Ника Сафронова - Эта сука, серая мышь

Мы сидели возле самого окна. Я ела фасолевый суп. А Оксанка брезгливо перекладывала надкушенную тефтелю то на стол, то в салфетку, то на пол – перед рыжим котенком.

– Когда планируешь ремонт закончить? – спросила я.

– Кушай-кушай, маленький. Пронесет тебя, но ты не расстраивайся… Да не знаю, как деньги будут.

– Какая же ты молодец, зайчонок! Такую грандиозную перепланировку сделала! Я бы ни за что не додумалась так стену перенести! Комната просто огромная получилась!

– Да я бы тоже не додумалась. Это все Гарику спасибо… Фуф! Теперь бы еще добить эту треклятую ванную. И можно будет вздохнуть свободно.

– Ты там часом замуж за этого Гарика не собралась еще?

– Господь с тобой! Чтобы наши дети моральными уродами были?

Я отодвинула пустую тарелку и перешла ко второму. Макароны оказались несъедобными. Печенка еще куда ни шло.

– Этот Гарик – какая-то ускользающая личность! – пытаясь справиться с жилами, сказала я. – Года три уже о нем слышу и ни разу не видела.

– Ничего, на моем дне рождения познакомитесь. Оксанка, убежденная, что насытилась, хотя ничего, кроме ложки гречневой каши, не съела, пускала к потолку сизые сигаретные струйки.

– Поль, а чем Зоя больна? Если не секрет, конечно?

– У нее гепатит. Ты бы видела, зайчонок, какая она сейчас стала толстая! Смотрю на нее и не узнаю. Она же всегда такая худенькая была, изящная… – Я вздохнула. – Ладно, Оксаночка, я уже доела. Идем?

Сытые и даже слегка отдохнувшие, мы вышли из кафе. Снова пустились в путь-дорогу.

Только я стала выруливать от парковки на трассу, как слышу – сзади визг тормозов. Какой-то лихач чуть не въехал мне в бок на полном ходу. Отвлеченная маневрами фуры, я его не заметила. И он мне этого не простил.

Пристроился в хвост и давай мигать фарами. Я и так уже еду почти в кювете, а он все мигает! Потом, видно, понял, что наше маленькое братство умрет, но не сдастся. Обогнал и встал поперек. Деваться некуда. Мы тоже остановились.

Тогда-то он и достал из багажника свою железяку…

Как только бандитская рожа оставила нас в покое, Оксанка, не говоря ни слова, хлебнула из фляги. Потом также молча протянула ее мне.

– Н-не… я не буду, – заикаясь, прогундосила я в ладони. – Я же за рулем…

– Да ладно, глотни! Тебе уже все равно, по-моему.

– Н-не…

Настаивать она не стала. Спрятав флягу, повернулась ко мне:

– Дай-ка посмотрю, нос не сломал он тебе? – Она отвела от лица мои руки, аккуратно помяла переносицу. – Да нет, вроде цел. Жить будешь… Ну что, жалеешь теперь, что памперсами не воспользовалась?

– Ага, – честно созналась я; руки у меня до сих пор еще ходили ходуном.

– Вот говнюк! Быдло уркаганское! – выругалась Оксанка. – Ничего, Поля! Заставим его платить… и за машину, и за моральный ущерб.

– Нуда, конечно. Как мы его теперь искать будем? – окончательно скиснув, спросила я.

– По номерам. Я номера запомнила.

Если бы мне не было настолько паршиво, я бы, наверное, даже обрадовалась. А так я всего лишь вздохнула:

– Это хорошо, что запомнила… – Глаза мои, устремленные в одну точку, заволокло туманом.

– Так! Балагура! Только не вздумай сейчас рыдать! Нам еще пилить черт-те куда! Пошли, поглядим, что он там начеканил!

Мы вылезли из машины и стали осматривать капот. Ну… не так уж и сильно нам его повредили! Несколько неглубоких вмятин да пара царапин.

– Всего и делов-то! – воскликнула я.

Оксанка вскинула на меня непонимающий взгляд:

– А ты чего бы хотела? Чтобы он тебе до карбюратора все проковырял? Он, наверное, тоже решил: «Маловато будет! Пойду в морду дам!»

– Ой, зайчонок, не напоминай! – поморщилась я. – Первый раз в жизни меня мужик ударил, честное слово!

– Ладно, Поленька, давай Мишане звонить. Пусть пока займется вопросом.

– А зачем? – Моему удивлению не было предела. – Мишу-то для чего сюда впутывать?

– А кого?

– В суд обратимся…

– И что? Ну обяжет его судья выплачивать тебе за ремонт. А он вдруг безработным окажется. И будет тебе с пособия по безработице в год по копейке отдавать. Короче! Не смеши мои подковы. Идем в машину влезем. А то холодно…

Пока Оксанка набирала Талова, я попробовала завестись. Все работало исправно. Главным образом, печка! На пронизывающем ветру я успела продрогнуть до нитки. А тут еще и крупа какая-то повалилась. Ну, ничего! Дворники тоже в порядке. Все хорошо…

– Алло, Миша! – Попытки Оксанки дозвониться увенчались успехом. – Миша, добрый день! Можете разговаривать?.. Что? Аккумулятор? А-а, понятно. Нет, здесь разговор дольше, чем на две минуты. Давайте я на городской перезвоню. Вы сейчас где, на Самотеке или на Пресне?.. Хорошо, сейчас перезвоню! – Отключившись, Оксанка застыла с телефоном в руках, как будто что-то припоминая, потом повернулась ко мне: – Слушай, Поль, а ты помнишь таловский номер на Пресню?

– Ммм… нет, – немного поразмыслив, ответила я, – я ему в основном на мобильный звоню.

Оксанка стала перенабирать.

– Вот блин горелый! Сорвался! Уже недоступен. Что делать?

– Я помню телефон Лихоборского. Можно узнать у него. Дорохова насупилась:

– Номер Лихоборского я тоже помню.

– Ну!.. И кто будет звонить? – в один голос спросили мы. Вот теперь, пожалуй (коль скоро речь зашла о нем), самое время поведать о сказочном принце.

Случилось это чуть меньше года назад.

Тогда мы еще работали в первоначальном составе: Чижова, Дорохова и я.

Дела шли из рук вон плохо. Поэтому Ирина при малейшем намеке на перспективный заказ вцепилась в него мертвой хваткой. Мы с Оксанкой долго не соглашались по ряду причин. Но Ирина настояла на своем, и мы подчинились.

Идя на деловую встречу, я готовилась увидеть прежде всего бизнесмена. Возможно даже, нашего делового партнера. Мне было совершенно безразлично, как и во что он будет одет. Какой у него взгляд, манеры. Я хотела только одного – чтобы он этой сделкой не подвел нас под монастырь.

И вот он появился. Я не успела понять… до сих пор не понимаю, что же произошло. В моей душе будто все перевернулось с ног на голову. Мне показалось – он материализовался из моего сознания. Вот даже эта улыбка, которой он смерил всю нашу троицу…

Сейчас я не смогу воспроизвести по памяти ни одной фразы, сказанной мной за весь вечер. Опомнилась я, только когда он ушел. Но, честное слово, меня накрыло! Я сошла с ума! Я не переставала думать о нем ни на минуту.

Что это? Роковое влечение? Плод разыгравшегося воображения? Или это самая настоящая любовь?

Я стала искать с ним встреч.

Как теперь оказался кстати столь благовидный предлог, как работа (спасибо Ирине)! Я изо всех сил старалась ему понравиться. И в какой-то момент мне показалось, что да… я ему интересна! Он разглядывает меня очень внимательно. И взгляд его лишен целомудрия.

Но я прогадала. Мой сказочный принц увлекся не мной. Ему вскружила голову моя лучшая подруга… Оксанка-змея! Ты же знала, какие чувства я испытываю к нему! Почему же ты так поступила?

Она увела его под уздцы прямо с корпоративного вечера, куда мы все были приглашены.

А он… он даже не выбирал. Легко угодил на крючок ее неуловимого шарма.

И все. Пустота. Я, честно, ничего не хотела. У меня будто исчез смысл жизни.

А ради чего? Ради карьеры? Да пропади она пропадом! Встречи, звонки, разговоры. Нервы и одиночество. Деньги? Но это всего лишь бумага! Из нее можно сделать дорогую обертку. И всунуть в нее свою паршивую жизнь!

Для меня счастье выглядело иначе. Стоило мне зажмуриться и представить, как мы сидим с ним бок о бок и он держит на коленях нашего малыша.

В моих фантазиях присутствовали также и другие атрибуты семейного очага. Например, горящий камин, новогодняя елка, пирогов полная чаша. Но вся эта бутафория была уже не важна. Я хотела заполучить назад своего мужчину!

Помнится, я еще попыталась однажды попасться ему на глаза. Вдруг он передумал? Вдруг с его стороны это был легкий флирт? Ведь может же его интерес к Оксанке ограничиться одной только ночью?.. Но нет, он не передумал. Он твердо намерен встречаться с моей подругой и дальше. Во всяком случае, напрямую расспросил меня о ней. Как ее отчество, сколько ей лет. В общем, полный перечень анкетных данных.

Я отвечала, а сама ненавидела Оксанку так сильно, что даже кончики пальцев немели. Мне было мало, что я перестала ее замечать, разговаривать с ней. Мне хотелось ее уничтожить. Стереть в порошок!

Шли дни. Мало-помалу острота восприятия притупилась. Мне стало не хватать моей лучшей подруги. Ее немного грубоватой харизмы, ее циничных острот, которых я по большей части не понимаю.

И однажды меня осенило. Все встанет на свои места, как только они расстанутся!

Вскоре в голове моей созрел подленький план.

Все было бы проще пареной репы, но мне ужасно мешало отсутствие опыта по части обольщения. Интимная сторона моей жизни вообще никогда не отличалась насыщенностью. За все тридцать лет я только дважды сходилась с мужчинами. И то сказать «сходилась» было бы непозволительной дерзостью!

Первый раз меня фактически силой уложил какой-то студент с параллельного факультета. Я даже имени его не знаю. Это было, когда я еще училась в историко-архивном. Сдала летнюю сессию после третьего курса. И по случаю студенческой пьянки была податлива, как пластилин.

Со студентом мы еще пересекались несколько раз в институтских стенах. Но оба отчаянно делали вид, будто и не было ничего на узкой, скрипучей кровати, застеленной прокуренным пледом.

Вторично мною овладел Гена из Чебоксар. Это было на юге. И было это ужасно!

С Геной наш роман растянулся аж на целую неделю. Но потом к нему внезапно нагрянула благоверная. И он быстренько распростился через окно со всеми воспоминаниями обо мне. Я потом еще лазила ввечеру по кустам, собирая свои разбросанные вещички…