— Лизавета! Я запрещаю тебе дружить с этим босяком!

И мое вполне законное возражение из укрытия:

— Он не босяк больше. У него уже ботинки есть!

— У них вся семья алкаши и зеки! — краснеет от гнева папа, — Что бы ты к нему и близко не подходила! Что это вообще такое? Почему ты не можешь как все девочки играть в кукол?

И я, конечно же, не слушалась. Ну, скажите, что за интерес дружить с занудами-девчонками, только и ноющими постоянно о тряпках, куклах, если есть своя компания мальчишек, умудряющихся каждый день превратить в захватывающую авантюру, настоящее приключение?

Я поймала себя на том, что улыбаюсь в тишине пустой квартиры как умалишенная, и настроение, бывшее таким похабным с самого утра, медленно поползло вверх. На несколько недолгих минут я опять стала той самой Лизкой-Ромашкой, сорвиголовой и заводилой целой пацанячей компании, свободной как ветер и плюющей на все правила поведения и запреты взрослых. Сердце от этого ощущения забилось сильнее, делая меня отчетливо живой.

Я добавила Ольгу в друзья и быстро настрочила сообщение с номером телефона и массой обычных вопросов. «Как дела? Где ты сейчас? Видишь ли кого-нибудь?»

Звонок раздался почти сразу. На дисплее незнакомый номер.

— Привет, Ромашина! — Ольга орёт в трубку — Я так рада, что тебя нашла! Лизка, как ты?

— Да, нормально! Живу помаленьку! А сама-то как?

— Да и я не бедствую. Слушай, а давай увидимся, а то я сейчас к друзьям на вечеринку сбегаю. Ты как?

— Да я не против! — я действительно хочу её увидеть.

Мы никогда не были офигенными подругами, скорее наоборот. Но все же столько лет спустя хочется увидеть кого-то с кем напротив на горшках в детском саду сидела.

— Класс! У тебя, у меня или в городе где-нибудь?

— А ты где сейчас обретаешься?

— Да все там же, Лизка! Адрес прежний. Родоки купили домик в деревне и уехали на старости лет поближе к земле. А я все там же!

— Так это же просто здорово! — обрадовалась я не на шутку. — Хоть гляну на свой старый двор и дом!

— Ты когда сможешь?

— Послезавтра у меня муж в командировку уезжает. Давай я к тебе сразу после работы и прискачу.

— Это во сколько?

— Ну, учитывая дорогу, около семи. Нормально?

— Да просто супер! Дорогу хоть помнишь?

— Обижаешь. У меня вроде старческий склероз не начался.

— Ну все! Жду с нетерпением!

Дальнейший вечер прошел уже гораздо лучше. Сашка наконец пришел, и мы ужинали и болтали. Точнее болтал он, а я рассеяно слушала про дебила- шефа и новый проект который застрял и никак, и кивала. И в этот момент неожиданно подумалось, что мы ведь никогда не говорим о моей работе, только о его. Его работа, его начальство, его проекты, его проблемы… Но потом опять вспомнила о разговоре с Ольгой и зародившееся раздражение ушло, уступая место какому-то радостному предчувствию. На этой волне я даже забыла утреннее дурное настроение и после ужина все же предприняла попытку пристать к Сашке с непристойным предложением.

— Лиза, цветочек мой, я устал как собака! — пробурчал Сашка, тем не менее, позволяя мне взобраться на него верхом. — Если ты чего-нибудь хочешь, тебе придется сделать все самой.

Наверное, стоило обидеться, но мы не занимались сексом почти неделю, да и до этого кое-как, и мое тело уже настойчиво требовало хоть какой-то разрядки. Я люблю секс, чего уж притворяться, и наши с Сашкой отношения именно и строились вначале на том, что он мог давать мне его много и качественно. Начало наших отношений тоже трудно назвать жутко романтичным. Просто, наверное, так бывает, когда в твоей жизни кто-то появляется в нужный момент. Может, когда именно к таким отношениям ты и готова.

Мы вместе с однокурсниками возвращались из двухдневной поездки за город, когда у Сереги сдохла машина. Что-то там затарахтело и задымило, и мы встали на какой-то богом забытой лесной дороге. В машине нас было как селедок, шесть человек. Парни, поколдовав часок перед открытым капотом, вынуждены были признать, что ни у кого из них таланта автомеханика не имеется. И тогда, под нашими изнывающими от желания поскорей вернуться к цивилизации взглядами, Серега набрал номер старшего брата. Брат приехал часа через полтора, на дорогой иномарке, в идеально сидящем костюме и с раздражением на лице. Он сразу поинтересовался у брата почему бы тому не вызвать было эвакуатор, но потом, обежав взглядом всех, остановился на мне. Видок мой, после ночевки в палатке и поездки в битком набитой машине, оставлял желать лучшего. Но Сашка приклеился ко мне взглядом, и даже помогая цеплять Серегину развалюху к своей, то и дело поднимал глаза на меня. А когда мы все стали впихиваться обратно в машину, то ненавязчиво придержал меня за локоть и предложил поехать дальше в его машине. Причем остальные две девушки в нашей компании, замершие в ожидании, так и не удостоились подобного приглашения. Поэтому я садилась в роскошную машину Саши под завистливые взгляды девчонок и хмурый Сереги. Я понимала, что он пригласил меня в эту вылазку на природу с определенными целями. Я рассталась со своим парнем, и Серега явно надеялся на сближение. Но я в нем никого кроме друга не видела. В тот день Саша, дотащив Серегу до места, предложил отвезти меня домой. Мы перегрузили мои вещи в его багажник, и вскоре я уже была дома.

— Лиза у вас есть кто-нибудь? — спросил тогда Саша.

— Кто-нибудь это кто? — прикинулась я табуреткой.

— Молодой человек, парень, любовник, муж? — с улыбкой перечислил Саша.

— На данный момент нет, — усмехнулась я и открыла дверцу.

— Это хорошо. Но, я думаю, мне стоит поторопиться, так как вряд ли это продлиться долго. До встречи, Лиза, — сказал Саша и уехал.

На следующий день, в понедельник, он вошел в аудиторию с роскошным букетом, такой же безупречный как всегда, и пригласил меня пообедать. Обед плавно перетек в прогулку и ужин, а потом и в совместный завтрак. Саша был на пять лет старше меня, и, пожалуй, подкупил своей уверенностью в себе и своих действиях. Вначале это было просто хорошим средством для моего разбитого на тот момент сердца, поиском тепла, но вскоре стало большим. Мои родители просто заходились в восторге от Сашки и прямо таки насели на меня, вбивая в мою непутевую головушку, что он и есть тот самый идеальный мужчина. И когда через месяц Сашка сделал мне предложение, я согласилась.

Серега закатил жуткий скандал, заявив, что Сашка это последний человек с кем я могла бы быть счастлива. Он жутко напился и со слезами на глазах уговаривал меня отказаться, потому что его брат превратит меня в робота, как он выразился, а когда я отказалась, перестал общаться с братом. До сих пор он продолжает общаться только со мной, а брата игнорирует. На нашу свадьбу он тоже не пришел. Медового месяца у нас не было, просто Саша сумел выкроить из своего графика неделю, и мы слетали на Бали. Пожалуй, это было единственное время, когда мой муж принадлежал только мне, и я не делила его с работой. А дальше? Ну, дальше как у всех. Сначала он рвался с работы домой, набрасывался на меня прямо с порога. Потом стал приходить позже и извиняясь целовать меня и шептать «прости девочка моя, я так устал, но обещаю все наверстать». Потом исчезли извинения и были только раздраженные фразы типа «Ну ты же не ребенок и должна понимать» или «я же для нас, между прочим, пашу», ну и другие в том же духе. И не надо думать, что я просто капризная истеричка и готова сучить ногами и вопить что бы привлечь к себе внимание. Просто ощущение потери чего-то важного между нами, того что должно было нас соединять, сращивать все ближе, причиняло боль. То, что должно было расти с годами, делая нас ближе, почему то оказалось для моего мужа неважным, а я почему-то и не настаивала. Мы давали утечь этому важному сквозь пальцы, вечно ссылаясь на занятость и надеясь отыскать и реанимировать как-то потом. Но вот сегодня вдруг мне показалось, что потом не будет. Просто потому, что нельзя оживить то, что умерло так давно и даже стало прахом. Или если это случилось так легко, может, его никогда и не было?

Но прямо сейчас я не хочу об этом думать и что-то анализировать. Я хочу дать своему телу то, что оно хочет.

Я медленно раздеваю Сашку, следуя поцелуями за своими руками. Несмотря на отговорки, к тому моменту, когда я стягиваю с него штаны вместе с трусами, он уже возбужден. Я прохожусь языком и губами по его длине, облизываю выступающие вены и обхватываю головку. Сашка дергается и стонет.

— Черт, ты меня в гроб загонишь, Лиза!

Но я сегодня эгоистична. Если вся работа мне, то и удовольствие будем моим в первую очередь. Сбрасываю с себя остатки одежды и опускаюсь на него, привычно принимая всю длину.

Двигаюсь в своем собственном ритме, руки мужа привычно скользят по коже, лаская и прижимая именно так как мне нравиться. Опять это гребанное слово «привычно»! И даже не слово, само ощущение от всего, что мы делаем. Одни и те же слова, одни и те же позы, одни и те же движения. Да, он знает, как сделать мне хорошо. Но неожиданно этого становиться мало. Хочу страсти, хочу ярости, хочу потери контроля.

Из-за этих долбанных мыслей я теряю настрой, и оргазм неумолимо ускользает от меня. Я начинаю двигаться резче и яростней, желая догнать и вернуть его.

— Ооох, Лизка, ты меня убиваешь! — шипит Сашка. Резко выгибается всем телом и кончает.

Нет! Черт тебя возьми, нет!

— Прости я не смог… — виновато шепчет он. — Ты сегодня какая-то неистовая. У меня от одного твоего вида крышу сорвало.

Сашка опрокидывает меня на спину и накрыв губы нежным поцелуем, пытается исправить положение пальцами. Он всегда был в этом мастер, но сейчас мое тело почему-то резко протестует, и я вскакиваю с постели и иду в ванную.