Я лежу на кровати Джека, он крепко обнимает меня. Глубоко и размеренно дышит, что говорит о том, что он спит. А рядом с ним лежу я, взволнованная и совершенно измотанная.

Мы не говорили о том, что он собирается отправиться на войну. Когда мы вернулись в его номер, он без лишних слов раздел меня и быстро подвел к грани неистового желания. Я умоляла его взять меня, и он в конце концов вознаградил меня тем, о чем я так давно просила. Это было быстро и жестко, и когда мы закончили, у меня было состояние, как будто я прямо сейчас провалюсь в спасительное забвение сна. Но он дал мне понять, что еще не закончил со мной. Он опять начал целовать и обнимать меня, разжигая в моем теле новую искорку желания. После наших сладких ласк, он подарил мне еще парочку оргазмов, и затем медленно скользнул в мое тело, и на этот раз он действовал мучительно медленно, распаляя и подводя к грани снова и снова, не переставая шептать мне на ухо, как я идеально ощущаюсь, какая милая и красивая, как он благодарен, что повстречал меня. И даже раз у него вырвалось, что он будет скучать по нам.

Его слова и забота были настолько противоречивы по отношению к тому, что у нас осталось всего три дня. Эти слова закрались ко мне в душу, они ранили мое сердце, и после того как кончил второй раз, Джек погрузился в глубокий и безмятежный сон

После всего случившего, я здесь единственная, кто не спит, у кого идет кругом голова. Я продолжаю повторять себе снова и снова, что все, что было и еще произойдет между нами — не более чем интрижка, секс без обязательств.

Мой разум твердит мне: «Глупышка, наслаждайся, пока есть возможность, потому что для вас с Джеком нет завтра, нет будущего, нет “жили долго и счастливо”».

А что же до моего сердца?

Мое сердце неистово кричит, чтобы мой разум заткнулся, в надежде прекратить пытку.

Глава 12

Я делаю еще один глоток вина, пытаясь им протолкнуть нервный комок, что стоит у меня в горле. Сегодня просто ужасный день, и все чего я хочу — просто свернуться калачиком в комнате Одри и заснуть.

Это утро было отвратительным, а сейчас все стало только хуже.

Я проснулась в пустой кровати, после того, как наконец заснула в четыре часа утра, предварительно посмотрев на ночной столик, на котором стояли часы. Когда открыла глаза, я заметила, что Джек сидит на стуле, полностью одетый, и просто смотри на меня.

— Привет, — проговорила я сонно

— Привет, — ответил он мягко.

Он поднялся со стула и подошел к своему шкафу, взял наручные часы и надел их на запястье.

— Я решил, что все-таки пойду кататься на лыжах с группой сегодня. Не хочется упускать такой снег.

Джек повернулся и посмотрел на меня, в его взгляде я увидела вину. Я даже сначала не прислушалась к тому, что он сказал. Ведь он не просил меня пойти с ним, что значило, что он не хотел, чтобы я шла.

— И скорее всего нас не будет на протяжении целого дня, — продолжил он, — а затем у нас предсвадебный обеда и мальчишник, так что я не думаю, что сегодня мы увидимся.

Я не ответила ему, просто смотрела на него. Чувство вины в его взгляде возросло.

— И знаешь, мне кажется, что будет лучше, если ты перенесешь свои вещи в комнату к Одри. Ну, понимаешь… на тот случай, если мы уже не увидимся. И твои вещи будут у тебя, так лучше.

Последние слова вышли равнодушными, скорее всего, как и должны были быть.

Это значило, что наша интрижка закончилась.

Поднимаясь с кровати, я направилась к своей сложенной одежде и начала одеваться.

— Конечно, никаких проблем, — проговорила я, как можно более отстраненно.

Я посмотрела на Джека, и он пристально смотрел, как я одеваюсь. Виноватый взгляд испарился, а на смену ему пришел взгляд, наполненный желанием. Но он не предпринял попытки подойти ко мне.

Я быстро сложила вещи в чемодан и, когда все было сложено, прошла мимо Джека прямо к двери. Моя грудь сжалась от незнакомого чувства печали, обиды и отчаяния и, чёрт возьми, я даже чувствовала слезы, что собрались в уголках глаз

Джек вскинул руку и прикоснулся к моей руке, что заставило меня обернуться и посмотреть ему в глаза.

— Может, увидимся чуть позже, м?

Я улыбнулась ему, пытаясь сделать так, чтобы улыбка вышла более весёлой и непринужденной, чтобы скрыть боль, которая таилась в душе.

— Да, это было бы здорово. Прощай.

Он не сказал мне больше ни слова, когда я выскользнула за дверь, и с этого момента начался самый жуткий день в моей жизни, а это было почти шестнадцать часов назад.

Предсвадебный обед прошёл чуть раньше сегодня вечером и никакие уговоры Одри не заставили меня передумать и пойти на него. Даже несмотря на то, что этот обед не был частью свадьбы, Дженна настаивала, чтобы я присутствовала, но я упрямо отказывалась и просто заказала еду в номер.

Отвязаться от девичника было немного сложнее. Одри расплакалась, применив хитрую уловку, которой я никогда не могла противостоять. Она прекрасно понимала, что со мной творилось что-то странное, и она достаточно умная, что сразу сообразила, что это касается Джека. Но сколько бы она ни спрашивала, я безапелляционно утверждала, что все просто отлично.

Но все ужасно. Я раздавлена тем фактом, что Джек так просто избавился от меня, и последнее чего мне хотелось — находиться на вечеринке с кучей девчонок. Но когда Одри применила эту слезливую тактику, мне пришлось сдаться и пойти.

Мы провели большую и лучшую часть вечера в центре Эшвилла, где за все время я выпила лишь один бокал вина. Теперь мы вернулись в «Мангров», и, несомненно, все ждут парней с их мальчишника.

Оглядывая беглым взглядом Главный холл, я вижу, что Одри стоит в компании с подружками невесты. Они все ужасно пьяны, и скорее всего завтра они даже могут посоревноваться у кого самое ужасное похмелье.

Я вроде и хочу увидеть Джека, но в то же время ужасно напугана.

Поздоровается ли он со мной, или сделает вид, что не знает меня? Я полностью разбита, когда думаю, что второй вариант может быть вполне реальным сценарием вечера, и не уверена, что мое хрупкое эго это перенесет.

Только я принимаю решение направиться к себе в комнату, как в Главный холл входят парни. Они громко разговаривают и смеются, и из-за этого пара человек оборачивается и смотрит на них с нескрываемым удивлением, а некоторые с явным презрением.

Я взглядом жадно обвожу холл в поисках Джека и вижу его. Во мне все замирает. Он для меня словно яркий свет маяка в шторм. Он одет в черные брюки, темно-серый свитер и кожаную куртку. Если бы он стоял ближе ко мне, то я бы могла заглянуть в его серо-голубые глаза. Его щеки раскраснелись от мороза, а его рука по-дружески лежит на плече Карсона.