-Я подожду тебя здесь. Ты же вернешься?

-Да. Сиди тихо.

В двери снова постучали. Валера подошел и открыл защелку.

-Илья! Я был в душе после операции.

-Понятно, а Вера с тобой?

-Ты о чем?

-Ни о чем, это не мое дело. Ты ее вызвал, она тут же убежала. В приемной ее нет, а ты был в душе. Я не об этом, я о Маше и обезьянах. Так, давай, ты оденешься и поговорим. Да ты что с дуба рухнул? Валера ты меня слышишь? Я не вовремя? Тогда назначь время.

-Илья, уже закончен рабочий день, давай завтра с утра. Какие обезьяны?

-Шимпанзе для опытов. Все иди мойся дальше. Ты заболел?

-«Мама!

Ваш сын прекрасно болен!

Мама!

У него пожар сердца.

Скажите сестрам, Люде и Оле,-

Ему уже некуда деться.»

-Понял, валериану дать? Хорошо, давай завтра, и смотри глупостей не делай.

Валера снова закрыл дверь на защелку.

Он вернулся в подсобку. Она сидела на диване, закинув ногу на ногу. У нее были длинные стройные ноги в темно бронзовых тонких колготках и черные лаковые туфли на среднем каблуке. Юбка выше колена задралась, и открывала немного больше, чем хотелось хозяйке.

-Вера, что мы с тобой делаем?

-Разве ты меня не хочешь?

-Но…

-Не говори ничего, я все знаю. Я же не прошу тебя … верней, я именно прошу тебя, без объяснений и всяких но. Так ты меня хочешь?

-Здесь?

-Если можно, то не здесь. Я хочу, чтобы все было красиво и мягко. Ты очень красивый, очень привлекательный, и я очень давно тебя люблю. Последние три года.

-Мы так долго знакомы?

-Да, я подруга Маши и часто бывала у вас дома.

-Прости!

-За что? Что ты меня не видел? Зато я видела тебя.

-Я не хочу вести тебя в гостиницу. Я хочу чтобы ты сегодня со мной ночевала дома. Ты согласна?

-Да. У тебя есть еще дела на работе?

-У меня тяжелый больной в реанимации. Вера, это не сон?

-Нет, мы с тобой реальны. Ты не передумаешь?

-Конечно, не передумаю, надо быть полным идиотом, чтобы отказаться от такого подарка, как ты. Ты вернешься на свое место в лаборатории, а я займусь работой. Когда я закончу, мы пойдем в ресторан, затем домой. Предупреди родителей. Я зайду за тобой.

-Нет, я поднимусь к тебе сюда в восемь. Илья Павлович ничего не должен знать.

-У тебя с ним были отношения?

-Никогда! Я докажу тебе.

-Не надо, я верю. Все иди, до встречи.

Он оделся и сел за работу, но перед глазами то и дело появлялся образ девочки с косой. Боже, какая коса! Да и сама девочка! Она приходила к ним домой! Она подруга Маши! Как же он ее не видел? После истории пошел в реанимацию. Больной пытался выжить, он был в сознании. Хороший признак и показатели лучше чем он ожидал. Ладно с пациентом можно распрощаться до завтра. Валера поднялся в приемную. Там горел свет, и в одном из кресел сидела она. Опять нога на ногу.

-Все ушли, и директор с Любовь Александровной тоже ушли. Они спросили, кого я жду, я сказала тебя. Ты сердишься?

-Нет, ты прекрасно знаешь, что я живу с родителями, так зачем же врать? Я вообще не привык врать. Я сейчас оденусь, закажу такси и мы поедем ужинать.

В ресторане он пил водку, а она вино. На столе горели свечи, играла красивая музыка, все так чинно и шикарно. Он много говорил, о работе, о хирургии, о науке. Потом стал читать стихи, а она смотрела на него так, как будто он был чем-то сверхъестественным и ему дико нравилось, то как она смотрит.

Ты устала? вдруг спросил он.

-Да, но я не хочу уходить. Валера, Валерий Александрович, мне даже не вериться.

-Ты обещала ночевать со мной, или передумала?

-Нет. Не передумала. Поехали к Вам, к тебе. А кто у тебя дома?

-Все. Каждый в своей комнате. Уже почти полночь, они спят. А увидят тебя только утром.

Он открыл двери своими ключами. И они тихо почти на цыпочках прошли в его спальню.

Валера, это ты? услышал он голос матери.

-Да мама, все в порядке. Спокойной ночи.

-Ты не один?

-Нет.

-Спокойной ночи.

Он закрыл двери спальни на ключ. Он раздел ее сам, положил в кровать и лег рядом. Долго перебирал руками ее косу, такую тяжелую, что даже подумалось, как же ее носить, ведь голова должна заболеть. Он ласкал ее, чувствовал ее запах, пьянящий запах женщины. Снова ласкал, такую хрупкую, молодую. В голове стучало. Он уже собирался войти в нее, как вдруг она сжалась.

-Валера, подожди.

-Почему? Тебе со мной плохо?

-Нет, мне хорошо, просто, я боюсь.

-Не бойся, расслабься и все, ну не первый же раз.

-Первый.

Его обдало холодом. Умом он понимал, что надо бы остановиться, но она была слишком желанной, он чувствовал, что уже влюблен, что так давно не был с женщиной, что ему по большому счету все равно, первый он или нет. Он должен обладать ею.

-Вер, только не кричи.

Он закрыл ее рот рукой, затем убрал руку с ее лица, прильнул к ее губам, обхватил ее бедра, приподнял и вошел. Она вздрогнула, но не оттолкнула, и он почувствовал, что она плачет. Но в нем уже не было ничего, кроме жажды владения ее телом. Она же закрыла глаза и лишь периодически издавала какой-то странный звук, похожий на вскрик от боли. Прошло немало времени, пока он обессиленный лег рядом с ней.

-Спасибо тебе, Верочка.

Она вся вжалась в него, и он уснул. Она же почти до самого утра гладила его, целовала спящего рядом мужчину и удивлялась тому, что ее мечта сбылась. Затем она задремала.

====== Часть 37 ======

В шесть прозвенел будильник. Он повернулся к ней.

-Верочка, вон за той дверью туалетная комната, там ванна и душ. Я быстро в душ и готовить завтрак. А хочешь, пойдем в душ вместе. А еще…

-Не сегодня, любимый, я не могу сегодня.

-Хорошо, купайся и проходи на кухню, надеюсь, помнишь, где она.

Вера села за стол. Валера готовил омлет. За столом сидели Данил, Ярослав и Юля. Валера раздал тарелки и налил детям молоко, а себе и Вере кофе.

Вера, ты придешь к нам сегодня вечером? спросила Юля.

Да Вера, ты придешь к нам сегодня вечером? в тон дочери спросил Валера.

-Ты хочешь, чтобы я пришла?

-Да, пришла и осталась с нами.

Следующий вечер и все последующие она провела с его детьми, а ночи с ним. И ей было радостно, тепло, уютно. Только вот утро сегодня не принесло ничего хорошего.

У него была операция, а она уснула в боксе. Громов заметил и орал. Как он орал! Он припомнил ей все и разбитую посуду и сбой компьютера, и то что она «шляется» по ночам. Она никогда не видела шефа в гневе, а он был в гневе. Он вообще был смурной последние дни, а тут она подвернулась под руку. Вот и получила. Машка тоже всю неделю не в духе. Но Вере так хорошо, что их проблемы пусть остаются с ними, а она будет жить в собственном раю. Илья обещал доложить руководству, о несоответствии Веры. Он кричал, что тема еще не утверждена, а при таком отношении к работе, он отказывается от Веры как от аспирантки и сотрудника. Все-таки он довел ее до слез.

В приемную вошла женщина лет пятидесяти. Стройная, прямая, аккуратно и строго одетая. По ее взгляду сверху вниз, по одежде и осанке в ней угадывалась учительница. Женщина подошла к секретарше и спросила.

-Скажите, как я могу найти Валерия Корецкого?

-Профессора Корецкого? Зама по науке? Вон его кабинет, вторая дверь справа. Но Валерий Александрович на операции. Вам придется либо ждать, либо записаться после обеда.

-Я подожду. А директор?

-У него сегодня лекции в военно-медицинской академии. У Любови Александровны тоже. Они будут после трех.

-А кто еще есть из руководства?

Профессор Тельман ученный секретарь. Если хотите, я его вызову. Он до обеда исключительно в своем отделе.

-И что он делает?

-Трупы вскрывает. Я пошутила, но он действительно патологоанатом. Вызвать?

-Нет. Я подожду Корецкого. А Вы давно здесь работаете?

-Да, с восемнадцати лет. Как Профессор Борисов стал директором, так я при нем всю жизнь. Чай, кофе?

-Чай, если Вам не трудно.

Они разговорились.

-А Борисов – отец Маши?

-Ну да, и Маши тоже. Она у них младшенькая. Красивая девочка, копия отец. А он в молодости какой был! Не было женщины, которая бы равнодушно на него смотрела.

-А как же Вы в восемнадцать лет?

-А что я? Секретарша, без интима, Вы не думайте. У него кабинет жены напротив его. Он на нее все жизнь молился. Она внешне ничего, но ему всегда проигрывала, зато в остальном! Она и рожала и воспитывала и работала и его в тонусе держала. Не женщина кремень.

-Вы о Корецкой?

-Ну да. У него одна жена.

-А Валерий Александрович? Ее сын?

-Общий, старший. Куда ее? Борисов на ней женился, когда ей только восемнадцать исполнилось. Она бы и не успела раньше. Это дед, потребовал, чтобы ему их фамилию дали. Дворяне же, как теперь модно, вот он продолжение рода. Он и вправду мужик хороший, только несчастный. Жена его бывшая, у нас работала, а как бросила его с тремя детьми, так уволилась. Не пара она ему была. Но родители детям не перечат, кого те приводят, так им все хороши. Машку вот взять. Замуж вышла, он старше лет на пятнадцать. Профессор Громов. Пока живут, но дальше то что? А родители ее довольны. Я бы не отдала. Или Марина, тоже их дочь, вот где мадонна. А замужем за нашим Тельманом. Живут вроде хорошо, но ведь их рядом не поставить, а семья довольна. Не понимаю. Иван Александрович, копия отец, а взял деревню глухую, она говорит неправильно, и всем хорошо. Не понимаю я их.