Последнее было написано второго декабря, пять лет назад.


Дорогой Рикки, сегодня я посетила твоего отца. Я знаю, что ты будешь сердиться. Сожалею, что все получилось именно так. Более всего на свете мне хотелось увидеть, как ты вырастешь, поступишь в колледж, найдешь девушку, которую полюбишь, создашь семью… Сейчас, когда я жду, что Господь заберет меня, ты остаешься моим ярким светом.

Мое время пришло. Когда ты получишь это письмо, меня уже не будет. Я люблю тебя больше всего на свете и сделаю все, что в моих силах, чтобы защитить. Вот почему я должна была встретиться с твоим отцом.

Я никогда не лгала тебе о нем. Люди рассказывают о нем ужасные вещи. Многие из них справедливы. Но он никогда не причинял мне вреда, и он нас любит. Со мной он был нежным и любящим. Большинство людей не знают об этой его стороне. Прощать нелегко, и боюсь, что для человека двенадцати лет это особенно трудно. Однако я простила твоего отца. Надеюсь, настанет день, когда и ты сможешь.

Мой брат станет твоим опекуном. Я уже составила все необходимые бумаги, и твой отец их подписал. Джимми – хороший человек, верный и достойный доверия. Он сделает все, чтобы тебя защитить. Все, чтобы Суэйны держались от тебя подальше.

Твой отец сказал чудовищу, что уничтожит ее, если кто-то причинит тебе вред. Он всегда говорил, что у него есть козырная карта, которую он выложит, если это потребуется для твоего благополучия. Только для тебя он готов пойти на такое. Ты должен понимать, что это значит. Если твой отец будет вынужден открыть тайны, которые хранил многие годы, чудовище навсегда окажется за решеткой, но твоего отца убьют в тюрьме как предателя. Однако он это сделает, потому что любит тебя. Он сделает все, чтобы тебя защитить.

Если б у меня были деньги, то Джимми увез бы тебя далеко отсюда, поменял бы тебе имя… Но тут ты будешь в безопасности. Здесь есть люди, которые станут за тобой приглядывать.

Я не боюсь умереть, мой любимый сын. Я отдала свою душу на милость Господу. Знаю, ты будешь плакать обо мне. У меня есть лишь одна причина сожалеть о смерти – я не смогу быть рядом с тобой. Но не нужно скорбеть обо мне. В раю нет боли. Нет страдания, предательства и чудовищ. Есть лишь чистая любовь. Знай, когда ты станешь читать эти строки, я обрела мир.

И не грусти долго, мой сын. Моя любовь с тобой всегда.

Твоя мама, сейчас и навечно.


Шон дважды прочитал письмо, стараясь все запомнить. У большинства детей, потерявших родителей, нет такого письма. Нет прощаний и извинений, нет мира.

Для него самого все произошло так внезапно, что он не мог поверить в гибель родителей. Ему казалось, что у него попросту отняли мать и отца. Никакого прощания, извинений и умиротворения.

Роган постарался не думать о своем прежнем гневе и авиакатастрофе, в которой погибли родители, и сфотографировал письмо на мобильный телефон. Затем просмотрел остальные письма, но ему не удалось найти даже намека на личность «чудовища», которое упоминалось в последнем письме.

На дне коробки лежали свидетельство о браке его матери и о рождении Рикки. Мать звали Эбигейл Суэйн.

Ее мужем был Пол Суэйн.

Отцом Рикки был Пол Суэйн, осужденный убийца.

Шон аккуратно поставил коробку на прежнее место, после чего отправил Патрику и Дюку записку, в которой сообщал о своих открытиях. Патрик находился на пути в Олбани, поэтому Дюк должен найти ответы быстрее, как надеялся Шон. Письмо было написано через год после того, как Суэйн сел в тюрьму, и детектив подозревал, что происходящее в Спрюс-Лейк сейчас связано с теми временами, когда Пол занимался распространением наркотиков.

Здесь есть люди, которые станут за тобой приглядывать.

Шон знал, у кого есть ответы на все вопросы. Но сначала он хотел найти Рикки Суэйна. А потом нанесет визит Полу Суэйну.

Глава 19

Люси сидела одна в домике и рассматривала фотографию Виктории Шеффилд на лэптопе Шона.

Она была похожа на женщину, тело которой Люси видела на руднике. Длинные и волнистые светлые волосы, рост пять футов и шесть дюймов, вес сто тридцать пять фунтов. Она пропала четыре месяца назад, последний раз ее видели второго января, и если б она была жива, ей исполнилось бы двадцать восемь лет в конце этого месяца.

Люси видела тело всего несколько минут. Быть может, ей только кажется, что она похожа на Викторию Шеффилд? Может ли она доверять своей памяти?

Досье Виктории Шеффилд было совсем небольшим. Последний раз ее видели в Олбани, штат Нью-Йорк, но там не указывалось, где именно, и не говорилось, как она была одета и какую машину водила.

Ни одна из остальных женщин не привлекла внимания Люси. Другая форма лица, слишком темные волосы, не такой нос. Но Виктория… Люси была на девяносто процентов уверена, что это она.

Все сходилось. Она пропала в начале января, и ее тело могло хорошо сохраниться в руднике, но одежда не соответствовала зимней погоде. Кроме того, Люси не заметила никаких видимых причин смерти, но она могла умереть от удушения, яда или других причин, не оставляющих заметных следов.

Отделение ФБР в Олбани поместило Викторию Шеффилд в список пропавших, что показалось Люси странным – обычно такими вопросами занималась местная полиция. Люси набрала номер 800 и сообщила, что у нее есть информация касательно Виктории Шеффилд. Буквально через минуту в трубке послышался низкий голос.

– Мисс Кинкейд?

– Да.

– Я помощник ответственного оперативного сотрудника, Брайан Кандела. Вы видели Викторию Шеффилд? – У него был грубоватый голос, и он сразу перешел к делу.

Второй по рангу человек в офисе Олбани ответил на ее звонок прежде, чем кто-то из рядовых сотрудников проверил информацию? Одно это означало, что исчезновение Виктории Шеффилд находится на особом контроле ФБР. Люси охватило любопытство.

– Да, сэр. Думаю, да.

– Думать, что вы ее видели, и видеть на самом деле не одно и то же. Вы либо видели агента Шеффилд, либо нет.

Люси выпрямилась.

– Агент Шеффилд?

– Я не имею права обсуждать обстоятельства исчезновения агента Шеффилд. Где, как вам кажется, вы ее видели?

– Я нахожусь на отдыхе в Адирондаке, в небольшом городке под названием Спрюс-Лейк, на границе Национального парка штата. В среду я оказалась на руднике «Келли», расположенном на окраине города. Там я видела тело женщины, похожей на Викторию Шеффилд. Я сообщила об этом властям, но, когда полиция приехала туда на следующее утро, тело исчезло.

– Кому именно вы сообщили?

– Я обратилась в управление шерифа. У меня возникло ощущение, что дежурный офицер не воспринял мое сообщение всерьез. Но я заверяю вас, что это не шутка. Я заканчиваю подготовку и летом должна прибыть в Куантико и начать работу в качестве агента ФБР.

– Кто-нибудь может это подтвердить? – спросил Кандела.

– Специальный агент Ной Армстронг. – Люси назвала номер мобильного телефона и телефона офиса своего начальника.

– Пожалуйста, не вешайте трубку.

Люси продолжала смотреть на фотографию Шеффилд на мониторе компьютера. Она была всего на пару лет старше Люси. Едва ли она долго работала агентом.

Что с тобой случилось, Виктория?

Несколько минут спустя Кандела взял трубку. Его голос стал чуть более доброжелательным, но по-прежнему оставался резким.

– Агент Кинкейд?

Сердце Люси забилось быстрее. Технически она еще проходила обучение и ее нельзя было назвать специальным агентом, но она ощутила легкую дрожь.

– Да, сэр?

– Я только что поговорил с Ноем Армстронгом, и он поручился за вас и подтвердил, что вы находитесь в отпуске в Спрюс-Лейк. Пожалуйста, расскажите все, что произошло, от того момента, когда вы нашли агента Шеффилд, и до настоящего времени.

После того как Люси рассказала о том, как обнаружила тело на руднике «Келли», наступила мертвая тишина. Женщина продолжала; теперь она начала немного волноваться, но излагала факты спокойно и точно, закончив исчезновением тела Шеффилд.

– Иными словами, вы уверены, что тело вынесли?

– Это единственное разумное объяснение.

– Вы сфотографировали место?

– Сегодня. В тот момент, когда я нашла тело, если честно, мне это и в голову не пришло. Я спустилась в шахту, чтобы спасти Шона, получившего ранение.

– Почему вы туда вернулись?

– Чтобы найти улики. Как я уже говорила, у меня возникло ощущение, что полиция не отнеслась серьезно к моему заявлению, потому что тела в шахте не оказалось.

– Какие улики?

Разговор стал больше напоминать допрос. Люси рассказала, что они с Шоном делали на руднике в то утро и как отреагировал на их находки помощник шерифа.

– Раньше я работала судебно-медицинским экспертом в округе Колумбия и знаю, как собирать улики. Я полностью следовала протоколу. – Если не считать того, что ее там вообще не должно было быть. – Я понимаю, что не имела законного права так поступать, но помощник шерифа всячески демонстрировал уверенность в том, что я все выдумала. Я не знала, когда… и сомневалась, спустятся ли они вообще в шахту еще раз. Рудник нестабилен и там опасно, если верить парням из пожарно-спасательного отряда. Но я уверена, что видела тело, а также что кто-то спустился вниз после того, как я сообщила в полицию о своей находке, и убрал тело.

– Вы хотите сказать, что кто-то из местных полицейских принимал в этом участие?

– Я бы не стала исключать такую возможность. Впрочем, Спрюс-Лейк – маленький городок, и, подозреваю, к обеду уже все знали, что на руднике нашли тело.

– А почему вы сразу не связались со мной? – В голосе Канделы слышались гнев и разочарование.

– Я не знала, кто она такая. После того как тело исчезло, мой брат Патрик – партнер Шона – поднял досье пропавших на северо-востоке женщин, которые подходили под мое описание. Виктория Шеффилд оказалась единственной, кто подходил почти по всем позициям.