Плечи ее отца немного опустились.


- Ну, давайте не будем забегать вперед, - пробормотал он. - Я просто спросил. Это моя работа, знаешь ли.


 Я откинулся на спинку, не выпуская руку Эйвери.


- Понятно. Однако, я не Томми Форсайт, -  заявил я, напоминая ему о первом подростковом свидании Эйвери, которого он напугал много лет назад. - Вы не сможете так легко запугать меня. - Отпустив ее руку, я обнял за плечи, привлекая ее ближе. - Я люблю вашу дочь, и она уже слишком взрослая для вашего комендантского часа.


- Ты так думаешь, молодой человек?


Я встретил его взгляд.


- Я знаю это.


- Мы еще не закончили.


- Я едва ли мог рассчитывать на это. Просто привожу свои доводы.


Эйвери наклонилась вперед.


- Вы закончили, отец. Я люблю его. Он лучшее, что случалось со мной. И он обращается со мной как с королевой.


- Получить небольшое предупреждение было бы неплохо.


- Это касается и тебя.


Он поджал губы, изучая свою дочь.


- Это не совсем то же самое, юная леди.


Она улыбнулась; той самой кривоватой и сладкой улыбкой.


- Я еще не была готова делиться им. Я знала, что ты все еще гиперопекающий и сверхзаботливый. Я боялась, что ты появишься и будешь смущать меня.


 Он подмигнул, потянувшись за кексом.


 - Хорошо, что этого не произошло.


Казалось, что воздух стал в десять раз легче. Все расслабились, а я повернулся к Эйвери, млея от ее заявления. Уже два раза за сегодня ее слова пленили меня. Ее слова о любви что-то сделали с моим телом, вливая в него тепло и нужду всегда быть рядом с ней. Медленно я положил свою руку на ее шею, наслаждаясь ощущением мягкой кожи. Я знал, что за мной наблюдают, но в тот момент меня это не волновало. Я потянул ее к себе, оставляя поцелуй на ее пухлых губах.


- Спасибо, Спрайт. Я нуждался в этом.


- Всегда, - пообещала она.


Я усмехнулся возле ее губ.


- Будем надеяться, что это единичное явление.


Ее отец откашлялся.


Я не торопился отстраняться, отказываясь позволить ему диктовать, когда я могу демонстрировать Эйвери свою любовь. Мне слишком сильно нравилось прикасаться к ней. Я порылся в кармане, достал последний леденец и сунул его между ее губ. Она промурчала, на этот раз смакуя лакомство. Я завороженно смотрел, как она перекатила конфетку на языке, напевая от наслаждения. Это напомнило мне о душе и о том, как раньше она использовала свой язык на моем члене. Я зажмурился и выдохнул, чтобы контролировать реакцию своего тела на воспоминания в голове. Извинившись, я встал и поспешил по коридору в туалет, чтобы немного дистанцироваться от такой близости Эйвери и исправить комнату, прежде чем ее родители увидят разгром.


Я, возможно, победил Джанетт, но не был уверен насчет Дага.


Я уже высказал свою точку зрения, но не нужно было тыкать палкой в льва. Оставлю это на другой раз.


Даниэль




После возвращения из восстановленной ванной я некоторое время посидел с Эйвери и ее родителями. Затем нашел повод, чтобы уйти. Я знал, что ей нужно время с ними, чтобы обсудить перемены в ее жизни. Я не хотел оставлять ее, но должен был предоставить им уединение.


Перед отъездом я пригласил их на обед к моим родителям на следующий день. Мои мысли были двоякими. Я мог снова увидеть Эйвери, а они могли бы познакомиться с моей семьей и узнать, что я не какой-то дегенерат, который живет на иждивении своей сестры. Я мог бы говорить все, что хотел, но Джанетт и Даг должны были увидеть мою жизнь, чтобы убедиться, насколько серьезно я отношусь к Эйвери.


Эйвери проводила меня до двери и вышла со мной в коридор.


- Мне жаль, - прошептала она, обвивая руки вокруг моей шеи.


 Посмеиваясь, я поднял ее.


- Не о чем сожалеть, Спрайт. Это был, конечно, уникальный способ познакомиться с твоими родителями, но я выжил.


- Ты не должен уходить.


- Должен. Проведи некоторое время наедине с ними. Позвони мне, когда они уйдут. Я буду здесь утром, чтобы забрать вас всех.


- Ты можешь прийти пораньше?


Со стоном я скользнул руками вниз и сжал ее упругую задницу.


- Дай мне пять минут, и я могу прийти прямо сейчас (п.п.: глагол «come» можно перевести как прийти и как кончить).


Ее приглушенный смех заставил меня улыбнуться.


- Ты можешь дать мне три? - спросила она тихо.


 Я повернул лицо, прижимая губы к ее уху. Я мог бы дать ей сто, но три было легко.


- Я люблю твой свет и доброту.


Она обняла меня крепче.


- Я люблю твои красивые глаза.


Она промурлыкала.


- Мне нравится, как ты заботишься обо мне.


- Мы заботимся друг о друге.


Я опустил ее, обхватив щеки и удерживая ее взгляд.


- Вот почему мы идеально подходим друг другу.


Она улыбнулась мне, ее глаза сияли.


- Я не хочу уходить, но придется. Я буду здесь к десяти. Наверное, будет лучше, если твои родители не появятся и не найдут меня, как сегодня. Не уверен, что твой отец переживет второй инцидент.


Она обвила руками мои запястья, большими пальцами лаская кожу.


- Хорошо. Я люблю тебя.


Я притянул ее обратно, крепко целуя. Мой язык исследовал ее, вкушая сладость девушки и остроту леденцов. Похоронив руку в ее волосах, я прижал ее к себе, не в силах расстаться с ней.


Пока не услышал голос ее отца слишком близко к дверям, на мой вкус. Он спрашивал, будут ли они есть пиццу или позволят ей высохнуть в духовке. С сожалением я отпустил девушку, делая шаг назад с тяжелым вздохом.


- Я люблю тебя, Спрайт. Поговорим позже.


Она провела пальцем по своим припухшим губам. Мне нравилось, что она всегда так делала, как будто запечатывала мое прикосновение.


Мне ненавистно было уходить от нее, и хотя я увижу ее утром, вечер будет тянуться бесконечно.


 _________________

На следующее утро я приехал, чтобы забрать их и отвезти к моим родителям. Все радушно приняли Джанетт и Дага, и как я и ожидал, те значительно потеплели ко мне, увидев, как я взаимодействую с людьми, которых люблю. Просто чтобы умножить шансы в свою пользу, я также пригласил Бэт и Райана на поздний завтрак. Оказалось, Райан любит готовить, и он сделал лучший французский тост, который я когда-либо пробовал. От того, как моя семья напала на него, у меня было чувство, что отныне тосты будут включены в наши бранчи. С добавлением лучшей подруги Эйвери атмосфера за столом была живой, с большим количеством смеха и приколов.


Джанетт внимательно смотрела на меня, пока я играл с Хлоей. Когда моя племянница заползла на колени Эйвери и, положив голову на плечо, задремала, ее глаза затуманились, а улыбка стала шире.


Я встретил взгляд Джанетт, зная, что она видит то же, что и я. Эйвери без проблем вписалась в мою семью. Даже Даг был спокоен, разговаривая с папой о футболе и обсуждая прошлых игроков, которых они оба знали. Его громкий смех мне напомнил Эйвери.


Строением она пошла в маму – невысокая и фигуристая, но цвет ее волос и глаз был только у  Эйвери. У Джанетт глаза были ярко-зелеными, а у Дага необычного серого цвета, в результате чего образовался серебристый нефрит, который я так любил во взгляде Эйвери. Я видел фотографии матери Джанетт, и Эйвери действительно напоминала бабушку во многих отношениях. Хотя я думаю, что Эйвери прекраснее.


Джанетт и Даг составили поразительную пару, и я мог видеть черты каждого из них в Эйвери - форма глаз и носа ее матери, веснушки и широкая улыбка от отца. Самым забавным было то, что у Джанетт была такая же привычка бормотать вслух свои мысли. Не раз ее размышления заставили меня хихикать. Видимо, ей понравилась моя татуировка и мои широкие плечи. Мне пришлось сдержать улыбку.


Я оглядел стол, потягивая кофе, и расслабился. Кейтлин ухмыльнулась мне и толкнула расписание футбольных матчей в мою сторону.


- Защита «Аргоса» кажется многообещающей в этом году.


 С ухмылкой я взял газету.


- Я слышал, нападение «Эдмонтона» будет непревзойденным.


- О, да? Еще одно небольшое пари?


Я потер руки. Это была одна из наших постоянных ставок. Я выигрывал чаще, чем проигрывал.


- Да. Ставка?


Она покопалась в газетах и постучала пальцем по объявлению.


- Ты должен будешь посещать танцы на шесте. Все шесть недель.


Я изучил объявление. Танец на пилоне. Это не звучит весело, но я не планирую проиграть. Моя информация была проверенной. Один из друзей отца был тренером команды.


Я ухмыльнулся ей, ловя взгляд Эйвери. Она не выглядела слишком расстроенной при мысли о танцах на пилоне. Может быть, ей даже понравится, если я проиграю. Возможно, я даже смогу убедить ее пойти со мной. Это будет бонус.