Кроме Чижа кажется никто, кажется, не заметил того мимолетного, что произошло через стол от них. Волков беззаботно травил очередной дебильный анекдот, периодически, после каждого глотка вытирая мокрый рот пятерней в разводах отмытого отработанного машинного масла, а Приходько невнимательно его слушал, явно думая о чем-то своем. Еще двое - Быков и Рома - о чем-то спорили, размахивая руками. Через некоторое время, когда опустели кружки и потребовалась очередная порция живительной влаги, они решили выпить еще по две и со спокойной душой расходиться по домам. Чиж хотел было поделиться опасениями, что их дальнейшее нахождение здесь может окончиться для их здоровья плачевно и предложить сворачиваться уже сейчас, но в последний момент одернул себя, боясь прослыть дешевым паникером. Да и действительно, может он излишне мнителен и ему все померещилось? Мало ли о чем могли разговаривать эти пятеро, может и глядели-то те вовсе не на них. И все же какое-то неприятное предчувствие Чижа не покидало. Роман напомнил, что ему нужно отчаливать домой и предложил Волкову побыстрее сделать заказ своей подруге-официантке и закругляться. Тот, взбодренный таким лестным для него фактом, что Тоня официально признана его подругой, хотя произнесенное Романом было лишь шуткой и только такой ограниченный человек наподобие Волкова мог этого не понять, принялся оживленно вертеть головой, вычисляя ее местонахождение. Эта картина чем-то отдаленно напоминала "охоту на лис", где охотником несомненно являлся Волков. Наконец, отловив взглядом искомое неряшливое тело, он взмахнул рукой, подзывая его к себе. Тоня кивнула, но подходить не торопилась, обслуживая в этот момент столик на другом конце зала. И тогда, видимо, ее обязанности решил исполнить совсем другой человек, официантом явно не являвшийся.

Из-за стола, который Чиж теперь ни на мгновение не упускал из виду, исподтишка бросая туда короткие взгляды, поднялся, одновременно вытирая губы бумажной салфеткой тот самый, жилистый, который очевидно был в компании за шестерку. И хотя он пока находился к ним спиной и даже не смотрел в их сторону, Чиж каким-то шестым чувством обреченно понял, что встал тот именно по их душу. Жилистый неспешно обогнул разделяющий их стол и приблизился к Волкову со спины. Использованную салфетку он держал в руке.

- Ты чего, парень, руками размахиваешь? - как-то тягуче, с некоторой ленцой произнес он, слегка склонившись к заранее намеченной жертве.

- Что? Это вы мне? - повернувшись к подошедшему и одновременно пытаясь приподняться, испуганно пискнул Волков, как-то разом теряя свою спесь и самодовольство.

- Тебе, тебе, - обнадежил жилистый, одновременно надавливая ему рукой на плечо и тем самым мешая подняться.

- А в чем дело? - все так же растерянно спросил Волков.

- Я тебе говорю - руками не маши, да? - объяснил подошедший свою точку зрения на способ вызова официантки. - И вообще, я тут видел, как ты мою Тоньку за задницу щипал. Это как прикажешь понимать, а?

- Да я... Да она... Я просто заказал пива, - забормотал Волков, начиная соображать, что просто-напросто выбран первым объектом посягательств ищущей развлечений братвой.

Чиж в это время лихорадочно обдумывал свои действия и возможности в случае чего. В том, что этот случай уже, можно сказать, наступил, сомневаться не приходилось. Сам он хоть и служил вроде в десантных войсках, но так и не успел толком ничему выучиться, получив травму головы во время одного из первых же прыжков, попав при этом в госпиталь. Таким образом, его служба была закончена практически толком не начавшись - он был комиссован подчистую. Да и вообще, насколько он себя помнил, любви к дракам он не испытывал никогда, и опыта, соответственно не имел тоже. Из всей их бригады толковым в этом отношении являлся только Роман, который чем-то там занимался, ну и Приходько - тоже бугай вроде неслабый, во всяком случае, не мямля. Что же касается Волкова да Быкова, этих сразу можно было списать со счета - мелюзга. А сам?

Чиж решил, что выступить все же придется. Черт с ним, получит по мозгам, но не убьют же, в конце-то концов? Хотя, что-нибудь из арсенала ненавязчиво режущего-колющего у них наверняка имеется. В общем, у него были весьма неблагоприятные прогнозы относительно исхода предстоящего столкновения...

Далее, больше не тратя времени на пустопорожние разговоры, жилистый ловким движением припечатал к лицу Волкова использованную салфетку, которой недавно протирал себе губы и которую до сих пор держал в руке, и не давая ему опомниться, каким-то хитрым быстрым приемом скинул со стула ставшее безвольным от испуга тело. Как и предполагал Чиж, первым среагировал Роман. Он быстро, пока другие еще растерянно смотрели на происходящее, словно им демонстрировали какой-то интересный, слегка жутковатый фильм и они были сторонними наблюдателями, вскочил, и одним прыжком оказавшись рядом с жилистым, согнул того пополам мощным ударом своего увесистого кулака. Но Чиж видел и другое, чего не видел Роман. В тот самый момент, когда салфетка жилистого припечаталась к физиономии бедолаги Волкова, который, кстати, от падения со стула нисколечко не пострадал и сейчас извиваясь ужом, пытался залезть под стол, отталкивая локтями мешающие ему стулья, из-за стола зачинщиков как по сигналу - а может салфетка и служила этим самым сигналом - вскочили трое и рванули в направлении начавшейся заварухи. И лишь их предполагаемый главарь мясницкого вида поднимался медленно и обстоятельно, успев при этом опрокинуть остатки пива из кружки себе в рот и неспешно же возвратив на стол опустевшую посуду. Но через секунду и он уже двигался вслед за дружками.

Чиж медленно поднимался на ватных ногах, но не с уверенностью главаря, а лихорадочно прикидывая, что ему вообще делать. Однако все решилось еще до того, как он созрел для чего-то определенного. Пока Роман расправлялся с жилистым, тройка, подобно слаженной команде регбистов, уже достигла их стола, и кулак высокого, в джинсовом костюме, мордоворота впечаталась ему в челюсть. Роман упал, успев напоследок садануть упавшему зачинщику драки ногой по голове, отчего жилистый выбыл из строя, напоследок пустив изо рта тонкую струйку слюны. Кепка, словно влитая, так и продолжала украшать его голову. Приходько с Сергеем Быковым были атакованы двумя другими уголовниками одновременно и оба смогли оказать лишь чисто символическое сопротивление. Приходько, правда, довольно неслабо залепил по челюсти и в грудь одетому в черную кожаную куртку небритому противнику, но то ли кулак прошел немного вскользь, то ли тот хорошо держал удар, но от него тут же последовал ответ ногой в пах и завершил комбинацию сокрушительный удар двумя сомкнутыми в замок кулаками по затылку скрючившегося от боли Приходько. Быков, ни разу не успевший махнуть кулаком, хоть и встал было в классическую боксерскую стойку, сразу же нарвался на прямой левой еще одного бугая в кожанке, только коричневого цвета, и его отбросило назад, спиной прямо на уставленный пустыми бокалами стол. Чиж, оказавшийся немного сбоку от всей этой кутерьмы, попытался внести и свою лепту, произведя два размашистых удара, но те ушли в пустоту - от волнения его руки плохо слушались - и сейчас он обреченно смотрел на степенно приближавшегося мясника, угадав, что тот идет по его душу. Остальные к тому времени уже были выведены из строя. Приблизившись, красномордый главарь с неожиданной для его комплекции сноровкой ударил Чижа в солнечное сплетение и не успел тот почувствовать обычную в таких случаях боль, сопровождаемую катастрофической нехваткой кислорода, как сзади на его голову опустилась пустая пивная бутылка, под торжественный звон которой он и осел на пол. Последнее, что успело зафиксировать его меркнущее сознание - это такой простой факт, что красномордый абсолютно не ухаживает за своей дорогого вида обувью. Его тупоносые ботинки, с которыми поравнялись глаза Чижа, были покрыты толстенным слоем пыли...

Он пришел в себя, как-то разом вынырнув из небытия на манер поплавка, упрямо выскакивающего на поверхность воды.

Прошло, по-видимому, не более полуминуты с тех пор, как он упал в полной отключке, однако за такое короткое время зал уже почти полностью вернулся к своей обычной жизни, лишь мимолетно зафиксировав в своей истории такой малозначительный, обыденный факт, как несколько разбитых физиономий. Завсегдатаи, потеряв всяческий интерес к завершившейся драке, вновь вернулись к исследованию содержимого своих кружек; опять раздался нестройный и неспешный гомон голосов, обсуждавших свои проблемы, в том числе и только что завершившееся. То и дело можно было различить отдельные заявления наподобие: "А вот я бы на его месте...", произносившиеся тоном, который мог принадлежать по меньшей мере Майку Тайсону. Уголовники, также разом потеряв интерес к поверженным соперникам, но еще не вернувшиеся за свой стол, стояли, сбившись в небольшой кружок, что-то тихо обсуждая между собой. Лишь один из них прикладывал окровавленный платок к распухшему носу - видимо кто-то успел все же ему звиздануть, как с удовлетворением отметил Чиж, - да жилистого им приходилось удерживать: тот все порывался пойти кому-то накостылять. Видимо он тоже лишь недавно очухался, так и пролежав все время под столом, оказавшись первым вырубленным участником драки. Бригада Чижа начинала потихоньку подтягиваться к своему столу, кто прижимая руки к ушибленному боку, кто держась за голову и морщась от боли. Быков, к примеру, также держал у носа окровавленный носовой платок, Роман оглядывался, разыскивая взглядом Александра, исчезнувшего из его поля зрения, и морщась при каждом повороте головы, и только Волков чувствовал себя прекрасно - Чиж с удивлением, несущим оттенок какого-то даже восхищения, сообразил, что этот шустряк, видимо, так и просидел все время под столом, ни разу не схлопотав по своей наглой физиономии. Эта мысль промелькнула очень быстро, не найдя продолжения, потому что сейчас Чиж находился в каком-то странном состоянии. Он почувствовал непреодолимое желание пойти и вправить этим недоноскам мозги, и что самое интересное - он знал, каким образом это можно сделать...