— Джигги, не трогай её руки и лицо.

Бекки стояла за стойкой, лицом к открытой столовой и гостиной. Он перевел внимательный взгляд с ребенка на её мать и немного расслабился. На Бекки была чёрная футболка, которая контрастировала со светлыми волосами и обрисовывала её грудь. Внизу его живота зародилось томление, то же чувство, с которым он проснулся сегодня утром, думая об этой сексуальной женщине в его кровати. К утру, он убеждал себя, что преувеличил её красоту. Вранье. Даже полностью одетая, она была обжигающе горяча.

«Перестань пялиться на нее, придурок. Хотя, стой! Вспомни, приятель, каким взглядом она смотрела на тебя, когда ты выходил из душа». Он проигнорировал этот голос похоти, кричащий в его мыслях. Мужчина вошел на кухню и обнаружил половину буханки хлеба, банку арахисового масла и маленькую кучку завядших виноградинок. Бекки подняла взгляд.

— Привет.

Это слово вышло хриплым, а взгляд её карих глаз потеплел. Определённо, не только он чувствовал влечение. Ему потребовался весь его контроль, чтобы не опустить глаза и не посмотреть на её набухшие соски, потому что если посмотрит… да, лучше смотреть на её лицо.

— Привет, готовишь перекусить?

— Ужин. — Она вернулась к своему занятию. — Мы уйдём через пару минут. Ну, Софи и я. Ничего, если Джигги останется здесь? Мы вернемся около полуночи. Я его покормила, так что он не вызовет никаких проблем.

Это Логан заставлял её нервничать или заряженный воздух между ними?

— Конечно, пёс может остаться со мной. Куда ты идёшь?

— На работу, и я возьму Софи с собой.

Верно, она работала в клининговой компании Люсинды. Дав ей немного пространства, он подошёл к холодильнику, достал холодную бутылку пива, а затем прислонился к тумбочке. Она берёт ребёнка с собой убираться? Разве это нормально? Это не его дело. О чём ему нужно было думать, так это о том, чтобы разжечь гриль и приготовить ужин.

— Ты это будешь есть на ужин?

— Да. — Её плечи застыли, когда она положила на тарелку пару кусочков хлеба и взяла нож.

— Я привезла это с собой.

Её оборонительная поза удивила его. Логан пересёк комнату и взял банку.

— Что это такое? — он не узнавал фирму продукта. Должно быть, не брендовая вещь.


Бекки приподняла подбородок.

— Это «чанки» (прим. пер.: арахисовое масло с кусочками арахиса). Можешь вернуть, пожалуйста?

— Разве ты не должна есть что — то более полезное, чем это?

Она ведь кормила ребёнка. Женщина опустила взгляд.

— Арахисовое масло подойдёт.

Её желудок заурчал. Он заставлял её чувствовать неловкость, когда она просто пыталась поесть. Мужчина протянул ей банку обратно, и его тон стал более участливым.

— Конечно, подойдёт. Мне нравится арахисовое масло, но сегодня я в настроении для стейка. Я разожгу гриль и поджарю парочку. Хочешь присоединиться ко мне?

Она покачала головой, сосредоточившись на своём занятии.

— Спасибо за приглашение, но мне нужно на работу. Так быстрее, и всё в порядке.

Логан поймал себя на том, что вдыхал её запах, питая свою похоть. Его руки подрагивали от желания коснуться её волос, посмотреть на самом ли деле они такие шёлковые, как выглядели и такая ли мягкая её кожа.

«Попридержи коней, ковбой».

Он был во власти желания. Логан пытался узнать её и посмотреть, заслуживает ли внимания идея Люсинды, а не затащить Бекки в постель. Будет ли это влечение проблемой? Или чем — то, чем они оба смогут насладиться? Логан сделал большой глоток пива, решая не позволять желанию затуманить его разум.

Аромат Бекки исчез, когда она обошла стойку, присела на барный стул и откусила кусок своего сэндвича. Он опустил свою бутылку с пивом. Его похоть отошла на задний план при мысли, что она уйдёт голодная или как минимум, недостаточно сытая.

— Хочешь желе? Уверен, у меня есть немного.

Уборка — тяжёлая работа. Ей нужно было больше, чем арахисовое масло и дрянной хлеб. Она покачала головой. Не в силах выносить это, Логан подошёл к холодильнику, достал молоко и налил ей стакан.

— Выпей хотя бы это.

Бекки подняла взгляд, в котором читалось что — то среднее между подозрением и благодарностью. Это выражение карих глаз перевернуло что — то в его животе. В её взгляде таилась уязвимость, подкреплённая стальной целеустремлённостью. Он подтолкнул стакан к ней.

— Это просто молоко. Выпей его.

— Я хотела купить немного.

Мужчина убрал картонный пакет.

— Я не выпью всё это один. Если ты купишь ещё, это будет потеря денег.

— Всё равно, я заменю его, когда уйду. — Бекки положила свой сэндвич. — Ты рано ушёл сегодня утром.

— Работал на своей земле.

— Да? Ты имеешь в виду, на всём ранчо? Или на той части, которая принадлежит тебе? — она выглянула в стеклянные двери. — Это место казалось огромным, когда я проезжала мимо прошлой ночью.

— У меня, грубо говоря, десять акров. — И он собирался найти способ удержать их. — Но всё ранчо занимает более тысячи акров.

Рука Бекки, в которой она держала сэндвич, упала обратно на стол.

— Вау, это… вау. Что ты делаешь со всей этой землёй?

— Мы разводим и тренируем лошадей, по большей части верховых для родео и рабочих. Мы знамениты первоклассным обучением скакунов. Так же у нас есть крупный рогатый скот. Это огромное дело с множеством рабочих, зданий и оборудования, и всё это нужно содержать.

— Я едва могу содержать свою машину. — Вспомнив о своём сэндвиче, она откусила кусок.

Логан рассмеялся.

— Да, это не просто.

Здесь была целая управленческая команда, которая, если его отец добьётся своего, скоро перейдёт к Логану. Но он не хотел жениться, никогда не хотел.


Её глаза заблестели.

— Какая твоя любимая часть во всем этом?

Простой ответ.

— Восстановление лошадей, особенно подверженных насилию или заброшенных или лошадей, которые стали объектами недостаточных и плохих тренировочных техник.

Для него не было ничего легче, чем заполучить доверие лошади.

— Этим ты занимаешься, когда свободен от своей работы? Занимаешься лошадьми?

— Я собираюсь превратить этот кусок земли в «Лагерь восстановления бойцов» для ветеранов, страдающих ПТСР. Лошади будут частью программы.

В её глазах сиял интерес.

— Как лечебница или терапия?

— И то, и другое. — Его взгляд невольно переместился к ребёнку, играющему с собакой. Такая простая сцена заставила бы улыбнуться любого, но Логан, вместо этого, начал переживать, что вернется чувство клаустрофобии, как бывало раньше. Ему нужно было убраться из дома, подальше от ребёнка, пока он еще мог контролировать своё беспокойство.

Не желая обсуждать это с Бекки, мужчина сменил тему.

— Я буду заниматься и ранчо тоже.

Он был непротив помогать, но не собирался занимать место своего отца. Логан не только не хотел этого, но и по закону — эта должность должна была перейти к Эбби, его сводной сестре. Она жила и буквально дышала ранчо, любила его со страстью, которая требовалась для управления такой большой территорией. Но их старомодный отец — сексист не был согласен с этим. Старик требовал, чтобы эту роль взял на себя его единственный сын. Голос Бекки спас его от этих невеселых мыслей.

— Это приводит к кое — чему, о чём я надеялась с тобой поговорить. Мы можем придумать что — нибудь, чтобы Софи, Джигги и я могли остаться здесь на неделю или две? Сейчас я работаю над тем, чтобы получить залог и судебный запрет…

— Постой. — Логан поставил своё пиво. Какая у неё была проблема? Его инстинкт самосохранения кричал: «Будь умнее, не вмешивайся». Однако его защитные инстинкты победили внутренний голос самосохранения. — Расскажи мне об этом судебном запрете. Против кого и за что?

Она взглянула на свою малышку, которая издавала смешные звуки и пускала слюни на одну из лап Джигги.

— Против моего бывшего парня.

Логан вернул своё внимание к Бекки.

— Он отец твоего ребёнка?

Значит, она не была замужем. Ему уже не нравился этот парень.

— Да. Проще говоря, мы встречались в колледже. Узнав, что беременна, я рассказала ему об этом, пока мы были в его грузовике. — Она опустила взгляд, словно вспомнив о своём сэндвиче.

Логан догадывался, что ему не понравится эта история, и напрягся.

— Он не очень хорошо это воспринял?

— Да. Он был в ярости. — Она сделала глубокий вдох и подняла глаза. — Это не важно.


О, Логан считал это важным, но сдержал свои комментарии.

— Он кричал на меня и не смотрел, куда едет. — Она перевела взгляд на стеклянную дверь. — Дилан сбил человека. Я всё ещё помню этот ужасный звук. Это… проклятье.

Логан не предвидел этого. Ему нужно было знать, подробности этой истории.

— Что произошло?

— Он уехал, оставил окровавленного человека лежать на дороге. — Бекки опустила взгляд на свою сжатую в кулак руку. — Я сдала Дилана полиции. Он признал вину и должен был получить несколько лет, но уже вышел из тюрьмы. Недавно он загнал меня в угол на парковке супермаркета, угрожал закончить начатое со мной дело. Мой бывший знал детали моей жизни, например, в каком офисе я убираюсь каждую ночь, что моя мама умерла, даже что Джигги писает на знак «Продаётся» возле моего трейлера.

Слова из Бекки выходили подобно большим волнам, затягивая его в море информации. Логан старался сосредоточиться на одной проблеме за раз.

— Что он имел в виду, говоря, что собирается закончить дело с тобой?

— Когда я позвонила в 911, чтобы сообщить о том, что мы сбили человека… он разозлился.

— Он напал на тебя?

Ладно, теперь Логан был в бешенстве. Мужчина подошёл к раковине и вылил оставшуюся половину своего пива. Смесь алкоголя с яростью разрушит его тяжело заработанный контроль. Вместо этого он взял бутылку воды.