– Это была бы хорошая идея, – рекомендую я.

Но Альберт не отступает.

– Макс, ты же не собираешься физически помешать постучать в дверь моей сестры, не так ли?

– Прошу прощения, но да. Я помешаю.

Мы с принцем пристально смотрим друг на друга, прежде чем он уступает.

– Прекрасно. Это нелепо, но передай ей, что мы с Белль заходили.

– Передам.

Я жду в течение часа, прежде чем стучу в дверь принцессы.

– Уходи, Альби.

– Это не ваш брат, принцесса. Это я.

– Хорошо, уходи, Джеймс.

Я осматриваю пустой коридор, прежде чем открыть дверь и войти внутрь комнаты, закрыв плотно дверь. Принцесса Александра растянулась на кровати на животе, её ноги задраны вверх, на ней надета самая маленькая шёлковая чёрная комбинация, какую я когда-либо видел. Она смотрит что-то по своему телефону, и когда замечает меня – вскрикивает.

– Что ты здесь делаешь?

– Пойдём.

– Прости? Ты не слышал, когда я сказала тебе уходить?

– Я слышал тебя.

– Так что ты делаешь, находясь в моей комнате?

– Я пришёл сюда, чтобы сказать тебе кое-что.

– И что же?

– Прежде чем я скажу, ты должна вытащить свою задницу из этой кровати и перестать дуться.

Она прищурилась.

– Убирайся из моей спальни.

– Этого не случится, милая, – говорю ей. Я прохожу через комнату и сажусь на кровать.

Глаза принцессы становятся, как блюдца.

– Ты сидишь на моей кровати. Ты вошёл в мою комнату после того, как я сказала тебе уйти и сел на мою кровать, как будто это твоё место.

– Верно.

– Ты что, совсем сошёл с ума? – спрашивает она. – Если ты сейчас же не покинешь мою комнату, я закричу.

– Разве ты не хочешь узнать, что я пришёл тебе сказать?

Она тяжело выдыхает.

– Отлично, Джеймс. Если это выведет тебя из моей комнаты, тогда да. Я была бы рада узнать, что такого важного ты должен мне сказать прямо сейчас.

– Я пришёл сюда, чтобы сказать тебе – ты одна из тех людей, кто не позволит идиотскому комментарию отца унижать себя. Я думаю, что Принцесса Александра, которую я знаю, не позволит ничему задеть её чувства. – Я полностью перехожу черту, говорю самонадеянно и без разрешения. Сколько границ я пересёк?

Она закатывает глаза.

– Разве ты не понял ту часть, где я сказала, что ты меня совершенно не знаешь, Джеймс?

Я тянусь за телефоном Алекс и вынимаю его из её рук, выключая.

– Да, я это уловил. Я так же думаю, что это полнейшая чушь.

Принцесса садится, её чёрный пеньюар едва прикрывает грудь, и мой член дёргается от этого вида.

– Верни мне телефон, – требует она.

– Одевайся.

Она смеётся.

– Не знаю, почему ты думаешь, что можешь мне приказывать, – с раздражением выдаёт девушка. – Потому что ты не можешь. Телефон, пожалуйста.

– Надень что-нибудь. Ты не просто сидишь в своей комнате.

– Я ничего не буду делать, пока ты не вернёшь мой телефон.

Я не знаю, почему делаю то, что делаю дальше. Наверное, потому что я мелочный, а девчонка меня бесит. Я встаю и бросаю телефон внутрь своих брюк, прямо в свои боксеры.

Она прикрывает рот.

– Ты засунул мой телефон себе в штаны. К своему члену.

– Ты можешь одеться и пойти со мной, или же достать телефон самостоятельно, если хочешь.

Принцесса опускает свои длинные ноги с кровати и подходит ко мне. Чёрная комбинация едва достигает верха её бёдер. Ткань скользит по её телу, обнажая контуры груди, а её маленькие соски упираются в тонкий шёлк.

– Та-да, – говорит девушка. – Я одета.

– Это не уличная одежда.

– Сейчас лето. Это практически сарафан. Это одежда. Дай мне мой телефон.

– Ты никуда не пойдёшь в этом, – вспылил я. Реакция автоматическая, слова вылетают из моего рта, прежде чем я даже могу сообразить, как по-родительски они звучат.

Александра медленно улыбается.

– Я не надену другую одежду, Джеймс, – заявляет она. – Итак, я думаю, мне придётся забрать свой телефон самостоятельно.

Я пытаюсь подавить низкий рык в своём горле при мысли о том, что она сделает то, чем угрожает.

Только это не угроза.

Руки Александры приближаются к пряжке моего ремня, и девушка медленно расстёгивает её, а затем пуговицу на штанах. Потом молния опускается вниз, девичьи движения мучительно замедляются. Её глаза ни на секунду не отстраняются от моих всё это время.

Она скользит ладонью по моей коже, прямо вниз по передней части моих трусов. Я резко вдыхаю при прикосновении принцессы, её ладонь ласковая и нежная – и, чёрт возьми, она прикасается к моему члену. Не скрыть тот факт, что член твёрд, как камень, но Алекс определённо знает об этом. Принцесса торжествующе улыбается, но я не уверен, это из-за телефона или из-за того, что я, очевидно, возбуждён для неё.

Одной рукой принцесса достаёт телефон. Другой скользит ладонью вверх по длине моего ствола вплоть до кончика, где предъэкулянт уже выделился в ответ на её прикосновение.

– Очень хорошо, Джеймс, – тихо говорит она. – У тебя неплохое оружие.

– Осторожно, принцесса, – предупреждаю. Мой голос хриплый, и я не могу думать ни о чём другом, кроме как о местонахождении девичьей руки.

– Почему? Он заряжен? – спрашивает Алекс с иронией. Затем она убирает свою руку, застёгивает ширинку и похлопывает по промежности. – Здесь. Было ли что-то ещё?

Было ли что-то ещё?

Потребовалась минута, чтобы кровь вернулась к мозгу, и я смог ответить на этот вопрос. У меня голова идёт кругом.

– Надень туфли, – рычу я.

– Зачем? – она, кажется, удивлена тем фактом, что я практически ничего не могу произнести после её прикосновения.

Я прочищаю горло, качая головой, словно могу избавиться от мощного стояка, возникшего из-за этой девушки, и застегнуть пуговицу штанов.

– Я пришёл, чтобы вытащить тебя отсюда. Ты всегда готова сбежать из дворца, так что даже не притворяйся, что хочешь сидеть в своей комнате и хандрить весь день.

– Ты собираешься вытащить меня из дворца?

Я вытаскиваю ключи от одной из машин службы безопасности из кармана и свешиваю их с пальца.

– Ну же. Если будешь хорошей девочкой, я даже позволю тебе порулить.

Она пожимает плечами.

– Я не могу водить машину.

– Что значит, ты не можешь водить машину?

На её щеках появляется румянец.

– Я имею в виду то, что и сказала. Я никогда не училась водить машину.

– Почему ты не училась вождению?

Девушка закатывает глаза.

– У меня всегда был водитель, с самого детства. Никому из нас не позволялось водить самостоятельно.

– Никогда вообще?

– Это не так уж и важно.

– Конечно, это важно. Ты настоящая бунтарка. Что, если тебе понадобится машина для побега?

– Ты намекаешь, что я когда-нибудь могу ограбить банк? – она кладёт руки на бедро, из-за чего материал её наряда приподнимается.

Я очень стараюсь игнорировать этот факт.

– Я ни на что не намекаю, – говорю я принцессе. – Я прямо говорю, что шокирован, что ты не планировала кражу алмазов или автомобиля на данном этапе своей жизни.

Наконец, она рассмеялась.

– Ну, теперь ты знаешь, почему я этого не делала.

Я направляюсь к двери спальни.

– Итак, давай исправим это.

– Ты имеешь в виду, что мы собираемся ограбить ювелирный магазин?

Я оборачиваюсь, игнорируя её вопрос.

– Если ты настаиваешь выйти из дворца в этом, по крайней мере, надень соответствующую обувь.

– И зачем мне нужна обувь, скажи?

– Потому что ты собираешься учиться водить машину, очевидно.

– Ты собираешься учить меня вождению? – категорически произносит она.

– Очевидно, – молвлю я, раздражённый тем фактом, что мой стояк, похоже, не собирается исчезать, не с ней, стоявшей там. – Будь добра, надеть уже свою чёртову обувь.

– Прекрасно. – Александра закатывает глаза и в раздражении фыркает, прежде чем скользнуть в пару серебряных шпилек.

– Ты надела их, чтобы водить машину?

– Я могу надеть тапочки, чтобы было более уместно.

– Тапочки, вероятно, подойдут лучше к тому, что на тебе сейчас надето, – хрипло отвечаю я. – Просто, какая разница. Пойдём, пока я не передумал.

– Пока не передумал? Это ты настоял на том, чтобы вытащить меня из постели для урока по вождению авто.

– Ты вообще когда-нибудь замолкаешь?

– Я похожа на человека, который когда-нибудь замолкает?

– Неважно. Я не хочу говорить о твоём рте, – бормочу.

Или думать о её губах. Или её руке. Или о том, что под комбинацией, которая на ней надета.

На улице я на автопилоте добираюсь до задней двери машины, единственно остановившись, когда понимаю, что мы не делаем обычных вещей.

– Садись на переднее сиденье.

– Типа, сюда?

– Да, сюда. На пассажирское сиденье. Ты когда-нибудь ездила на переднем сиденье?

Она раздражённо отвечает.

– Конечно, да, ездила. Я имею в виду, ну, я ездила в кабриолете. В нём нет задних сидений.

– Кроме как с Ашером? – мрачно говорю я, вспоминая, как вытащил её мятежную маленькую задницу из его машины и бросил девчонку на заднее сиденье внедорожника. Мысль о парне, увозящем её куда-то, или о делающем с ней что-то – выводит меня из себя.

– Я уверена, что раньше ездила на переднем сиденье автомобиля, – произносит девушка. Александра замирает, когда замечает скептический взгляд на моём лице. – Не смотри на меня так, как будто я какая-то опекаемая жалкая маленькая штучка!

Я смеюсь.

– Поверь мне, милая, я ни за что не буду смотреть на тебя так, словно ты какая-то жалкая маленькая штучка.

– Прекрасно. Я сяду на переднее сиденье, – принцесса выходит из себя. – Теперь ты счастлив?

Я открываю дверь и слегка кланяюсь в шутку, когда она садится внутрь.