– Привет, это я. – Голос бывшего мужа как ножом полоснул ее.

– Что тебе нужно?

– Ты уже рассказала все ребенку?

– Да.

– Небось выставила меня последней скотиной? – зловеще прошипел супруг.

– Что тебе нужно? – Маша была готова сорваться на крик.

– Я подал в суд, так что жди повестки! – И, не дав больше сказать ей ни слова, Саша повесил трубку.

– Сволочь! Даже не поинтересовался, как себя чувствует сын! – в сердцах выругалась Мария. В дверях появился заспанный Ян.

– Мамочка, я все слышал, ну и пусть катится! – Мальчик в очередной раз обнял мать. И Мария, изо всех сил стараясь держать себя в руках, стала расспрашивать сына об экскурсии.


В ГУМе Роман Викторович немного растерялся. Он уже давно отвык покупать вещи для других людей. Роман вспомнил, как пару лет назад они вместе с бывшей женой Кирой любили сюда захаживать и скупать полмагазина. Киру вообще трудно было остановить в этом вопросе. Сколько же они прожили? Роман задумчиво разглядывал коллекцию настенных часов.

Лет шесть назад к ним в центр сердечно-сосудистой хирургии по распределению прислали пару молоденьких медсестричек. Кира как-то сразу выделила Романа Викторовича, она всегда оказывалась рядом, их дежурства очень часто совпадали. Девушка без вопросов задерживалась на работе, она была так отзывчива, так мила и любезна, что сердце молодого хирурга не выдержало, и он предложил его вместе со своими золотыми руками молоденькой бестии. Роман Викторович мечтал об идеальной семье двух медиков, трудящихся рука об руку, бескорыстно помогающих людям иногда в самых безнадежных ситуациях, но... трогательные отношения с бескорыстной помощью закончились сразу же после медового месяца. Кирочка вдруг резко возненавидела свою работу, справедливо полагая, что сейчас она мужняя жена и имеет полное право сидеть дома. Садовский поначалу не возражал, благо его зарплаты вполне хватало на двоих. Роман даже стал подумывать о детях, о чем тут же не преминул сообщить своей дражайшей половине. Реакция, последовавшая после этого, несколько охладила пыл молодого супруга. Кирочка рыдала всю ночь, обвиняя мужа в черствости и непонимании. Она еще слишком молода и так хочет пожить для себя. И вообще в ее планы входил переезд за границу. Ведь ее муж такой талантливый, зачем же сидеть в центре, пусть и лучшем в столице, за такую зарплату, если можно спокойно уехать в ту же Америку и жить там припеваючи. В тот момент случилась их первая серьезная ссора, Роман в категоричной форме заявил жене, что никогда не покинет родину, и у нее разрушились заветные мечты относительно сладкой заграничной жизни. Прошло около полугода, у супругов исчез первоначальный любовный пыл, Садовский с удивлением обнаружил, насколько они с Кирой разные люди. Его жена, казалось, не читала ни одной книги, она вообще была безумно далека от искусства, единственное, что интересовало Кирочку, – это шопинг. Девушка без устали могла днями напролет бродить по многочисленным магазинам, скупая на своем пути гору ненужных вещей. Даже солидной зарплаты Романа не хватало на ее в геометрической прогрессии растущие запросы. Постоянные ссоры стали их «доброй» семейной традицией. Поэтому, когда Садовский совершенно случайно наткнулся на свою благоверную, мило воркующую с каким-то бритоголовым мужчиной, он только вздохнул с облегчением. Их развод прошел на редкость спокойно, и бывшая жена укатила за бугор в поисках лучшей жизни, а Роман Викторович полностью посвятил себя работе, твердо решив больше не обзаводиться семьей.


Срок, отмеренный для Марии Бубенцовым, подходил к концу. Эти два месяца дались ей нелегко. Помимо своих основных обязанностей она взвалила на себя еще и контроль за технической службой. Не доверяя никому, старший редактор сама следила за качеством закупаемой продукции. Ее рабочий день иногда длился до девяти вечера. Полностью измотанная, она приходила домой и после приготовления ужина помогала делать Яну уроки. Мысли о Павле беспрерывно продолжали преследовать Машу, от бессонных ночей ее спасала только смертельная усталость. Коллектив редакции как-то незаметно для самой Марии принял ее сторону. Все, за исключением разве только ответственного секретаря, как могли поддерживали ее, однако сказать что-то открыто в ее защиту Илье Андреевичу никто не решался. Татьяна настоятельно советовала пойти к генеральному директору и рассказать правду, но Мария лишь отмахивалась, прекрасно понимая, на чьей стороне окажется главный босс. Осталась ровно неделя до рокового решения Бубенцова. Маша, как обычно, первая пришла на работу и, сидя за компьютером, просматривала черновой вариант будущей программы. Вдруг дверь широко распахнулась, на пороге возник Илья Андреевич вместе с какой-то незнакомой миловидной девушкой.

– Доброе утро, Мария Антоновна! Похвально, что вы с утра на работе, только жаль, исправляться стали слишком поздно!

– Доброе утро, Илья Андреевич! Вообще-то я первая на рабочем месте!

– Хотите подставить трудовой коллектив? Нехорошо, ой нехорошо!

– Я никого не подставляю, просто, если вы вводите правила, они должны распространяться на всех одинаково.

– А вы не беспокойтесь, на вас эти правила уже распространяться не будут. – Бубенцов выдержал паузу. – Вот, привел вам преемницу, введите, пожалуйста, ее в курс дела.

– Это значит, что я уволена? – Она слегка побледнела. – Илья Андреевич, позвольте узнать, какие огрехи на работе у меня были за последние два месяца?

– Никаких, – издевательским тоном произнес шеф. – Но я не поменял своего решения. Знаете ли, Мария... хм... Антоновна, я не вижу в ваших глазах рвения к работе. Проходите, Оленька, располагайтесь, вникайте в суть дела. Да, кстати, если вас не удовлетворит объяснение Марии Антоновны, поднимитесь ко мне. – Бубенцов быстрым шагом вышел из кабинета. Мария оценивающе посмотрела на свою преемницу. «Да, такая сделает для Илюши все, что угодно!»

– Ну что ж, присаживайтесь!

– Спасибо, извините, я не хотела вставать на вашем пути, – ангельским голосочком начала было Оленька.

– Оставим лирику и займемся делом, – сухим тоном ответила Маша.

– Простите, а можно узнать, почему вас увольняют?

– Можно, поднимитесь к Бубенцову Илье Андреевичу и спросите у него. Еще вопросы? – Марию внезапно стала раздражать эта «ангельская» девушка. Потихоньку комната заполнилась приходящими сотрудниками, которые недоуменно поглядывали на новенькую, шепотом интересуясь у Марии, кто это. Когда наконец все пришли, Мария поднялась со своего рабочего места и громко сказала: – Дамы и господа! Минуточку внимания, позвольте представить вам нового старшего редактора программной дирекции Ольгу, простите, как ваше отчество?

– Аркадьевна, – еле слышно пробормотала Оленька.

– Ольгу Аркадьевну, прошу любить и жаловать!

На пару минут в кабинете воцарилась тишина, первой не выдержала Татьяна.

– Какая сволочь! Да как он мог?! – в сердцах воскликнула она, не обращая никакого внимания на новенькую.

– Танюш, не горячись. – Мария глазами указывала на Оленьку. Но Татьяну было не унять.

– Милочка, – приторно сладким голосом обратилась она к новенькой. – Милочка, а вы знаете, куда впрягаетесь? Вы уверены, что сможете здесь работать?

И тут «ангелочек» вдруг сняла доброжелательную маску.

– Если не справлюсь, мне поможет Илюша!

– Ух ты, девушка, знаете, у нас даже официальные любовницы со стажем ведут себя гораздо скромнее, а вы у нашего зама не единственная, так что попридержите язык! – наклонившись к Оленьке, зловеще прошипела Татьяна.

– Ладно, ребята, кто курить? – видя, что дело добром не закончится, громко спросила Мария. В курилку вышли даже те, кто раньше вообще не держал сигареты, оставив новенькую наедине с ответственным секретарем.

– Что-то мне подсказывает, что эта новая овца хорошо споется с нашим секретарем, – на ходу обронила Таня.

– Ребята, послушайте меня. – Мария глубоко затянулась. – Ребята, мне все равно уже ничем не поможешь, а вам еще работать, так что будьте осторожней!

Принимая слова сочувствия со всех сторон, Мария готова была разрыдаться на плече каждого сотрудника. Кое-как отработав последнюю неделю, она получила расчет, попрощалась с коллективом, и... потянулась бесконечная вереница поразительно похожих друг на друга серых дней. Они проходили один за другим – долгие, мучительные, изнурительные...

Каждое утро Мария вставала с постели и провожала в школу Яна. После ухода сына она машинально выпивала чашку крепкого кофе, абсолютно не ощущая вкуса бодрящего напитка, и до прихода сына умудрялась выкурить иногда не одну пачку сигарет. Ее поиски работы оказались безуспешными, местная пресса не нуждалась во внештатных сотрудниках или предлагала настолько мизерную зарплату, что Марии с Яном едва хватило бы на неделю. Накопленный запас денег продолжал таять с каждым днем, Мария обзванивала всех своих знакомых с просьбой помочь найти работу, однако результаты были малоутешительными.


Встав сегодня, как обычно, она натянула на себя теплый старый халат и пошла на кухню готовить ребенку завтрак. Потянувшись за манной крупой на верхнюю полку, Мария ощутила ноющую боль в груди, беспокоящую ее уже на протяжении нескольких недель. «Черт! Ну что за напасть такая! Нужно срочно прекращать курить, – подумала она, грустно улыбнувшись. – Да, обычно после тридцати бросают курить, а я только начала, хотя... у меня все происходит с опозданием».

– Ян, солнышко, вставай, пора в школу! – Мария нежно поцеловала сонного ребенка.

– Доброе утро, мамочка! – Сын бодро вскочил с кровати. – Мам, ну зачем ты встаешь так рано? Я сам могу сделать себе бутерброды. – Ян с укоризной посмотрел на мать.

– Ладно, не бурчи, бегом в душ, а то все остынет! – Мария легонько подтолкнула мальчика и отправилась делать себе традиционную порцию кофе. «Нужно будет позвонить еще раз Кате, она обещала переговорить с Олегом, может, им понадобится пиар-менеджер. Хотя, с другой стороны, уже давно пора искать работу не по специальности, глупо надеяться только на знакомых». Ян вышел из ванной и начал быстро поглощать завтрак. Наблюдая за сыном, Мария в очередной раз пыталась отыскать в нем черты Саши. Мария была неприятна мысль о том, что ее ребенок мог унаследовать внешность и характер бывшего мужа, в особенности характер. «Да, моему сыну явно не повезло с генами: отец – порядочная сволочь и мать с тараканами в голове».