжишь на секунду мобильник?

— Конечно, вот, а как там у вас вообще, в смысле обстановка?

— Тяжело, Гель, постоянное нервное напряжение: к камерам постепенно привыкаешь, а вот к сюрпризам Леонида Егоровича… Представляешь, мы до сих пор не знаем что будет на экзамене? Я свою симку пока вставлю, чтоб твои деньги не тратить и Лену в заблуждение не вводить. Так у неё сразу мой номер высветится.

Кира поздравила подругу, поговорила с бабушкой, отправила несколько сообщений и, снова поменяв сим-карты, вернула телефон Ангелине.

— Спасибо, выручила. А то мобильники нам отдадут только вечером — ждать долго, да и времени в обрез — со всеми не переговоришь.

— Не за что, жёсткие у вас правила. Я даже не жалею, что не попала в команду.

— Честно-честно? — не поверила Кира. — А я бы, наверное, ужасно расстроилась. Конечно, все эти импровизации или, как говорит Олеся, подставы здорово усложняют жизнь, но зато какой кайф, когда всё получается!

— Рада за тебя, — искренне улыбнулась Ангелина, — а я действительно ничего не потеряла: в июне еду в Юрмалу на конкурс «Звёздный шанс»!

— Правда?! Так это же здорово! — обрадовалась Кира и с восторженным писком бросилась обнимать смеющуюся Ангелину.

— Правда, хотя самой до сих пор не верится. Утром звонили из организационного комитета, просили принести документы — они помогут оформить загранпаспорт и открыть визу.

— Круто, Гелька! Ты обязательно выиграешь!

— Придётся, — грустно улыбнулась Ангелина, вспомнив об отце.

Она обязательно победит, и возможно тогда он поймёт, что музыка для дочери — не просто увлечение. Поймёт и оставит, наконец, в покое.


Ирма отказалась присутствовать на похоронах, точнее ей пришлось это сделать из-за Мартина. Он разоделся франтом и заявил, что поедет с ней. Мальчик явно искал возможность засветиться в прессе на фоне знаменитостей, пусть даже мёртвых, и это вызвало у женщины вполне законное чувство брезгливости. Может, Леонид прав и пора уже избавляться от нового фаворита. Правда, он ей всё ещё нравится, но ведёт себя слишком вульгарно, да и умом не блещет, скорее наоборот. А если она вернётся на сцену, такой багаж ей действительно ник чему, над этим стоит подумать. Ирма подошла к шкафу и привычным жестом потянулась за бутылкой, но тут же отдёрнула руку, вспомнив слова Зарецкого о триумфальном возвращении легенды. Легенда — это она, во всяком случае, была ею, кстати, совсем недавно. Всего четыре года назад. Была, пока был голос… Неужели всё действительно можно переиграть и начать сначала?

— Всё в порядке? Ребята на месте? — спросил Зарецкий, без стука входя в кабинет, он осуждающе посмотрел на открытую дверцу: — Ты опять? Мы ведь договорились!

— Помню, вот и воспитываю силу воли. Лёня, а у тебя действительно есть план? — голос Ирмы невольно дрогнул. Несмотря на сопротивление рассудка, надежда успела пустить корни уже довольно глубоко.

— Есть, но об этом позже, как ребята?

— Всё отлично. Ждут в «Кривозеркалье». Сейчас отнесём им телефоны, пообщаются с родственниками и отбой!

— Хорошо, — Зарецкий, облегчённо вздохнув, открыл сейф, встроенный в шкаф и достал оттуда мобильные телефоны конкурсантов, которые выдавались им лишь раз в неделю ровно на пять минут. — Я сам разнесу, если не возражаешь.

«Хочу убедиться, что с ними действительно всё в порядке» — мелькнула невысказанная мысль.

— Не возражаю, — Ирма поняла его беспокойство по-своему, — не переживай — обошлось без экстрима и травм, но интересные кадры имеются.

— Вот и замечательно, — Зарецкий устало улыбнулся женщине и вышел, унося телефоны.

На душе было неспокойно. «Это всё из-за дурацкой анонимки! Разумеется, дело в ней!» — повторял он как заученный урок, тщетно пытаясь себя успокоить, а сердце сжималось от тяжёлого тревожного предчувствия, как тогда — перед смертью Заряны.

Продюсер отнёс телефоны ребятам, убедился, что с ними, по крайней мере, на первый взгляд всё нормально и пообещал себе завтра же устроить им внеплановый медосмотр. Мысль, конечно, не первой свежести и актуальности, особенно при отравлении рицином, но ничего более перспективного в голову не пришло. Непростившая интуиция, словно издеваясь, безмолвствовала.

Да, она предупредила об опасности, но выход из положения не подсказала, что там, даже не намекнула, значит, придется искать его самому, вслепую. Он ещё не смотрел записи их приключений, комментировать было нечего, поэтому мужчина ограничился несколькими формальными фразами и откланялся. У самого выхода его остановил тихий голос Киры:

— Леонид Егорович, это правда, что Заряна умерла?

Чёрт! А вот к этому он готов не был. Совсем вылетело из головы, что походы в большой мир чреваты неконтролируемым потоком информации, от которой здесь, в доме, надёжно защищали камеры и зеркала.

— Да, это правда, — ответил он как можно спокойнее. — Я так понимаю, кто-то сегодня изучал жёлтую прессу, да Кира?

Девушка отрицательно покачала головой, она узнала новость от Ангелины и поделилась с ребятами, но сейчас это не имело значения.