— Да ладно, оргию ведь не устроили. Всё вполне прилично, я бы сказал банально, — констатировал Май, — давайте перемотаем: Заряны здесь уже нет. Она и вправду там недолго пробыла.

— И совсем ничего не ела, — заключил Антон, досмотрев запись. — Выпила вместе со всеми бокал шампанского, которое открывал Игорь и всё! Действительно — ничего интересного. Жаль. Ладно, спасибо Алик, а по поводу электронного адреса заказчика анонимок, ничего не скажешь?

— Пока нет, мне нужно ещё немного времени.

Май без особого оптимизма погрузился в изучение списков, сомневаясь, что из них можно почерпнуть что-то полезное, но уже через минуту удивлённо поднял брови.

— Алик, а по какому поводу в списке конкурентов Зарецкого фигурирует некая Кристина Тэнн?

— Производственный конфликт — Зарецкий у неё из под носа группу «Антигейша» увёл. Раньше ребята на неё работали, но Леонид Егорович их к себе переманил и, полагаю, не жалеет. Очень успешный проект! А вот у самой Кристины дела идут неважно.

Детектив и помощник переглянулись.

— Позвоню ей прямо сейчас, — решил Холмс, — Май, а ты ещё раз навести Голицына. Пока работать больше не с чем.

— Получается, Зою отравили либо на зачётном концерте, либо во время посиделок с Бодровым, — подытожил Май.

— Если она всё же не сделала этого сама, — Антон рассеяно поправил свои золотистые кудри и, сверившись с блокнотом, добавил: — к тому же, ты не учёл посещение салона красоты. Его тоже нужно проверить.

Арбенин тяжело вздохнул — опять эта «Орхидея»! Как же ему успел надоесть этот салон со всеми его обитателями и посетителями вместе взятыми! Увы, ничего не поделаешь, придётся снова их навестить, к тому же он всё чаще задавался вопросом: что связывает маникюршу Костенко и фармацевта Голицына?


Ангелина заканчивала уборку, когда её позвал хмурый Арбенин.

— Собирайся, поедем в «Орхидею», я записал тебя на маникюр и стрижку.

— Зачем? Я стричься не собираюсь? — насторожилась девушка, что он ещё задумал?

— Придётся! Там запись на неделю вперёд, а за срочность они берут по тройному тарифу, так что мне это удовольствие обошлось недёшево.

— Вот сами и стригитесь! — возмутилась Ангелина. — А маникюр вы мне делать запретили, если помните!

— Помню, на сегодня запрет отменяется.

— Но…

— Никаких «но»! Не хочешь стрижку, делай причёску — без разницы, всё оплачено.

— Меня моя внешность вполне устраивает, — надулась Скворцова, не понимая, чего от неё хотят.

Май поднял глаза к потолку, изображая отчаяние, и тяжело вздохнул:

— Господи, пошли мне терпенья да побольше, а то ведь так и до греха не далеко! Ты можешь хоть раз выполнить мою просьбу без пререканий!

— Ах, это была просьба?! Что-то я не расслышала слова пожалуйста! Вы просить не умеете, только приказываете!

— Ладно, пожалуйста! И потом, ты же сама говорила, что мечтаешь производить эти дурацкие манипуляции ежедневно, — устало напомнил Май.

Ну что за девчонка! По каждому пустяку готова спорить до хрипоты! Нет, Элла, по сравнению с ней просто неземное сокровище! Кстати, о цветах бы не забыть!

— И зачем всё это нужно? — сдалась Ангелина, оценив, наконец открывшуюся перспективу: совершенно бесплатный маникюр и причёска. Жаль только уже поздно — во всей этой красе её никто не увидит.

Май снова вздохнул на этот раз с облегчением и вкратце рассказал о передвижениях Заряны Рокс в предполагаемый день самоубийства. Для новой помощницы он по-прежнему использовал эту версию.

— Я записал тебя именно к тем мастерам, которых она тогда посещала.

— Здорово! — невольно восхитилась Ангелина. — Так бы сразу и сказали, а то без всяких предисловий — марш, стричься! И какой реакции вы от меня ожидали?

— Я что так и сказал? — озадачено спросил Май. — Неправда! Таких слов в нашем милом диалоге не было.

— Слова, может, были другие, а смысл именно такой! Ладно, если это поможет Заряне — я готова!

— Дорогая, Заряне уже ничего поможет! Но возможно нам удастся пролить свет на эту тёмную историю с её безвременной кончиной.

— Каким образом?

— Наконец-то у нас начался деловой разговор! Просто попытайся легко и ненавязчиво завести беседу с мастерами, а потом также ненавязчиво переведи его на Заряну.

Ангелина смерила Арбенина недовольным взглядом.

— И как вы себе это представляете? Да их, наверное, уже все журналисты достали, а тут ещё я. Боюсь, в результате этой лёгкой ненавязчивой беседы меня так же легко и ненавязчиво выставят за дверь!

— Не бойся, не выставят. Ты — клиент, а клиент всегда прав! Это, во-первых, а во-вторых, я просматриваю все статейки, так или иначе посвящённые Заряне: эта чёртова «Орхидея» в них ни разу не упоминалась! Журналисты не в курсе сей истории, клиенты, скорее всего, тоже, так что ты будешь первой интересующейся!

— Всё равно, им это может показаться подозрительным.

— Конечно, особенно если рыльце в пушку, — пробормотал Май, закрывая и открывая жалюзи.

— Что?

— Ничего, актёрский талант у тебя имеется, в этом я уже убедился, придумай что-нибудь. Попроси, например, сделать себе такую же причёску как у Заряны. О том, что она посещает именно этот салон, полагаю, знают многие постоянные клиенты.

— Но я ведь не постоянный клиент!

— Допустим, у тебя среди них есть знакомые, они и рассказали.

— Какие знакомые? — настойчиво уточнила Ангелина. — Вдруг меня попросят назвать конкретное имя.

На этот раз дотошность помощницы вызвала у Мая чувство похожее на уважение, ведь каждый шаг старается просчитать — неплохо для девчонки! В их деле это нужное качество.

— Можешь сослаться на Ларису Миронову, за которой мы следили. Она там чуть ли не каждый день бывает! Впрочем, лучше не надо, маникюрша вряд ли питает к ней тёплые чувства. Сейчас найдём более подходящий вариант.

Май покопался в своём ноутбуке.

— Вот здесь у меня все данные о сотрудниках и постоянных клиентах. Ага, запоминай — Милана Хмелькова относится к разряду не слишком приметных, зато постоянных посетителей — то, что надо.

— Милана Хмелькова, запомнила. А что я должна спрашивать?

— Главное найди возможность перевести разговор на интересующую нас тему, а там как карта ляжет. Обрати внимание на реакцию. Если она будет положительной, и ты поймёшь, что человек не против посплетничать — вперёд и с песней! Постарайся узнать все подробности визита: в каком Зоя была настроении, о чём говорила и так далее. Если нет — не настаивай. Но я думаю, всё получится уж очень вы, женщины, любите трепаться на подобные темы.

— Вижу, вы считаете себя большим знатоком женщин! — обижено проворчала Ангелина. — Неужели такой богатый опыт общения?

— Богатый не богатый, но образ сложился вполне объективный, — в тон ей ответил помощник детектива.

Он закрыл ноутбук и продолжил бесцельно мучить жалюзи.

— Как я понимаю, не слишком светлый и возвышенный?

— А откуда ему взяться, светлому и возвышенному? Возьмём, к примеру, тебя. Тебе годиков сколько? Двадцать — вроде не много, а шпионить, врать, грубить старшим и даже мошенничать ты уже умеешь вполне профессионально. Как-то не складывается светлый образ!

Ангелина даже задохнулась от обиды:

— Ложь! Я никогда не грублю, если меня не вынуждают, а профессионально шпионить — вы меня заставляете! И вообще, вы когда-нибудь слышали о законе подобия? Подобное притягивает подобное, и если в вашей жизни встречались именно такие женщины — ищите причину в себе! Значит, ничего другого вы просто не заслужили!

Увидев, как чёрные брови стремительно сошлись на переносице, а карие глаза сердито сверкнули, девушка поняла, что, пожалуй, перегнула палку и невольно попятилась.

— Это какими же страшными грехами я тебя-то заслужил?! — свирепо рявкнул Май, дёрнув жалюзи так, что они едва не оборвались. — Марш в машину, тебя ждут в салоне!

Ангелина молча вышла из офиса и спустилась к стоянке. Арбенин подошёл также молча и до самого салона этого молчания не нарушал. Просто смотрел на дорогу и продолжал хмуриться, пытаясь отвязаться от навязчивых воспоминаний, так некстати всплывших сейчас. Ангелина искоса посматривала на мрачного начальника, но заговорить не решалась, да и не о чем им было разговаривать.

— Всё, приехали, иди, работай, — буркнул Май, останавливая машину.

— Что мне сказать?

— Ничего, просто назови свою фамилию, ты же записана.

Май проводил Ангелину взглядом, и его снова атаковали призраки прошлого. Их было много, слишком много, но у всех было одно лицо — лицо его жены. Как там сказала девчонка — ничего другого он просто не заслужил. Чтож, пусть так, теперь уже не важно. Скоро, совсем скоро он достигнет своей цели, а что будет потом — не имеет значения. Точнее никакого потом у него просто не будет.

Полностью погрузившись в свои мысли, Арбенин потерял счёт времени и очнулся только от резкого звука — кто-то стучал в стекло. Подняв голову, он не сразу узнал склонившуюся к окну помощницу. Волосы, уложенные в высокую причёску в стиле восемнадцатого века, сделали её взрослее, загадочнее и красивее.

— Скворцова? Это ты? — удивился мужчина, продолжая вглядываться в знакомое и в тоже время совершенно новое лицо.

— Нет — Мери Поппинс! Конечно я, а вы кого ждали?

— Чего так быстро?

— Всё шутите? Хотя, если по эстонским меркам, то два часа — это действительно быстро!

— Как два часа?! — Май посмотрел на часы и ахнул. — Ёлки зелёные, мне ж ещё к Глинскому ехать! Ты быстрее управиться не могла?